Попутного ветра едва ли хватало, чтобы набрать хорошую скорость. Маленький бриг тащился по волнам медленно, тошно, уставший и утомленный от долгого нахождения в море. Сайно его понимал и чувствовал себя в данный момент аналогичным образом: изнывал от жары, скуки и затянувшегося плавания. Он небрежно держал штурвал, почти висел на нем как брошенный у койки китель и смотрел на команду. Нилу сидела на фальшборте, подставляла лицо слабому ветерку, щурясь от солнечных лучей; Дэхья скакала по вантам словно проворная мартышка, высматривая сушу то с одной, то с другой стороны корабля; аль-Хайтам и Кавех ругались, сочно и в красках костеря друг друга; матросы перекидывались в карты, перестав даже бурную деятельность имитировать. Сайно бы к ним сейчас присоединился, конечно. Куда с большей охотой, чем смотреть необъятную синеву.
За несколько дней это успело изрядно так поднадоесть.
Последний порт “Золотой Шакал” покинул три недели назад с забитым под завязку трюмом, звоном золотых монет в карманах после удачной сделки и прогнозом, что у следующего острова команда бросит якорь к исходу седьмого дня. По итогу вместо южных ветров их встретил мертвый штиль, запасы провизии подходили к концу, а вокруг было только море, море, море. Синее, сверкающее в солнечном свете драгоценными камнями и бессовестно бесконечное.
Сайно вздохнул.
Они, мягко скажем, в полной заднице.
— П-простите, капитан, — тихонько подала голос Лайна, стоя за спиной Сайно и переминаясь с ноги на ногу. — Я еще раз перепроверила расчеты, ошибки быть не могло. В этой зоне летом не бывает такой умеренной погоды, всегда ветрено, до штормов дело доходит даже…
— Перестань, тут нет твоей вины, — Сайно махнул рукой, смахнул со лба пот; пекло страшно, словно на сковороде стоишь, но он все-таки капитан, негоже бросать команду и идти прятаться в каюте. Тем более, когда твоему квартирмейстеру отношения выяснять приспичило. — Погода на то и погода, что бывает непредсказуемой.
— Но… наши запасы… и мы с курса могли сбиться.
— Могли бы, не будь у нас такого замечательного навигатора. Ты ведь сможешь определить, где мы сейчас находимся и куда нам плыть дальше?
Сайно повернулся к Лайле, легко улыбнувшись. Лайла тут же зарделась, закивала активно, затараторила “к-конечно, капитан, можете на меня положиться!” и пулей слетела с квартердека. Сайно проводил ее взглядом, задумался. Одаренная она, опытная, без ее способностей и прогнозирования по ночному небу шакалы болтались бы в море как дохлая рыба кверху брюхом, а Лайла никак этого не понимает.
Но это можно на потом отложить, Сайно как капитан еще не раз даст повод своему штурману себя проявить. Его насторожило другое. Опасения Лайлы не были беспочвенными, напротив, напрягли пуще прежнего. В длительных плаваниях есть определенная романтика: бормочущий парусами ветер, скрип такелажа и досок, горький от соли морской воздух и ощущение свободы, словно за спиной выросли крылья. Ради этих ощущений Сайно сбежал от прошлого капитана, прихватив с собой один из кораблей его флота и дюжину матросов, поднял собственный флаг, — на черной тряпице отныне щерился Веселый Роджер в волчьей шляпе, — и занялся контрабандой, но всему есть предел. Прямо сейчас его мечта разбивалась о реальность, в которой трюм день за днем пустел, а погода даже не думала меняться.
Если так пойдет и дальше, канаты рубить будут всем экипажем. Сайно вздрогнул. Рановато ему еще на Фиддлерз Грин курс брать, как и остальной команде тоже.
Нилу соскочила с фальшборта и спустилась в каюту, Дэхья угомонилась в вороньем гнезде, аль-Хайтам и Кавех разругались окончательно. Последний хлопнул дверью камбуза, кинув напоследок что-то про исключительную сучность, а первый поднялся на квартердек.
— Советую присмотреть за трюмом, — сказал аль-Хайтам с легкой насмешкой вместо приветствия и поровнялся с Сайно. — Бочки с вином могут оказаться в опасности.
— Советую вам перестать ругаться, чтобы он потом не напивался, — спокойно отбил Сайно; даже сквозь шум волн до него долетал грохот посуды с кухни. — Ваше выяснение отношений нарушает устав. Какой пример вы команде подаете, если мой квартирмейстер собачится с коком?
— Считаю важным уточнить, что мы не “собачимся”, а разговариваем, — на это Сайно демонстративно закатил глаза. — Я серьезно. Сначала пострадают бочки, потом вяленое мясо, которым он будет закусывать. У нас мало провизии.
— Насколько все плохо?
— Одна бочка пресной воды, три больших куска буженины, кругляк сыра и мешок яблок. Если урезать пайки и сократить приемы пищи до одного раза в сутки, неделю протянем.
— Но?
— Но я бы не делал таких оптимистичных прогнозов. Сам посуди, сколько продержится пятнадцать человек экипажа на этих объедках?
Сайно похолодел внутри. Только не это. Его и раньше посещали опасения, что рано или поздно они начнут голодать, но старался гнать такие мысли еще на подлете. Нет ничего страшнее голода в море. Сайно довелось однажды столкнуться с этим и он многое бы отдал за возможность навсегда забыть тот кошмар: костлявые серые тела, иссушенные беззубые лица, стеклянные глаза и неизбежная бойня между матросам, потому что просто хочется есть.
Они могут порыбачить, но какой в этом смысл, если их добьет отсутствие пресной воды?
Руки на штурвале задрожали. Изнутри поднимался заскорузлый, густой страх, встряв комом поперек горла.
Аль-Хайтам молчал. Сайно был уверен, что его занимают сейчас такие же мысли, и от его молчаливого участия делалось чуть спокойнее.
— У нас нет выбора, — покачал головой Сайно. — Если экономия нам хоть немного поможет…
— Капитан, земля по правому борту!
Крик Дэхьи прогремел как пушечный залп. Шакалы как по команде задрали головы сначала к грот-мачте, где крепкая загорелая фигура размахивала подзорной трубой, а потом синхронно повернулись в ту сторону, куда она указывала. Охвативший некогда страх рассеивался по мере того, как глаза выхватывали на горизонте крошечную темную точку. Неужели!.. Сайно подлетел к борту, вцепился взглядом в тонкую линию между морем и лазуритовым небом и даже дышать перестал. Оно было там. Точно было. Долгожданная суша, Дэхья не могла ошибиться!
У Сайно задрожали руки. Аль-Хайтам возник рядом, молча передал подзорную трубу, в которую Сайно тут же вцепился с жадностью утопающего и всмотрелся в объектив. За мутной заляпанной линзой переливалась синевато-серая каша, но постепенно за ней в самом деле проступили очертания острова. Настоящего, долгожданного острова, которого Сайно уже не надеялся повстречать!
— Как далеко мы сейчас? — крикнул он Дэхье.
— Миль восемь-десять, капитан. Если ветер попутным будет, красавец “Шакал” домчит к вечеру!
Палуба воодушевленно взревела. Матросы повскакивали с мест, принявшись обниматься и кричать. Нилу выбежала из каюту и разулыбалась солнечно, запрыгала на месте. Лайла расправила плечи, тут же заозиралась по сторонам в попытках понять, какие климатические перемены вывели их бриг к новому острову, да и где они вообще находились сейчас. Кавех выбрался из камбуза, жуя яблоко, и бросил с плохо скрываемым довольством: “Наконец-то запасы пополним, жрать эти яблоки уже невозможно”. Аль-Хайтам рядом только хмыкнул, достаточно сдержанно, но Сайно поклясться готов, что он рад.
Сам Сайно улыбался от уха до уха как безумец. Сжимал трубу трясущимися руками, до рези в глазах всматривался в кляксу суши, словно если сейчас отвернется, то она тут же исчезнет как пустынный мираж.
Спасены. Они все спасены.
— Круиз к Дэви Джонсу откладывается, капитан? — с издевкой спросил аль-Хайтам, сложив руки на груди.
— За себя говори, — Сайно пихнул его в бок шутливо; он пребывал в такой эйфории, что заяви его квартирмейстер сейчас, что покидает команду, предложил бы подкинул до ближайшего порта. — Я достаточно награбил судов, чтобы в Зеленом раю распивать ром днями напролет.
Сайно вернулся к штурвалу, набрал побольше воздуха и крикнул команде:
— Поднять брамсели! Берем курс на восток!
***
В прогнозе Дэхья просчиталась напрочь, вот только это наоборот оказалось к лучшему. Стоило развернуть корабль, как ветер надул паруса, боднул “Шакала” в спину как молодой баран и бодро повел к заветному острову.
Когда аль-Хайтам бросил якорь в порту, солнце закатилось за горизонт лишь на треть.
— Стоим до тех пор, пока не забьем трюм едой, — чеканил Сайно, пока гулко стучал каблуками сапог по доскам. — Отдыхайте, набирайтесь сил, к полудню следующего дня отчаливаем!
— Есть, капитан! — хором отсалютовали матросы.
— Лайла, останешься следить за кораблем.
— Д-да, капитан.
Лайла хотела помахать всем на прощание, но с криком отскочила от фальшборта, потому что мимо нее по вантам съехала Дэхья и спрыгнула на пристань. Доски под ней застонали, шакалы заулюлюкали. Одним слитным рывком Дэхья поднялась, откинула назад волосы и захохотала.
— Наконец-то можно напиться сегодня! Поваренок, пойдем-ка со мной! Негоже Морской Львице одной надираться.
Она схватила плохо сопротивляющегося Кавеха за руку и потащила вглубь городка. Что ж, до рассвета их можно не ждать. Как только нога их артиллериста ступает на любую, едва обжитую землю, она устраивает рейд по всем местным пабам и не возвращается до самого отплытия. Иной капитан за такое высек бы да под килем протащил, но Дэхья каждый раз возвращалась поразительно трезвой, несмотря на то, что пила похлеще бывалых моряков.
Да и жаль такого мастера своего дела терять, что уж греха таить.
Раздав последние указания, Сайно спустился с пристани. Остров оказался пустыней. Дюны зигзагом возвышались на горизонте, пальмы качали ажурными верхушками на тонком стволе, ветер гонял туда-сюда песчаную крошку. Жара стояла безобразная, благо, торговую улицы покрывал навес, под который Сайно тут же нырнул и вздохнул блаженно. Вокруг кипела жизнь, терпко пахло специями, тканями, пылью, чем-то сладким и сливочным. От гомона голосов закладывало в ушах, но все равно было приятно. Давненько Сайно не захаживал на рынки, да и просто в городах не был, заскучал. Местные на него поглядывали совершенно бесстрашно, даже с некоторой ленцой, как будто не видели ничего странного в прибывших пиратах.
Сайно бы этому удивился, если бы до этого его не поразили уши и хвосты островчан.
— Валука-шуна, или “большая пустынная собака”, — услужливо вытащил из своей бездонной энциклопедии в голове идущий рядом аль-Хайтам. — Приспособлены к жизни в пустыне, благодаря меху защищаются от солнца. Кочующий народ, постоянно путешествуют от острова к острову. Обрати внимание, сколько в порту кораблей.
И правда, помимо “Шакала” у пирса качались с десяток других судов. У некоторых реяли черные флаги с костями.
— Это объясняет, почему при виде нас никто не побежал прятаться, — Сайно украдкой подглядывал за местными, хотя должен был на прилавки смотреть, но уши и хвосты казались гораздо интереснее. Кого только не встретишь, будучи пиратом. — Полагаю, раз они кочевники, языкового барьера можно не опасаться?
— Думаю, да. Возможно, даже поторговаться сможем.
Резонно. Они разошлись на перекрестке, Сайно пошел за едой, аль-Хайтам — искать пресную воду, но выбор разочаровал довольно быстро. Торговали в основном фруктами, специями, сладостями и рыбой. Изредка встречалось мясо. С одной стороны, это логично, в пустыне дичи особо не водится, с другой — Кавеху все-таки придется жрать яблоки.
Подойдя к одной из лавок, внимание Сайно привлек диковинный зеленый фрукт и он совсем не заметил, как из-за прилавка выскочила девочка.
— Вы пират! — воскликнула она.
Сайно вздрогнул не столько от неожиданности, сколько от того, что у девочки не было ни ушей, ни хвоста. Маленькая, хрупкая как тростинка, с зелеными волосами и большими васильковыми глазами, она оказалось совершенно — обычной. Заметив его взгляд, девочка понимающе кивнула, словно сталкивалась с такой реакцией не в первый раз.
— Я не местная, но это долгая история. Вы запасы пополняете, так?
Время на послушать у Сайно было, но раз не хочет, то пускай. Он коротко кивнул, меняя тему:
— Пираты к вам часто заглядывают?
— Да, остров только за счет торговли с ними и живет. Мы им фрукты и рыбу, они нам чай и табак. Ну, вы знаете.
Контрабанда, конечно Сайно знал. Как все удачно складывается.
— У нас в трюме остался мешок черного чая и сахара.
Васильковые глаза сузились. Девочка осмотрела Сайно с ног до головы пристально, словно выискивая что-то. Осторожная, похоже, частенько им предлагают “обменять чай”, а потом с камнем на шее сбрасывают в море. Сайно скрывать нечего, потому что выпрямился, показывая — смотри, я не опасен и намерений злых у меня нет.
Девочка кивнула.
— Я позову наставника.
И скрылась в пристройке. Спустя какое-то время раздался мягкий мужской голос, а потом показался его обладатель — и Сайно пропал.
— Моя помощница передала, что у вас есть ко мне предложение, — сказал торговец и улыбнулся одними углами губ.
У Сайно было предложение, но с таким обычно к пастору идут, потому он просто молча кивнул. Открыл рот, издал нелепое “а” и тут же закрыл, чувствуя одновременно стыд за собственную реакцию и вспыхнувшее на пустом месте желание перемахнуть через прилавок и поцеловать этого юношу. Он был красивым, невысоким, но хорошо сложенным, с черными ушами и хвостом; темная шерсть отливала изумрудным, ловя солнечные лучи, гладкая, почти шелковая на вид. Наверняка и на ощупь такая же, подумал Сайно, после чего вздрогнул всем телом и сжал руки в кулаки. Поверх белой рубахи он носил кожаный жилет, волосы подвязывал платком с бусинами, кольцами и невероятно прекрасным желтым цветком, в длинном пушистом ухе сверкали две серьги.
И все это друг с другом не сходилось. Юноша не вписывался в запыленной торговый прилавок с кружащими над фруктами мухами так же, как сам Сайно — флоту Ее Величества.
— Д-да, я, кхм. — Сайно прокашлился в кулак, пряча смущение и вспыхнувшие щеки. — Хотел предложить обмен.
— Слушаю, — торговец сложил руки на груди, чуть наклонил голову. Уши дернулись, чуть прижались, зеленые глаза сузились вкрадчиво; Сайно вцепился в рукоять сабли на поясе как утопающий в соломинку, иначе упал бы, определенно.
— Мешок черного чая и сахара. С вашей стороны рыба, фрукты, пресная вода.
Торговец задумался. Сайно поймал себя на совершенно дикой мысли, что готов выдумать к этим запасам еще пуд специй и пару пачек табака, лишь он согласился. Но даже такой расклад его не устраивал. Почему-то мысль о том, что они просто обменяются припасами и распрощаются навсегда пугала настолько, что Сайно лихорадочно придумывал способы удержать юношу подольше. Он даже имени его не знал, а уже расставаться не хотел!
Наконец, торговец кивнул.
— По рукам. При условии, что покажешь свой трюм. Видал я таких, которые обещают многое, а по итогу горстку сахара приносят.
Сайно почувствовал себя пойманным на месте преступления злодеем. Он выдержал прямой взгляд глубоких зеленых глаз, заверил:
— В моих же интересах оправдать твои ожидания. Идем?
— Да. Коллеи, — торговец обратился к девочке, которая все это время была рядом словно тень, — присмотри за лавкой, пока меня не будет, хорошо?
— Хорошо, мастер Тигнари.
Тигнари. Сайно покатал имя на языке, произнес про себя и звучание ему понравилось. Это имя отлично будет звучать, если выстанывать его в постели; или повторять шепотом, заполошно, умоляя не останавливаться. Фантазии Сайно упустил и они вовсю резвились, подкидывая картины одна развратнее другой. В себя прийти пришлось, когда рядом появился сам Тигнари, на расстоянии вытянутой руки, и заглянул в глаза с таким выражением лица, что Сайно захотелось со стыда сгореть. Не мог же он догадаться, ну никак не мог.
Не мог же?..
Всю дорогу до пристани Сайно шел так, словно задницей на мачту сел. Он был плох во флирте и признавал это — у каждого есть сильные и слабые стороны, это нормально; кто-то хорошо фехтует, но ужасно ориентируется на местности, кто-то со ста метров белке в глаз попадает, но из рук вон плохо в карты играет. Сайно, например, отменный капитан, но совершенно не умеет заигрывать.
Вот сейчас он Тигнари приглянулся или это банальная вежливость? Ему стоит на что-то рассчитывать или зря он сейчас потеет, пытаясь делать вид, что не хочет отсосать ему в трюме? Почему же так сложно-то!
— Ух ты, какой большой, — присвистнул Тигнари.
Сайно аж споткнулся. Зарделся весь, посмотрел на него загнанно, не понимая, как он заметил стояк у него в штанах, а потом проследил за взглядом и — Тигнари смотрел на “Шакала”. Корабль большой. Вот как. Сайно зажмурился, вдохнул так глубоко, что перед глазами круги заплясали.
Почему они так далеко от воды, Сайно бы с радостью утопился.
Поднявшись на борт, Тигнари первым делом осмотрелся. От взгляда Сайно не ускользнуло то, как внимательно и осознанно он это делал. Так смотрят люди, разбирающиеся в мореходстве, либо ходившие в море достаточно, чтобы понимать, чем стоячий такелаж от бегучего отличается. Бывший моряк? Или тоже пиратом был?
На корабле Тигнари смотрелся куда органичнее, чем на торговой улице.
— Добротный бриг, — похвалил он, улыбнувшись. Красивый, ну почему же такой красивый! — Видно, экипаж его любит и старается поддерживать в хорошем состоянии. Что ж, проводите в трюм, капитан?
Сайно дерганно кивнул, прошел первым к люку на палубе. Возникшую на пороге юта Лайлу он отпустил в город, спустился по узкой крутой лестнице и поджег лампу.
— Помимо чая и сахара могу еще предложить яблок, — начал Сайно, воспользовавшись полумраком трюма и тем, что стоял спиной к Тигнари, а значит маску можно снять и поволноваться от души. — Не знаю, удивишь ли тебя этим, но нам их, честно, некуда девать, команда уже уста…
— Я до сих пор не знаю твоего имени, — мягко произнес Тигнари и Сайно подавился словами.
Он медленно обернулся. Тигнари привалился к опорной балке. Хвост колыхался из стороны в сторону, большой и пушистый, руки были сложены на груди, в глазах отражалось пламя свечи.
— Сайно, — сухие губы еле двигались. — А твое…
— Ты его узнал уже. Ну что же, капитан Сайно, вы в самом деле просто предложите мне контрабанду?
Собственное имя из его уст как выстрел в сердце. Сайно открыл рот, медленно-медленно, как старые карманные часы, ржавые и разбитые, осознавая, что Тигнари в самом деле предлагает им переспать. И в этой ситуации можно было задать столько вопросов, например, ты предпочитаешь быть сверху или снизу, мы в самом деле потрахаемся или обойдемся руками, член у тебя человеческий или собачий, черт возьми, но вместо этого изо рта Сайно вырвалось:
— Прямо здесь?
Тигнари засмеялся. Без издевки, в самом деле искренне, только благодаря этому Сайно со стыда не сгорел.
— Почему бы и нет. Тут уютно, — Тигнари подошел ближе, на ходу расстегивая жилет. — Не говори мне только, что ты ни разу не спал с мужчиной. Ни за что не поверю.
— Не в этом дело, — Сайно напротив сделал несколько шагов назад, отстегнул пояс с оружием, вздрогнул, когда он звонко рухнул на пол.
— Боишься, что вернется команда внезапно? Брось, мы быстро. Короткая интрижка на острове с красавчиком, после чего оба разойдутся своей дорогой, разве это не привычная жизнь пиратов?
Сайно вдруг задели эти слова, но он не подал вида. Опустился на пол, позволил Тигнари оседлать себя и избавить от одежды.
— Позволишь мне все сделать самому? — прошептал он, ладонью скользя по обнаженной груди Сайно.
Сайно был готов на что угодно, потому что Тигнари сидел на нем, горячий, тяжелый, давил своим весом на член и ерзал без конца, пристраиваясь. Попроси он сейчас отдать ему корабль и Сайно согласится.
— Все, что угодно.
Тигнари расплылся в хищной улыбке и принялся раздеваться. Сайно словно заколдованный смотрел как он стянул через голову рубаху, встряхнулся, поправив волосы, развязал пояс на шароварах, стащил сначала один, потом второй сапог, а затем и вовсе выпутался из штанов. Его кожа лишь едва была тронута загаром, в тусклом свете лампы она казалась оливковой. На руках и бедрах проступали темные редкие волоски, такие же росли на груди и дорожкой уходили от пупка к паху. К совершенно обычному человеческому члену. Сайно это почему-то успокоило.
— Ты красивый, — произнес он, положив ладонь на теплое бедро, повел выше, к животу, каменно-крепкому.
— Ты тоже.
Это было последнее, что они друг другу говорили. Тигнари растягивал себя сам: одной рукой упирался Сайно в грудь, вторую завел за спину. Он пыхтел, рвано дышал, очаровательно морщил нос и дергал ушами, хвост щекотал Сайно ноги, вертелся туда-сюда, словно жил своей жизнью. Сайно отвлекал как мог, прикасался куда дотягивался, брал в руку тяжелый член Тигнари, гладил его, пока тот не начинал ругаться “подожди, подожди, не хочу так быстро”, и шлепал его, чтобы лежал спокойно и ждал, фырча и улыбаясь. Потом Тигнари вытащил из себя пальцы, перебрался чуть повыше и медленно опустился на член Сайно. Тот выгнулся в пояснице, запрокинул голову, распахнув глаза и открыв рот в немом крике. Горячая волна прострелила от копчика до затылка, а следом к нему примешалась боль и щекотное ощущение на груди — Тигнари вспорол когтями кожу, зашипел, замер на миг, привыкая. Он не двигался, только плечи судорожно дергались на вдохе и выдохе да шерсть дыбом стояла. Сайно коснулся его лица, погладил большим пальцем по щеке, и зеленые глаза только спустя несколько взмахов ресниц посмотрели в ответ осознанно. Сайно хотел спросить в порядке ли он, но стоило ему разлепить губы, как Тигнари приподнял бедра и тут же опустил. Изо рта вместо вопроса вырвался стон.
Тигнари сам задавал темп: быстро, коротко, резко, как будто действительно торопился — получить удовольствие, закончить или еще что, Сайно его не контролировал и не направлял, даже не думал особо. Ему под поясницу упирался мешок с яблоками, задницу цапарали доски, корабль привычно раскачивался в воде и горячее, крепкое тело скакало на нем как на лошади. В уголках глаз выступили слезы, сквозь мутную пелену Сайно любовался совершенно пьяно, как свет лампы ласкает загорелые плечи и бока, как Тигнари скалится, поджимает губы, сводит брови к переносице; какой он красивый, просто невероятный.
У Сайно на многих островах были интрижки, все верно, такова пиратская жизнь, но ни на одного мужчину он ранее не смотрел с таким обожанием. Слова Тигнари вновь зазвучали в голове, плеснули горьким и едким. То, что сейчас происходило, было просто обычным сексом, и это было неправильно.
Сайно привстал на локтях, попытался притянуть его к себе за шею, чтобы поцеловать, но Тигнари вывернулся, губы только по щеке мазнули. Совсем на мгновение послышалось, будто он всхлипнул, но тут же выпрямился, застонал, задвигавшись быстрее. Он опустил ладонь на свой член, додрочил себе и кончил Сайно на живот. Самого Сайно оргазм накрыл немногим позже, и на несколько секунд мир вокруг него погрузился в темное, бесконечное ничто.
Тяжесть чужого тела исчезла. Тигнари лег рядом, насколько позволяли мешки с яблоками. Получилось почти вплотную к Сайно, но тот и не жаловался. Они лежали молча какое-то время, и в этой тишине Сайно думал о многом. Что-то шло не так. Они сейчас должны встать, одеться, обменяться припасами и в самом деле разойтись в разные стороны. Как было десятки раз до этого, но впервые в жизни Сайно не хотел, чтобы так заканчивалось.
И решение тут было только одно.
— Тигнари.
— М-м? — расслабленно пробормотал он.
— Отправляйся со мной в море.
Снова повисло молчание, колючее, неуютное, как будто предлагать такое не следовало, но нет, Сайно уверен, что правильно поступил. Наконец, Тигнари сел. Сайно смотрел на его потную спину, к которой прилипли щепки и нитки от мешков.
— И скольким ты такое предлагал? — спросил он, повернувшись вполоборота.
— Ты первый.
Тигнари посмотрел на Сайно странным, нечитаемым взглядом. Он очевидно хотел что-то спросить, в его напряженной позе, в том, как беспокойно кончик хвоста стучал по полу, ясно читалось непонимание происходящего. За этим что-то скрывалось, возможно старое и болезненное, и Сайно остро чувствовал желание узнать.
Каждый моряк, принимая решение выходить в море под черным флагом, учится прислушиваться к интуиции. Сейчас интуиция Сайно говорила ему ни за что Тигнари не отпускать.
Наконец, Тигнари со вздохом сказал:
— Я не могу. У меня есть обязательства, лавка в конце концов. Я не могу это бросить и уплыть с тобой.
“...даже если я хочу”, вот оно. Окончание фразы повисло между ними, оба понимали и чувствовали, но не решались сказать вслух. Значит, интуиция и в этот раз не обманула. Сайно улыбнулся, тоже поднялся, сев рядом.
— Эта девочка, Коллеи, — начал Сайно, наблюдая, как вытягивается лицо Тигнари при упоминании этого имени. — Ты можешь взять ее с собой. Наша музыкантка будет ей рада. Как и вся команда тоже.
Зеленые глаза распахнулись. Тигнари смотрел в ответ совершенно растерянно, как будто услышал то, что никогда и не от кого не ждал. Возможно, вот так с толку его сбивают в первый раз, потому как он тут же отвернулся, уткнувшись взглядом в противоположную стену, и замолчал. Затем усмехнулся, и этот надтреснутый звук что-то надломил внутри Сайно.
— Зачем ты это делаешь? — спросил Тигнари, повернувшись обратно; выглядел он так, что его хотелось сгрести в охапку и обнять.
— Ты не подходишь этому месту. Как только тебя увидел, почувствовал, что ты словно вынужден здесь находиться, а на самом деле у тебя другая цель и другая мечта.
— Ты меня не знаешь, — резко выплюнул Тигнари.
— Не знаю, — согласился Сайно. — Но хотел бы узнать. Очевидно, ты опытный моряк, потому что простой торговец не отличил бы каравеллу от линкора, и я бы хотел, чтобы ты стал частью моей команды. Если Коллеи — единственное, что держит тебя на этом острове, то я готов взять ее с собой.
Со стороны Сайно бы себя удушил за такую речь. Скомкано, смазано, больше похоже на попытку надавить на жалость, чем на действительно резонные аргументы. Которых у него, к слову, и не было вовсе. То, что Тигнари полюбовался его “Шакалом” и сложен был как человек, перетягавший не один канат за свою жизнь, не делали из него моряка. Он точно так же в доках мог работать или вырасти в семье судового рабочего, но. Интуиция. Она, чертовка, нашептывала, что в верном направлении Сайно идет.
И как всегда оказалась права. Тигнари изменился в лице, опустил уши. Желание обнять его сделалось настолько нестерпимым, что пришлось сунуть руки под бедра, чтоб не чесались.
— Раньше я плавал с пиратами, был судовым врачом, — начал Тигнари тихо, не глядя на Сайно. — Однажды мы высадились на этом острове, чтобы пополнить запасы. Тогда-то я и встретил Коллеи. Она оказалась сиротой, которая жила на улице, слабая, больная. Я не мог ее бросить, как врач, я обязан был не только вылечить пациента, но и проследить, чтобы он полностью восстановился. Так что я ушел из команды и остался с Коллеи. — Он повернулся к Сайно с улыбкой, болезненной, как будто своими предложениями Сайно вытащил то, что трогать не стоило, по крайней мере на таком этапе отношений; тем не менее он был благодарен Тигнари за доверие. А то, что он еще врач, и вовсе в восторг привело! — Ты можешь гарантировать, что она будет в безопасности на твоем корабле?
Сайно кивнул не задумываясь.
— Клянусь своим флагом.
Глаза напротив просияли. Любой пират знает, что такими обещаниями не разбрасываются попусту.
— Тогда я принимаю твое предложение, капитан Сайно. Надеюсь, на твоем корабле будут рады еще одному врачу.
— Ну, на самом деле, у нас нет врача…
Тигнари вскинул бровь.
— Как вы выжили вообще?
Сайно пожал плечами. То, что в его команде все владели медициной постольку-поскольку много раз играло против них, но как-то справлялись. В планах у Сайно давно было найти хорошего врача в команду, все-таки, рано или поздно их настигнет цинга или еще что похуже, и без должной помощи они просто передохнут. Восторг, который сейчас Сайно испытывал, не получится описать словами. Прямо перед ним сидело настоящее сокровище, которое таковым являлось не столько благодаря мастерству, сколько чему-то большему, что заставляло сердце Сайно сжиматься и биться через раз.
— Перед отплытием я проведу осмотр экипажа, — говорил Тигнари. — Прежде, чем выходить в море, нужно убедиться, что все полностью здоровы и переживут очередное долгое плавание.
— Все, что пожелаешь, — Сайно даже не слушал.
Тигнари фыркнул смешливо, а затем приблизился и коснулся губ Сайно. Легко, нежно, даже слишком после того, что они намедни делали, но Сайно был счастлив. Он потянулся навстречу, углубляя поцелуй, и заскулил от радости, когда Тигнари ответил.
***
Сайно поднял голову, прикрыв глаза от солнца ладонью. Небо чистое, ясное, дует легкий ветер. Погода просто чудесная для того, чтобы практически не держать штурвал, а спокойно гулять по палубе, либо сидеть на фальшборте и смотреть на море.
Чем, собственно, Сайно прямо сейчас и занимался, привалившись спиной в декору юта.
Рядом раздались шаги.
— Скучаешь?
Тигнари сел напротив, подогнул под себя ногу. Его черную рубаху трепал ветер, волосы путались в платке и желтом цветке. Солнечные лучи ласково облизывали его острый загорелый профиль, Сайно украдкой любовался из-под опущенных ресниц.
— Слежу за тылом, — нарочито серьезно сказал он. Его откровенно разморило, веки сделались свинцовыми, тяжелыми, он сидел в полудреме, инстинкты не позволяли заснуть окончательно. — Вдруг враг подберется сзади.
— То-то ты спиной к тылу сидишь. Куда мы сейчас плывем?
Сайно пожал плечами.
— Куда-то. Лайла говорила, по карте должны к крупному тропическому острову приплыть.
— Не Гандхарва ли?
— Возможно. Знаешь его?
— Бывал там с предыдущим капитаном. На этом острове есть лесное поселение, я помогал местным с лечением.
— Чудно. Будешь нашим проводником.
Тигнари закатил глаза. Они замолчали на какое-то время, греясь на солнце и просто наслаждаясь компанией друг друга. С Тигнари было даже молчать комфортно. А еще он смеялся над его шутками, чего не делал больше никто на корабле, и уже за это Сайно готов был его на руках носить.
— Ты так и не рассказал, есть ли у тебя мечта, ради которой ты выходил в море, — сказал Сайно.
Тигнари повернулся к нему, наклонил голову и уклончиво ответил:
— Есть, но частично она уже исполнилась.
С этими словами он приблизился, легко поцеловал Сайно в лоб и спустился с квартердека. Нилу разучивала с Коллеи песню, Дэхья вязала узлы на грот-мачте, аль-Хайтам и Кавех помирились и ворковали у кормы, матросы завели очередную шанти.
Маленький бриг “Золотой Шакал” бойко плыл к новому острову.