Конец лета выдался не особо жарким, так, тёплым. Дожди иногда шли, но они не были сильными, а через минут пять после дождя ничего не оставалось. Адам Мюррей не особо любил тащиться незнамо куда и предпочитал сидеть дома, читая книги. Но на этот раз Адаму не повезло.
Вообще Сезар мог взять с собой кого-нибудь другого. Но Марк, или как его тут звали "Черничный маффин", придумал какое-то важное дело и еле как отвязался от Торреса. Джону они не видели, а тот был явно чем-то занят. В итоге Сезар потащил с собой Адама.
И вот Адам стоит около копошащегося у машины Сезара, поправляя розовую рубашку и заколку-яблоко. На Сезаре корсет, который он иногда надевает дабы как-то скрыть, что он весит восемьдесят пять килограмм.
Сезар говорил Адаму, что ему просто скучно в Кэндиленде. С одной стороны, Адам с ним согласен. Вся эта мишура, словно в детском мультике, ему порядком надоела.
— Я обязан ехать не знамо куда? — спрашивает Адам с лёгким раздражением.
— Ну, мой маленький яблочный пирог... или лучше яблочный оладушек, — начинает тут же нежничать Сезар, — мне будет слишком скучно одному. Никто не хочет со мной ехать.
Торрес наклоняется ближе к Адаму и тот чувствует удушающий приторный запах клубники. Да уж, клубничного чизкейка, похоже, никто не учил мере. У Мюррея складывается ощущение, что он в чан с этими духами свалился.
— Ладно, — закатывает глаза Адам, — только обещай, что мы не подохнем.
Сезар не отвечает, лишь крепко обнимает и целует худую шею, что-то воркуя на испанском. Мюррей не отвечает, а лишь цокает языком.
Сезар любит проявление внимания, хоть это и очень назойливо. С горем пополам они уселись в машину.
***
— Пристегнись, ведь будет не особо приятно если ты себе что-нибудь сломаешь, да? — полушутя говорит Сезар, усаживаясь на переднее сиденье.
Адам пристёгивается, мысленно молясь чтобы они не врезались во что-нибудь. Он не знал, что ему делать с тем, кто гоняет на своей красно-белой машине как на какой-то гонке.
— Поехали уже, — бурчит Адам и вздрагивает от того, как резко Сезар двинулся с места. По мере того, как они ехали, всё сливалось. Пейзажи Кэндиленда смазались, заменяясь какими-то тёмно-серыми, бурыми и зеленоватыми красками. Адам закрыл глаза чтобы эта пестрота не действовала ему на мозг.
Сезар напевал какую-то старую испанскую песню века так девятнадцатого, выворачивая руль и петляя. Адам всё равно ничего не смыслил в испанских песнях, а поэтому предпочёл молчать. Сезар поглядывал на Адама, мягко прищуривая карие глаза, улыбаясь.
Через часа два они приехали куда-то. Точнее, у обоих было такое ощущение, что они выпрыгнули с какого-то трамплина.
Машина грохнулась на темно-зеленую землю, заставив Адама и Сезара подскочить.
— И где мы? — спросил Адам, вылезая с машины и врезаясь в Сезара.
— Какая разница? — ухмыльнулся Сезар, — Тем более, я всегда буду рядом, пока любые кошмары не закончатся.
— Да из-за тебя всё всегда и происходит! — шикнул англичанин, пока его погладили по голове, поправляя светлый красно-жёлтый чепчик.
Не смотря на бубнёж Адама, Сезар лишь отмахнулся. Всунув ему в рот клубничный леденец, тот потащил его к лесу, желая исследовать подробнее.
Цепляясь за ветки и, иногда пачкая костюм, Сезар чуть разочаровался в своих целях исследовать непонятный лес. Потом пошли мелкие зелёные болота, которых они проходили, пытаясь не упасть в жижу.
— Ну вот! Придётся стирать! — возмущался Сезар, когда они прошли третьей болото и от них уже начало нести тиной.
— Ты печёшься за свой костюм больше чем за то, что мы можем увязнуть в каком-то лесном болоте? — с сарказмом спросил Адам, — Сомневаюсь, что он тебе понадобится если мы здесь утонем!
Через полчаса они всё же выбрались на тропинку. По пути Адам собрал клюкву, дабы они могли что-то поесть. Сезар пытался оттереть тину от коричневых брюк. Получалось не очень и тот смирился, что теперь ему придётся остаток вечера и ночи проходить в, пахнущих болотом, штанах. Белый пиджак, к счастью, не пострадал.
Найдя хорошо спрятанное место за деревьями, которые, сплетаясь вершинами, образщоапли какую-то арку.
— У нас кроме ягод вообще есть что-нибудь? — спросить Адам, — Я голоден!
— М, как насчёт туррона? — предложил Торрес, доставая из кармана белый брусок нуги с кусочками орехов, — Поешь?
Адам недоверчиво осмотрел туррон, потом откусил и начал жевать. К его удивлению, то чем угощал Сезар не было приторным. Потом они поели клюквы, что нашли на ближайших болотцах и легли спать.
***
Проснулся Адам от того, что он услышал звуки плеска около болота, которое было всего в тридцати метрах от них. Сначала яблочному пирогу показалось, что это просто ветер или какая-то птица случайно залетело. Но тут он услышал вполне себе человеческую речь.
— Herr Meissner, ich bin mir sicher, dass es hier Leute gibt. Wir haben jemanden, der mit uns zieht, — сказал чей-то высокий голос.
— Sei still,Carsten! — зычно сказал этому Карстену, по-видимому его командир, недовольный тем, что ему пудрят мозги.
Мюррей приподнялся и увидел шевеление людей, что выходили из болота. Он увидел только Карстена, Мейснера и парочку остальных. На всех были серые формы, протёртые от времени, на многих местах на форме была тина, грязь и что-то похожее на кровь. Адам удивлённо вздохнул, увидав как на некоторых лицах людей не было кожи, обнажая голую сторону черепа,с некоторыми трещинами и запахом тухлятины.
— Это ещё что такое? Сезар, просыпайся, ленивый ты чизкейк и бежим отсюда! — дёргая за руку, зашептал Мюррей.
Раздалось сонное бурчание и Сезар соизволил проснуться.
— ¿Qué? ¿Dónde está el fuego? Noche... — спросил Торрес, переходля на испанский.
Их услышали. К остолбеневшнему Адаму и Сезару подошёл один из немцев. Потыкав в них ржавым оружием он хрипло спросил:
—Russisch? — зычно спросил он, тыча ружьём то в одного то в другого.
Адаму показалось, что на этом его жизнь резко оборвётся. Солдаты выжидали, перешёптываясь. Сезар сглотнул и на испанском сказал:
— ¡No! ¡Soy español! ¡Soy ciudadano de la España Franquista! ¡Soy fiel a Francisco Franco y a su régimen! — выпалил он, сам не зная, что несёт.
Немцы посмотрели на него, пытаясь понять, не врёт ли этот странный человек в белом пиджаке и странном цилиндре, с бутафорской розовой "глазурью" и прикреплённой к нему клубникой.
Вдруг один из мертвецов повернулся к Мюррею, но он не успел ничего сказать. Небо начало светлеть и раздались голоса, приказывая убраться подальше.
Не раздумывая ни минуты, яблочный пирог Адам и клубничный чизкейк Сезар, вскочили, забрали всё с собой и направились к машине. Ехали они на той же быстрой скорости, надеясь выбраться.
***
Когда они приехали был уже вечер. Пока Сезар, обнявши Адама, убеждал англичанина, что всё хорошо и они вернулись, их заметил Джона Маршалл. Смуглый парень в жёлтом пальто и шапочке с лимоном окликнул их.
— Эй! Мы с Марком приготовили желе! На двоих довольно много вышло. Может, вы поможете нам? — сказал Маршалл, улыбаясь во весь рот.
Адам угукнул и Джона радостно пошёл готовить дополнительные чашки для чаепития.
— Мы же не расскажем им ничего? — спросил Мюррей накинувшегося на него с ласками Сезара.
— Ох, оладушек ты мой, естественно я не скажу им! Мы же не хотим чтобы они волновались? — хохотнул Торрес, тиская в объятиях англичанина и не собираясь отпускать.
Да, этот лень они запомнят надолго.