I
На просторах безмолвного русского края,
Серым мраком окутанным — Санкт-Петербург.
Только двое парней ночью, неумолкая,
Переплётом своих чистых занялись душ.
Глубоки были чувства,
И сердечный удар
Проходил резко сквозь их тела, умолкая
На секунду лишь, когда по их губам
Капли блёклые всё освещали, стекая.
Их душевная связь словно айсберг и море.
Утопая друг в друге и так нежно плывя,
Как сундук драгоценный без изъян и зазорен,
Хранивший много веков терпкий цвет янтаря.
II
Но однажды случилось ужасное горе —
Айсберг треснул, устроив наводнения век.
Одна ссора без всяких диких разбоен,
Лишь захлопнулась дверь и всему стал конец.
И Арсений Попов, тихо, без разговоров
Сел в машину, из Питера вёз его конь.
А Антон громко в комнате вечных раздоров,
Не сдержась, произнёс оглушительный стон.
Связь душевная, дёрнулась,
Словно алая нить.
Быть должно так всё было
Судьбою гаданно.
На пути не заметил он тот грузовик…
И врезался конь… И Арсения не стало…
III
И крик стих…
И Антон, отпустил, задыхавшись,
Тишину вдруг услышал на пару секунд…
И звонок раздался… Телефон разорался…
Вылетая из бледных окольцованных рук.
Врач
Его нет…
Антон
В смысле, нет?
Врач
Он погиб, извините.
Антон
Это шутка, скажите?
Не смешно, говорите!
Врач
Выжить попросту он никак бы не смог!
Антон
Как, не смог…?
Тишина на секунду, а в следующую оглух.
Он орал так, что горло его стало кровить.
Это он виноват, остановить он не смог,
Это он в гробу должен под землёю гнить.
IV
На похоронах его не было,
Он просто не смог…
Одна мысль об этом сознание теряла.
Чтоб увидеть в гробу его бело лицо?
Ни за что… Он не сможет, не готов, никогда бы…
Дни всё шли, боль одна
С каждым мигом сильней нарастала.
По щеке всё стекала ледяная слеза,
Он забился под хлопковым одеялом.
И порез,
То один, то второй, то десятый!
Словно бес в тело впился, проворно вторя:
«Это ты виноват. Только ты, глуповато.
Твоя истерика его жизнь отняла.»
Дни всё шли, вот психолог, депрессия, клиника,
И таблетки заполнили рацион.
Он мечтал с Арсом плыть на горячих Мальдивах,
Но внутри уже бушует свой океан.
_______________
V
Арс проснулся, не понял,
Где очутился?
Всё плывёт, всё вверх дном,
В пропасть словно летит.
Через пару секунд, наконец,
Пробудился
И услышал вдали оглушительный крик.
Родной голос, роднее уже не услышать!
Это голос Антона, это точно его!
Только больно вдруг стало,
Почему он кричит так?
Арс подходит и смотрит на парня лицо.
VI
Щёки содраны, видимо
Соль всё разъела,
А глаза так красны,
Словно лавы оскал.
Руки в полосах, увы,
Не браслеты любимого,
А красные линии от ножа.
Арсений
Что случилось, Антон?
Но в ответ лишь молчание.
Он не слышит его? Иль обижен,
Иль что?
Подойдя, обнимая, ужасная тайна,
Вдруг раскрылась, заставив взглянуть на себя.
Он прозрачный, уж точно, реально прозрачный!
Он как призрак, блуждающий среди лесов.
Прошёл сквозь, что случилось?
Не смог прикоснуться…
Он что, мёртв?
Арсений
Теперь понял причину твоих горьких слёз…
VII
И Арсений часами наблюдал за любимым,
Но заплакать не смог, было нечем, увы.
Заставляют смотреть на страдания ранимо,
А держать всё в себе, лишь смотря визави.
Вот Антон снова с доктором в кабинете,
Изливает всю душу и деньги ему.
А Арсений, он рядом, и он всё слушает…
И видит он в этом только свою вину.
VIII
Арсений
Эй, Антош, мое солнышко, ты слышишь? Я рядом.
Наблюдать за тобой — вот такую награду
Мне дали за глупый поступок один.
Вижу, плачешь. С чего же?
Меня вспоминаешь?
Ничего ты не знаешь и не понимаешь,
Что душу твою охранять я готов.
Ты как в жаркой пустыне желанный глоток.
Снова плачешь, метаешь, все вещи ломаешь,
На таблетках сидишь, медленно умираешь.
Снова к доктору ходишь,
Но помочь он не может…
Эй, Антош? Я же близко.
Ты читаешь все наши старые переписки,
И снова виски в себя литрами заливаешь.
Ничего ты не знаешь, никогда не узнаешь…
Я люблю, обещаю, что сильно люблю!
Да, был глуп, ну такой уж родился, ну нуб,
Эту жизнь проиграл.
Но тебя же поймал…
Тош, не плачь…
Обещаю, мы точно когда-то увидимся,
И во снах, хочешь, буду к тебе приходить?
Я прошу, ты только вперед двигайся.
Жизнь как тонкая-тонкая нить.
Улыбнись.
Тош, я тысячу раз видел слёзы,
Но улыбку твою так и не запечатлел.
От твоей тухлой рожи завянут все розы,
Улыбнись дурачок, и прошу, отпусти.
И часами вторя он все эти слова,
Был готов убить Бога, забрав власть над Раем.
Как же больно смотреть, как день ото дня
Его парень себя на куски разрезает.
Как же больно смотреть на его суицид,
И в который раз Шаст всё равно выживает.
Как же больно услышать оглушительный крик,
От которого горло своё сдирает.
IX
Годы шли, Арс кричал,
Он молил небеса о пощаде,
Он смотреть на страдания просто устал,
И понять не мог, за что такое проклятие?
Он от смерти иного конца ожидал.
Небеса же услышали мольбу, смеялись,
Но решили дать ему один день.
И Антон посмотрел в голубые глаза,
И Арсений замер, не в силах в это поверить.
Антон
Это ты? Я сошёл с ума или умер?
Арсений
Это вовсе не так! Солнце-
Антон
Что это за бред?!
Тебя нет, я один…
Арсений
Я здесь на секунду…
Просто должен тебе дать один совет.
Если грустно, пошли все обиды ты на хуй!
Если плачешь, ударь себя по лицу!
Не один ты, с тобой я, тебя охраняю…
Тош, не сон это, верь мне…
Антон
Точно не сплю?
Может быть это шиза и всё это слышу,
Потому что хотел и с собой говорю?
Арсений
Всё не так, солнце,
Просто меня ты послушай…
Ты здоров, не один,
Я тебя люблю.
И дотронулись пальцами,
У них получилось…
Руки сжали в кулак,
Отпускать так боясь.
Один плакал, второй
Посмотрел на любимого,
И в глазах наконец
Океанная гладь.
X
Мир в миг замер,
И стало абсолютно тихо.
Неотрывно смотрели друг другу в глаза.
Каждый понял за что любили друг друга,
И их слились в едино хладные уста.
Свет слепил, направляя куда-то беспечно,
И сжав руки покрепче, боясь отпустить
Они вместе пошли к сиянию навстречу,
Навсегда растворяясь, их не остановить…