— Доложите, когда найдёте что-нибудь, — проговорил механический голос Скрюллума в наушнике, но ни Стелла, ни Рацио его не услышали, кажется, напрочь позабыв о том, что изначально всё должно было пойти совершенно по другому сценарию, и они не должны были оказаться здесь, в изолированной зоне, где воздух буквально пропитан возбуждением, появившемся ещё на допросе.
У неё потому, что учёный из Гильдии эрудитов оказался намного привлекательнее, чем можно было предположить, вспоминая, как выглядят те, кто не вылезает из лаборатории в поиске чего-то необычного, а его карминовые глаза заставляли чувствовать разливающееся по животу тепло, усиливающееся от мысли, что в тот момент руки сковывает тугая верёвка.
У него потому, что такая дерзкая по слухам девушка оказалась падка на тех, кто может взять над ней контроль и позволить ни о чём не думать, и плевать, что по заданию они должны были отправиться на поиски неизвестного нападающего — желание горело внутри обоих с такой силой, что сдержаться не представлялось возможным. Особенно это стало заметно тогда, когда Рацио провёл языком по шее, срывая с порозовевших от поцелуев губ первый стон, что несомненно привлёк бы внимание находящихся по ту сторону наушников, почему во рту у Стеллы тут же возникло два пальца.
Им она не сопротивлялась — наоборот, приняла с удовольствием, зная, что последует дальше, ведь плащ уже валялся на полу, а руки Рацио находились под юбкой, лаская через бельё. Так нежно и в то же время грубо, потому что у самого терпение заканчивалось, что становилось понятно по тому, как он оставляет на шее засосы в желании пометить, отчего бёдра Стеллы непроизвольно поддаются вперёд, сбивая учёного с заданного ритма. Как раз в тот момент, когда Аста сообщила что-то в наушник.
Что именно — никто не услышал из-за растворённости в ощущениях, которые Рацио дарил, наблюдая за тем, как храбрый первопроходец начинает еле слышно мычать, умоляя начать действовать. Снять бельё и войти внутрь, чего, безусловно, жаждал и сам Рацио, однако его планы были немного другими: не проходит и мгновения, как ширинка штанов расстёгивается, демонстрируя то, при виде чего сердце девушки ускорило темп.
От предвкушения. От желания. От последующего следом приказа встать на колени и убрать руки за спину. От хватки за волосы, чтобы направлять голову как и куда хочется. От ещё одного приказа открыть рот, чтобы попробовать гения из Гильдии эрудитов на вкус. Сначала осторожно и будто бы неумело, потом чуть глубже, до тех пор, пока головка не натыкается на стенку горла, заставляя быстро-быстро заморгать в попытке сдержать эмоции от яркого ощущения, привыкнуть к которому не удаётся, поскольку Рацио начинает двигаться.
Плавно, убирая волосы и ласково поглаживая подбородок, как бы говоря «молодец» за то, что Стелла без тени страха отдала ему контроль над собой, за что, безусловно, заслужила более ощутимой похвалы в виде подтягивания наверх — обратно, ближе к Рацио, его мягким губам и карминовым глазам, в которых сияло настоящее пламя. Оно было способно сжечь её, и сделает это обязательно. Жаль только не за что ухватиться, чтобы не потерять равновесие в тот момент, когда наконец-то случится то, ради чего и затевалась эта короткая интрижка, ещё неизвестно способная на продолжение после завершения миссии.
Вдруг Рацио уедет и забудет о ней? Вдруг в обычной повседневности между ними не проскочит та искра? Вдруг их поцелуи, сдержанные стоны и одновременное удовольствие — не больше, чем «животные» инстинкты, следуя которым Стелла балансирует на грани и в конечном итоге кончает, прижимаясь лбом к плечу учёного, что кончает следом и прижимается к её голове, чтобы выровнять дыхание.
— Стелла! Рацио! — в очередной раз кричит в наушник Аста, на этот раз всё-таки привлекая к себе должное внимание. — Где вы там? Выйдете на связь!
— Мы здесь, всё в порядке, — за двоих на одном дыхании отвечает учёный, после чего, нежно поцеловав девушку в уголок губ, принимается одеваться, ведь впереди их теперь ждёт сосредоточенная работа по поиску неизвестного нападавшего.