Изуку нии-сан.

— Мальчик мой, я почти в три раза старше тебя! Я в состоянии позаботиться о себе сам. Я…Я… Я не достаю до вешалки… Помоги мне, пожалуйста, — белобрысый мальчишка лет пяти то ли сердито, то ли обиженно нахмурился и топнул босой ногой, — и хватит так идиотски улыбаться, юный Мидория! В этом нет ничего смешного.

Изуку поспешно пригасил улыбку.

— Что Вы, что Вы, учитель, — он отчаянно замахал обеими руками, — я и не думал смеяться!

Он наклонился к мальчику, подхватывая его подмышки. Тот возмущенно дернулся:

— Поставь меня на место! Я сам!

Изуку ловко увернулся от удара пяткой по ребрам и уточнил:

— Учитель, а сейчас достаете?

Мальчик внезапно перестал брыкаться и тяжело вздохнул:

— Достаю… Только… Вся моя одежда теперь мне безнадежно велика.

Изуку осторожно поставил его на пол и, крикнув: Я сейчас!, исчез за дверью.

Мальчик еще раз вздохнул ему вслед и, покачав головой, побрел в ванную.

— Тяжело быть маленьким, — пробурчал он, вставая на цыпочки и пытаясь заглянуть в зеркало, висящее на высоте его прежнего роста. В своем нынешнем состоянии он не доставал даже до раковины. Однако сдаваться он не привык.

Вернувшийся Изуку с порога метнулся в ванную, услышав грохот, звон и приглушенные ругательства. Его резко помолодевший учитель сидел на полу, низко опустив голову, и, кажется, плакал. Пижамная кофта мешком болталась на узких плечах, детская шейка в широком вороте казалась очень тонкой и хрупкой. Прежде чем подойти к нему, Изуку окинул взглядом ванную, убедился, что все цело и крови на полу вроде бы не видно…

— Эй… — он сел на корточки рядом с мальчиком и осторожно потрогал малыша за плечо — Учитель? Вы как?

Мальчик вскинул на него мокрые глаза.

— Да какой я теперь тебе учитель? — голос его дрогнул и сорвался на всхлип.

 — Тошинори-сан, — покладисто согласился Изуку.

— Просто… Тоши, — сипло поправил его учитель, — Ты теперь старший, — он невесело усмехнулся. — Где ты был, кстати?

— Купил Вам одежду по размеру, — отчитался Изуку, тщетно пряча улыбку. Он помог юному Всемогущему подняться. Тот сдавленно шипел, когда Изуку подхватывал его под локоть. Он ссадил кожу об край раковины. Изуку бесцеремонно повернул мальчика вокруг своей оси и тщательно осмотрел его на предмет повреждений. Тошинори испепелил его взглядом, в котором четко читалось:

— Я не маленький!!!

Убедившись, что кроме пары синяков и этой ссадины малыш цел, Изуку с облегчением выдохнул и потащил его на кухню. Посадил на стол и смазал ссадину зеленкой. Тошинори морщился и, не сдержавшись, ойкал. Возмущенно покосился на пластырь с Бэтменом, но не прокомментировал. Так же молча, он надел принесенную одежду: ярко-голубые джинсы и не менее яркую футболку с его символикой. Одернул подол, привычно пригладил ладошкой волосы и с улыбкой сообщил ученику:

— Мне нравится.

Тот, приготовившийся оправдываться и успокаивать его, подавился воздухом. У Изуку был такой ошарашенный вид, что Тошинори прыснул смехом. Он прыгал на одной ноге, натягивая джинсы и вслух размышляя над решением проблемы внезапного омоложения. На какое-то мгновение Изуку показалось, что это все сон и он сейчас проснется. Но малыш чисто оллмайтовским жестом похлопал его ладошкой по предплечью и с олммайтовскими же интонациями окликнул:

— Мидория, мальчик мой, ты меня слушаешь вообще?! Мне нужна твоя помощь.

Изуку вздрогнул, очнувшись:

— Что? Д-да. Да. Что я должен делать?

— - Скорее всего именно тебе придется сообщить Гран Торино, Дэвиду Шилду и Наомасе Тсукаучи о… О том, что случилось со мной, — Тошинори поморщился, — Я дам тебе их контакты. Думаю, в данной ситуации только кто-то из них сможет помочь мне.

— Ох. Хорошо, — Изуку кивнул и отчего-то смутился, — В-всемогущий. Ой, Тоши! Вам, то есть, тебе… В общем, лучше будет пожить у меня. Безопаснее.

Он согнулся в поклоне:

— Пожалуйста, позвольте мне позаботиться о Вас!

Тошинори смерил его долгим взглядом и наконец нехотя кивнул:

— Ты прав, мальчик мой. Никто не должен знать, об этом, моем нынешнем состоянии. И давай договоримся: при посторонних я — твой младший брат. Зови меня на «ты» и по имени.

Из квартиры Изуку вынес его на руках, коря себя, что забыл купить обувь. Завидев соседку, Тошинори демонстративно обнял его за шею и непринужденно прощебетал что-то про прогулку и игры. Изуку пришлось напомнить себе, что он — не ребенок и тем более не его младший брат.

Едва соседка уходит, Тошинори с сердитым пыхтением отстранился, наклонился вперед и, закрывая дверь, поворчал:

— Не смотри на меня так. Мне пришлось.

Продавщица умиленно улыбнулась и назвала Изуку заботливым старшим братом. Тошинори передернулся, но постарался не выходить из роли. Изуку заметил, что ему нравится мерить кроссовки, яркие, с разноцветными шнурками и светящейся подошвой. Он купил их малышу и, держа за руку, увел из магазина. За сегодня он уже истратил все свои карманные деньги на месяц.

А Тошинори, кажется, увлекся и, подпрыгивая рядом, задрал мордашку с лукавой улыбкой:

— Бра-атик, хочу мороженое.

Изуку обреченно вздохнул и пересчитал мелочь в кармане. На порцию мороженого как раз хватало.

***

Инко почти не удивляется, когда Изуку привел домой заплаканного светловолосого малыша. Она доверяла своему сыну.

—Потом объяснишь, — шикнула она на него и присела перед ребенком на корточки. Осторожно обняла мальчика и ласково погладила его по голове:

— Все будет хорошо. Не бойся. Мы позаботимся о тебе.

Малыш отстранился и серьезно кивнул. Инко, против воли, улыбается тому, как он нахмурил светлые бровки. Она поднялась и протянула ему руку:

— У меня как раз готов обед. Поешь с нами?

Мальчик снова кивнул.

Изуку отвел его в ванную мыть руки, а Инко задумалась над тем, откуда ей знаком этот ребенок.

— Впрочем, — решает она, — это неважно. Малыш явно нуждается в нашей заботе. Надо будет спросить у Изуку умеет ли он говорить.

Малыш забрался с ногами на табурет и с обидой посмотрел в тарелку с рисовой кашей перед собой, отодвинул ее и заявил:

— Я хочу рыбу!

Изуку почему-то отчаянно покраснел. Инко, мягко улыбнувшись, покачала головой:

— Съешь кашу, и я дам тебе немного рыбы.

Ребенок со странным выражением лица покосился на Изуку, поджал губы и нехотя поковырялся в тарелке.

Обед прошел в неловком молчании. Так же молча, Изуку помыл посуду. После обеда они пошли в гостиную. Малыш сел рядом с Изуку, а Инко устроилась напротив. Мальчики переглянулись, и Изуку обернулся к Инко.

— Понимаешь, мам… — начал он, — это Т… Нори. Он — младший брат Юми-чан. Мы вместе с ней учимся. У Юми папа вчера попал в аварию, и Юми сейчас с ним в больнице. А мамы у них нет. Она попросила меня позаботиться о Нори. Мам, это ненадолго, правда. Юми сказала, что дозвонится до бабушки, и она заберет Нори. Я не мог ей отказать… — совсем тихо закончил он, уставившись себе под ноги.

Инко была растрогана. Она знала, что у ее мальчика доброе сердце. Но что-то в этой истории показалось ей странным. Нет, Изуку никогда ее не обманывал, да и зачем ему сейчас делать это? Инко отмахнулась от этой мысли и с сочувствием посмотрела на ребенка. Ей стало жаль мальчика, о котором совсем некому было позаботиться в этом мире…

Малыш Нори придвинулся ближе и ободряюще похлопал Изуку по плечу. Но когда Инко посмотрела на него, он убрал руку и невинно улыбнулся. И снова Инко подумала, что ей откуда-то знакома эта улыбка и этот взгляд. Мальчики, оба со странной надеждой в глазах, посмотрели на хозяйку дома.

— Ну что ж… — решает она, — Раз так, пусть пока поживет у нас.

В воздухе повисло недосказанное: Если он больше никому не нужен .

— Тебе придется немного потесниться, — обратилась Инко к сыну. Тот отчего-то побледнел и посмотрел на Нори почти с испугом, но потом все-таки кивнул:

— Д-да, мам.

В комнате Изуку Тошинори осмотрелся с неподдельным интересом и задумчиво покачал в ладонях фигурку, изображающую его самого в геройской форме. Изуку стремительно покраснел, закрывая лицо руками, и мотал головой. Он явно уже пожалел о своем согласии.

Тошинори, несмотря на разницу в росте, посмотрел на него сверху вниз и тепло, чуточку снисходительно, улыбнулся:

— Я польщен, мальчик мой.

— Кстати, ты, кажется, сегодня из-за меня пропустил занятия? Извини-извини, юный Мидория, — он виновато покосился из-под лохматой челки.

— В-все… Тоши, у нас каникулы, — успокоил его Изуку.

— Отлично! — мгновенно воспрял духом Тошинори, — значит у нас будет больше времени для тренировок. И начнем мы прямо сейчас. Чего время терять»

— Изуку, сынок, вынеси мусор, — в комнату заглянула Инко, — и купи хлеба. Я пока приберусь в твоей комнате.

Последний с плохо скрытым облегчением и капелькой ехидства оглянулся на погрустневшего Тошинори, мол, не могу, сами видите. Однако грустил Тошинори недолго. Он сполз с кровати, на которой сидел скрестив ноги и догнал Изуку у двери. Дернул за руку и состроил умильную мордашку:

— Подожди, бр… Изуку-кун, я с тобой.

Тот молча покачал головой, и тогда Тошинори обратил умоляющий взгляд больших голубых глаз на Инко:

— Можно, да?

— Конечно, малыш, — Инко нагнулась и потрепала его по светлым вихрам, — Изуку, присмотри за ним.

Изуку беззвучно вздохнул и возвел глаза к потолку: Ками-сама, чем я так провинился?

На улице Тошинори пустился в пространные рассуждения на тему «Герой всегда должен быть готов к подвигам», приводя в пример себя. Изуку слушал с горящими глазами, приоткрыв рот, и Тошинори пришлось ловить его за рукав, чтобы предотвратить столкновение ученика с деревьями, столбами и другими прохожими. Последние с улыбкой оборачивались им вслед. Тошинори заметил и исправлялся с «я» на «Всемогущий», но через пять минут снова сбивался. Изуку на ходу записывал в свою тетрадку. Они чуть было не прошли мимо магазина. В магазине Тошинори подсказал Изуку, что надо купить, и так косился на сладости, что Изуку купил ему шоколадку.

На обратном пути Тошинори набивал рот шоколадом и блаженно молчал. До того момента, как заметил соседского кота. Кот убежать не успел, поэтому оказался пойман и затискан. Изуку разрывался между желанием умилиться, освободить животное, рассмеяться и сфотографировать учителя с котом на память. Кот, отчаянно сражаясь за свою свободу, выворачивался из детских рук и все-таки сбежал. Тошинори растерянно посмотрел на длинные алые царапины и горько вздохнул:

— Я люблю животных, но они меня, кажется, нет.

Изуку, больше не в силах сдерживать смех, хохотал в голос, падая на скамейку.

— Я тебе это припомню, — пообещал ему учитель.

И припомнил. На вечерней тренировке. После нее Изуку едва дополз до дома. Ужинать ему не хотелось. Он по стенке добрался до своей комнаты и не раздеваясь упал поперек кровати. Последнее, что он ощущает, это как кто-то, тихонько хмыкнув, укрыл его пледом.

***

Утро начинается не с кофе. Утро начинается с того, что Изуку, еще толком не проснувшись, встал и споткнулся о футон. Под аккомпанемент длинной и не очень цензурной фразы про его ориентацию в пространстве и умственные способности, упал носом вниз. Кое-как принял относительно вертикальное положение и встретился глазами с возмущенным Тошинори. Учитель был явно не рад такой побудке. И он по-прежнему был ребенком… Пятилетним ребенком. Изуку зажмурился и отчаянно помотал головой:

«Ками-сама, за что?! Я так надеялся, что мне все это приснилось…»

Это и в самом деле было похоже на дурной сон:

Тем солнечным июньским утром Изуку проснулся в хорошем настроении. Впереди было целое лето. Каникулы. Он собирался отлично провести время с новыми друзьями. Изуку сел в кровати, потягиваясь и зевая. Сегодня ему было некуда спешить. И тут телефон пиликнул смс-кой. <i>Мальчик мой, ты мне нужен. Срочно. Сообщение от Всемогущего. Изуку мгновенно проснулся, быстро оделся и вылетел за дверь, крикнув готовящей завтрак Инко:

— Скоро буду, мам.

По знакомому адресу дверь ему открыл пятилетний малыш. Белокурый, голубоглазый и почему-то в одной пижамной кофте, причем не по размеру. Эта куртка была ему как платьице, до щиколоток. Изуку было решил, что ошибся адресом. Но малыш оглянулся и за рукав втянул его в дверь, шепотом рявкнув:

— Заходи быстрее!

Изуку сидел прямо на полу в гостиной и честно пытался поверить в реальность происходящего. Пятилетний малыш расхаживал по комнате, изредка останавливаясь перед ним и с интонациями и мимикой Героя номер один излагал свою проблему. Если Изуку правильно понял накануне учитель наткнулся на очень странного злодея. Злодей, вместо того, чтобы сражаться с ним, мягко улыбнулся и сказал:

— Тебе надо отдохнуть.

После чего похлопал по плечу и исчез.

— А утром я проснулся вот таким, — закончил Тошинори, растерянно разводя руками. — Я не могу обратиться ни к кому из своих коллег или друзей. Кто поверит пятилетнему ребенку? — он с досадой поморщился, — А ты, я знал, поверишь. Ты ведь мне веришь, да? — голос его дрогнул.

Изуку тяжело вздохнул. Верилось с трудом и, видимо, это отчетливо читалось на его лице, потому что малыш вдруг шлепнулся на колени напротив него и заплакал. Горько и громко, размазывая слезы рукавом большой для него пижамы. Еще час ушел на то, чтобы его успокоить. Сквозь слезы малыш порывался доказать ему, что все помнит и отлично знает кто он. Но окончательно Изуку поверил, когда мальчик рассказал ему то, о чем мог знать только учитель. Он рассказал о том, как они встретились впервые и как он передал ему свою Силу.

Увы, внезапное превращение изменило не только тело сильнейшего про-героя, но и повлияло на его психику. Из-за чего он порой вел себя как настоящий ребенок.

— Изуку! Изу-ку! — кто-то потряс его за плечо, — проснись!

Изуку нехотя открыл глаза: Все-таки не сон…

Учитель хмыкнул и добил его:

— Тренировка.

Инко еще спала, и им удалось уйти из дома незамеченными. К радости Тошинори, которому уже надоела роль малыша Нори, и огорчению Изуку, который все же хотел бы позавтракать.

На этот раз тренировка была еще необычнее, чем всегда: Изуку бежал вдоль берега океана и тихо ругался про себя. Из-за его плеча Тошинори, зевнув, невнятно пробормотал:

—Ты бегай, бегай, а я еще, пожалуй, посплю.

И заснул, устроив подбородок у него на плече. В принципе пятилетний учитель был не тяжелым, но ухитрялся все время вертеться и пинаться. Нечаянно, как утверждал он сам и смотрел так невинно, что сразу становилось ясно — нарочно. И Изуку на секунду поддался недостойному порыву отомстить. В следующее мгновение сонный Тошинори полетел прямо в воду. На мелководье. А Изуку уселся наконец на песок — отдышаться. Ненадолго. Вылезший из океана мокрый и злой учитель загнал его в ту же воду:

—Раз тебе захотелось водных процедур, будут тебе водные процедуры.

О завтраке и о том, что дома их ожидает нагоняй от Инко, у которой сегодня выходной и она наверняка уже заметила их отсутствие, они вспомнили, когда солнце было уже высоко в небе.

Инко ждала их. Завтрак уже остыл, и она, кажется, волновалась. Сильно. Потому, что сначала крепко обняла обеих, потом отстранилась и гневно уставилась на Изуку:

— Куда ты с утра потащил ребенка?!

Тот от неожиданности ляпнул чистую правду:

— Мы тренировались, мам.

— Какие тренировки?! — вскинулась Инко. Глубоко вдохнула и выдохнула, продолжила чуть спокойнее, — ты слишком много тренируешься. У вас же сейчас каникулы. Почему ты не отдыхаешь, как твои сверстники: не гуляешь и не купаешься в море?

Изуку был полностью с ней согласен, но, к сожалению, Всемогущий так не думал. И как ей это было объяснить? То, что не он потащил ребенка на тренировку, а «ребенок» его…кхм… выпнул тренироваться с утра пораньше, не дав даже позавтракать.

Эту дилемму за него решил Тошинори, шагая вперед и прикрывая ученика собой:

— И…Инко-сан, он не виноват. Просто… Просто я… Я иногда хожу во сне, а окно было открыто. И я вылез на крышу. А Изуку выбрался за мной. Я проснулся и испугался. И убежал от него. Вот. А он меня ловил.

— А почему мокрые? — не поверила Инко.

Тошинори замялся, лихорадочно придумывая правдоподобное объяснение. Инко смерила обеих мальчиков испепеляющим взглядом и устало вздохнула:

— Почему ты не рассказал, мне сразу, а, Изуку? Может быть, я сумела бы помочь? Я ведь не слепая, — она обернулась к Нори, — Тошинори-сан. Простите, но Вам плохо удается роль ребенка, к тому же… мне подсказало обращение Изуку к Вам. Такое же как к Вам прежнему. Как ребенка к взрослому. К учителю. И Ваша история была крайне неубедительна. Изуку не умеет лгать.

Мальчики снова переглянулись, и слово опять взял Тошинори:

— Это моя вина. Я попросил его помощи и я попросил его сохранить это в секрете. Я расскажу Вам все, Инко-сан. Теперь моя судьба в Ваших руках и, — он кивнул на Изуку, — его.

Инко, сдержав очередной вздох, приобняла обеих за плечи:

—Все объяснения потом. А сейчас переодевайтесь в сухое и завтракать, то есть, уже обедать.

***

Она выслушала их на удивление спокойно, даже не потребовав доказательств. Вместо этого Инко спросила у помолодевшего Тошинори контакты Гран Торино и сама вызвонила его. Дальнейшее напоминало трагикомедию, где Инко выступала в роли зрителя.

Гран Торино в свою очередь вызвонил Наомасу Тсукаучи и Дэвида Шилда. В их маленькой квартире сразу стало как-то тесно. Мужчины с порога, увидев Тошинори, дружно умилились:

—Славный мальчуган. Ваш?

Инко покраснела, Тошинори, сжав кулаки, смерил их уничтожающим взглядом: за последние дни он слышал фразу «Милый малыш» бесконечное количество раз, и этот стал последней каплей в чаше его терпения.

— «; №%; 23:*1"№@@^##!!! — высказался Тошинори, обнаружив хорошее знание японского нецензурного. Пнул в коленную чашечку, выше не дотягивался, стоящего ближе всех Дэвида и уже цензурно, со слезами в голосе, выкрикнул: «Издеваетесь?! Ненавижу вас всех!»

Мужчины переглянулись и сразу признали в нем своего товарища, в случае Гран Торино — ученика. Последний укоризненно покачал седой головой:

— Что я упустил в твоем воспитании, Тоши?

Гости вместе с Тошинори и Инко переместились в гостиную к Изуку. Там Изуку пришлось еще раз повторить то, что он знал о превращении учителя. Тошинори забился в угол дивана и отвернулся, всей своей позой выражая обиду.

— Тоши всегда любил сюрпризы, — задумчиво заметил Дэвид.

—Это да… — передернувшись, подтвердил Тсукаучи, видимо вспомнив что-то из недавних «сюрпризов» Тоши.

Гран Торино снисходительно усмехнулся:

— Да что Вы знаете о сюрпризах? Я уже д-цать лет как учу этого мальчишку…

О том, что он хотел рассказать сочувствующим Дэвиду и Тсукаучи, встретив наконец такое понимание, Инко и Изуку не узнали. Тошинори вылетел на середину комнаты и срывающимся от обиды голосом поинтересовался, собираются ли они ему помочь или просто встретились тут поболтать.

— Извините, — пользуясь повисшей паузой, спросила Инко, — а почему вы все здесь? Я же звонила только Гран Торино…

Мужчины снова переглянулись. Общее мнение озвучил Дэвид:

— В конце концов, каким бы балбесом он ни был, он все еще наш друг и мы не бросим его в беде. Гран Торино-сан сказал, что Тошинори нужна наша помощь. Поэтому мы здесь.

Гран Торино подтверждающе кивнул.

Мужчины немного посовещались, и слово взял Гран Торино:

— Тоши, мы решили, что, пока ты в таком состоянии, мы позаботимся о тебе. По очереди. Мы составим расписание с учетом наших выходным и определим, какие дни недели ты будешь жить у меня, а какие у них, — он кивнул на Тсукаучи и Дэвида.

Тошинори мгновенно оценил перспективу и спрятался за Изуку, вцепившись в последнего мертвой хваткой:

— Мальчик мой, не отдавай меня им! Все, что угодно, только не отдавай меня им! Пожалуйста!

Изуку подавил искушение выпросить у него освобождение от тренировок на неделю, а, может, и на две. Обернулся к гостям и поклонился:

— Благодарю Вас, но я сам позабочусь о моем учителе. Обещаю, с ним все будет в порядке.

Мужчины с едва заметным облегчением выдохнули. Тошинори вдруг перестал совершенно по-детски вредничать и, посерьезнев, поднял на них глаза:

— Извините… Спасибо вам за заботу, но мне и в самом деле лучше быть здесь. Кто-то же, — он, привстав на цыпочки, потрепал Изуку по плечу и мягко улыбнулся, — должен присмотреть за этим мальчишкой.

Он помолчал немного и добавил:

— У меня еще одна просьба. Я хотел бы поговорить с Сэром… С Кеном. Это важно.

— Хорошо, — ответил ему Наомаса, — я проведу тебя к нему в офис.

— Нет, — мотнул головой Тошинори, — нам надо встретиться наедине.

— Там никого не будет под конец рабочего дня, — успокоил его напарник, — и вы спокойно сможете поговорить один на один.

Тошинори чуть замешкался, прежде чем кивнуть:

— Спасибо.

***

Еще один рабочий день заканчивался. Мучительно долгий и скучный день. Даже спустя столько лет без Всемогущего в офисе было слишком тихо и скучно. Яркий и бесцеремонный Тошинори легко заполнял собой все пространство, и без него офис казался пустым и большим для одного. Лишь наедине с собой Ночноглаз признавал, что ему отчаянно не хватает напарника. И это его вина. Если бы можно было вернуть время назад и все исправить. Но… Но это было невозможно. Сколько не жалей о сказанном, ничего не изменится. И теперь он не то, что поговорить с напарником, даже в глаза ему посмотреть вряд ли мог решиться. Уже поговорил пять лет тому назад…

Вздохнув, он стал собираться домой, когда от двери его окликнули. По имени. Незнакомый мальчишка.

«Кто пустил этого ребенка в его офис? И что ему нужно?»

Ночноглаз обошел стол, приблизился и присел перед мальчиком на корточки:

— Что случилось, малыш? Ты потерялся? — он старался говорить по возможности мягко.

Мальчик молча смерил его взглядом сверху вниз и ударил.

Ночноглаз отшатнулся, сдергивая разбитые очки:

— Ай, что ты делаешь?!

Вместо ответа мальчик с недетской силой притянул его к себе за отвороты пиджака:

— Как видишь, я до сих пор жив, Кен. И, знаешь, это было обидно. Твое предсказание. Но еще обиднее, что ты не доверяешь мне. Открыто не одобрив мой выбор и предложив мне свой вариант, ты показал, что не веришь в меня. Ты показал, что думаешь, будто я не знаю, что делаю. Что я глуп и неосмотрителен. И знаешь, что? Ты ошибался. Изуку отлично справляется. А Мирио… Ты можешь им гордиться, но, поверь… Эта ноша слишком тяжела для него. И я до сих чувствую себя виноватым перед Изуку, что переложил ее на его плечи… Но если бы это был Мирио, жить с этой виной не только мне. Тебе тоже.

И закончил совсем не в тему. Отпуская воротник, подался вперёд и уткнулся лбом в лоб. Выдохнул:

— Дурак ты, Кен.

—Тоши?! — неверяще выдохнул Ночноглаз. Он бы принял это за сон или галлюцинацию, но боль в подбитом глазе была вполне реальна. И если закрыть глаза, то голос, интонации… Он бы даже не усомнился, что с ним говорит именно Тоши.

Он проморгался единственным здоровым глазом и для проформы задал пару вопросов, ответ на которые мог знать только напарник.

— Сейчас второй глаз подобью, — мрачно пообещал последний. Но на вопросы ответил, и Ночноглаз наконец поверил. И, зажимая ладонью заплывший глаз, вдруг рассмеялся. Впервые за долгое время. Он сидел на полу, прислоняясь затылком к своему столу, и хохотал. Тоши косился на него с легкой тревогой, но ему было все равно. Он понял, что прощен.

***

Тошинори вернулся на следующие сутки. Так же спонтанно и неожиданно, как и превратился. Просто проснулся собой прежним. Счастливый до неприличия Изуку чуть не задушил его, обнимая:

— Я так скучал, Всемогущий!

Но главный сюрприз был впереди. Во время очередного планового обследования рентген показал, что Тошинори Яги, про -герой Всемогущий, полностью здоров. Медики молча развели руками, не находя объяснения для этого феномена и списали все на действие причуды неизвестного злодея. Впрочем, назвать злодеем человека, подарившего ему внеплановый отпуск и заставившего его организм регенерировать, Тошинори наотрез отказывался.