Кажется мне, все закрылись двери.
Стены тюрьмы моей - толща льда…
И каждый миг прибывает в неё через щели
Вода…
Оступилась и падаю вниз,
А за мной целый мир разлетелся в осколки изо льда!
Дорого обошёлся каприз,
Ведь у мести моей оказалась жестока цена…
Жестока у мести цена…
Тихо так было этим вечером. Шёл приблизительно третий час, начинало темнеть. Ничего не предвещало беды.
Оглушительный рокот разрывал морозный воздух - это Пётр летел на форсаже прямиком к сараю двух самоцветов, при этом поднимая свой боевой дух различными песнями, прокручивая их у себя в голове:
- “Под покровом ночи очень
Просто сделать жизнь короче
Веришь ты, что панцирь прочен,
Но тверда моя рука!
Чуть блестит луны осколок
И задёрнут звёздный полог.
К сердцу путь клинка недолог,
Не ищи меня пока…
Что страшны кристаллы - враки!
Их задор до первой драки…
Я им покажу, где раки
Поселяются зимой!
Шпага - мой товарищ верный,
Ну-ка подходи, кто первый?
Смерть свою найдёт соперник,
Ну а мне пора домой.”
А тем временем до сарая было уже совсем недалеко…
Так вот, ничего не подозревающая Ляпис выходит на крыльцо, сами понимаете, для чего, а тут вдруг такое! Стоит придурок в десяти метрах от неё и говорит:
- Так сложилось, что я вышел из себя. Тут уж, как ни крути, дело так не пойдёт - либо ты сдаёшься на моих условиях, либо тебе придет конец…
- Ты совсем с ума сошёл? Иди отсюда, пока люлей не дали. - относительно спокойным голосом предлагает ему Ляпис.
- Что ж, значит по хорошему ты не хочешь - с этими словами он заспавнил из рукава пистолет, эпично покрутил его на пальце и выстрелил в сторону девахи.
Та, благо, успела увернуться, но сарай-то нет. Сарай в принципе не от чего увернуться не может - это же просто здание, блин. Так вот, если коротко, то пылающий сгусток штуки, которая перемещает любое вещество в подпространство (что было описано в ориджине Петра, опять же) отгрыз кусок от сарая. Тот не рухнул, но слегка покосился.
Это была последняя капля. Он мог сделать всё, что угодно, но разрушать то, что имело для неё огромное значение - это уже слишком. В одну секунду она отшвырнула его водяной рукой, которую вытянула из того самого прудика, рядом с которым упал их сарай.
Но и Пётр не желал так скоро сдаваться: он сразу же вывел свои крылья на крейсерский режим и, возможно даже не специально, подпалил сарайчик реактивной струёй. Ляпис попыталась потушить разгорающееся пламя, но тут ситуация сложилась не совсем к этому располагающая: Пётр наставил на неё свой знаменитый пистолет, который перемещает в подпространство всё, до чего коснётся его снаряд, так что пришлось уворачиваться!
Пётр стрельнул пять раз - и все в молоко. Не так то просто целиться из хреновины без мушки и целика… Но он пытался, мы его булить за это не будем.
Пока он пытался попасть по маневрирующей дурёхе, она же, в свою очередь, всё пыталась метнуть хоть капельку воды в сторону горящей стены сарая, но всё летело мимо. Тогда выход был лишь один - сначала слегка отогнать назойливого стреляку от точки горения, а потом уж залить там всё водой. Так она и поступила. Причём сделав и то и другое одновременно: она отфутболила Петрушку за Яковлевской бор и этой-же струёй воды окатила сарай. В итоге всё погасло, но стена сильно подкоптилась, что очень даже обидно.
На том бы всё и закончилось, если бы не настырность Петра. Он поднялся над лесом и вновь помчался в сторону сарая. Тогда Ляпис решила уводить негодяя подальше от родимого сарайчика, для чего рванула абсолютно в рандомном направлении и понеслась, пути не разбирая. Разумеется не по земле, а по воздуху.
Пётр всё ещё не терял надежды и стрелял ей в след. Причём неплохо так, по два-три выстрела в секунду! Только он не попадал нифига, но это уже дело другое)
И вот так, уворачиваясь от пламенеющих шаров, испускаемых пистолетом петра, она долетела до Стрелки. Это то место, где Которосль впадает в Волгу. Не к добру это, я вам скажу, ох не к добру…
А отворачивать было уже поздно, пора принять бой! Этот хмырь уже на пятки наступает, а значит пора показать ему, кто в доме хозяин. И вот, слегка поднапружившись, она делает знаменитейший приём из шестого сезона - окутывает себя слоем воды в виде громадной бабищи.
А Петру-то что? Он таких уже раньше убивал - по ним попасть легче! И вот уже через несколько секунд он водяной фигуры не осталось головы, потом руки, затем в пояснице образовалась дыра… Да, так с ним сражаться ну вообще не получится. Зато хоть швырнуть водяное копьё успела, пока он настреливал по ней!
Петька выполнил манёвр уклонения “Колокол Квочура”, но это не сильно помогло, так как в него уже летело второе, да ещё и гораздо больше!
Халат успел защитить хрупкое тельце Петра от копья, размером с телеграфный столб, окутав его целиком собою, но в виде сныкавшейся черепашки долго не повоюешь, пора переходить к серьёзным действиям! Короче, Пётр входит в состояние “Лысой ярости”. Бровки полыхают огнём, глаза еле-заметно светятся янтарным светом, крылья стали размахом в тридцать метров, ну в общем - всё как вы любите, всё как в первом сезоне! В первом сезоне сценария к Петру, разумеется.
И вот в таком виде он рванул в атаку! Теперь то его уже не сбить с курса обычным потоком воды - тут нужно что-то посерьёзнее. Но всё-таки попытка такая была совершена, струя разошлась по обе стороны от Петра, но он даже не отклонился от курса, настолько мощную тягу выдавали огромные крылья.
Кто-то скажет, что их можно вполне себе затушить водой, но белый фосфор горит под водой, так что дело гиблое - не выйдет. А петруша не шутит - он уже совсем близко! Чтобы уйти от столкновения, Ляпис приходится расформировать остаточки водной статуи, чтоб злодей пролетел над ней. Но он и тут не растерялся! Врезавшись в несколько жилых домов и пробив их насквозь своею тушею, он как возьмёт, как зареверсирует огромные полыхалки, так сразу же и попёр в обратную сторону. Но там его уже ждал новый приём - водная цепь, по прочностным характеристикам не уступающая металлу.
В такой то ловушке он и не знал, что делать - его, как на дыбе, расказявили в разные стороны и оставили висеть в воздухе, а вырваться ему и никак. Пусть все ткани организма в состоянии Лысой ярости и становятся в три раза прочнее обычного, тут это не сильно поможет. Даже при таком условии, никак не получится выйти из оков, не оставив там пол-ноги. Ну а как вы хотели? Такой-же штукой умудрялись сдерживать огромный Малахит, а тут мелкий чмырёныш в них попался, исход очевиден.
Однако и тут не всё так однозначно, ведь он всё ещё не выпустил из рук своего пистолета, а значит мог им воспользоваться. Да он и сделал это - взял и выстрелил в Ляпис, когда та пересекла линию примерного полёта снаряда. Та, от испуга, отпустила все свои водяные цепи и в панике попыталась увернуться, а в то время Пётр, осознав перевес сил, попытался смыться. Ух тут что началось)))
По-быстренькому он достал из кармашка свой мобильник, начал названивать всем подряд с целью запросить поддержку:
- Фёдор, Фёдор, отзовись! - кричал он в трубку, пока шли гудки.
- Петь, ты чего звонишь? Совсем ошизел, у меня тут важный консилиум по поводу дохода с американских туристов, давай попозже, меня важные люди ждут - полушёпотом возмущался голос из телефона.
- Федь, умоляю, пришли мне подмогу! Вызывай Викторию, Некроманта, кого угодно! Да хоть Вассермана, я и ему буду рад, только не оставь меня в беде одного.
- Прости, я не могу, мне ну вообще некогда кому-то звонить. Я максимум могу в телеграмм сообщение чиркнуть и всё. - всё так же полушёпотом объяснял тот. - К тому же все в отпусках уже, новый год ведь на носу. Ну всё давай, не скучай там. До связи.
- Нет, нет, нет, стой! - прокричал Пётр в тот момент, когда из трубки пошли только гудки.
А ситуация всё накалялась. Пусть он и пытался сбежать с места преступления, но долететь успел лишь до Толгского монастыря, где его и настигла расплата: прям в спину прилетело ещё одно водяное копьё.
Чудом успев сгруппироваться, он со всего маху прилетает в колокольню толгского монастыря. Та рушится, повсюду раздаётся протяжный звон падающих колоколов, всё застилает облако грязно-белого тумана. То в воздух поднялась побелка и кусочки кирпича, измельчённые в крошку тушкой Петьки.
Но теперь уже Ляпис не унималась. Обнаружив петра, похожего теперь больше на муравьиное яйцо, чем на угрозу, она хватает его водяной рукой и швыряет в кедровую рощу - единственную достопримечательность Толгского монастыря. Тут уже и говорить не стоит, что половина деревьев падает.
В то время, пока его тельцем играют в боулинг Пётр, внутри своеобразного кокона из халата лежит поджав ноги(по научному такая поза зовётся “в позе эмбриона”) и названивает всем подряд. Он уже все номера перепробовал, но никто ему не ответил. Видать действительно к празднику готовятся…
Что ж, Пётр не унывает - он сам себя спасает! Ничто на белом свете не сбудется само, поэтому надо попытаться выжить. Ну или выжать из ситуации максимум.
- Выходи, подлый трус - говорит Ляпис, пытаясь вскрыть защиту Петра
А его долго упрашивать и не надо) Он внезапно подлетает на пять метров вверх, выходит из-под брони и начинает продолжать атаку. Ну, всё-таки, лучшая защита - это нападение, верно же?
Что ж, не знаю кто как, а Пётр всегда думал именно так. Потому и напал вновь, свернув рукава в своеобразные колотушки, чтоб защитить слабые кисти от мощных ударов. Одним таким ударом он откинул Ляпис на десять метров, а второй сделать не успел, так как получил ответ водяным кулаком. И удар этот был достаточно сильным, чтобы откинуть его на середину Юбилейного моста. То есть почти на километр.
Там то всё и продолжилось. Пётр перестал недооценивать соперника и пытался задействовать весь свой опыт тактико-боевой подготовки, но он не помогал! Против такого стиля боя его никто действовать не обучал! Стоило только ему подготовиться к меткому выстрелу, как по спине его огрела водяная ладошка, подтолкнув с тротуара под фуру. Повезло хоть, что на мосту есть отбойник, а то остался бы Пётр в виде лепёшки на радиаторе фуры. Ну он, объективно, не успел бы спрятать голову под халат, а значит и подох бы на месте.
Чтобы лишний раз не помереть он вновь попытался войти в состояние Лысой ярости, но уже не получалось, не хватало чистой ярости и гнева, сейчас по большей части над ним преобладал страх. Ну что ж, тогда время уйти в глухую оборону, закутать хотя бы часть головы в высокий ворот уронопоглащающего халата и спрятать ноги под полы. В целом это не сильно помогло: из-за фиксированного положения головы было сложнее оценивать поле боя, а ноги уже не играли роль балансира, что снижало управляемость. Полёт - это вам не шутка, тут всё так же сложно и непросто, как и в любом спорте)))
Однако вот оно, вот! Еме удалось на мгновение оказаться обыграть её в вертлявости, в момент, когда они, набирая попутно высоту, пытались вдарить друг по другу с особой мощностью, как два дерущихся за рыбу белоплечих орлана. И он незамедлительно воспользовался этой возможностью. Взял и прилетел ей грудью в голову, как Лев Яшин, отбивающий мячик от ворот. Оба тут же устремились вниз. Только вот если Пётр пребывал в контролируемом снижении, то Ляпис сорвалась в плоский штопор - самый опасный вид штопора, при котором мало что можно сделать. Это выглядело примерно как падение цапли, атакованной соколом. Но я не смог найти оригинал, так что тайм-код этого события: 4:48.
Но в любом случае, я не уверен, что оживший камень может потерять сознание от удара в голову, так что сойдёмся на мнении, что ей не удалось выйти из сложной воздушной ситуации, ввиду отсутствия должного лётного опыта. А у Петра к тому моменту, без малого, было порядка трёх тысяч часов налёта. Такому даже Тони Срак (он же железный чебурек) позавидовал бы! Ну и плюс петьку этому хотя-бы обучали некоторое время в летном училище ОСФР. Пусть и недолго, но всё же был эпизод.
Бедняжка плашмя шмякнулась на крышу Художественного музея, скатившись с которой, попала в Губернаторский сад. Она решила укрыться под заснеженными кронами деревьев, чтоб напасть на обидчика неожиданно. Со спины, так сказать. Но это было ошибкой.
Пока Ляпис готовила засаду, Пётр успел сам себя раскочегарить решимостью и вновь перешёл в “Лысую ярость”. И как только он подлетел к следам, оставленным Ляпис на снегу, так сразу же весь снег в радиусе двадцати метров растаял и деревья больше не являлись защитой.
Тут всё и продолжилось: Он опять начал палить из пистолета, пока та отвечала ему водными ударами. Но теперь уже всё переросло в немного большие масштабы! Чтобы обезвредить агрессивного дурачка, ей пришлось поднять огромную волну и окатить прям по спине.
Тут проблема больше была в том, что Пётр возвышался над главным входом в музей и был обращён лицом к саду, в котором и скрывалась Ляпис. То есть, ей пришлось осознанно швырнуть его в свою сторону, чтоб пригвоздить волной к земле и заиметь возможность для ответного удара.
И ей это удалось - она не только пригвоздила его к земле, но и вышибла этим действием пистолет у него из рук! У Петра от такого удара, даже не смотря на “Лысую ярость”, потемнело в глазах. От расфокусировки сознания мозг не мог нормально передавать халату команду на работу левого крыла, отчего оно отключилось и Петруша закрутился на снегу как муха с оторванным крылом.
Спустя несколько секунд такого вращения, отрубилось и правое… Вот тут-то и появилась возможность для избиения лежачего, но проворный гад сумел быстренько вскочить, даже после такого серьёзного удара, и броситься в ближний бой.
В этом он был тоже довольно-таки силён, только по каким-то причинам он решил это сделать без меча, хотя мог в любую секунду заспавнить его из рукава. В итоге они схлестнулись, так сказать, лицо в лицо, ножи в ножи, глава в глаза! И вот уж тут понеслись клочки по закоулочкам:
- Я состою из люлей, и тебя я сильней! - кричал Пётр, швыряя Ляпис в статую льва, что стояла у входа в парк.
А та даже и не думала отступать. Резво поднявшись и чуток оклимавшись после удара о статую, она со всей силы швырнула в него весь снег с ближайшей округи. Ну, снег - это ведь тоже вода, верно? Просто в другом агрегатном состоянии.
Однако это не помогло - весь снег за секунду испарился, а парк начал застилать густой пар. Пока Пётр пытался хоть что-то разглядеть сквозь клубы пара, Ляпис рванула в его сторону, схватила за грудки и швырнула через крышу музея, прям на набережную. Возможно от неожиданности Петька не успел среагировать, но он даже не попытался как-то изменить траекторию падения. Разве-что слегка притормозил перед падением, чтоб не сильно удариться.
Из волги опять начала появляться огромная фигура, чтоб в последний раз одарить люлями Петра. Он, конечно взлетел, чтоб попытаться увернуться от предстоящих ударов, но это уже и не потребовалось. Внезапно начало происходить что-то страшное!
- Justice rains from above!!! ( в переводе на русский это означает "да прольётся ливнем справедливость!" ) - успела прокричать из последних сил Ляпис, как поняла, что водяной фигуры больше нет.
Волга пошла вспять, против своего привычного движения, и под осыпающимися пластами льда показалось загаженное илистое дно. Река уходила, забирая с собой и всю воду, которая находилась под контролем Ляпис, даже её крылья. А дальше и того хуже: каждого из двух дебилов схватила водяная рука, которая приподняла их на один уровень, примерно в семи метрах друг от друга.
Перед ними угрожающе начинает формироваться громадная водяная голова, которая, сформировавшись, говорит:
- Ага, ты значит теперь решила стать главным злодеем для Петра? - громогласно так спрашивает голова - Ну злодейка ты, конечно, неплохая, но совсем не главная!
- Что, блин, такое тут происходит? - не понимает Ляпис.
- Вообще-то, собака такая, ты должна была спросить “А в чём разница”... Короче - в спецэффектах!!!
И с этими словами у головы открывается рот, а оттуда, улыбаясь, выбегает… Нет, не Бармалей, а Вассерман. Причём максимально стёбно, раскачивая бёдрами в разные стороны, как Эльза из “Холодного сердца”. Учитывая, что этот Вассерман по телосложению близок к Анатолию Вассерману (только это больше случайная схожесть, я своего персонажа срисовывал с дяди Аэро), то это ещё шизоиднее смотрится! Цирк дю солей прям какой-то…
- Ну и что вы, идиоты, учудили? - уже серьёзным голосом начинает Вассерман - Пол-города разхерачили, совсем что-ли совесть потеряли?
- Это всё она! Она первая начала - тут же успевает вставить свои пять копеек Пётр, однако Вассерман мгновенно его парирует:
- Мне не важно кто первый а кто последний, я вам не воспитатель в детском саду. Давайте-ка по порядку.
Он плавно ставит обоих на крышу речного вокзала, но всё ещё продолжает сжимать в водяных руках:
- Во-первых, позвольте представиться, я - Василий Вассерман. В переводе с немецкого, кстати, моя фамилия означает “Водяной человек”, так что водяная магия - это моё призвание))) - лыбится толстячок, но потом резко меняет интонацию на пофигистически-разочарованную и добавляет - Ну а во-вторых, даже я сильнее умудрялся мутузить Петьку, без обид.
- Вась, давай без этого, вот уж от кого, а от тебя я меньше всего ожидал чтения лекций на те… - Но Вассерман даже не даёт ему договорить!
- Да подожди ты, я ничего читать не буду. Так вот, что я хотел сказать… А! Точно, мне тут просто сообщение пришло, сам знаешь от кого, что ты в беде - объясняет Петру Вассерман - А на деле, как я погляжу, все вокруг в беде, но не ты уж точно.
- А что не так-то? - искренне не понимает Пётр.
- Что не так? Ты сам то видел, что вы с городом сделали? Что с монастырём? Что с кедровой рощей, которую тут сотни лет бережно берегли и старались сохранить? Что с Музеем? Зачем льву башку откололи? Ладно хоть до речного вокзала не добрались, сволочи…
- Ой, да ладно тебе, я всегда так дрался, что не помнишь?
- Где дрался-то? Ты про случай в созвездии Тау-Кита, где вся планета = одна огромная пустыня? Или про драку с Соловьём из BioShock, которая происходила посреди заснеженной пустоши в Сенерсэди? - с намёком на безопасность для окружающих, говорит Вассерман.
- Да ты что? Можно подумать, что Сурьму я убивал не в чертогах города! - колко подмечает Пётр.
- То было на территории детской железной дороги, на которую всем пофиг, там ты никого не мог убить, или лишить жилья, а тут: ты посмотри, что! - осадил тот в ответ Петра, повернув его мордой к руинам города. Ну ладно, руин там было не особо много, только два-три исторических здания, а так - нормально в целом.
- Да я же разве специально… - оправдывался Пётр
- Специально, или нет, но твоя доля вины здесь есть. Но ладно он, а вот ты - повернулся он к Ляпис - Ты то как ему позволила себя в это втянуть? Я просто смотрел оригинал, я, так сказать, за лор шарю)
- Чего? Ну вот почему все подряд знают, с чем имеют дело, а я - нет? - возмущался Пётр
- Потому, что ты слишком ленивый, чтобы изучить врага перед схваткой. - отвечал Вассерман.
- О чём вы вообще говорите? - не понимала Ляпис.
- О том, что нужно. Ладно, не о том речь сейчас идёт! - возвращался к теме Вассерман - Я, признаюсь честно, не знаю, что с вами делать. Вы сто пудово подвергнитесь справедливому суду, как только возместите городу ущерб. Гляньте - вон уже выходят все обескровленные(лишившиеся крова/дома) и раненые. Всё это - ваша вина. Сейчас они вас будут убивать, возможно даже ногами.
- Да, жалко конечно этих добряков… - отвечал без грусти в логосе Пётр - Но я ничего не могу с этим поделать. Если надо дом восстановить - я могу, это не сложно, но можно не сегодня? Я мертвецки устал, Халат тоже на последнем издыхании, не знаю как домой поеду. Придётся на автобусе, наверное, ехать…
- Ладно, хер с вами. Идите по домам, хватит с вас на сегодня. Ты - в административный отпуск на время расследования, а ты… Ну где ты там обычно живёшь? В сарае, или под кустом, не помню… - и с этими словами он отпускает двух дебоширов.
- А почему я не могу сделать себе крылья? Что это за шутки? - удивляется Ляпис.
- Ой, прошу прощения. Я же, от греха подальше, немного обезводил воздух вокруг вас. Сейчас всё вернётся в норму, воздух то перемешивается. - отвечает Вассерман - Я даже больше скажу, я Волгу отогнал аж до рыбинского водохранилища))) Знали бы вы, что сейчас творится в Рыбинске - скорее всего там пол-набережной затопило. Но я аккуратно, если что. Там всё-же Рыбинская ГЭС, - очень важная штука, снабжающая несколько городов электричеством.
- Хорош уже хвастать своим мастерством владения водой, все уже это знают. - Цинично подмечает Пётр, пытаясь запустить крылья. Но у него ничего не получается, кроме двух микро-струек пламени ничего из спины не вырывается…
- Я не хвастаю, просто подмечаю интересные факты. Что тут плохого? - спрашивает у Петра Вассерман - Если тебя это так задевает, то скажу, что до сих пор не умею сжимать воду до состояния “лёд-9”. Сколько меня этому Виктория не учила - нихера не выходит. Только до льда-2 научился, но я не перестаю тренироваться. Всё-таки триста лет уже практикую всякое, почему бы ещё тридцать лет на обучение не потратить, правда-же?
- Правда, правда. Ну всё, пока - говорил Пётр, из последних сил поднимающийся в воздух. Он даже не смог вертикально взлететь, сил хватило только на взлёт “по-самолётному”, с разбега.
Ляпис тоже потихоньку улетала вдаль, направляясь в сторону сарайчика. Но её задели слова Вассермана, а ещё больше задело за живое, если можно так выразиться, то, что они сделали с людьми. Прям под праздник оставили всех без дома! Ей становилось стыдно за содеянное…
На таблице видно, как образуется то или иное агрегатное состояние воды. Это чисто для того, чтоб подчеркнуть научную достоверность моих рассказов.
Возвращаясь обратно к делу, Пётр уже успел достичь дома и, на последних пердячих парах, ввалиться в квартирку. Он шлёпнулся моськой в ковёр, да так и остался лежать без сил. Всё таки сразу два выхода на режим „Лысой ярости” - это уже слишком. К нему тут же подбегает Вера и начинает:
- Петька, ты чего учинил?! Там вон по новостям прямой репортаж идёт, показывают какое-то разрушенные дома в центре, догорающие обломки всякие. Ты же, судя по всему, как-то к этому причастен?
- Блин, давай попозже, я не могу ни на что отвечать. - говорит Пётр, пытаясь подняться - Мне нужно чуток отдохнуть. Я сейчас прилягу, посплю недолочко, а потом и поговорим, ладно?
- Ты чего, кто в седьмом часу вечера спать ложится? Голова же болеть будет…
- Ничего не знаю, я спать. - и с этими словами он плюхнулся спиной на кровать и задрых…
А тем временем Ляпис с Перидот:
- Расскажи мне, дурочка, где была, расскажи-ка милая как дела - разумеется в шуточной манере спрашивает Перидот у Ляпис
- За Петром я бегала, Перидот, никогда бы не подумала, что он такой урод… - И с этими словами она садится на диван, что стоит на втором полуэтаже, или как это там называется…
- А чего такого случилось? Ты, если что не молчи, я всё готова выслушать! - тут же подбегает к ней перидот, но та, не слушая её, начинает о своём затирать:
- Весь этот плачь и стоны там, снаружи… Какое жуткое слияние голосов. Всё это… - останавливается она и смотрит со значением вдаль, сквозь открытые ворота сарая.
- Люди. А что ты от них хотела? Празднуют поди, веселятся, радуются. Или какие звуки люди обычно издают, когда радуются?
- Явно не такие… Это всё я. Это всё моя вина! - внезапно говорит Ляпис сквозь слёзы.
- Воу-воу, притормози. О чём ты? - не понимает Перидот.
- Я, в целом, могу починить некоторое из разрушенного… Но… Как же люди? Как же им помочь? Оставь меня… Ну, вон! Поди же прочь! - в сердцах восклицает Ляпис.
- Нет, Ляпис, я не уйду. Мы это уже проходили, я…
- Что ж, ладно, тогда я уйду! - тут же перебивает её подруга и, пробив собою крышу, улетает в сторону прудика. Но как-то резко обмякает от отчаяния, чувствуя своё бессилие в сложившейся ситуации, и падает в воду, проломив жопой прочный лёд. Там и случается следующий музыкальный номер:
(Картинка, под которую я старался подогнать ситуацию)
- Кажется мне - все закрылись двери.
Стены тюрьмы моей - толща льда!
И каждый миг пребывает в неё через щели вода.
Слёзы тех, кому не оправиться никогда…
И в этом моя вина…
Оступилась и падаю вниз,
А за мной целый мир разлетелся в осколки изо льда!
Дорого обошёлся каприз,
Ведь у мести моей оказалась жестока цена…
Жестокая мести цена.
Каждый крик моё сердце ранит,
Каждая боль - это моя боль.
Под новый год, все мечты свои потеряли,
К празднику не нашли покой…
И в этом моя вина…
Крылья свободы над головой
Прошуршали ветром из сна.
Путь по обломкам передо мной,
Всё что я исправить должна,
Всё это - моя вина…
Ляпис летит помогать восстанавливать людям город…
Ну или просто летит к вокзалу “Ярославль главный” чтоб посидеть на его крыше и погрустить. Как все мы знаем, у неё особая тяга к возвышенностям, где её никто не сможет достать (это было понятно ещё по третьему, или по второму, я тут немного подзабыл, сезону стивена)