Андрей изначально не очень хотел сопровождать мелкую сестренку на каток. Нет, не потому что он не умеет кататься. Все он прекрасно умеет. Ну и что, что в последний раз на катке он разбил себе нос спустя две минуты после того, как встал на лед? Просто все это детский сад какой-то. Но заниматься на «фортепиано», которое было сделано с помощью куска картона и цветных карандашей, хотелось ещё меньше. И в конце концов, когда Юлька сказала, что расскажет маме «один секретик» про Андрея (уточнять, какой именно, он не рискнул, уж слишком много их было), отказаться стало делом невозможным.
Но даже когда они добрались до «коробки» в соседнем дворе, где был залит каток, Андрей все ещё надеялся отсидеться где-нибудь с краю и просто наблюдать за сестрой. Но Юлька, очевидно, с таким решением была категорически не согласна. Поэтому стоило им подойти к катку, как она схватила Андрея за руку и потащила за собой с какой-то невероятной силой для пятилетней девчонки.
Сказать, что Андрей чувствовал себя неуверенно – ничего не сказать. Стоило его конькам коснуться льда, как ноги Андрея тут же начали разъезжаться в разные стороны. Он попытался ступить шаг – и эта попытка чуть не стоила ему пары синяков. Пришлось схватиться за бортик и медленно продвигаться по кругу в надежде не потерять из виду Юльку, то и дело ныряющую в большие скопления людей.
Сложно сказать, сколько кругов он успел намотать, пока Юлька не подъехала к нему и не потащила его через толпу на другой конец коробки, очень воодушевленно желая показать ему что-то. Пока их руки были крепко сцеплены, Андрею каким-то невообразимым образом удавалось держаться на коньках. Он даже почувствовал себя уверенно настолько, что, когда Юлька, слишком увлеклась своими мыслями и поспешила куда-то вперед, отпустив его руку, Андрей решил не останавливаться, а попробовать доехать самостоятельно. Тем более, что он уже находился посреди катка, где держаться было просто не за что. И надо признать, ему это удавалось довольно неплохо какие-то пару секунд. Но стоило какому-то ребенку сбоку истошно зарыдать, как вся концентрация, помогавшая Андрею передвигать ноги в каком-то особом, правильном порядке, была тут же утрачена, вес перенесен под каким-то неправильным углом – и вот парень уже распластался на льду. Падение оказалось таким сильным, что Андрей успел проскользить пару метров лицом ко льду прежде, чем остановиться в самом центре катка, привлекая внимание всех собравшихся к своему позору. Он попытался хотя бы сесть, понимая, что встать без помощи бортиков или хотя бы человека рядом у него ни за что не получится. Злость начинала закипать где-то внутри Андрея, он сразу знал, что из этой идеи с катком ничего не выйдет, но почему-то все равно поддался на уговоры – и вот он здесь, сидит на льду даже неспособный встать самостоятельно
— Все в порядке? — раздался крик откуда-то из-за спины. Вероятно, у Андрея действительно останется пара синяков как память об этом происшествии, но единственное, что беспокоило его в данный момент, – уязвленная гордость. И несмотря на это, Андрей все равно почувствовал желание послать мужчину куда подальше. Он обернулся в поисках того, кто задал вопрос, но мужчина уже затерялся где-то в толпе, не дождавшись ответа. Андрей еще несколько секунд вглядывался в толпу, размышляя стоит ли пытаться докричаться до мужика.
Но все его размышления были перебиты звуком тормозящих коньков прямо перед ним. Первое, что заметил Андрей, обернувшись на звук, – пару новеньких, чистеньких и аккуратных коньков, совсем не похожих на его собственные: старые, потрепанные и, кажется, пережившие не одно поколение Васильевых.
Внимательно оценив коньки, Андрей наконец перешел к изучению их обладателя. А им оказался парень, лет пятнадцати, одетый в куртку поверх яркого спортивного костюма, самоуверенно ухмыляющийся Андрею сверху вниз. И к несчастью это самоуверенное лицо было знакомо Андрею.
Не очень хорошо, Андрей даже не мог вспомнить разговаривали ли они хоть раз. Но зато пару вещей он с уверенностью мог сказать: во-первых, он видел этого парня в школе, во-вторых, этот парень точно связан с какой-то из местных группировок. Информации, которой располагал Андрей, было ничтожно мало, но даже та, которая имелась, не внушала Андрею особенного оптимизма.
— Помощь нужна? — наконец сказал парень, протягивая руку.
В любой другой ситуации Андрей, не раздумывая, отказался бы. Но сейчас других возможностей встать просто не представлялось, а добираться до выхода на четвереньках казалось еще более унизительным, чем принять помощь. Поэтому, не говоря ни слова, Андрей крепко схватился за протянутую руку и наконец оказался на ногах. Но отпускать спасительную руку Андрей не спешил, уж слишком велик был страх снова попасть в горизонтальном положении без возможности подняться. Но к счастью, парень не предпринимал никаких попыток разъединить их руки.
— Спасибо, — неловко начал Андрей, пытаясь заполнить возникшую тишину.
— Первый раз на коньках? — спросил парень, кивнув в сторону места, где только что сидел Андрей.
Отвечать не очень хотелось, но то ли чувство благодарности, то ли какое-то природное обаяние парня всё-таки заставили Андрея промямлить:
— Можно и так сказать.
И они снова погрузились в неловкую тишину, пока Андрей оглядывал себя, пытаясь отряхнуть снег, налипший во время падения, и при этом извернуться так, чтобы не отпустить руку парня, не дававшую ему упасть.
— Хочешь научу? — внезапно выдал парень. Так внезапно, что Андрей оторвался от своего увлекательного занятия и поднял взгляд назад к лицу парня:
— Чего?
— На коньках научу кататься. Хочешь? — теряя терпение, повторил парень.
— Меня? — переспросил Андрея, не до конца понимая, что вообще происходит.
Но парня, очевидно, бесили эти тупые вопросы. Причем бесили до такой степени, что он, не выдержав, вырвал свою руку из хватки Андрея, пробормотав что-то похожее на «ну и не надо», и, по всей видимости, собирался уехать подальше. Но Андрей, не ожидавший такого поворота и удерживающийся на месте только благодаря чужой руке, начал непроизвольно скользить куда-то вперед, вслед за парнем. Но умение контролировать коньки не появилось по счастливой случайности и ноги закономерно начали разъезжаться в разные стороны, а Андрей, пытаясь удержать равновесие, стал размахивать руками, тем самым только приближая падение на пытавшего уехать от него парня.
И вот Андрей вновь распластался на льду. Только на этот раз под ним оказался не холодный лед покрытый тонким слоем снега, а довольно теплое тело.
— Если хотел, чтобы я остался, мог бы просто сказать, — донесся уж слишком веселый голос из-под Андрея.
— Извини, — выговорил Андрей, перекатившись на лёд.
— Пацаны не извиняются, понял? — если бы они сейчас оба не лежали на льду посреди катка, то, возможно, Андрей даже посчитал бы эту интонацию наставительной, а парня чуть старше, чем он казался ему до этого. Но в довершение своего заявления, парень, повернувшись к Андрею лицом, нахмурил брови и погрозил перед носом пальцем, и любое подобие серьезности исчезло сразу же.
— Я Марат, кстати, — протянул парень, не предпринимая никаких попыток встать.
— Андрей, — просто ответил тот, между делом подметив, что руку парень протягивать не стал.
— Ну что, Андрюш, будем дальше лежать или ты все же хочешь научиться кататься?
И только после этих слов Андрей наконец заметил, что на катке все еще полно людей и немало взглядов приковано к ним после их феерического падения. Он резко дернулся, порываясь подняться, но его максимумом по-прежнему было сидячее положение. Марат все продолжал лежать на льду, самодовольно ухмыляясь Андрею.
— Хочу, — все-таки ответил на вопрос Андрей. И Марат с легкостью и даже некоторой изящностью поднялся обратно на коньки, тут же помогая подняться и Андрею.
— Ну, начнем с азов. Ноги стоят вот так, — Андрей постарался повторить только что показанную позицию. — Ага, спину держи ровно... хотя кому я это говорю?
— Очень смешно. Дальше что?
— Какой нервный, — передразнил Марат. — А дальше... — и тут Андрей почувствовал толчок, не сильный, но достаточный, чтобы Андрей заскользил вперед против своей воли. Он начал было размахивать руками, в попытках не упасть, когда рядом материализовался Марат, схватив Андрея под локоть, — ноги теперь переставляй и смотри вперед.
Легче сказать, чем сделать. И если сначала сложной частью казалось именно «ноги переставлять», то через несколько метров и десяток не самых удачных попыток удержаться на коньках Марату, судя по всему, надоело постоянно ловить парня и он решил действовать на опережение: переместил свою руку на талию Андрея, а чтобы их коньки не сталкивались друг с другом и они не полетели вместе вперед, споткнувшись о собственные ноги, он завел счет. И если с ногами Андрей разобрался довольно быстро, часть «смотри вперед» казалось невыполнимой. Сложно было не обернуться, когда рука Марата впервые обхватила его талию. Сложно было не видеть его лица в этот момент. Сложно было только догадываться, какие эмоции он испытывает сейчас по этому поводу. Но Андрей постарался успокоиться, замедлить сердце, начавшее биться в каком-то бешеном темпе, и сосредоточиться на счете.
Раз-два. Сначала левая нога, потом – правая. И постараться не думать о том, как правильно ощущается рука Марата на его талии. Раз-два. Вдох-выдох. И постараться не думать о горячем дыхании Марата на его шее. Раз-два. И постараться не думать о том, что этот разговор, внезапно завязавшийся между ними, может оказаться их первым и последним. Раз-два. И постараться вообще не думать о том, что будет, когда они доберутся до бортиков.
По-настоящему выдохнуть Андрей смог только тогда, когда наконец почувствовал под руками спасительную твердость бортиков. Выход все еще был на другой стороне коробки, но с бортиками под рукой добраться до него не стало бы проблемой. Но расходиться с Маратом почему-то не хотелось. Да что уж там расходиться, Андрею даже отсутствие чужой руки на его талии казалось невосполнимой потерей.
— Ну че, поехали дальше? — спросил Марат, дождавшись пока Андрей отдышится и отдохнет.
Достаточно было Андрею кивнуть, как Марат тут же схватил его за руку, утягивая за собой, почти как Юлька какой-то час назад. Кстати про Юльку, Андрей впервые с того момента, как встретил Марата, вспомнил о сестре. Стыдно было признать, но общение с этим парнем настолько захватило его, что он и забыл свою изначальную цель пребывания здесь. Но вспомнив о ней, Андрей судорожно заозирался в поисках сестры.
— Кого-то потерял? – раздал шепот прям под ухом, заставляя мурашки пробежать по коже Андрея, на минуту заставляя того отключиться от реальности. И в этот самый момент краем глаза он заметил знакомую пятнистую шапку недалеко от выхода из коробки:
— Да нет, уже нашел ее.
— Ее? — как-то неожиданно рассеянно и неуверенно зазвучал голос Марата.
— Сестру младшую, да. Вон у выхода стоит, — кивнул Андрей в сторону выхода, пытаясь указать как можно более точное место при этом не выпасть из того состояния равновесия, которое ему пока удавалось сохранять.
— Ну тогда не отставай, — вернулся веселый и задорный тон Марата, не предвещавший ничего хорошего.
— Чего? — уже догадываясь к чему это ведет, Андрей в ужасе обернулся на Марата, но только и успел, что встретить веселое подмигивание, прежде чем тот, сделав изящный разворот, заскользил спиной вперед, все еще не разъединяя их руки, к большому облегчению Андрея. Ведь несмотря на то, что он делал уже некоторые успехи в своем обучении (что означало, что махов руками на каждый метр, который он преодолел, становилось все меньше), ехать самостоятельно он все еще был не готов.
Двигались они не очень быстро, но Андрей, получив возможность легально пялиться на Марата, то и дело отвлекался на какую-нибудь новую деталь на его лице, забывал следить за ногами и в итоге постоянно спотыкался. Но, к его гордости, не упал ни разу. Возможно, конечно, во многом благодаря Марату, внимательно следившему за каждый движением парня и каким-то чудом вовремя успевающему ловить его, но все же.
Они проехали таким образом почти весь путь. Но когда до спасительного выхода оставалось метров десять, Марат настолько поверил в способности своего ученика, что отпустил его руку, все еще продолжая ехать на расстоянии вытянутой руки на случай, если тот решит все же упасть.
И, видимо, пары метров, которые они проехали вот так, было достаточно Марату, чтобы увериться в Андрее настолько, что он начал увеличивать расстояние между ними и в итоге вообще развернулся к Андрею спиной и поспешил вперед, крикнув на ходу:
— Дальше сам, я в тебя верю.
«Вот мразь» — мелькнуло в голове Андрея, когда он все-таки лишился страховки. Успокаивало только то, что держался на коньках он уже значительно лучше. Да и проехать оставалось всего пару метров — и вот уже выход, где гордо улыбающийся Марат, а чуть дальше радостно болтающая с другими детьми Юлька. Андрей хоть и ехал все это время вдоль бортиков, но держаться за них не стал: уж слишком довольным им выглядел Марат.
И Андрею действительно удалось преодолеть эти несколько метров, не поцеловав лед. Вот только, когда это расстояние уже было почти позади, Андрей осознал, что ни теорию, ни практику торможения ему никто так и не объяснил. Но было уже слишком поздно. Не оставалось даже времени задуматься о том, обо что лучше тормозить, потому что он уже летел прямо в Марата, который еще не успел осознать, что вот-вот случится, и поэтому продолжал радостно улыбался. Единственное, что успел Андрей перед столкновением – интуитивно зажмурить глаза. А когда открыл их, перед ним был Марат, но к счастью находились они все еще в вертикальном положении. Первая мысль была о том, что столкновение было недостаточно сильным и Марат смог удержать их, но оказалось, что единственная причина, почему они сейчас не валяются на льду, – это бортик коробки, к которому в данный момент и был прижат Марат.
— Ну ты молодец, конечно, — почти шепотом произнес Марат куда-то в шею Андрея. Чужое горячее дыхание вновь обожгло кожу в том месте, где ее не прикрывал шарф. Марат явно пытался дотянуться до его уха, но разница в росте не позволяла это сделать, не поднимаясь на цыпочки, а провернуть такое стоя на коньках – довольно сложное задание. Но и этого шепота хватило, чтобы у Андрея сперло дыхание от осознания близости, а способность мыслить связно, казалось, была утеряна безвозвратно. Ни сколько не улучшал ситуацию и взгляд Марата, внимательно изучающий все черты лица напротив.
Когда Марат схватил лацканы пальто Андрея, в голове у того за секунду пронеслись сотни мыслей о том, что произойдет дальше. Сотни мыслей о том, как ощущалось бы прикосновение чужих потресканных от мороза губ на его собственных, о том, как знакомо обвивала бы его талию рука Марата, о том, как очередная волна мурашек пробежала бы по коже, когда рука, теперь сжимавшая лацкан, переместилась бы на его шею, о том, как именно ощущался бы едва уловимый вкус чужих сигарет во рту. Сотни мыслей возможного исхода пронеслись в голове Андрея, и он с удивлением обнаружил, что совсем не был бы против их осуществлению.
Но все это заняло лишь секунду, поскольку в следующий момент Андрей почувствовал, что кто-то врезался в его ногу, а вскоре за этим раздался радостный визг: «Андрей!» Стараясь скрыть своего разочарование, когда Марат отпустил его лацканы, и смущение от своих собственных мыслей, Андрей все же повернулся к сестре.
— Вот ты где! А я тебя искал! — притворно воскликнул Андрей. Для пущего эффекта стоило, конечно, подхватить сестру на руки, но не было никакой уверенности в том, что они оба не полетят на лед в тот же момент, поэтому Андрей лишь сжал руку девочки: — Знакомься, это Марат. Марат, это Юлька, моя сестра.
Казалось, что Юлька только сейчас обратила внимание на то, что рядом стоял еще один парень, и радостно направилась к нему.
— Приятно познакомиться, Юлька, — с улыбкой во все зубы произнес Марат и, подмигнув, добавил: — А ты здорово катаешься.
Смущенная девочка, спряталась за Андрея, заставляя того выкручивать руку, чтобы не двигать лишний раз коньками.
— Что надо сказать?
— Спасибо.
— Ой, да ладно. Как так случилось, что твой брат совсем не умеет? — весело продолжил Марат, не обращая никакого внимания на предупреждающие взгляды Андрея. По крайней мере, Андрей надеялся, что эти взгляды действительно выглядят предупреждающими, а не жалкими и молящими больше не делать эту ситуацию еще более смущающей и неловкой.
Но к счастью Юлька просто пожала плечами в ответ. А Андрей решил действовать на опережение, пока Марат не придумали как вытащить из Юльки какие-нибудь подробности его собственной жизни:
— Нам, наверное, уже пора домой, да? — сказал Андрей, обращаясь к Юльке, но при этом достаточно громко, чтобы Марат их услышал. Как бы грустно ни было самому Андрею, но Юльке действительно давно пора быть дома, а ему самому не мешало бы хорошо обдумать произошедшее за день без отвлекающего влияния Марата. — Мы, наверное, пойдем уже, — произнес Андрей, уже прямо обращаясь к Марату. По лицу того было сложно предположить, рад он этому или наоборот. Ответом на это прощание был легкий кивок, направленный не столько Андрею, сколько своим собственным мыслям
Поэтому поправив на Юльке шапку и бросив на Марата последний извиняющийся взгляд, Андрей собирался уже выйти из коробки под руку с сестрой. Разочарование от завершения их встречи таким образом уже начинало наполнять его изнутри. Но вскоре сменилось каким-то непонятным теплым чувством, которое разлилось где-то внизу живота в тот момент, когда уже на выходе до Андрея донесся голос Марата:
— Еще увидимся.