Пикник был идей Чжао. По его скромному мнению профессор слишком уж заработался, а на дворе лето... Дни долгого мира, после их нелегкой победы.. Можно позволить себе и отдохнуть. Особенно профессору. Он слишком много сил вложил и в саму победу и разгребая ее последствия. В очередной раз, заезжая за ним в университет Чжао шутит что-то про аристократическую бледность, пихает профессора локтем в бок и говорит, что теперь точно отбоя от девушек не будет. Профессор не особо вслушиваясь, кивает и не успевает, опомниться, как оказывается в кабине внедорожника Чжао. Он было пытается уточнить, что происходит, но Чжао быстро затыкает ему рот чупа-чупсом и врубает радио погромче, подпевая ему в голос.
— Считай, что я тебя похитил. И мы едем на пикник. — отвечает он на невысказанный вопрос, открывает окно и в кабину врывается теплый ветер, мгновенно растрепывая укладку профессора. Ветер пахнет раскаленным асфальтом, сливовым цветом и солью с моря. Дорога вьется вдоль гор и по правую сторону внизу под обрывом лениво плещется синее-синее море. Однако у моря они не останавливаются. Профессор дремлет, облокотившись о стекло со своей стороны. Из этого состояния его выводит возмутительно бодрый голос Чжао:
— Подъем! Мы приехали.
Местечко у подножия гор ему незнакомо, профессор - по привычке - близоруко щурится, оглядываясь. Впрочем здешнее слепяще-яркое солнце заставляет его щуриться по-настоящему. Чжао достает с заднего сиденья пару пледов - один кидает Шэнь Вэю, второй стелет на траву и ставит на него корзину для пикника. Он что-то говорит, но профессор не слышит. Он закрывает глаза и подставляет лицо солнцу, раскидывает руки, позволяя солнечному свету обтекать себя, впитываться под кожу золотистым мерцанием, пульсировать по венам. Не глядя, скидывает ботинки и пиджак, осторожно ступает босыми ступнями на прогретую солнцем землю. Постояв так немного, делает шаг, всей кожей чувствуя теплую шероховатость земли и покалывание травы, мягкую ее прохладу, обволакивающую ступни и щиколотки. Опускается на колени, по-прежнему вслепую и зарывается ладонями в траву, пропускает ее через пальцы - мягкая, упругая, прохладная... Потом откидывается на спину, прямо в траву, не заботясь чистотой белой рубашки. Темные волосы, его отросшие за последнее время, разметались, вплетаясь в травы, длинные ресницы подрагивают, отбрасывая тень на высокие скулы, на приоткрытых губах играет легкая полуулыбка. Пальцы босых ног подрагивают - изящные узкие ступни профессора все в грязи, но это его ничуть не заботит, как и распахнутая на груди рубашка. Профессор лежит, крестом раскинув руки, ладонями вверх и ровно размеренно дышит - видно как поднимается и опускается грудная клетка обтянутая темно-серой майкой, между ключиц в яремной ямке поблескивают капельки пота, в такт дыханию бьется голубая жилка на запрокинутой шее.
Чжао ловит себя на мысли, что никогда еще не видел профессора таким расслабленным. Таким беззащитно открытым. И нарушать этот миг хрупкого доверия не хочется, поэтому он с сожалением отказывается от идеи запечатлеть это на память и потом дразнить Вэя. От мысли о том, как он будет смущаться и возмущаться, губы сами расползаются в улыбке.
Все-таки пикник - это хорошая идея - думает Чжао, бесцеремонно падая в траву рядом с профессором.