1. Налия

Намокший лист акварельной бумаги распластался на подставке из оргстекла. Нали потрогала его пальцем и добавила еще воды плоской кистью. Пододвинула несколько блюдечек, что служили ей палитрой. Удовлетворенно вздохнула и села. И тотчас ей стало как-то неуютно. В кой-то веки собралась навести порядок на своем рабочем месте, потратила на это почти весь день, и теперь, перекусив, собралась было творить за своим идеальным столом шедевральные шедевры… Но руки двигались будто чужие. Не было привычной легкости и едва заметного приятного покалывания в пальцах перед началом работы.

Она удрученно смочила кисточку и окунула ее в «небесно-голубую».

Вдохновение будто испарилось. Налия уныло подперла голову рукой и написала градиент небесно-голубой с кобальтом. Если не знаешь, что рисовать, рисуй градиенты. В этот момент ей показалось, что она недостаточно наелась, и отправилась на кухню, чтобы соорудить еще один бутерброд. За его задумчивым жеванием, ей подумалось, что не помешало поэкспериментировать, ну, например, с негативным пространством. Ведь и трафареты она давным-давно вырезала…

И Налия принялась энергично выдвигать ящики стола.

Надо же, а здесь еще восковые мелки! С ними получается такая занятная текстура...

Недоеденный бутерброд остался лежать на другой половине стола, вскоре его накрыл лист с градиентом. Налия уже азартно капала тушью и чуть вращала другой лист. Два восковых мелка упали на и покатились, оставив на полу желто-оранжевые следы. Увлеченная художница приподнялась и села не ровно, а как обычно сидела — в полупрофиль, отставив ногу в сторону — точно сидя в «женском» седле.

На столе уже не было идеального порядка. Да и черт с ним, зато легкость в руках, порхающих над листом и хватающих то тот, то другой материал, вернулась.

2. Эсси

— Ну это… садись, что ли…

Он приглашающе машет рукой, описывая кухню: маленький диванчик, стол-остров, несколько барных стульев. Движения робки и неуверены. Эсси ухмыляется. А в клубе вовсе не был так робок, когда они головами пересчитали все стены на бэкстейдже, этот симпатичный сессионщик из столицы.

«Все дело в рассвете,» — думает он. — «Рассвет всегда смывает с людей смелость и спонтанность, лишает ярких красок ночи».

«Зато, — думается ему, — при нужном раскладе рассвет открывает нас с совсем иной стороны».

Стол-остров стоит как раз напротив окна с поднятыми жалюзи, и чуть поразмыслив, между ним и диваном Эсси выбирает именно его. Подходит и садится. Но не на круглый барный стул, а прямо на столешницу, чуть отклоняясь назад. Свободный свитер чуть сползает с одного плеча — разумеется, случайно.

Рассветные лучи мягко касаются его.

— Ты будешь пиво или «Жгучий»? — интересуется сессионщик обернувшись от холодильника, где выискивал что-то. Выискивал подозрительно долго, будто в холодильнике скрывался портал. Оборачивается и на секунду замирает.

«Рассвет иногда может раскрыть, обнажить нас. И ослепить, если к этому ты не готов».

— Разумеется, «Жгучий», — отвечает он, склонив голову и внимательно вглядываясь в рассветный образ его спутника. Быстрая улыбка мелькает на его лице — Эсси нравится, то, что он видит.

3. Кимми

О, ей определенно нравится сервировка! Крабовый салат, ассорти из сыров и колбас, несколько соусов в соусницах, салат с тунцом, маленькие мясные котлетки, жареная и печеная картошка, грибы в сливочном соусе, куриные крылышки. Вот только странно, что никто не удосужился придвинуть стулья! Ну ничего, Кимми и сама справится. А ребята уж сами о себе позаботятся. Странно, и тарелок с вилками тоже нет. Ладно, она принесет, не развалится. А остальным бы поспешить! Еще проспят их первый завтрак в отпуске — в первом нормальном человеческом отпуске.

Кимми бодро плюхнулась за стол и пододвинула к себе блюдо с котлетками.

Она уже доедала добавку, когда над ухом вдруг раздался голос Налии.

— Ким, душа моя… Это стол-буфет. Ты сидишь за столом-буфетом.