- А я тебе говорю, что надо хотя бы попытаться. Еще раз намекни ему на что-то, - настойчиво продолжала Оля в наушниках.

- Не буду я больше этого делать, - также упрямо отказывалась Яся, сидя под прилавком и заклеивая скотчем коробку с книгами. Тяжелый рабочий день заканчивался, и дело было за малым - упаковать нераспроданные книги и подписать коробки.

- Так сильно не нравится работа?

Голос работодателя заставил дернуться, Яся так быстро попыталась вскочить, что звонко ударилась затылком о прилавок.

- Я перезвоню, - прошипела она в трубку, потирая ушиб, чтобы синяк остался не слишком большой, и поднялась, на этот раз спокойно и медленно. - Здравствуйте, Юрий Вадимович.

- Живая? - мужчина поморщился, будто на себе ощутил боль. Кивок его удовлетворил. - Как рабочий день?

Он держал в руках два стаканчика с кофе, один из который заботливо передал Ясе. Девушка смутилась, но взяла напиток, оказавшийся очень к месту. Горячего хотелось до жути, за этот долгий рабочий день она отморозила все пальцы. Кроме того, бесконечный поток незаинтересованных людей ужасно ее утомил, она истратила все силы, пытаясь поделиться своим искренним восторгом от книг, а в ответ получила только совет красить ресницы, чтобы не выглядеть так невзрачно, и носить другой цвет кофты, а то этот не в ее цветотипе. И это она еще не считала косых незаинтересованных взглядов, откровенно странных прохожих с непонятными запросами, и даже пугающих подкатов от мужчин маргинальной наружности.

- Да нормальный день, Юрий Вадимович. Не хуже, чем обычно, - Яся натянуто улыбнулась, продолжая тереть затылок. - Спасибо за кофе. 

- Да не за что. Что осталось сделать? - издатель заглянул за прилавок и увидел несколько полных коробок книг. - Давай помогу!

Предложение его было совсем не вопросом, и уже через несколько секунд он ловко тягал коробки, оставив Ясе лишь перематывать их скотчем.

- Не хватало еще девочке коробки тягать, - он заботливо улыбнулся, по-отечески так, тепло, и Яся почувствовала, что не так уж плох был этот день. 

Но тут, колупая прилипший к следующему слою край скотча, она заметила ошивающегося неподалеку мужичка, который несколько раз подходил в течение дня. Дефектов речи у этого индивида было столько, что поначалу она едва его понимала. Толстовка со станцией метро и шаркающая походка сразу производили впечатление, после которого говорить не очень-то хотелось. Но, как назло, он все продолжал возвращаться, и если сначала удовлетворился рассказом о книгах, то после решил выведать, когда Яся заканчивает работать и нужно ли её проводить. А, может, она и на свидание хочет с таким завидным кавалером?

- Что такое? - Юрий Вадимович обернулся, глянул на случайного прохожего.

- Да странный какой-то мужик, несколько раз сегодня подходил, звал на свидание... - Яся нервно подернула плечами. Скотч наконец поддался, и она продолжила заклеивать коробки, довольная тем, что нашлось, чем занять руки.

- Тебя есть кому встретить? Не нравится он мне, - мужчина хмуро поглядывал на шатавшегося вдалеке, но не пропадавшего из виду, прохожего.

- Вообще я собиралась сама ехать...

- А где ты живешь? - Юрий Вадимович, получив ответ, недовольно покачал головой. - Это далеко. Время не детское.

- Я могу позвонить другу, он живет рядом. Встретит меня, - Яся не успела даже смутиться и подумать, что это могло быть неуместно, так неожиданно осенила ее мысль о Косте.

- Давай, звони. И дождемся его тут вместе, чтобы я не волновался за тебя, - издатель по-отечески улыбнулся, а его разрумянившиеся от мороза круглые щеки и вовсе напоминали деда Мороза. Вот сейчас наколдует какое-то чудо...

Ясе и самой хотелось в его присутствии улыбаться и веселиться, настроение так и поднималось. Напрасно мальчики все время жаловались, что над Юрием Вадимовичем будто туча летает, и с ним всегда становится уныло. Видимо, путь к его сердцу все-таки был, и Ясе удалось его найти.

Всеохватывающий позитив издателя занимал Ясины мысли, и она не успела вспомнить, как смущалась и переживала из-за отношений с Костей. Идея о том, что просить его ее забрать будет неуместно, не успела прокрасться в опустошенное после рабочего дня сознание. Только услышав голос, приятный, теплый и уже почти родной, Яся поняла, что делает, и тут же до боли прикусила губу.

- Привет, что-то случилось? - Костя был уставшим, но звучал оптимистично. Тон его не таил угрозы, и ждать беды не приходилось, так что девушка решилась озвучить просьбу.

- Ничего пока... Просто я работала в твоем районе сегодня, и тут странный мужик подкатывает. Юрий Вадимович просил одну не уезжать, и я подумала, может, ты можешь... - чем дольше Яся говорила, тем сильнее смущалась и заливалась краской, а под конец вовсе замолчала, не решившись закончить фразу. Но Косте и не требовалось продолжение.

- Все правильно просил! Никуда без меня не уходи, я приеду. Как раз сегодня на машине. Только я очень устал, а завтра рано на работу, так что ездить туда-сюда... - на этот раз уже он неловко замолчал, не осмелившись предложить вслух.

- Предлагаешь остаться у тебя? - Яся не умела говорить так четко и безапелляционно, она, казалось, никогда бы не стала такой же уверенной, как Костя, поэтому задавала вопросы.

- Если ты не против. С моей разукрашенной моськой лучше хотя бы высыпаться, чтобы поменьше синяков было, а то гример точно прибьет. В общем, скинь адрес, я скоро буду. И пусть твой Юрий Вадимович будет рядом, одна не оставайся!

Когда разговор закончился, Ясина улыбка до ушей окончательно зафиксировалась на лице. Пришлось вручную собирать рот на место, неловко краснея.

- Я так понимаю, друг приедет? - подколол девушку издатель. Она смущенно кивнула. - Эх, молодежь. А ты ему тоже нравишься?

- Что? В смысле тоже?

- Ты что думаешь, Вадимович молодым не был? Да я в твои годы уже женат был и, кстати, очень зря! Через год развелся. Ты, Ярослава, меня послушай, вам, молодым, рано еще серьезные отношения строить. Это же глупости всё. Вы не нагулявшиеся, у вас опыта нет... - рассказывая истории, он подавал оставшиеся коробки, а Яся слушала, мотала скотч на коробки и мудрость - на ус. В общем-то, скорее из вежливости. Все-таки она верила в настоящую любовь раз и навсегда, и чтобы никаких измен и разводов. В первый раз, правда, совершенно не повезло, но веру в светлое и доброе это не пошатнуло.

И пока Юрий Вадимович продолжал речь о том, что жениться раньше двадцати семи бессмысленно, Яся думала о том, мог ли Костя стать таким вот единственным, чтобы навсегда и по-честному, снова совершенно позабыв, что с минуты на минуту придется ему в глаза смотреть, этому единственному, который совершенно не в курсе, что в ее сердце разжалован из "друга" в нечно совсем иное. Придурок.

Когда Костя добрался до места через двадцать минут, коробки уже были упакованы, подписаны и подготовлены к отправке. Яся, сидя на прилавке, внимательно слушала красочный рассказ о похождениях Юрия Вадимовича, осмысленно поддакивая, когда в речи проскакивали философские измышления.

- Здравствуйте, - тихо вклинился в общение Костя.

- Привет, - Яся вновь едва удержала лицо под контролем - глупая улыбка до ушей так и норовила перехватить власть.

- Экстравагантненько, - заключил Юрий Вадимович после беглого осмотра Костиного лица, покрытого блестками всех оттенков синего. Актер устало пожал плечами.

- Работа такая...

- Даже не хочу знать подробности, - отшутился мужчина, примеряясь к стопке коробок.

- Это вам забрать надо? Давайте помогу отнести.

До того обделенной вниманием Ясе вручили самую маленькую коробку. Она, краснея от осознания своих мыслей насчет Кости, молча приняла новый план. Пока ее друг, с неожиданной легкостью ухвативший три больших коробки книг разом, все-таки рассказывал заинтересовавшемуся Юрию Вадимовичу о работе, транспортируя книги до его машины, Яся шла следом, едва слыша их разговор и кусая губы от волнения.

Надо же было...

Многозначительно поглядывавший на нее всю дорогу издатель усугублял жгущее кончики ушей смущение. А подмигнув на прощание, окончательно разрушил все надежды успокоиться. У Яси даже затряслись колени, что не было удивительно после долгого дня на ногах, но явно усугубилось волнением. Костя же на почве крайнего утомления после двенадцатичасовых съемок без перекуров оказался утешительно молчаливым и непривычно тихим. Только в машине Яся одолела неловкость и решилась заговорить.

- У тебя новая постановка?

- Типа того, - не успев завести двигатель, Костя убрал руку от вставленного в зажигание ключа, и потер окруженные блестками глаза, отчего на куртку пролился синий сияющий дождь. - Наверно, рано или поздно все равно об этом надо поговорить...

Он хмуро смотрел на темную приборную панель, улавливая в ней слабые блики уличных фонарей, представляя, как рассказать о случившемся. Всю неделю обдумывал этот момент, и все равно это оказалось неожиданностью, а слова так и не собирались в предложения.

- О чем? - Яся напряглась и сжалась на сидении, стиснув обеими руками ремень безопасности, будто он сейчас мог защитить от неприятной беседы.

- Не знаю, как об этом сказать правильно... Я теперь, вроде как, снимаюсь в сериале. У меня больше нет постановок.

- Почему?

- Меня уволили из театра, - тише прежнего сказал Костя, потирая блестящий синий висок. - Но все нормально. Работаю с другом, так что не все так плохо. Даже весело.

- Почему тебя уволили? - Яся сжимала дрожащими руками ремень, боясь услышать ответ.

- Из-за драки. Но это неважно. Все уже наладилось.

- Сколько же у тебя из-за меня проблем, - прошептала девушка, опустив глаза. Наконец, ее настигла самая пугающая мысль. - Получается, сделке конец?

- Технически, мне нечего от нее больше получать, так что да. Конец, - Костя накрыл напряженные руки Яси ладонью, чтобы немного успокоить. - Но это ничего не меняет. Я все равно буду помогать тебе с книгой, ты ее закончишь, и она станет бестселлером.

- Не смеши, - девушка нервно хмыкнула, еще сильнее стиснув ремень. Прикосновения на этот раз не утешали. Они лишь разжигали чувство вины, напоминая и про поведение Влада, и про проблемы, которые Яся сама доставила. С чего она решила, что имеет право влюбляться, после того как вела себя как сволочь и испортила Косте жизнь? - Это глупо. Тебе не нужно тратить время на меня больше. - Пришлось прикусить губу, чтобы голос не дрожал. Разозлиться, чтобы не расплакаться. - Я ведь шантажировала тебя, угрожая уволить. Фактически, тебя уволили из-за меня даже раньше окончания срока сделки. Так что незачем это продолжать.

Она потянулась к ручке двери, но Костя заблокировал двери с водительского места.

- Далеко ты собралась? Там какой-то страшный мужик ходит, кругом глубокая ночь и мороз.

Яся нехотя села ровно. Сложив руки на груди, она нервно цеплялась ногтями за плечо, пытаясь успокоиться и не расплакаться. Костя был прав, остаться с ним было безопасно и спокойно, но съедавшее чувство вины не давало заметить, что он не зол.

- Ясь... - он нежно позвал ее, пытаясь продемонстрировать, что все в порядке, но это не подействовало - девушка не повернула головы, упрямо глядела в темноту сквозь лобовое стекло. Костя приложил ладонь к Ясной щеке и осторожно заставил посмотреть на себя. - Я слишком устал, чтобы осторожничать, так что скажу прямо, ладно?

Девушка вздрогнула, но не решилась сопротивляться. Ей нравилось это прикосновение, нравилось видеть Костины добрые серые глаза, в которых играли озорные синие блики от страз, его мягкую улыбку сквозь усталость.

- Мне есть, ради чего продолжать это делать. Мне нравится твоя книга, я верю в тебя и верю в неё. И я очень хочу, чтобы всё получилось.

"А ещё мне нравишься ты", - так и застряло где-то на языке не готовое быть озвученным признание.