В гнезде из одеял Веслав похож на большую нахохлившуюся птицу. Снаружи виднеется только лохматая черная макушка и покрасневший острый нос. Отросшая в последнее время челка перьями падает на лицо, придавая ему ещё большее сходство с птицей. Откуда-то из шерстяных недр доносится сердитое бурчание, перемешавшиеся тихим "апчхи". Столбик термометра неумолимо пульсирут красным на отметке тридцать восемь и два. И как назло антипростудный отвар закончился... Ольга вздохнула и безнадежно предложила:

      – Аспирину?

      – Ни за что! – хрипло каркнул Веслав и закашлялся. – Смерти моей хочешь? У меня... Ааапчхи! Аллергия на химию.

      – Как же ты раньше лечился? – удивилась Ольга

      – А я раньше не болел. – хмуро ответствовал Веслав – Вот оно — бремя человеческой жии... Апчхи!

      – Тогда, может заварить тебе травы? – Ольга явно горела желанием помочь во чтобы то ни стало.

      Веслав впечатлился, но все равно отказался:

      – Ты чего-нибудь напутаешь с ингредиентами и точно меня отравишь.

      Подумал и вздохнул, признавая поражение:

      — Ладно уж. Давай свои таблетки...

      И через минуту пожалел о том, что согласился. Ольга подошла к лечению ответственно:

Это что? Горчичники? Зачем..? Куда?! За что?! Как я должен этим дышать?! Пусти! Ааааааа, кто-нибудь помоги.. блуп- блуп-блуп- тьфу! В смысле «вот и голос прорезался»?! Не на-а... Ну и горечь! Нет, ни за что! Не открою!

      Микстура действительно была неприятной на вкус. Ольга с сомнением покосилась на крепко сжавшего губы Веслава, всем своим видом выражающего, что живым он не дастся и решила, что пожалуй, с него хватит. Маленькая личная месть удалась.

      – Никуда не уходи, я скоро. – игнорируя испепеляющий взгляд в спину, Ольга вышла.

      Вернулась она действительно скоро. Веслав едва успел вылить вторую кружку молока с медом в близстоящий фикус и вернуться под одеяла, приняв максимально страдающий вид. Впрочем, после перенесённых процедур притворяться ему почти не пришлось. Он и не представлял насколько это трудно, быть человеком. Зябкий озноб сменился волной жара. Одеяла давили и Веслав, разворошив их, раскинулся сверху. Увидев, с чем Ольга вернулась из аптеки, он вяло порадовался – как кстати. И его ничуть не смутило, что это детское жаропонижающее. Главное, что жаропонижающее. Ольга развела лекарство в кружке с котенком – издевается что ли? Но сил ругаться не было. Однако сил хватило не позволить себя поить. Веслав вцепился в кружку обеими руками и недоверчиво принюхался к пузырящейся в ней жидкости – пахло свежо, кисловато-сладко, но не приторно. Глотнул, лекарство прокатилось по горлу вниз прохладой, успокаивая саднящую боль. А когда он допил, откидываясь на подушки, Ольга улыбнулась:

      – Спи , горюшко мое... Луковое.

      И легла рядом, положив на пылающий лоб прохладную ладонь.