Тоши засыпает щекой на учебниках. Он спит крепко, прикрываясь локтем, только светлые пряди разметались по рукаву да по раскрытым страницам. Другая рука свободно висит вдоль тела и пальцы ее чуть подрагивают. Тоши вздыхает во сне. В такт дыханию приподнимаются и опускаются острые плечи, ходят под рубашкой лопатки-крылышки, отчетливо проступающие сквозь тонкую ткань. Пиджак небрежно наброшен на спинку стула. Тоши даже не переоделся после школы. Нана осторожно трогает его за плечо. Мальчик вздрагивает и сонно бормочет:

— Еще... п'ть м'нут'чек...

Нана помогает ему дойти до кровати, придерживая за талию и мимоходом отмечая, то ли это ее мальчик так вырос, то ли она стареет... А было время, когда он умещался у нее на руках, сейчас же он на голову выше-долговязый голенастый жеребенок, попробуй-ка подними такого. Тоши что-то сонно мычит ей куда-то в макушку, облокачиваясь на нее всем весом. Ноги он передвигает чисто на рефлексах. Нана улыбается своим мыслям: Как бы он не вырос, это все еще ее мальчик. Ее маленький мальчик. И она укладывает его, снимая кеды и укрывая пушистым бежевым одеялом. Присаживается на краешек кровати, невесомо касается щеки Тоши, отводя лезущие в лицо непослушные пряди. Тоши чуть хмурится, будто прислушиваясь кто здесь и Нана медлит, не убирает руку: Я с тобой, сынок.

Бережно гладя-перебирая светлые кудри, Нана поет:

Ookami, ookami...

yoru no mori

nemure nakute naite iru

onaka wa karaapo

suna wa samui... *

Тоши поворачивает голову и по-детски прижимается щекой к ее ладони. Он улыбается во сне.