В полицейском отчете говорилось, что следы борьбы в загородном доме актрисы были очень необычными. Они были не совсем похожи на те следы, что обычно остаются после ожесточенной драки между двумя людьми. Из-за недостаточного количества улик, нельзя было делать поспешные выводы.

На сегодняшний день, после тщательного изучения следов и собранных улик, было установлено, что единственным человеком, находившимся в особняке в момент убийства, была сама актриса.

Судя по всему, на протяжении всей своей жизни актриса страдала тяжелым психическим расстройством – у нее было диссоциативное расстройство личности. [Расстройство множественной личности.]

В своей последней галлюцинации она играла одну из своих личностей, пытаясь убить другую. На самом деле не важно, какую личность она играла, ведь это была только она сама. Необычные следы борьбы в комнате и странный способ убийства – все это результаты ее заболевания.

В процессе самоубийства, реконструкцию которого провел судмедэксперт Ло, сначала актриса потеряла контроль над своими личностями и захотела напасть на саму себя. Она стала одновременно играть роль жертвы и убийцы. Крича от боли, она ранила себя, и убегала, думая, что гонится за жертвой.

В конце концов, личность убийцы взяла верх.

Она «убила» свою другую личность.

Однако, к тому моменту у актрисы случился нервный срыв, и личность «убийцы» начала проявлять склонность к самоубийству. Эта личность была совершенно извращенным «ответвлением», которую актриса подавляла и никогда не раскрывала публике… А теперь это «ответвление» полностью завладело ее разумом. Она была точно голодный зверь, вырвавшийся из клетки. Напряжение было слишком велико.

Личность «убийцы» отчаянно хотела продемонстрировать уровень своей извращенности, поэтому, в конце концов, она выбрала такой эксцентричный способ…

Она установила над ванной видеокамеру, намереваясь записать весь процесс своей смерти. Судмедэксперт Ло, наконец, успешно восстановил диск и смог считать записанные данные.

Когда полицейские открыли видеофайл, то увидели крупным планом ее искаженное лицо. Первые слова, которые сказала женщина в объектив, были:

– Я ненавижу камеру… Верно… Камеру… Камеру, которая полностью лишает меня моей личности и превращает меня в фальшивку, в персонажа, которого я не узнаю. Я играю в эти ролевые игры каждый день. Мое тело большую часть времени принадлежит персонажу, чем мне самой. Я чувствую себя отвратительно… отвратительно, отвратительно! Тьфу!

Она произнесла слово «отвратительно» три раза подряд, потом ухмыльнулась, и ее красивое лицо в кадре стало выглядело устрашающе.

– Все эти камеры… Все эти объективы они забирали мою душу! Я вообще не похожа на живого человека перед камерой. Чтобы показать публике идеальный, нереальный образ, я боюсь совершить ошибку и сказать то, что не следует, или сделать то, чего делать нельзя... Я так долго старалась угождать этому гребаному объективу, но сейчас мне, блядь, больше не хочется этого делать!.. Я хочу запечатлеть на камеру самые уродливые вещи! Я хочу, чтобы в фокусе были смерть, разложение и вонь! Ха-ха!!! Ха-ха-ха!!

Разумеется, полиция не обнародовала само видео, они опубликовали лишь некоторые текстовые выдержки. На видео актриса говорила много похожего на приведенное выше, и совершала перед камерой много кровавых и жестоких действий.

Кроме того, сейчас достоверный источник раскрыл для Хэ Юя и Се Цинчэна очень важные зацепки…

Психическое заболевание актрисы, судя по всему, не было врожденным, поскольку она сказала на камеру очень странное замечание. Она заявила, что развлекательная компания применила к ней какие-то бесчеловечные и ненормальные методы воздействия, чтобы заставить ее вести себя на публике послушно, и держать ее в повиновении, как марионетку.

Когда актриса записывала видео, то находилась в бредовом, безумном состоянии. Она не объяснила, в чем именно заключались «ненормальные методы воздействия», она только неоднократно заливалась истеричным смехом и погружала лицо в ванну, изображая, что пьет воду.

Полиция по этому факту проводит дополнительное расследование.

– Вода послушания, – сказал Хэ Юй Се Цинчэну.

Се Цинчэн не ответил. Он посмотрел на огромное количество репостов и комментариев под этой новостью на «Weibo» и в его сердце зародилось тревожное чувство.

Нетизен [сетянин, пользователь Интернета] А: «Компанию «Zhilong Entertainment» следует хорошенько проверить!».

Нетизен Б: «Хуан Чжилуну это не должно сойти с рук. Узнайте, сколько артистов он убил!»

Нетизен В: «Что значит «ненормальные»? Как смеет эта развлекательная компания применять какие-то ненормальные методы к артистам? Они их запугивают или принуждают? Или устанавливают какие-то дополнительные правила? Необходимо тщательное расследование. Для упокоения погибших, для спокойствия всех, чтобы беззаконие не расползлось дальше, как раковая опухоль…»

Увидев, что Се Цинчэн читает комментарии, Хэ Юй сказал:

– Почти во всех комментариях полицию призывают начать проверку «Zhilong Entertainment». Таких комментариев больше ста тысяч, и это уже очень серьезная проблема. Даже если у Хуан Чжилуна есть «крыша» в полиции, на этот раз ему это не поможет. Может быть, с этим делом действительно будет так, как сказал Чжэн Цзинфэн, и они в самом деле смогут докопаться до истины.

После долгого молчания Се Цинчэн сказал:

– Нет… Этот вопрос слишком хлопотный.

Хэ Юй нахмурился, он не слишком хорошо понимал механизм работы полиции:

– Почему?..

– Абсолютно невозможно арестовать Хуан Чжилуна, и возбудить против него дело, только на основании содержания видеозаписи умершего человека, особенно, если этот человек сумасшедший с диссоциативным расстройством, – сказал Се Цинчэн, – Если дойдет до того, что начальство действительно выдаст им орден на дознание, они смогут допрашивать Хуан Чжилуна только в течение 24 часов, но при этом у них не будет прав на обыск «Zhilong Entertainment»… Иначе говоря, полиция в самом деле сможет что-то выяснить, вот только...

– Только?

– Если Хуан Чжилун действительно занимается подпольной разработкой «Воды послушания», и подвал его компании действительно является логовом по продаже людей и их органов, как и говорила Чжао Сюэ в своем видео, то запаса времени у него предостаточно, чтобы уничтожить улики.

Чем больше Се Цинчэн говорил, тем больше искажалось выражение его лица. Он вдруг переключился с интерфейса аккаунта Хэ Юя в «Weibo» на поисковик «Baidu», где нашел страницу о Хуан Чжилуне и сразу же пролистнул ее до строки гражданства.

Нахмуренные брови Се Цинчэна слегка расслабились, когда он увидел, что его гражданство по-прежнему было китайским.

Хэ Юй понял ход его мыслей и сказал:

– Се-гэ.

– Хм?

– У Хуан Чжилуна есть новозеландская грин-карта… С таким запасом времени, если он захочет, то успеет уничтожить улики и сбежать из страны.

Се Цинчэн ответил молчанием.

Они оба прекрасно понимали…

Как только Хуан Чжилун сбежит, все улики, имеющиеся у следствия сейчас, станут бесполезны.

Хуан Чжилун – это гигантский крокодил, которого они сейчас прижали. Но стоит ему вырваться из сети, как он тут же взбаламутит воду, сделав ее мутной, и перепугает всех рыб и креветок в пруду, которые тут же ринутся прятаться по норам. А получить молекулярную формулу или образец «Воды послушания» и найти доказательства злодеяний этих людей, станет еще сложнее.

Се Цинчэн, наконец, вернул телефон Хэ Юю.

На миг Хэ Юю показалось, будто Се Цинчэн хотел ему что-то сказать, но, в конце концов, промолчал.

Хэ Юй:

– У тебя есть какая-то идея?

– … Нет, – почему-то вдруг ответил Се Цинчэн. – При текущем положении вещей ни мне, ни тебе не стоит в это вмешиваться. Мы можем только позволить полиции продолжить расследование.

Хэ Юй задумчиво посмотрел на него.

От этих новостей на сердце у Се Цинчэна потяжелело. Он посидел еще некоторое время, не притрагиваясь к еде, а потом сказал Хэ Юю:

– У меня еще остались кое-какие дела, поэтому я уже пойду. А ты ешь, не торопись.

Договорив, Се Цинчэн направился к выходу из столовой. Хэ Юй смотрел ему в спину, и огонек подозрения в его глазах разгорался все ярче.

Той ночью Се Цинчэн вернулся в переулок Моюй.

Он никому не сообщил о том, что придет, и открывал дверной замок очень тихо, не желая, чтобы его соседи, включая тетушку Ли, узнали о том, что он здесь.

Не включая свет, а полагаясь только на освещение от уличного фонаря, падающее в окно, он быстро собрал кое-какие вещи, потом взглянул на часы, вышел из дома и запер за собой дверь.

Но, когда Се Цинчэн выбирал пункт назначения, собираясь вызвать такси, он случайно заметил человека в капюшоне, который, засунув руки в карманы и облокотившись на стену, наблюдал за ним, стоя против света в узком переулке неподалеку.

Этим человеком оказался Хэ Юй, с которым он только недавно расстался.

Се Цинчэн:

– …Что ты здесь делаешь?

– Пришел узнать, куда это ты собираешься пойти в такой час.

Се Цинчэн:

– ... В университете кое-что произошло, мне нужно сверхурочно поработать.

– Да неужели? – Хэ Юй выпрямился и направился к нему. – Отлично, тогда я подвезу тебя и составлю тебе компанию.

Се Цинчэн:

– Не стоит.

– Ты что, не хочешь прокатиться на халяву?

Се Цинчэн:

– … Мне сначала нужно встретиться с другом.

– С Чэнь Манем?

– Нет.

Хэ Юй сказал:

– За столько лет, что я тебя знаю, я не видел тебя с еще какими-то другими друзьями.

– …

К этому моменту Хэ Юй подошел уже очень близко к Се Цинчэну. Остановившись рядом, он окинул мужчину взглядом из-под полуопущенных ресниц.

Се Цинчэн не собирался продолжать с ним разговор. Он хотел обогнуть его и пройти мимо, но, когда они пересеклись, Хэ Юй вдруг сказал:

– Почему ты не скажешь мне правду?

– ...

– Думаешь, я не вижу тебя насквозь, Се Цинчэн?

Пока он говорил, поднялся сильный ветер. Хэ Юй бросился на Се Цинчэна, схватил его за руку и толкнул к стене переулка Моюй.

– Ты…

Глаза Хэ Юя потемнели:

– Ты ведь собираешься пойти в штаб-квартиру «Zhilong Entertainment», так?

Се Цинчэн немного переменился в лице, но ответил все тем же холодным тоном:

– …Что за чушь ты несешь?

– Чушь? Да неужели? – сказал Хэ Юй и выхватывая телефон из ладони Се Цинчэна. Экран до сих пор был включен, и Се Цинчэн еще не успел выйти из приложения вызова такси.

В пункте назначения было введено: «Штаб-квартира «Zhilong Entertainment».

Хэ Юй молча смотрел на заполненную строчку, свет от экрана падал на его ресницы серебристо-голубым сиянием. По выражению его лица невозможно было понять, чувствовал ли он иронию, злость или горечь.

Он вернул телефон Се Цинчэну:

– Ты вот это называешь сверхурочной работой?

– …

Видя, что правду невозможно скрыть, Се Цинчэн не собирался больше притворяться.

Неповрежденной рукой он оттолкнул от себя Хэ Юя на небольшое расстояние, потом расправил манжеты на рукавах и искоса взглянул на него:

– Да. Я должен как можно скорее попасть в подвал компании Хуан Чжилуна. Прежде, чем он успеет уничтожить все улики и сбежать, мне нужно получить доказательства, которых будет достаточно для проведения обыска полицией… Я должен отправиться в то место, о котором говорила Чжао Сюэ в своем видео.

Хэ Юй:

– ...

Се Цинчэн:

– Возможно, ты не понимаешь меня, но, пожалуйста, не стой на моем пути.

Се Цинчэн с самого начала думал, что Хэ Юй не сможет принять его позицию.

Он не ожидал, что, когда Хэ Юй услышит его слова, огонек в его глазах лишь едва дрогнет. Усмехнувшись, Хэ Юй опустил взгляд и произнес:

–  … Так и знал, что ты вот так отреагируешь. Это нормально. Ты ведь именно такой, Се Цинчэн.

– …

Се Цинчэн был несколько удивлен.

Хэ Юй:

– Ты в самом деле считал, что я ничего не замечу? Ты думал об этом еще во время ужина, я ясно это видел.

– ...

– Тебе нет нужды ничего от меня скрывать. Я могу понять тебя, Се Цинчэн. И я не буду пытаться помешать тебе сделать это… Возможно, кто-то другой не сможет понять твой выбор, посчитав это дело слишком рискованным и ненужным… Но я-то прекрасно знаю, как много важного для тебя было уничтожено этой преступной организацией, и что в вихре этих безумных событий ты продолжаешь терять вещи и людей, что тебе дороги… Се Сюэ – твоя последняя родственница, – сказал Хэ Юй. – Я знаю, ты, конечно же, хочешь ее защитить.

Он понимал, что Се Цинчэн ни в коем случае не будет сидеть сложа руки, и просто наблюдать за тем, как тело Се Сюэ постепенно претерпевает изменения, и как в конечном итоге она превратится в такого ​​же «пациента №…», как и они сами.

Кроме того, стремление к поиску истины было действительно важно для Се Цинчэна. Если та подпольная экспериментальная организация будет продолжать использование «RN-13», будет продолжать его разработку и использовать плоть и кровь живых людей для проведения тестов…

Для Се Цинчэна все это было абсолютно неприемлемым, он не мог просто остаться безучастным в стороне.

Какое-то время Се Цинчэн хранил молчание, а потом сказал:

– Раз уж ты обо всем догадался, уйди с дороги.

Хэ Юй:

– Раз уж я обо всем догадался, позволь мне пойти с тобой.

– ...

На самом деле, это не первый раз, когда Хэ Юй сказал подобное Се Цинчэну.

Впервые Се Цинчэн услышал от него эти слова во время инцидента с телебашней.

Тогда Се Цинчэн жаждал узнать, кто убил его родителей, но ни Чжэн Цзинфэн, ни Чэнь Мань, связанные своим положением, не могли дать ему никаких подсказок. В отчаянии он пытался узнать все самостоятельно.

Именно в этот момент Хэ Юй открыл дверь, вошел в комнату, протянул ему руку и сказал: «Я могу тебе помочь».

А еще Хэ Юй сказал: «Се Цинчэн, я пойду с тобой».

В то время у Хэ Юя в голове не было никакой его так называемой «влюбленности», но он все равно поступил именно так.

Позднее они вместе выбрались из ловушки в студии и пережили дождливую ночь на бесплодных холмах деревни Ицзя. Каждый раз оказываясь на грани между жизнью и смертью, преодолевая множество трудностей… Се Цинчэн не хотел снова проходить через подобное вместе с Хэ Юем в подвале «Zhilong Entertainment».

Он некоторое время пристально смотрел на юношу, а потом сказал:

– Хэ Юй, послушай, я надеюсь, что смогу разобраться с этим самостоятельно… Не важно, иду ли я за уликами или за образцом «Воды послушания» – все это ради спасения Се Сюэ. Ты и так уже очень помог мне, этого достаточно. Тебе не нужно заходить еще дальше.

Хэ Юй:

– ...

– Вернись в общежитие и отдохни, – Се Цинчэн прервался, чуть кашлянув. – Ты всего лишь двадцатилетний студент.

Увидев, что Се Цинчэн собирается уйти, Хэ Юй схватил его за запястье, там, где была его татуировка.

– Так вот почему ты отказывался говорить мне, что задумал на самом деле? Ты пытаешься решить проблему сам, потому что... потому что считаешь меня слишком молодым?.. Или потому что на самом деле не хочешь никому ничего быть должным?

– …

Се Цинчэн рассудительно сказал:

– Да, я действительно больше ничего тебе не должен.

Хэ Юя по-настоящему разозлился:

– Се Цинчэн, ты… У тебя, что, какое-то аффективное расстройство [эмоциональные нарушения]? Ты считаешь нормой рисковать собственной жизнью, но не можешь ни от кого принять проявление доброты или желание составить тебе компанию, так?

Се Цинчэн с очень серьезным видом сказал:

– Это очень опасное дело. Я надеюсь, ты сможешь…

Хэ Юй не дал ему договорить.

Он протянул руку и обнял его.

– Се Цинчэн, пожалуйста, выслушай меня, – сказал Хэ Юй с чуть покрасневшими глазами. – Я нисколько не жалею о том, что пошёл с тобой в архив, и в студию, и в деревню Ицзя. Ведь я уже сказал, что люблю тебя… Я не знаю, влюблялся ли ты в кого-нибудь в своей жизни. Но, думаю, ты в состоянии понять чувство нежелания того, чтобы важный человек рисковал собой в одиночку. Раз уж ты не желаешь сидеть на месте и ждать, пока кто-то другой выдаст тебе результат, почему ты хочешь обречь меня на боль ожидания и беспомощности?

– …

– Се Цинчэн, неужели ты так сильно ненавидишь меня?

– … Нет.

– Или ты хочешь замучить меня до смерти?

– ... Тоже нет.

– Так неужели ты считаешь, что отправишься в подвал штаб-квартиры «Zhilong Entertainment», рискуя собой, а я в это время со спокойной душой буду валяться на кровати в общежитии, делать домашку, смотреть дорамы и болтать с соседями по комнате?

– ...

– Думаешь, я так и поступлю?

– ...

Хэ Юй какое-то время пристально смотрел на него, а потом медленно выпрямился, чувствуя, что победил. Он будто смог заглянуть своими глазами в сердце Се Цинчэна и увидеть, что тот и хотел бы опровергнуть его, но не может найти подходящих аргументов.

– Господин Се, – наконец, настойчиво сказал Хэ Юй, – ваш заказ такси «DiDi»* был отменен. Новый водитель уже перед вами и готов вас обслужить. [*Китайский конгломерат, предоставляющий услуги агрегатора такси, каршеринга и райдшеринга.]

– ...

– Пожалуйста, садитесь в машину.

Поскольку Се Цинчэн не смог отшить Хэ Юя, ему оставалось только сдаться. Он ведь уже взрослый, его нельзя просто так взять и прогнать.

Видя, что ему не удастся переубедить Хэ Юя, Се Цинчэн некоторое время молчал, а потом сквозь зубы процедил:

– Если так и продолжишь за мной увязываться, ты, блядь, провалишь экзамены. Ты студент, который забросил свои занятия, что у тебя в голове творится?

Хэ Юй:

– Ты в самом деле хочешь услышать ответ на этот вопрос?

Прежде, чем Се Цинчэн успел его остановить, Хэ Юй сказал:

– Мне запал в сердце профессор из соседнего университета, я просто без ума от него. И чем больше он меня игнорирует, тем больше мне хочется говорить ему о любви, а не учиться.

– …

– Профессор, это вы меня соблазнили, так что, если я провалюсь на экзаменах, будете моим личным репетитором, хорошо?

От этих слов веяло определенными намеками.

Репетитором? По какой дисциплине? Это, блядь, просто очередная уловка Хэ Юя, чтобы затащить его в постель. И Хэ Юй даже не пытался это скрыть, в выражении его глаз не было ни капли невинности.

Се Цинчэн посчитал, что вести подобного рода разговор в данный момент было слишком возмутительно, поэтому снова сквозь зубы сказал:

– Если с тобой что-то случится, я не буду с тобой возиться. Я просто дам тебе умереть.

– Тогда у меня есть просьба.

– Какая?

– Поцелуй меня, прежде чем я умру. Умереть под пионом и стать призраком – это тоже романтично. [Популярная цитата из пьесы династии Юань, буквально романтизирующая смерть из-за любви.]

– …

Се Цинчэн сделал вид, что не услышал Хэ Юя и просто пошел дальше с раздраженным выражением лица, и явно ругая его про себя.

Однако то, что сказал Хэ Юй, не было полной чепухой. Се Цинчэн чувствовал, что атмосфера этой ночью была слишком напряженной, а то, что они собирались сделать, было слишком опасным. Находиться в постоянном напряжении вредно, а сейчас, после их короткого разговора, атмосфера определенно более-менее разрядилась.

Хэ Юй в миг перестал ребячиться и, догоняя Се Цинчэна, серьезно произнес:

– Се Цинчэн, честно говоря, у меня ведь есть Кровяной токсин, поэтому мне не нужна твоя защита. Главное береги себя.

– ...

– В больнице округа Цинли ты пообещал мне, что не будешь жертвовать собой ради кого-то. Не забывай об этом.

Се Цинчэн, продолжая игнорировать Хэ Юя, подошел к его машине, припаркованной поблизости. Поскольку Хэ Юй находился уже рядом, сенсорный ключ автоматически снял блокировку. Се Цинчэн открыл дверцу машины, взглянул на него и сказал:

– Поехали.

Хэ Юй отказывался сдаваться:

– Ты обещал мне. Ты сказал, что китайцы не обманывают китайцев.

– … Ты больной, или как? Садись уже.

Они вдвоем сели в машину. Внутри была упаковка с недоеденным гамбургером. Се Цинчэн посмотрел на Хэ Юя:

– Разве ты не поужинал?

– Да тут такие дела творятся, что у меня даже мысли не возникло ехать ужинать в ресторан. Иногда и нездоровая пища бывает очень вкусной, – Хэ Юй протянул ему бумажный пакетик. – Хочешь картофель фри?

Се Цинчэн отодвинул протянутый бумажный пакетик. Таковы уж родители, они на инстинктивном уровне не любят, когда их дети едят что-то из «КFC» или «McDonald's».

– Тогда, гэгэ, когда мы вернемся, ты приготовишь для меня жареный рис по-янчжоуски, хорошо?

Се Цинчэн:

– … Поехали.

Хэ Юй продолжал быть на своей волне:

– Я хочу со сладкими креветками. Хочу, чтобы ты приготовил особую версию жареного риса по-янчжоуски с большим количеством креветок.

– ... Блядь, давай уже я поведу.

Автору есть, что сказать:

Далее начинается арка с подвалом развлекательной компании. ~ Мини-театр временно закрывается. ~ Он возобновит свою работу по окончании этой арки. ~