Солнце клонится к закату, тени становятся все длиннее, но Тоши возмутительно бодр и полон энергии. Щурится, насвистывая какой-то веселый мотивчик, и легонько постукивает пальцами по краю руля. Врывающийся в распахнутое окно ветер треплет отросшие в последнее время светлые волосы. Дэйв косится на профиль лучшего друга и чуть слышно хмыкает: Тот буквально лучится радостным нетерпением, сияет так, что и солнца не надо. Дэйв лениво думает, что если бы у лета было воплощение, то это был бы Тоши. Он зевает, прислонясь виском к нагревшемуся за день стеклу, и прикрывает глаза. Когда он открывает их — за окном темно и мягко урчит мотор фургончика. Тоши напряженно всматривается в темноту и сжимает руль чуть крепче, чем надо. Дэйв осторожно трогает его за плечо:
— Давай сменю.
Тоши усмехается, отрицательно качая головой:
— Прости, но свою малышку, я не доверю даже тебе.
Дэйв не может не подколоть:
— Ого, что я пропустил? Ваши отношения вышли на новый уровень?
Тоши любовно гладит руль, роняет со смешком:
— О, да. Наша любовь крепче, чем ты представляешь.
Дэйв беззлобно бурчит что-то похоже на «извращенец» и чуть громче вслух:
— Мы куда едем-то, Колумб?
Тоши в ответ беззаботно отмахивается:
— Follow one’s nose*.
Дэйв подтягивается, садясь и со вздохом уточняет:
— У тебя хоть карта есть?
— Есть, — бодро отвечает Тоши и касается согнутым пальцем виска. — Здесь.
Дэйв не удивлен. Это же Тоши. И он открывает окно со своей стороны и высовывается чуть не по пояс. Сообщает не менее бодро, ныряя обратно в салон:
— Ночь сегодня ясная. Будем ориентироваться по звездам. Колумб.
Тоши мстительно прибавляет газа. Дэйв прикладывается на повороте плечом об дверцу и обзывает друга камикадзе. Тот довольно ухмыляется в ответ и включает радио. Джаз. И подпевает ему во весь голос. Разбавляя шорох шин и свист встречного ветра. Тоши не любит тишины. Тоши и тишина — антонимы. Дэйв привык. Он снова высовывается из окна — сухой и горячий ветер, пропахший пылью и дикими травами, бьет в лицо. Дэйв жадно глотает его, и пьянящее ощущение свободы кружит голову. Дэйв позволяет ему пробежать по жилам, пробиться смехом. Город давно уже остался далеко позади. Дэйв уезжает налегке, оставив в тесной однокомнатной квартирке гору конспектов и чертежей, увенчанные шапочкой бакалавра. Он хочет войти в это лето босоногим беззаботным мальчишкой, хочет до дна напиться его рассветами, солнцем и ветром. Ветер сносит его крик. Радостный дикий клич. Приветствие лету. Тоши понятливо улыбается и врубает музыку погромче. Так, под джаз, смех и ругань Дэйва — Тоши, не ори на ухо! Эй, это не тормоз, это газ! Чтоб тебя! — они летят по пустынному шоссе, навстречу светлеющему горизонту и новому дню.
Первая остановка на их пути — штат Аризона. По обе стороны дороги мелькают одинокие кактусы и пустыня до горизонта, прожаренная солнцем от золотисто-желтого до красновато-коричневого. На заправке Тоши покупает себе двойной эспрессо без сахара. Неторопливо цедит, прислонясь к теплому боку фургончика. Асфальт под ногами плавится от жары. Но Тоши не спешит уйти в тень, он потягивается всем телом и довольно жмурится. Солнечный свет обливает его с ног до головы, вспыхивая искорками в непослушных светлых кудрях. В следующее мгновение он резко утрачивает свою безмятежность, фыркая и отплевываясь. Дэйв же невозмутимо вытряхивает на него последние капли ледяной минералки. Тоши проводит ладонью по мокрому лицу, встряхивается по-собачьи и нехорошо щурится, найдя взглядом друга. Тот пятится, в шутливом жесте «сдаюсь», выставляя перед собой ладони:
— Эй-эй, бро...
Тоши в два шага добирается до стены местной автомойки с самообслуживанием. Дэйв, поняв, что он задумал, пытается нырнуть в фургончик, но не успевает. Тугая струя еще более ледяной, чем минералка, воды окатывает его с головой. Дэйв, ошалело трясет головой, отводит мокрые пряди с лица и одним прыжком оказывается рядом с Тоши. Его кулак почти впечатывается в стену рядом с головой друга и в ту же секунду, парень отскакивает в сторону. А на Тоши обрушивается несколько галлонов моющей пены. На мгновение он становится похож на снеговика. Дэйв ржет и торопливо фотографирует, фактически на бегу. Тоши же, теряя хлопья пены, гоняет его по всей заправке. Как и было решено еще в начале их путешествия, он не использует причуду. Только в крайнем случае. Потому догнать друга у него получается не сразу. Тот уворачивается с достойной уважения ловкостью от рук жаждущего мщения Тоши и ныряет в фургончик, заблокировавшись изнутри. Тоши машет на него рукой и идет отмываться.
Чуть позже они роются в багаже в поисках сухих вещей. В процессе находятся гитара, два сомбреро, пончо, гавайская рубашка, путеводитель по Америке, карта, баллончики с краской... Дэйв откладывает в сторону маску для дайвинга, удочку и ласты. Непонимающе рассматривает настоящую меховую шапку. Тоши говорит, что на севере Америки не жарко. Дэйв кивает и уже не удивляется паре ярких свитеров крупной вязки и лыжным ботинкам. Однако лыжи к ним не прилагаются, вопреки ожиданиям, и ему наконец попадается то, что нужно. По крайней мере это две сухих футболки и шорты. Но Дэйв озадаченно разглядывает одну из них, не понимая, как она здесь оказалась. Ведь он запихал ее в самый дальний угол шкафа и забыл там, казалось бы, навсегда. А сейчас держит ее в руках и почти с ужасом всматривается в знакомый рисунок:
С футболки ему улыбается почему-то золотисто-желтый крольчишка. В общем-то очаровательный кроха с объемным розовым носиком и плюшевыми ушами. Надпись над ним гласит по-немецки «Мамин зайчик». И Дэйв вспоминает как Тоши разбудил его на рассвете, буквально вытащив из постели. Собираться пришлось впопыхах и Дэйв, торопливо покидал в сумку стандартный набор путешественника, включая большую аптечку. Одежду из шкафа он тогда выгреб, не глядя. Как оказалось, зря...
Дэйв сглатывает и судорожно пытается запихнуть ее обратно, чтобы потом незаметно выкинуть, а лучше сжечь. Однако Тоши заглядывает ему через плечо, замечает какое у Дэйва выражение лица и благородно уступает другу единственную нормальную футболку голубого цвета без принта, забирая себе оставшуюся. И Дэйв всю дорогу до Аризоны косится на друга, то и дело прыская смехом. Тоши решает не говорить ему, что за спиной у него серебристо-белые крылья. Мастерски прорисованные на темно-голубой ткани футболки.
В Аризоне первым делом Тоши тащит друга в Большой каньон. Там как раз проходит экскурсия и парни присоединяются к ней. Однако через полчаса деятельная натура Тоши не выдерживает монотонного бубнежа экскурсовода, и он отстает от экскурсии, чтобы подбить Дэйва залезть на скалы и осмотреть все сверху. На скалы они взбираются не без помощи причуды Тоши и долго лежат, раскинув руки на нагретом солнцем камне и пытаясь отдышаться. Потом садятся на краю плато бок о бок. Вид сверху и в самом деле впечатляет. Дэйв сбрасывает кеды, болтая над пропастью босыми ногами, шумно отхлебывает чай со льдом и толкает плечом сидящего рядом Тоши:
— Это космически, офигенно, нереально круто, бро!
Он откидывается назад, опираясь на локти и запрокидывает голову в синее-синее небо. Там в вышине парит орел, а внизу песочно-желтой лентой бежит извилистая тропа между скал и откуда-то всплывают слова:
I had a dream - of the wide open prairie
I had a dream - of the pale morning sky
I had a dream - that we flew on golden wings
And we were the same - just the same - you and I
Follow your heart - little child of the west wind
Follow the voice - that 's calling you home
Follow your dreams - but always, remember me
I am your brother - under the sun, — уже в голос поет Дэйв.
We are like birds of a feather
We are two hearts joined together
We will be forever as one
My brother under the sun, — подхватывает Тоши.
И видится Дэйву как наяву:
Звонкий перестук копыт. Ветер нещадно треплет гриву. А впереди только солнце и ветер. Свобода. И сердце отзывается таким же дробным перестуком, рвется ликующим ржанием из груди. Он не видит, но чувствует, как, расправив золотистые крылья, парит над ним друг и брат.
— Cuz you are my brother — my brother under the sun, — допевает Дэйв, встречаясь взглядом с Тоши, и видит в его глазах понимание.
Тоши задорно встряхивает золотой челкой и хлопает Дэйва по плечу:
— Yes, you are my brother under the sun.**
***
Из непутевого (Дэйв, не трогай мой блокнот!) дневника Тошинори Яги:
Сегодня были в Большом каньоне. Он и вправду огромный. А с высоты вид так просто офигенный. Хорошо, что у меня такая многофункциональная причуда, и мы с Дэйвом облазили все скалы.
Почерком Дэйва: Ага, было круто!
Почерком Тоши: А ну положил на место мой дневник!
Почерком Тоши: Скалы были горячие и пыльные. Теперь мы — грязные. Но счастливые.
Наверное, мы слишком громко пели… Случился обвал, и пришлось экстренно спасать. А я без костюма. Эх, обидно. Ну, да ладно, зато все живы остались. И мы красиво удалились в закат.
Почерком Дэйва: Мы просто поехали дальше. И, кстати, тебя все равно чуть не разорвали на сувениры. (зачеркнуто)
Почерком Тоши: Руу… чку оторву.
В этот раз ведет Дэйв. Вечереет, горячий сухой ветер врывается в приоткрытое окно, пылью оседает на губах. Тоши дремлет на соседнем сиденье, прислонившись виском к окну. Негромко бормочет радио. Одной рукой уверенно удерживая руль, Дэйв расстилает на коленях бумажную карту и высчитывает по ней маршрут до следующей достопримечательности. Маршрут высчитывается с трудом. А за окном темнеет, и Дэйв решает попытать удачи с утра. Благо, неугомонный Тоши спит. Дэйв паркуется у обочины, глушит мотор и некоторое время сидит, вслушиваясь. Ночь в пустыне полна звуков, непривычных городскому жителю, но в тоже время манящих, завораживающих. Дэйв улыбается, чувствуя себя пионером на Диком Западе. И впервые в своей жизни нарушает правила, выбираясь через дверцу со стороны шоссе. Перелезть через Тоши попросту невозможно ввиду того, что тот занимает чуть больше половины кабины во всех параметрах и спит крепко — не добудишься. Дэйв обходит фургончик и бесцеремонно залезает в рюкзак Тоши, присвистывает:
— Ого! Это что, пончо? Вот и замечательно. Ночи в пустыне холодные.
Он прихватывает с собой еще сувенирную модель гитары и заботливо укутав друга в пончо, сует ему в руки гитару, а голову венчает сомбреро. Фотографирует получившуюся композицию на память и с чувством выполненного долга уходит спать в кузов.
Утро Дэйва начинается с ругани из кабины. Проснувшийся Тошинори запутался в пончо и уронил гитару себе на ногу, а потом еще пытался сообразить спросонья почему он в таком виде и что вчера было. Сообразил:
— Дээээйв!!!!
Дэйв зевает и солнечно улыбается нарисовавшемуся в проеме другу:
— И тебе доброе утро.
После бодрящей пробежки вокруг фургона в пару-тройку кругов, Тошинори остывает и прекращает попытки стукнуть Дэйва гитарой. Он еще немного ворчит по инерции, но уже не злится. Он не умеет долго злиться. И Дэйв знает это. Согревшись немного таким образом, они встречают рассвет, сидя на краю кузова и зябко кутаясь в одеяло Дэйва. Одно на двоих. Лезть за вторым им попросту лень. Тем более под одним на двоих теплее. Крепкий горячий кофе приятным теплом растекается изнутри, согревая не хуже одеяла.
Местная живность, видимо прикормленная туристами, пасется неподалеку, с любопытством поглядывая на путешественников. Один особо смелый лис, подбирается ближе и пользуясь тем, что Дэйв отвлекся, залюбовавшись рассветом, убегает с его сэндвичем в зубах. Тоши насмешливо фыркает, но разламывает свой бутерброд напополам и половину отдает Дэйву. Потом они вдвоем разбираются с картой и едут к Долине монументов. Конечно Тоши арендует лошадь. Гнедого жеребца, рыжего как огонь, красавца с гордо вскинутой головой и сильными мускулистыми ногами. Жеребец всхрапывает и косит лиловым глазом на своего седока, но Тоши уверенно сжимает в кулаке узду. В седле он сидит, как влитой, гарцует, красуясь и смеется белозубо, откидывая голову. Дэйв закатывает глаза и беззвучно выдыхает:
— Позер.
Но все же фотографирует. На память.
Дэйву достается смирная кобыла, которая лениво тащится шагом, и даже близость красавца- жеребца ее ни капли не волнует. Впрочем, даже это не может испортить Дэйву настроение. Он едет шагом и осматривается вокруг. Долина монументов его не впечатляет:
Красные скалы, изрезанные ветром и песок, забивающийся в нос и глаза. Пустыня, насколько хватает глаз. Тоши же радуется как ребенок и говорит, что это же идеальный пейзаж для фантастики. Фоткает и восторженно комментирует, что они здесь как будто на Марсе. Тоши мгновенно находит общий язык с гидом-индейцем на смеси английского, испанского и жестов. Как ни странно, они хорошо понимают друг друга.
Дэйв прислушивается краем уха:
— …здесь раньше было море, ветер и солнце высушили землю. Земля поднялась и получились скалы...
Гид показывает влево:
— Это скала-замок. А вот там три сестры.
Дэйв присматривается и понимает, почему это место зовут Долиной монументов. Это же парк скульптур! Гигантских, причудливых и фантастически-красивых.
Гид указывает на пещеры, вырубленные в скалах то ли природой, а то ли человеческой рукой:
— А здесь жили наши предки.
Они подъезжают ближе, и гид демонстрирует петроглифы.*** Тоши честно пытается прочитать их, но вскоре сдается. Дэйв же с разрешения гида фотографирует их. Петроглифы пробуждают в нем чисто научный интерес.
По пути они заглядывают в поселение навахо, где Тоши легко и быстро очаровывает всех, так что его не хотят отпускать, и вот уже вся деревня становится его фанатами. После того как он защитил их от местного злодея особенно.
Из путевого дневника Тошинори:
Слабенький какой-то злодей попался. Я так не играю. К тому же он сам сдался. Все обзывал меня каким-то богом и смотрел с благоговейным ужасом. Я машинально поправил его: Оллмайт.
Почерком Дэйва: А говорил: «Я буду путешествовать инкогнито...»
Почерком Тоши: Хватит писать в моем дневнике! Заведи себе свой.
Почерком Тоши: …так он еще сильнее уверился в моей божественности. А потом оказалось, что он давно уже терроризирует племя и тому, кто прекратит его козни, вождь обещал свою дочь. О времена, о нравы. Нет, дочь у него красивая, но я как-то не готов пока к столь серьезному шагу…
Почерком Дэйва: Короче говоря, мы сбежали. И кстати я думал, что ты ничего не боишься. Забудь. Я ошибался. *ржущий смайлик на полях*
В долине Хавасу со всех сторон их окружает желанная прохлада. Тоши блаженствует, по пояс свесившись из вертолета и ловя водяные брызги рукой, под крики пилота и фейспалмы Дэйва. А когда он узнает о возможности там искупаться, то сигает прямо из вертолета, Дэйв спешно реанимирует пилота, попутно матеря друга. Но если честно ему тоже очень хочется искупаться. Что он и делает по приземлении. Они с Тоши долго плещутся в холодной воде. Так долго, что гид-пилот начинает нервничать и думать, что они там утонули. Потом Дэйву приходится чуть ли не силой тащить из воды упирающегося Тоши. Тот умирающим голосом просит:
— Оставь меня здесь. Спасайся один.
И этим заставляет гида нервничать еще сильнее. Потерявший терпение Дэйв топит друга со словами:
— Здесь ты и останешься! Навсегда!
Тот бессовестно ржет и бьет по воде руками и ногами, создавая максимальное количество брызг:
— А то чего это я мокрый, а ты сухой.
Дэйв обещает ему это припомнить.
Нью-Мексико — это солнце, пустыни и горы. Нью-Мексико — это праздник. Улицы его городов пестрят яркими красками, улицы его городов полны смехом, танцами, песнями. Тоши и Дэйв попадают в Нью-Мексико во время карнавала. И в каждом городе царит безудержное веселье, карнавальные шествия мгновенно затягивают их, но Дэйв не жалеет об этом. Ему давно уже не было так весело. Тоши же чувствует себя в карнавальной толпе, как рыба в воде, смеется громче всех и отплясывает не хуже коренных мексиканцев, по крайней мере так же зажигательно. Откуда-то он берет местный костюм и маску и почти сливается с толпой, если б не яркое золото волос и высокий рост. Но Тоши не любит веселиться один, и Дэйв не успевает опомниться, как вместо того, чтобы любоваться карнавалом со стороны и фотографировать, отплясывает вместе с Тоши чуть ли не в первых рядах, лихо заломив сомбреро. Сомбреро — единственная уступка Тоши, загоревшемуся и друга переодеть соответственно в нечто-яркое и с перьями. Маска ли тому виной или то, что местные жители не очень-то интересуются новостями, но Тоши здесь не узнают. И ничто не портит им веселье.
Но Тоши не был бы Тоши, если бы все-таки не нашел приключений на свою... кхм... карму.
Из путевого дневника Тошинори Яги:
Отличные ребята — латиноамериканцы! Умеют веселиться. И вино у них вкусное…
Почерком Дэйва: Закусывать только надо.
Почерком Тоши: Заткнись. Пожалуйста. Как будто ты не пил.
Почерком Дэйва: Пил. Действительно вкусное. А вот ты у нас оказывается пить не умеешь.
Кстати, я все заснял на видео.
Почерком Тоши: Убью.
Почерком Дэйва: Поздно. Ты у нас теперь знаменитость. Поздравляю, жители Нью-Мехико теперь твои преданные фанаты. После того как ты разогнал банду хромого Тревизо, терроризировавшую Рио-ранчо, показал мастер-класс по усмирению диких мустангов, кем-то запущенных в город. Я уже не говорю о спасенных тобой котятах. Взрослых. Пумы. Из заповедника. Бедняги до сих пор в шоке, от того, что ты снял снял их с дерева, уговаривая не бояться. Еще ты спас туристов от землетрясения и перецеловался с половиной девушек из карнавального шествия, обыграл в карты мэра Аламогордо, на спор залез на шпиль городской ратуши и спел оттуда гимн Америки. А еще ты пообещал жениться тем девушкам, которых целовал…
Почерком Тоши: ...ЧТО?! И ТЫ МЕНЯ НЕ ОСТАНОВИЛ?!
Почерком Дэйва: Расслабься, бро. Я немного преувеличил. На самом деле ты не залезал на шпиль. Ты пел со сцены. Кстати, я еще не договорил. Фестиваль воздушных шаров в этом году получился незабываемым благодаря тебе…
Почерком Тоши: Что... Что я еще сделал?
Почерком Дэйва: Пытался улететь в страну Оз. А зачем мне тебя останавливать? Было весело. Нас еще долго не забудут.
Из Нью-Мексико они уезжают быстро, очень быстро, провожаемые овациями, одобрительным свистом и пожеланиями приезжать еще.
И снова выгоревшая пустыня, кактусы и красные скалы вдалеке по обе стороны дороги. Горячий ветер бьет в лицо. Неизвестно, когда и где обменянный на фургончик красный кабриолет почти летит навстречу ему. (Ну, вообще-то.... — Дэйв покаянно разводит руками — я был слегка нетрезв. И трет висок, припоминая последовавшее похмелье:
— Тоши, ну как тебе удается после такого быть бодрым...
— Метаболизм.)
Отъехав от Нью-Мексико на приличное расстояние, они наконец рискуют остановиться на обочине и устраиваются спать прямо в машине, решив продолжить путь вечером, когда дневная жара спадет и можно будет дышать.
К вечеру они оба щеголяют загаром как у коренных жителей Америки и головной болью. Дальнейший отрезок пути проходит в тишине. Дэйв дремлет на заднем сиденье, пока Тоши ведет. На рассвете они доезжают до придорожного мотеля. Все номера заняты, поэтому приходится брать один номер на двоих с одной кроватью. Однако это их нимало не смущает. Едва добравшись до нее, парни отрубаются прямо в одежде, лежа поверх покрывала. Они просыпаются ближе к вечеру и, пообедав тако, уезжают из этого гостеприимного места.
Воздух свежеет и ветер радует долгожданной прохладой, а еще в багажнике обнаруживается сумка-холодильник с холодной колой. Жизнь почти прекрасна. Дэйв откидывает крышу кабриолета, так что ветер теперь обдувает их со всех сторон. Тоши привстает на сиденье и раскинув руки в стороны орет что-то радостное и глупое, вроде "Я король мира!". Дэйв смеется и свистит, поддерживая его экспромт. Он отставляет руку в сторону, ловя пальцами встречный ветер, и с удовольствием подставляет ему лицо. Ветер треплет волосы, отбрасывая их назад, парусом надувает рубашку. Тоши свою скидывает, подставляясь ему всем телом.
В пути они проводят еще несколько дней, останавливаясь только на заправках и ночуя в придорожных мотелях. Рассветы же встречают в пути. «Вперед, только вперед», — поют шины. «Вперед», — шепчет пустыня. «Вперед», — свистит ветер в ушах. И они летят по почти пустынному шоссе вперед, навстречу новым приключениям.
На закате третьего дня они подъезжают к Техасу. Впервые за долгое время у них появляется возможность поспать в мягкой кровати на чистом белье. В своем личном, отдельном номере. И пожелав друг другу спокойной ночи, друзья расходятся. Приняв восхитительно холодный душ, Тоши в одном полотенце падает на кровать и закрывает глаза. Из сна его вырывает громкий вопль из-за стены, в котором из цензурных одни лишь предлоги. Тоши мгновенно узнает голос Дэйва и подрывается с места. Он успевает как раз вовремя, чтобы застать друга приклеенным к потолку паутиной. Напротив, него испуганно застыла девчонка, растерянно таращась на дело рук своих. А в том, что это рук ее, Тоши не сомневается, поскольку на курточке девушки нашит значок паука и это значит, что у нее инсектоидная причуда. Тоши выдыхает, поняв, что друг не пострадал и оборачивается к девушке:
— Не верьте ему, леди. Вы красивая.
Девушка моргает и краснеет:
— А-а-а...Это... Спасибо.
Она вскидывает на Тоши ярко-карие глазищи и несмело улыбается.
Тоши осторожно-осторожно, едва касаясь, приобнимает ее за плечи и спрашивает участливо, кивая на Дэйва:
— Он обидел вас? Если так, то прошу прощения.
Девушка быстро-быстро мотает головой, так что разлетаются светло-каштановые хвостики:
— Ой, что вы, нет конечно!
Тоши успокаивающе кладет ей ладонь на плечо:
— И все же извините моего друга за грубость. Обычно он не такой...
— Я сама виновата. Испугалась и... — перебивает его девушка. — Просто я ошиблась номером, а тут он в моей кровати… То есть не в моей, в своей.
Девушка снова краснеет и инстинктивно прячет зарумянившиеся щеки у Тоши на плече.
С потолка раздается ворчливое:
— Эй, вы! Вы там уже намиловались или еще нет? Может снимите меня, а?
— А, да, конечно, — девушка с явным с сожалением отстраняется и делает несколько пассов руками. Паутина исчезает, и Дэйв падает на пол. Тоши успешно делает вид, что не успел его поймать.
А это тебе за то, что обломал мне романтику.
До утра друзья успевают поссориться, вспомнить что они — бро и девушек на свете много, а друг один и помириться. С этого дня друзья решают ночевать только в машине. Пусть немного неудобно, зато беспроблемно.
Ландшафт Техаса куда разнообразнее, чем в Нью-Мексико, и по пути к космическому центру Хьюстона они осматривают форт Аламо. Тоши, узнав его историю, резко серьезнеет и непривычно молчит всю дорогу до Хьюстона, не реагируя на тычки и подколы Дэйва. А когда заговаривает, у Дэйва мурашки по коже от его серьезности и странной грусти в его голосе:
— Знаешь, — говорит он — те люди были абсолютно беспричудными, но они защищали свой город, не полагаясь ни на кого кроме себя. Защищали ценой своей жизни. Их мужество и отвага достойны увековечивания.
Оказавшись в космическом центре Хьюстон, Дэйв ликует, как ребенок впервые попавший в цирк. Он жадно осматривается вокруг и стремиться увидеть все-все из предложенного экскурсоводом. Он носится по залам с экспонатами, рассматривает модели и до хрипа спорит с экскурсоводом и конечно не отказывается от симулятора. В порыве энтузиазма затаскивает туда и Тоши. А потом вытаскивает. Бледно-зеленого и шатающегося и тащит в кафе при космическом центре отпаивать зеленым чаем с лимоном — говорят, помогает от тошноты. Чай, как и все остальное меню, подают в тюбиках и подобных им емкостях. Дэйв восторженно набирает себе самых разных блюд — от супа до мороженого, пока Тоши медленно тянет чай. Тоши слабо улыбается и кивает, слушая его болтовню о том, как здесь классно. Румянец медленно возвращается на его щеки, но есть он пока не хочет, и Дэйв покупает ему с собой.
От прогулки по реке они благоразумно отказываются и в оставшееся время ищут какой-нибудь автокемпинг, чтобы прибиться к нему. Находят и полночи сидят с очень дружелюбными ребятами из Швеции и Дании у костра. Поют под гитару и жарят сосиски и зефир. Болтают при помощи автопереводчика, смеются и братаются. Но в этот раз Тоши благоразумно отказывается от алкоголя. Когда он, извинившись, уходит спать в палатку, Дэйв напускает на себя важный вид и говорит, что как его лечащий доктор запретил ему. Так с его легкой руки Тоши обзаводится язвой, аллергией и еще парочкой болезней. Шведы верят и сочувствуют парню. Тоши, который не в курсе, сильно удивляется с утра их неожиданному вежливому сочувствию и предложением посильной помощи, хотя б виде советов. И конечно первый совет не отказываться от госпитализации. Тоши уничтожает Дэйва взглядом, благодарит шведов за советы и торопится покинуть их общество.
Военно-морской музей в Корпус-Кристи находится на авианосце.
— Это потрясающе! — восклицает Тоши, когда их проводят по палубам. — Намного лучше, чем симулятор.
На мостике он смотрится столь органично, что остальные туристы просят селфи с ними, даже гид не удерживается. Потом они осматривают рубки, и гид объясняет предназначение тех или иных деталей интерьера. Тоши и Дэйв на заднем плане тихо, но горячо спорит о том, какими силами приводилась в движение эта махина, возможно ли заставить ее поплыть сейчас и что для этого нужно. Симуляторы окончательно примирили их с невозможностью последнего. А еще там были самолеты, и Тоши пробыл около них особенно долго. Когда Дэйв пришел за ним, он, не оборачиваясь задумчиво обронил:
— Если б я не был про-героем, то я стал бы пилотом... К счастью моя причуда позволяет мне летать.
Дэйв, интересующийся самолетами с чисто технической точки зрения, вздохнул и подумал, что Тоши бы родиться во времена романтиков, влюбленных в небо и море, чистых отважных сердец и белых шарфов как дань памяти о храбрых рыцарях без страха и упрека и их прекрасных дамах.
Из дневника Тошинори Яги:
В этот раз все прошло без приключений. Почти. Ну по крайней мере ничего необычного. По дороге до Корпус-Кристи вытащил упавший в реку автобус с туристами, обезвредил террориста-недоучку на авианосце да спас потерявшегося щеночка. Хотел оставить себе, но вовремя вспомнил, что домой поеду еще не скоро, не таскать же его всюду с собой.
Почерком Дэйва: Ну да, ну да. Разве ж это приключения? Вам, героям, как минимум конец света подавай.
Почерком Тоши: Это тебе не американское кино. Я не готов весь мир спасать.
После мексиканской кухни гамбургеры кажутся пресными, но я предусмотрительно запасся острым соусом чили.
Едем в Оклахому. Дэйв обещал меня познакомить с историей Среднего Запада на примере музея Великих равнин.
В музее Великих равнин они задерживаются на целый день, пробуя себя в роли первопоселенцев. Тоши с присущим ему энтузиазмом примеряет на себя роль ковбоя. И его ничуть не огорчает, что вместо коровы или коня, он с пятой попытки заарканил Дэвида. Потом он напивается лимонадом, ибо виски здесь не подают, в салуне и конечно не обходится без традиционного дебоша. Причем Тоши отнюдь не был его зачинщиком, что не мешает искренне наслаждаться ситуацией, вышвыривая противников в окно. Дэйв тем временем добирается до местных рудников и совершенствует динамит, который до этого только изображал взрывчатку. Но вместе смертельно опасной взрывчатки у него получается почему-то шикарный фейерверк.
В музее оружия они задерживаются еще на полдня. Дэйв рассказывает Тоши о каждом из экспонатов и прибавляет, что можно усовершенствовать. Тоши же, внимательно выслушав его, заявляет, что его лучшее и единственное оружие — это его кулаки.
По дороге в Теннесси они подбирают попутчика — совсем еще мальчишку с веселыми черными глазами из-под шапки темных кудрей. Втроем путешествовать веселее. Паренек оказывается отличным собеседником. Он из Юты и путешествует автостопом к побережью.
С одним лишь рюкзаком и флейтой. Он смеется и конечно играет им.
Паренек — Алан — рассказывает о тех местах, где он побывал, и о том, что он путешествует так каждый год. Тоши в свою очередь рассказывает ему о Японии, а Дэйв о Калифорнии.
Алан обещает обязательно побывать там. Они перекрикиваются под рев мотора, слова уносит ветром, и они смеются сами не зная чему, щурясь от встречного ветра. И дорога пролетает незаметно. В Теннесси они расстаются, но почему-то кажется, что они еще встретятся. Водопад Руби-Фоллс и впрямь удивительное зрелище. Фантастически-красивое. Завораживающее. От красоты подземного водопада, радуги на стенах пещеры захватывает дух даже у прагматичного Дэйва, а Тоши вовсе забывает фотографировать. Но ведь фотография — это не главное, главное воспоминания...
В Кентукки Тоши не может удержаться от участия в скачках. Дэйв не удивлен, зная насколько Тоши азартен, только просит не проиграть все их деньги. Тоши выигрывает и им приходится убираться из Кентукки еще быстрее, чем из Нью-Мексико. У Дэйва в рюкзаке —- бережно завернутые в запасную футболку раритетные диски с кантри-музыкой, а на приборной панели — крохотная фигурка гарцующей лошади.
Из путевого дневника Тошинори Яги:
Я и не знал, что Америка столь многогранна и противоречива. Но красива, по-своему красива. И люди здесь такие же удивительные — радушные и веселые, спокойные и серьезные. Разные. Но все они любят свою страну. Безусловно. И я их понимаю. Здесь так много интересных музеев, памятных мест и других достопримечательностей.
Почерком Дэйва: О, как тебя зацепило... И это мы еще не все посмотрели.
Почерком Тоши: Уже предвкушаю. Надо будет купить новую карту памяти в фотоаппарат, эта закончилась. *улыбающийся смайлик на полях*
Национальное поле битвы в Миссури — памятник человеческой храбрости человеческой глупости. Памятник войне, унесшей сотни жизней. Там не хочется ни смеяться, ни болтать, ни фотографировать. Тоши, тщательно изучивший буклет, гида почти не слушает, думая о чем-то своем. Он непривычно серьезен и, когда экскурсия заканчивается, оборачивается лицом к полю битвы и по-военному отдает честь.
Дэйв понимающе вычеркивает из маршрута Форт Скотт, и в Канзасе они посещают заповедник Толлграсс-Прери. Последнее место на земле, где еще сохранились настоящие прерии. Стоит шагнуть из машины на пыльную, выгоревшую землю, как время останавливается, время отматывается назад на несколько веков: в высоких травах пасутся дикие мустанги и бизоны, в вышине парит орел. Солнце окрашивает прерии в рыже-бурый цвет, и высокие ломкие травы, колышущиеся на ветру, сменяются бурым ковром с подпалинами. Но если присмотреться: сколько же в нем оттенков! И до горизонта стелется выжженная солнцем степь. Степь опасная и прекрасная. Не найти в ней пути, дороги, а только вечный покой неосторожным путникам. В прериях царит особая тишина, полная звуков: Щебета, шороха, шелеста. Прерии дышат, прерии живут своей жизнью. И кажется неправильным нарушать царящее здесь молчание. Тоши и Дэйв заговаривают только в машине, делясь впечатлениями. У обоих чувство, как будто они целый день пробыли в прошлом. И это было потрясающе.
***
Не сказать, чтобы в Японии не было зоопарков, но в этом зоопарке существуют зоны пустыни и тропического леса. Фауна пустыни парням более знакома, и они отказываются от помощи экскурсовода, обходясь буклетом. Тоши и Дэйв, сверяясь с ним, опознают всю ту живность, что крутилась у их ног, когда они останавливались в пустыне. За стеклом снуют разноцветные ящерицы всех форм и видов и прекрасные смертоносные змеи. Тоши, не удержавшись, легонько стучит по стеклу пальцем и отшатывается когда одна из змей бросается на стекло, ящерицы же быстро-быстро маскируются под окружающую среду.
— Трусы, — презрительно констатирует Тоши.
— Не скажи, — не согласен с ним Дэйв, — они просто осторожны, и это их единственный способ защиты.
В следующем вольере пугливо гарцуют газели и неторопливо прохаживаются антилопы. Они смотрят огромными влажными глазами, и Тоши не может не умилиться. Дэйв хмыкает и говорит, что в природе они бы попросту пырнули его своими изящными витыми рогами. Но Тоши все равно считает их милыми. Следующие же пустынные обитатели и вовсе покоряют его сердце. Это коты: манулы и каракалы. У вольера с ними Тоши торчит дольше всего, что-то ласково воркуя. Потом они вместе с Дэйвом смеются над сурикатами и тушканчиками, дружно морщатся от грифов, удивляются ушастому ежу. И венцом программы становится фенек. Тоши тотчас же влюбляется в этого лопоухого кроху и заявляет Дэйву, что заведет себе такого.
— Ну да, ну да... Лисов в Японии любят. Вспомнить тех же кицунэ... — тихо хмыкает себе под нос Дэйв
А вот в тропическом лесу они оказываются впервые и на мгновение теряются от обилия красок и звуков. Их окружают настоящие джунгли и хотя это все за стеклом, но с помощью пары специальных программ, создается ощущение полного присутствия. Тоши и Дэйв чувствуют себя пионерами-первопроходцами, впервые столкнувшимися с удивительными, великолепными и опасными созданиями, населяющими то ли джунгли то ли сельву. Тоши так воодушевляется, что уговаривает Дэйва в следующий раз побывать на Амазонке. Дэйв мысленно прикидывает чем и насколько придется пополнить аптечку, можно ли вооружиться и чем, а также где взять карту и гида. Зная, Тоши, на Амазонке они таки побывают, рано или поздно.
Весь зоопарк парни обходят за два дня, уделяя должное внимание каждой зоне. Покидают его нехотя, полные новых впечатлений и эмоций до краев. А карта памяти их фотокамеры пополняется новыми фотографиями.
Нельзя побывать в Южной Дакоте и не посмотреть гору Рашмор. И сфотографироваться с ней. И обязательно поотгадывать, кто из президентов США там изображен и в каком порядке. Можно конечно посмотреть в буклете, но так не интересно.
У Тоши эта гора вызывает четкие ассоциации с Наруто, и он даже ищет глазами деревню у подножья. Дэйв смеется. Потом они спорят, как именно работал неизвестный скульптор и проникаются уважением к тому, работавшему во времена до высоких технологий. Президенты сурово смотрят на них сверху, и их строгие лица внушают уважение и даже легкий страх.
Йеллоустоун — это горы и долины, реки и леса. Йеллоустон — это водопады и гейзеры, горячие источники и даже вулкан. И все это на одном горном плато. Тоши восхищен. Он порывается исследовать его лично и пешком. И наличие диких животных его вовсе не пугает. Но после того как он вздумал на радостях по обниматься (померяться силушкой богатырской) со здоровенным гризли, местные смотрители насильно упаковали его в машину, оторвав от медведя, и пригрозили выгнать из заповедника, если он будет нарушать правила.
По ходу экскурсии они с Дэйвом успевают заблудиться в лесу. Леса здесь густые и почти непроходимые, еле выбрались, покусанные местными комарами и с полными карманами ягод и грибов. Грибы они поджарили над костром и съели в первый же вечер, ночуя под открытым небом. Местные животные их не трогали, видимо, впечатлившись судьбой гризли.
Гейзеры Тоши и Дэйва не впечатляют, зато в горячих источниках так приятно искупаться. Упс, а что нельзя было? Водопады мало чем отличаются от тех, что они видели... зато вулкан. Вулкан прекрасен. Живая мощь дремлющей стихии вряд ли кого-то оставит равнодушным. Дэйв даже сожалеет, что сейчас он не извергается. Увы, он оказывается не понят, как экскурсоводом, так и Тоши. Его вежливо просят даже не заикаться о таком или же он отправится исследовать вулкан изнутри. Стой, мы же пошутили!
Из дневника Тошинори Яги:
Это были лучшие каникулы в моей жизни! Надо будет как-нибудь повторить.
Почерком Дэйва: Ага. Жаль, что ты скоро улетаешь в Японию. Но я думаю в следующем году прилететь к тебе.
Почерком Тоши: Здорово! Прилетай, и мы с тобой зажжем.
Где-то за тысячи километров отсюда (в стране восходящего солнца) ничто не предвещало беды.