В комнате было темно, слабо светился только одинокий экран телефона. Едва слышались из динамика стоны.

Костя никогда не умел плакать на камеру. Он и в жизни-то этого почти не делал, мог по пальцам пересчитать случаи, когда лил слезы. Сейчас снова не смог заплакать, только тугой ком стоял в горле уже с полчаса, в носу погано саднило да глаза щипало. Но почему-то он не мог перестать смотреть на чертов экран. Искал отличия, хотел убедиться, найти хоть один повод поверить, что это не настоящие видео.

Пока все говорило лишь об обратном. Записи сами себя доказывали. Это была Яся. Её фигура, ее волосы, голос и большая родинка на бедре. А с ней был Влад.

Голова уже болела от напряжения, но Костя продолжал морщить нос, зачем-то рассматривая их, будто чтобы окончательно себя добить. Чтобы сердце, наконец, разорвалось, и больше не нужно было мучиться.

Он закрыл видео и снова прочел сообщение от Влада. В десятый раз? В сотый? Тысячный?

«Привет. Ты сделал мне очень неприятно, когда забрал кое-что моё. Думаю, тебе лучше вернуть мне её. Ты ведь не хочешь, чтобы ей было больно, когда эти видео окажутся в сети? Расстанься с ней, и всё останется в тайне.»

Пять видеозаписей. Наверняка, у него были еще. Камеру так установил, что все прекрасно видно. Ублюдок. И сам, конечно, в кадр рожей не попадал, потому что знал. 

Костя заблокировал телефон и чуть не отшвырнул его от себя в гневе. Боль так быстро сменялась яростью, что затуманивала рассудок. Что ему было делать?

***

«Выйди ненадолго»

Простое сообщение, слишком короткое. Такое странное и на него не похожее. Яся хотела позвонить Косте, спросить, что случилось. Но если он уже ждал возле дома, проще было выяснить лично.

Февраль встречал их слякотно и промозгло, мокрый ветер пробирался под одежду и, несмотря на положительные отсчеты термометра, колол кости. После домашнего тепла казалось, будто ныряешь в ледяной бассейн.

Костя принес для Яси кофе, уже не очень горячий, но помогающий привыкнуть к морозу плавнее. Хоть не сразу начала бить дрожь.

- Что-то случилось? - девушка подалась вперед, чтобы привычно обнять парня, но он отстранился. Может, заболел? Яся шире улыбнулась, пытаясь добиться и от Кости, что он рад ее видеть. - Ты чего?

- Прости, - он поджал губы, виновато отводя взгляд. - Не хотел о таком говорить по телефону…

Ему было бы больно видеть, как счастливая улыбка Яси растаяла. Он смотрел на ее руки, вдруг резко сжавшие картонную чашку чуть сильнее. Крышка с характерным «чпоком» соскользнула с бортика, но не свалилась, а осталась на месте. Лучше бы сейчас она плеснула этим кофе ему в лицо, было бы не так паршиво, как говорить дальше.

- Мы должны расстаться. 

- Ты в себе? - Яся приблизилась и попыталась коснуться его лба, надеясь перевести всё в шутку. Она даже нервно посмеялась. - Может, заболел? Помутнение какое-то?

- Нет, просто это не может так больше продолжаться. - Костя прикусил губу до крови, сделал еще шаг назад. Уворачиваться от ее касаний было больно, когда на самом деле хотелось упасть на колени и крепко-крепко обнимать Ясю.

- Что не может продолжаться? Все же хорошо было, - девушка была болезненно озадачена, о кофе вспоминала лишь, чтобы не пролить. Почему он вообще думал, что ей захочется пить от такого разговора? Может, и правда, в лицо плеснуть, чтобы опомнился?

- Да, но… - Костя запнулся, вспоминая свои надуманные причины. Он смотрел на дрожащие руки любимой, которые сейчас нужно было крепко сжать и расцеловать. А он мог только отдаляться. - Так будет лучше для тебя. 

- Да мне и с тобой неплохо было, - теперь и голос у Яси задрожал. Она чувствовала, что все серьезно. Надежда на шутку иссякла.

Бассейн, в который ее душа плюхнулась, оказался полон острых льдин. Они болтались вокруг, не давая всплыть. Топили, ударяли по голове и рукам. Одна из них острым углом врезалась в грудь, выбила воздух из легких и остановила сердцебиение. Костя оказался не таким уж теплым прозрачным океаном. Он был бурной горной рекой, сносящей за собой бешеным потоком, а слова его были глыбами льда, избивающими теперь Ясину и без того хрупкую полуживую душу.

- Но я… Я не тот, кто тебе нужен. Я просто увидел в тебе себя и увлекся, потому что сам когда-то был в зависимых отношениях. Ты заслуживаешь настоящих чувств, а не очередной нездоровой хуйни, на этот раз спасатель-жертва. Да и мне лучше найти кого-то, кого не надо будет спасать. Прости, мне правда очень жаль.

Костин голос дрогнул, но будто лишь от мороза. Со стороны едва ли можно было понять, что у него вот-вот остановится сердце от боли. 

- Это какая-то ерунда... - Яся попятилась, неверяще мотая головой. 

Все было ненастоящим, каким-то странным глупым сном? Или ненастоящей была только его любовь? Снова все оказалось ее фантазиями и нелепыми мечтами. 

Девушка бросила стаканчик кофе в направлении мусорки, не глядя. Да и толку бы не было - глаза застелили слезы. 

Верить в это глупое расставание не хотелось. Яся вообще будто больше не верила ни во что вокруг себя. Реальности не было, всего счастья последнего месяца не было, но и кошмарного расставания с Владом не было. Ничего не было. Собственная душа, свои раны вдруг стали ощущаться менее реальными, чем герои в голове.

Проигнорировав все вопросы матери, обеспокоенной ее состоянием, девушка прошагала в свою комнату. Для неё вдруг люди вокруг перестали существовать вместе с предметами. Не было ни квартиры, ни улицы, ни мира, был только текст, который нужно было записать.

Ярослава спешно стерла слезы с щек ладонями и забилась в угол между своей кроватью и шкафом. Она тихо села на пол с ноутбуком и застучала по клавишам в исступлении. В поглощающем коматозе Яся бегло набивала на клавиатуре последнюю главу. Она продолжала время от времени всхлипывать, не слыша Катиных взволнованных вопросов, и агрессивно тереть глаза, когда слезы мешали смотреть. 

О расставании она подумает завтра. О том, что ошиблась, тоже. И даже о том, как себя ненавидит, она будет размышлять завтра. Теперь в голове - лишь желание дать хоть кому-то хороший финал. Пусть герой все поймет, пусть наберется сил довести до конца незавершенные дела, пусть хоть он в конце концов будет счастлив.

Глава вышла маленькой, до стыдного крошечной для такого важного содержания, но Яся предпочла охарактеризовать ее словом "ёмкая". Лучше несколько красивых слов, чем сотня скучных и невыразительных.

Закрыв ноутбук, девушка в очередной раз потерла красные шелушащиеся щеки и привалилась к боковой стенке шкафа. Она боялась, что нападет грусть, но на плечи давила лишь смертельная усталость.

Ярослава так и уснула бы, сжавшись на полу в обнимку с ноутбуком, если бы не Катя. Она все не спала, беспокоясь о сестре, и как только свет экрана погас, тихонько приблизилась в темноте. Яся ощутила, как уверенные, совсем не дрожащие руки сестры забрали гаджет из ее - трясущихся и слегка онемевших от напряжения. По столу тихонько стукнуло - Катя положила туда ноутбук. В полной тишине квартиры среди ночи этот звук оказался пронзительным, будто грохот взрыва.

- Давай-ка ляжем в кровать, - шепотом попросила Катя, с трудом вытягивая неподатливое туловище сестры из угла, в который та старательно забивалась несколько часов.

Яся, может, и хотела бы послушаться, но силы покинули ее полностью, у нее оставалось лишь немного - чтобы удержать равновесие на тяжелейших двух шагах. Стоило в темноте упереться в постель, она тут же рухнула на нее, и, сидя, обняла себя за плечи. Было холодно, неуютно, паршиво. Будто темнота стала гуще и давила на кожу, вытесняя Ясю из комнаты, из квартиры, из ее жизни. Подальше, пока не испортила всё и здесь своими провальными решениями.

- Хочешь рассказать, что с тобой случилось? - Катя села рядом и обняла сестру. Она была горячей, похоже, только из-под одеяла, и это немного отдаляло гнетущее чувство чуждости. - Все волновались... Ты ни на что не реагировала... Знаю, это не лучший момент интересоваться... Прости. Просто, если я буду знать, может, случайно не затрону тему, которой не должна касаться...

Ярослава не хотела говорить ни о чем вообще. Даже произнести вслух, что она не готова, не нашлось сил, и девушка просто прижалась к сестре, ища спасение в ее теплоте, распугивающей кошмары. Катя понимающе замолчала и обняла сестру, укутав их обеих одеялом.

Они даже в детстве никогда не спали вместе, вечно друг другом недовольные и ссорящиеся до первой крови. Но в эту ночь Яся нашла утешение в сестринских поглаживаниях по голове, позволила себе рыдать, захлебываясь слезами, давясь истерикой. А потом тревожно уснула, утонув с головой в теплом одеяле.

Катя чувствовала, как она все время дрожала, дергалась сквозь сон в ее руках. Всю ночь она не спала, оберегая старшую сестру от чего-то невидимого и неведомого, бурлящего, засасывающего глубиной только в голове самой Яси. Но было достаточно лишь знать о наличии угрозы, а понимать ее оказалось не обязательно.