Когда тянущая, тупая боль под ребрами унимается Арчи вспоминает:
Сильные отцовские руки сажают его на спину молодого коня. Арчи цепляется за гриву, выпрямляется в седле. Отец смотрит тепло, ободряюще. Он ведет коня под уздцы шагом. Малыш покачивается в седле, земля плывет где-то далеко внизу, но вот отец отпускает поводья и хлопает коня по крупу. Конь идет мягко, плавно, изредка косясь медовым глазом на маленького всадника чуть насмешливо и понимающе. Спешиваясь, Арчи соскальзывает прямо в руки отца, теплые, сильные, надежные...
На грани сна и яви Арчи вспоминает...
Конь, названный Солнечным, фыркает куда-то в макушку, переступает с ноги на ногу. Арчи смеется - ему щекотно. Тяжелое седло выскальзывает из ладоней. Детским рукам не хватает силы затянуть как следует подпругу. Плюнув на правила, Арчи взбирается на коня без седла. Солнечный, пришпоренный босыми пятками, берет в галоп. Ветер свистит в ушах, уносит разбойничий свист юного лорда.
Они возвращаются к завтраку. Арчи растрепан, щеки его раскраснелись, в волосах веточки. Он тихонько крадется к себе, надеясь успеть быстро переодеться и привести себя в порядок, прежде чем выйти к столу. На полпути его останавливает строгий голос:
— Юный мастер, Вы опять носились, как угорелый, по пустошам!
Арчи замирает: Сестрица проснулась, вот незадача!
Сестрица вздыхая вычесывает из его волос веточки:
— Иди умойся и переоденься, горе мое...
Арчи благодарно обнимает её и мчится к себе стуча босыми пятками.
— И обуйся — слышит он вслед.
Арчи утыкается лицом в рыжую гриву, пряча слезы. Плакать-недостойно мужчины. Это письмо было как гром среди ясного неба. Он не может, не хочет понять, что отец, такой сильный, надежный.. Что, его больше нет. Арчи не верит. Он вспрыгивает на коня, пришпоривает его пятками и снова ветер бьет в лицо, залихватски свистит в ушах. Только нет прежнего пьянящего ощущения свободы и полета. Ветер нынче странный. Он пахнет порохом, кровью и гарью, он оседает горечью на соленых губах.. Война. Арчи прощается с мамой, сестрицей. Обнимает Солнечного, утыкается лбом ему в морду. Конь сочувственно всхрапывает - он все понимает... У двери Арчи оборачивается. Солнечный беспокойно прядает ушами и глаза у него по-человечески тоскливые.
Арчи так давно не было дома...Во сне ли, наяву кто-то фыркает в ухо, тычется в лицо мокрыми губами. Арчи морщится - ему щекотно.
— Уйди Солнечный.
Свет с непривычки режет глаза. Вокруг нет опостылевших серых стен лазарета, только небо, солнце и травы. Под боком устроился Горацио, задумчиво посасывая травинку. Солнечный заметив, что хозяин очнулся радостно, звонко ржет. Арчи пошатываясь встает и понимает, что не взберется в нынешнем состоянии на Солнечного. Конь, словно понимая это, опускается на колени. Арчи цепляясь за гриву, кое-как устраивается в седле. Горацио ведет Солнечного под уздцы шагом. Арчи покачивается в седле, лениво жмурясь на солнце и с каждым шагом все отчетливее понимает: Он дома.