Ничего в ней привлекательного нет, в этой девчонке: Странная - молчит и таращится слишком светлыми глазищами, приоткрыв рот - пухлые по-детски губы в трещинках. Том не хотел ее пугать, просто не знал, что здесь кто-то живет и едва успел осадить коня, когда она выросла прямо перед ним - мелкая, вылинявшее платье явно мало ей и из под подола торчат тощие коленки... Том смущенно отводит глаза. А девчонка судорожно сжимает у груди ладошки и между пальцев сочится что-то красное. Том быстро спешивается и почти силой разжимает ее кулачки, выдыхает - это всего лишь раздавленные ягоды. Девчонка наконец отмирает и шарахается от него как от огня, прикрывается острым локтем. Тому даже неловко. Он неумело извиняется и вскочив в седло, дает шенкеля. Он думает, что забудет о ней - что тут вспоминать, - но перед глазами упорно стоит худенькое до полупрозрачности личико, испуг в светлых глазах и приоткрытые пухлые губы в трещинках. Том чувствует себя виноватым. И он возвращается, не может не вернуться, на ту полянку. И зовет ее:
— Эй, лесовичка!
Лес насмешливо откликается эхом и вдруг что-то словно толкает его в спину - обернуться. Том оборачивается : на том конце луга в луче солнечного света скользит, танцуя, дивное создание все сотканное из воздуха и света. И пошевелиться страшно - спугнуть это чудо. Но "фея" замечает его взгляд и замирает, роняя тонкие белые руки. И снова таращится на него своими невозможно светлыми глазищами. Том подходит ближе и смотрит на нее снизу вверх изучающе: тонкая шейка, острый подбородок, редкие веснушки на вздернутом носу, узкие плечики напряжены, а из широкого ворота виднеются ключицы. Том, снова смущенно отводит взгляд и одним быстрым движением укутывает девчонку в свою куртку, не дает отдернуться - ловит тонкое запястье и спрашивает чуть грубее, чем хотел:
— Кто ты?
— М-меропа.... — шелестит девчонка одними губами, опуская дрожащие ресницы.
Из дальнейшего разговора Том выясняет, что живет она здесь одна. Матери не знает, а отец недавно умер.
— Неужели я страшнее диких зверей — не выдерживает он.
— Нет, господин. — мотает головой девчонка, но по глазам ее видно, что убежит, едва он ее отпустит.
Том хмыкает и отпускает. Смотрит как мелькает в высоких травах светлая кудрявая макушка.
В следующий раз он привозит с собой еду. Расстилает на траве скатерть и раскладывает бутерброды, пирожные, лимонад.
Расчет оказывается верен и девчонка, появившись из чащи осторожно-осторожно бочком подходит ближе.
— Угощайся — Том щедро обводит рукой импровизированный стол.
Девчонка ест быстро, но аккуратно.
Сколько же она не ела? - думает Том, подкладывая ей добавку.
А она по детски - непосредственно облизывает пальцы, улыбается - на щеке появляется симпатичная ямочка и благодарит его на чистом французском.
Том вздрагивает. Ну не может лесная бродяжка знать язык Дюма и Вольтера! Однако она знает. И в нем просыпается азарт. Он навещает ее как можно чаще, привозит еду, игрушки и что-то из одежды - например шаль или башмачки. Все пытается разговорить ее, но вскоре забывает о своей идее. Девчонка так искренне радуется его нехитрым подаркам, что Том чувствует себя ее благодетелем. И ему это нравится. Нравится заботится об этом ребенке, нравится чувствовать себя сильным, старшим, умным. Ему нравится как она слушает его, как смотрит почти с обожанием. До тех пор пока он не осознает, что заигрался и вовсе не хочет стать кем-то вроде бога для этой малявки.
Он решает, больше не приезжать к ней, но забыть ее не может. А потом вдруг радостная весть леди Дженнет - его двоюродная тетушка наконец нашла свою сестру. Точнее то, что от нее осталось. Леди Энн пошла против своей семьи и вышла замуж за простолюдина-егеря. Говорила, что любит его, что она счастлива, а потом письма перестали приходить.... Леди Дженнет привезла оттуда, из лесной сторожки девочку, дочку ее горячо любимой Энн.
Том с нетерпением ждет, когда их познакомят. Ее история растрогала юношу. И заинтересовала обилием приключений бедной малютки, словно бы в книжке. Вот это здорово! Том одновременно и сочувствует ей и завидует.
Они встречаются на балу у тетушки, когда та выводит девочку в свет. И когда Тому представляют юную леди Аддерли, он впервые в жизни не находит слов, просто смотрит: Слишком светлые глаза, пухлые губы в трещинках и редкие веснушки...
Он выдыхает:
— Ну, здравствуй... кузина Меропа.
Прелюбопытнейшая зарисовка. Интересно было бы глянуть, как дальше развивалась бы история. Как в контексте конкретно данной ау, так и в контексте такой предыстории в мире Гарри Поттера с Хогвартсом и иже с ними. Буду рада увидеть продолжение столь занимательной аушки.