За окном занимался рассвет. Все жители города еще спали, и только дроиды-уборщики неслышно скользили по улицам, очищая и без того почти стерильные тротуары.
В темной комнате на смятой постели лежали двое мужчин. Один из них все еще крепко спал, слегка хмурясь чему-то во сне. А второй лежал, глядя в потолок, и время от времени усмехался каким-то своим мыслям.
Под окнами тихонько пискнул дроид, видимо, обнаружил какой-то мусор, и второй парень словно очнулся. Его ухмылка погасла, он на секунду прикрыл глаза, а потом тихо скатился с кровати.
Джиль - так звали парня - передвигался по комнате словно тень, невидимая и неслышимая. Впрочем, в какой-то степени он и был тенью. Оборотнем, тем, кому не место в городе и кого не существует, если верить официальным источникам.
Оборотнями называли повстанцев, не верящих в Око Закона и в то, что эта система создала идеальный мир, в котором нет преступности и нищеты, сирот и боли. От прочих повстанцев оборотней отличало лишь то, что они могли жить в столице, ходить по улицам как ни в чем не бывало и оставаться невидимыми для всех служб правопорядка.
Джиль, уже полностью одевшись, бросил взгляд на кровать, где все еще спал его любовник. Джерард скоро должен был проснуться, но в комнате к тому моменту уже не будет никого постороннего. Даже система безопасности не заметит, что кто-то покинул дом.
Это своего рода игра, в которую играют мужчины, или сделка.
Джерард занимал высокий пост в имперской армии, являясь главой целого отдела по контролю за исполнением закона. И его мать была довольно высокопоставленным служащим канцелярии мира. И Джерард давно подозревал, что его любовник что-то скрывал, и догадывался, что именно. Следуя правилам, он должен был бы арестовать его и отправить на дознание. Но Око Закона, следящее за всеми жителями Империи, не реагировало на Джиля как на преступника. Его индекс благонадежности был немного ниже среднего, но гораздо выше, чем у преступников. У Джиля всегда был довольно высокий уровень тревожности, словно бы он постоянно боялся совершить какую-то ошибку. Но подобное наблюдалось у многих мелких служащих, мечтающих о повышении, и система не видела в нем угрозы. Те, кто боялся чего-то по-настоящему, имели совсем другой уровень тревоги. А вообще страх, не переходящий определенной отметки, был признан отличным инструментом поддержания порядка.Особенно когда речь шла о больших территориях, удаленных от столицы. За пределами центра Империи и особенно на ее окраинах власть служб поддержания порядка была не так сильна, и, если бы не страх, то поддерживать там законность было бы весьма непросто.
Джиль целеустремленно двигался вперед. Ему нужно было успеть добраться до укрытия раньше, чем толпы людей заполонят улицы. Рано утром и вечером, когда наблюдалось самое большое скопление народа, система распознавания Ока Закона работала на максимальной мощности, и обмануть ее было на порядок сложнее.
Конечно, Джиль мог бы не спешить и переждать опасное время у Джерарда, но ему не хотелось оставаться в том доме дольше необходимого. Потому что тогда им пришлось бы разговаривать, а, значит, громоздить новую ложь. Безопасных тем не существовало, уже сама их связь была огромной угрозой для обоих. Даже будь Джиль честным гражданином, за связь двух мужчин их обоих отправили бы в карантин. Непонятно было, как Джерард вообще решился на такое, что заставляло его регулярно искать этих встреч? Джиль не понимал его. Джерард всегда был холодным и безразличным - привычная маска, отлично понятная Джилю. Но когда они оставались наедине, он оттаивал и даже улыбался, хотя было заметно, что его лицевые мускулы не привычны к подобным упражнениям. Сам Джиль тоже ощущал сильный подъем во время этих встреч и не хотел, чтобы они прекращались.
Кто-то более романтичный назвал бы это все любовью, но Джиль не допускал подобного даже в мыслях. Любовь - это слишком сильное чувство. И слишком опасное. Стоило принять его хоть раз, пусть даже в мыслях, и пути назад уже не было. Оно затянет и утопит, сперва в себе самом, а потом… тут уж как повезет.
Возможно, это ложь? Не имеет значения.
Вся жизнь Джиля - одна сплошная ложь. За правду его бы давно убили.
Джиль вырос в крохотном городке на границе Империи и Диких пустошей. За границей города был только лес, а было ли что-то за ним, никто в городе не знал. Входить в лес разрешалось только охотникам и военным. Вторые иногда наведывались туда ловить повстанцев, которых и в самом городе хватало, но там они хорошо маскировались и на время облав уходили все в тот же лес. Там же в городе был и последний сиротский приют. Хотя официально уже давно считалось, что сирот долгое время не существует, этот приют почему-то никто не трогал. Вряд ли из милосердия. Из сирот получались лучшие Каратели, и у них не было семей, которые могли бы быть против их поступления в военную академию. Каратели - это особый отряд по борьбе с теми, кого не существует.
Джиля с раннего детства учили врать, не чувствуя сомнений или вины. Учили выключать эмоции, ведь на них в первую очередь было нацелено Око Закона. У него не было иного выбора, как научиться всему этому. Родители Джиля не просто сочувствовали повстанцам, они часто укрывали их в своем доме. Именно это и спасло жизнь самому Джилю, тогда еще мальчишке. Когда правление решило, что польза, приносимая городом, не окупает неприятностей, приносимых им же, и послало туда отряд Карателей. Бездушные машины для убийств, они уничтожили городок до основания. Выживших почти не осталось, а тех, что умудрились не погибнуть, забрали в столицу для дознания и заключения. Из исправительных учреждений Империи никто никогда не возвращался. Именно тогда Джиль в полной мере понял, чего стоит эта Утопия на самом деле. Кроме него в тот день выжили еще двое ребят, укрывшихся в потайном подвале в доме родителей Джиля, оттуда их позже забрали повстанцы. Они могли бы спасти больше людей, но о зачистке стало известно слишком поздно. В тот день Джиль впервые прошелся по тонкому краю. Потом же хождение по лезвию бритвы стало для него жизнью.
Оборотней было очень мало, потому что лишь единицы могли обманывать Око, бесконечно рисковать, стоя на краю, и ничем себя не выдавать. Как правило, через полгода-год нервы сдавали даже у самых стойких. Кого-то ловили Каратели, а кому-то везло, и они успевали вовремя убраться и столицы.
Джиль держался уже четыре года, три из которых спал с командиром законников, и ему такая жизнь была ничуть не в тягость. У него не было ничего, за что можно было бы цепляться, что было бы страшно потерять. Даже Джерарда у него на самом деле не было. Была только бесконечная ложь и опасность, так приятно щекочущая нервы. Собирать информацию под самым носом у Канцлера и армейцев, проникая в хорошо охраняемые офисы и хранилища информации, выходить оттуда незамеченным и неузнаваемым. Разве может быть что-то приятнее? Канцлер и совет так дорожат и гордятся своей системой безопасности и контроля. А для Джиля она просто пшик, пустое место, обойти ее не сложнее, чем древнюю сигнализацию.
Правда, иногда в особенно ясную и солнечную погоду Джилю, смотрящему на людей, проходящих мимо, начинало казаться, что пустое место - это он сам. Поэтому его не засекают системы города: его просто нет, потому и засечь нечего. В такие моменты ему становилось по-настоящему страшно. Хотелось выскочить из своей норы и кинуться в толпу людей, пихаться локтями, кусаться, кричать, сделать все возможное, чтобы его увидели. Чтобы развеять это страшное наваждение. Но Джиль сидел на месте, словно привязанный, и считал вдохи-выдохи, чтобы не ускорилось сердцебиение, чтобы Око и дальше не смотрело на него. Словно в нем существовали два разных человека. Но со временем Джиль пришел к выводу, что на самом деле этот страх тоже ложь. Еще одна ложь во лжи, которой окутана его жизнь. Все его чувства - это игра сознания, тоскующего в темноте одиночества. Иллюзия, призванная помочь, убедить себя, что он ничем не отличается от людей вокруг, что он не одинок. Заведомо проигрышная попытка, потому что между ним и этим городом лежала непреодолимая пропасть. Око Закона само это подтверждало, не замечая его.
***
- Джерар Шриар Айлион, командир пятой контрольной группы, по вашему приказу прибыл! - Джерард бодрым пружинистым шагом вошел в конференц-зал.
Давненько уже его не вызывали так запросто, а, значит, ничего хорошего от этой встречи ждать не стоит. Чутье Джерара не подводило еще ни разу, именно благодаря ему он смог дослужиться до своего поста вместо того, чтобы бесследно сгинуть в казематах Исправительного Центра. Истории об этом месте ходили самые жуткие, но правду знали только командиры Карателей и верхушка совета.
- Совет очень рад, что вы так быстро нашли для нас время, - моложавый старик с жидкой побитой сединой бородкой поднялся навстречу Джерарду.
Дружелюбие в его голосе было насквозь фальшивым. “Просьбы” совета всегда выполнялись очень быстро, не смотря ни на что. Потому что промедление вполне могло быть рассмотрено как измена и предательство идеалов Утопии. Джерард не хотел привлекать к себе излишнее внимание. Высокая должность в какой-то мере защищала его, но проверять границы стал бы только полный идиот. Его бросало в дрожь при одной только мысли о том, что кому-то станет известно о некоторых его поступках или мыслях. Этот страх едва не доходил до паранойи, и только железная воля помогала держать себя в руках.
- Думаю, нам не стоит тратить время на пустые любезности. Перейдем к делу, - вступил другой член совета.
- Верно-верно, - подхватил первый. - У нас для вас особое задание, командир. С завтрашнего дня и до его окончания вы переводитесь в седьмой карательный отряд.
Старик замолчал, ожидая реакции Джерада, но тот не дрогнул, хотя очень хотелось выругаться. Карателей воспитывали с детства, иногда с подросткового возраста, и подготовка у них была весьма специфической. То, что его отправляют туда, ничего приятного не сулило. Возможно даже, что от него просто хотели избавиться?
- Могу я задать вопрос? - Джерард почтительно склонил голову, пряча стальной блеск в глазах.
- Разумеется.
- Насколько мне известно, карательных отрядов всего шесть… - Джерард изобразил сомнение.
Что-что, а изображать он умел прекрасно, ничуть не хуже, чем его сомнительный, но дорогой зверек Джиль. Вот уж кто точно был богом двуличности и лжи.
- Верно. До недавнего времени так и было. Но завтра будет выпуск из академии, из выпускников будет сформирован седьмой отряд. Проблема лишь в старшине этих молодцев. Программа профпригодности назначила его главным, но не командиром, что странно. К тому же у этого юноши не самое светлое прошлое… Поэтому мы бы хотели, чтобы вы лично убедились в его надежности.
Джерард задержал дыхание, чтобы не выдать себя. Что это было о прошлом? Может ли это быть намеком на его собственное прошлое? На прошлое его семьи? Брат…
***
Джерард раздраженно вертел в руках пачку сигарет. Его личная маленькая слабость, выставляемая напоказ. Лучше пусть все думают, что знают о ерунде, чем подозревают о важном. Излишне правильные люди всегда выглядят подозрительно. Даже в Утопии.
Новое задание не нравилось ему совершенно. Во-первых, странно было то, что для его выполнения выбрали именно Джерарда, так как никакой специальной подготовки на подобный случай он не проходил. А раз так, то, возможно, совет знал о нем несколько больше, чем нужно. Отсюда вытекало во-вторых: какова вероятность, что проверяют его самого? Довольно высокая. Ни для кого не секрет, что система Око Закона не идеальна. В конце концов именно поэтому и существовали военные. В новом мире все выглядело благопристойно только до тех пор, пока не начнешь копаться в деталях. Сам Джерард наглядное тому подтверждение. Его индекс благонадежности никогда не опускался ниже девяноста пяти процентов. Это был рекордно высокий показатель, ни один живой человек не способен был выдать сто процентов. Во всяком случае за всю историю Утопии такого не было.
Раздраженно отшвырнув сигареты, Джерард поднялся на ноги. Ему нужно было пройтись, на ходу всегда лучше думается. А еще нужно было разыскать Джиля. Для чего Джерарду понадобился любовник в такой ситуации он и сам объяснить не мог. Ведь если в нем усомнились, то эта встреча будет вдвойне опасной. И если Джиль почти наверняка выскользнет из западни, то Джерарду останется только посочувствовать. Но тот же инстинкт, который вопил об опасности, настойчиво требовал обязательно найти Джиля.
***
Прохожих на улице было совсем не много. Большинство горожан уже разбрелись по домам. Гулять по ночам законом не возбранялось, но делать на улице после заката добропорядочным гражданам было абсолютно нечего. Еще через пару часов прохожих совсем не останется, а, значит, передвигаться скрытно станет на порядок труднее.
Джиль бесцельно шатался по улицам, все вокруг было спокойно, но какая-то невнятная тревога не давала ему усидеть на месте. Обычно после встреч с Джерардом он несколько дней не покидал убежища, приводя в порядок мысли и чувства. Но не в этот раз.
Уже собираясь возвращаться, Джиль заметил на другом конце улицы знакомую фигуру. Джерард шел быстро, торопливо оглядывая прохожих, словно искал кого-то. Застыв на месте, Джиль не мог решить - выйти навстречу или скрыться между домами. Он никогда не говорил любовнику, где живет, так какова вероятность, что Джерард ищет тут именно его? Да и что такого должно было произойти, чтобы он кинулся его искать на ночь глядя? Но несмотря на все доводы рассудка, Джиль все-таки шагнул ему навстречу.
- Что-то потерял?
Джерард остановился, вглядываясь в знакомое лицо. С одной стороны он был рад встрече, а с другой не мог решить, как теперь себя вести. Зачем вообще он искал этой встречи? Они никогда не говорили о личном, они вообще почти не говорили. Только секс и легкий треп о погоде и еде между делом. А чего он хотел сейчас?
- Возможно, за мной следят, - Джерард не стал озираться в поисках предполагаемых наблюдателей.
Он знал, что со своей подготовкой все равно не сможет заметить профессиональной слежки. Под маской беспокойного растяпы Джиля на секунду мелькнуло что-то жесткое и чужое. Теплые карие глаза стали почти черными. Но потом все вернулось на свои места, хотя его радость от встречи испарилась. Джерард намекнул о своем знании сущности Джиля, а это серьезное нарушение правил их игры. Залогом их встреч всегда была ложь.
Или показалось? Да нет, не стал бы законник говорить о слежке простому горожанину. Зачем?
- Правда? - Джиль сделал большие испуганные глаза.
- Правда? - спросил Джерард, убивая любую возможность свести все к шутке.
Неужели произошло что-то настолько плохое, что ему потребовалась помощь? И с чего это он вздумал искать ее здесь?
- Нет, пошли, - Джиль помрачнел.
Он просчитал возможные варианты и принял решение. Джерард был простым законником и никакой особой подготовки не проходил, а значит перед специальными дознавателями был бы бессилен. Эти ребята - сторожевые псы Канцлера, они занимались тем, что искали преступников в высших кругах совета и армии. Джерард занимал достаточно высокий пост, чтобы стать их жертвой, но не достаточно высокий, чтобы чем-то помешать Канцлеру. Странно… Сам Джиль почуял бы ищеек за версту, для него это был вопрос выживания.
Они шли по каким-то темным улицам, и Джерард не узнавал их, хотя знал город как свои пять пальцев. Неужели темнота так меняет окружающий мир? Прежде ему не доводилось гулять по ночам в этих местах, а центральные улицы всю ночь были ярко освещены и выглядели одинаково всегда.
- Пришли, - привел его к высокой и узкой часовой башне, таких по городу стояло множество.
Они были скорее элементом декора, нежели несли какую-то реальную пользу. Тяжелая дверь бесшумно распахнулась, и они вошли. Внутри было темно и тесно, часами управлял компьютер, и людям не было нужды пользоваться этими помещениями, но пыли не было.
Интересно, сколько еще в столице таких позабытых людьми нор?
Небольшой подъемник поднял их на вершину башни в небольшую комнатку с часами, очевидно, когда-то этим помещением пользовались рабочие, обслуживающие часы. Но сейчас она приобрела вид крохотной квартирки с необычным видом из окна. Джиль указал на новенький матрац в самом углу, предлагая присесть. Другой мебели тут не было.
Джерард осторожно сел и уставился в стену, пытаясь переварить все случившееся. Иррациональный страх отпустил его, пока мысли были заняты другим, и теперь он не мог понять, как вообще получилось, что он оказался здесь. Он всегда знал, что Джиль - лжец, и подозревал, что тот связан с повстанцами. Но то знание было совсем другим, бездоказательным, а, значит, ненастоящим. А вот теперь он точно знал, кем являлся его любовник.
Честному человеку было бы незачем жить в таком месте, бездомных уже давно не осталось, на самом деле. Утопия обеспечила жильем всех, кто в нем нуждался. Раз так, значило, Джиль - преступник, но при этом он все еще на свободе под самым носом Ока Закона. А из этого можно было сделать вывод, что он - повстанец: только им и верхушке городских и армейских властей было по силам водить систему за нос.
- Оказывается, быть уверенным в чем-то и знать точно - это разные вещи, - выдавил Джерард, приходя в себя и успокаиваясь.
Арестовывать Джиля не имело смысла, так как ко дну они пойдут вместе. Устраивать драму просто ради драмы было глупо: они не в театре, и никто стараний не оценит. К тому же, как оказалось, новости не так уж и шокировали. Только сейчас Джерард осознал, сколько глупостей натворил сегодня. Распсиховался из-за ерунды, и просто чудо, если никому из совета это не бросилось в глаза. Какие-то предчувствия и нелепые подозрения… Даже если в нем и усомнились, то к чему вся эта трагедия? У него словно пелена с глаз упала.
- Так бывает, - тихо проговорил Джиль, легко угадав все мысли и состояние Джерарда.
Что-то такое он и подумал с самого начала, просто не смог бросить его в таком состоянии: законник мог натворить настоящих глупостей. Джиль уже видел подобное. Примерно так вели себя оборотни перед срывом. Страх перед наказанием, боязнь быть раскрытым. Паранойя и ощущение угрозы на каждом шагу. Необычно, что такое произошло с законником, но, учитывая его биографию и не слишком светлые помыслы и поступки, это не удивляло. Джерард не верил в Утопию так же, как в нее не верил сам Джиль.
- Успокоился? - голос Джиля похолодел.
Он чувствовал себя выбитым из колеи. Было много предположений о том, к чему приведут их отношения, но правда оказалась какой-то слишком нелепой.
- Вполне, - Джерард и правда почувствовал себя лучше.
Общество Джиля и прежде успокаивало. Пусть он и прикидывался бесконечным растяпой, но в нем всегда чувствовались безбашенная веселая сила и уверенность. То, чего Джерарду так не хватало в этом прилизанном, идеальном городе. Разумеется, теперь он должен был оборвать все связи с Джилем. Одно дело подозревать любовника в чем-то преступном, а вот осознанно спать с повстанцем… за такое можно было головы без суда лишиться. Но здравый смысл и желания вообще редко сходятся во мнении, а сейчас - особенно. Сознание Джерарда яростно противилось этому бесконечному “должен-должен-должен”, он не хотел быть кому-то должен, особенно в таких вопросах. Он не хотел отказываться от Джиля и их связи. Не потому, что тогда одиночество сожрало бы с потрохами, и не потому, что жизнь стала бы пуста и бессмысленна. Никакого романтического бреда. Просто Джиль стал привычным, а еще Джерард не хотел быть должен. И вообще, от добра добра не ищут. Эти доводы Джерард использовал для себя самого. А вот что творилось в голове Джиля, было не очень понятно, но по его поведению не трудно было догадаться, что он собрался сбежать. И, что самое гадкое во всей этой ситуации, - сбежит он не из города, а только от Джерарда.
- Оставим, как есть?
Джиль усмехнулся и отвел глаза. Он бы и не прочь… Но это просто безумие. Сложно сказать, что именно изменилось теперь, ведь они и раньше знали или подозревали друг о друге многое.
- Нет, - жестко отрезал Джиль. - Нельзя. Я не доверяю тебе, а ты не должен доверять мне, если, конечно, у тебя остались хоть какие-то мозги. Не забывай, что в этой жизни мы стоим по разные стороны.
Джерард криво усмехнулся.
- А мне кажется, что я вполне могу тебе доверять, и плевать, где ты там стоишь.
- Правда? А как насчет того, что я втерся к тебе в доверие только ради информации? А, господин большой начальник? - Джиль почувствовал досаду от собственных слов.
Какая на самом деле разница, кто из них на чьей стороне: все равно закончат они одинаково плохо, не важно, вместе или порознь.
- Какая к черту информация? Какое доверие? Ты сам-то себя слышишь? - Джерард поднялся на ноги и навис над Джилем.
Он не хотел вести этот бессмысленный спор: сколько бы он ни продолжался, все равно каждый останется при своем мнении. Джерард был абсолютно уверен, что Джиля держала рядом с ним отнюдь не выгода. И если Джиль захочет уйти, то скатертью дорожка. А если захочет остаться, то он и сам прекрасно придумает себе повод.
- В любом случае я буду рад тебя видеть, а ты можешь делать, что хочешь, - с этими словами Джерард покинул жилище Джиля.
***
С того вечера прошло три недели. Джерард продолжал работать, присматриваясь к новым Карателям. Сейчас работы по их профилю для отряда не было, поэтому парни большую часть времени проводили в тренировочном комплексе или просто дышали воздухом свободы после застенков Академии. Джиль за это время не показался ни разу, а Джерард даже не пробовал его искать. Хотя временами ему хотелось снова наведаться в ту башню, чтобы посмотреть, сбежал Джиль или нет, но он на корню душил такие порывы. Во-первых, он свое мнение уже озвучил, а во-вторых, его интерес к старой башне мог привлечь чьё-нибудь ненужное внимание.
Закончился их так называемый роман глупо, но, возможно, оно и к лучшему. Вряд ли все могло бы оставаться таким, как прежде, только не после того, как исчез самый большой повод для лжи. А быть друг с другом хоть на каплю честнее означало еще больше приблизиться к краю.
Обычно, приходя домой, Джерард первым делом отключал систему безопасности во внутренних помещениях, хотя на хозяина она и так бы не сработала. Но в этот раз, потянувшись к панели управления он увидел, что все лишнее уже отключено. Быстрая проверка показала, что для деактивации системы были использованы его собственные коды. Ничего не понимая, Джерард осторожно двинулся вглубь квартиры, сжимая в руках табельный шоковый пистолет. Невозможно, чтобы кто-то осмелился вломиться к нему в дом. Чувствуя непривычный азарт, Джерард шагнул в спальню и замер, едва не выронив оружие от удивления. На кровати с пачкой печенья под боком развалился Джиль. Он самозабвенно жевал и увлеченно читал какую-то книгу, даже не сразу заметил возвращение хозяина дома.
- Я думал, ты ушел, - усмехнулся Джерард.
Что бы он там не говорил, но видеть Джиля был очень рад. Прежде тот никогда не взламывался вот так и не вел себя настолько нагло, но законник не мог сказать, что ему эти перемены не по вкусу.
- А я и ушел, - вернул ему усмешку Джиль. - А потом пришел. И даже с новостями.
Он потянулся и отложил книгу.
- Я тут случайно услышал, что тебя ждет небольшая командировка по местам славы Карателей. Повезешь развлекаться своего подопечного. Думаю, он расстроится....