Когда Таллима открыла глаза, она поняла, что вокруг все изменилось. Нет, Джорк Черная Борода, «Смеющаяся Каракатица» – все это осталось прежним; но вот море под килем шхуны и небо над их головами… С небосвода куда-то подевались облака; звезды на нем сверкали, словно на парадной мантии придворного мага Варбина. Но этого было мало – море тоже сверкало, словно вознамерившись перещеголять небо в убранстве!
Гребни волн вспыхивали зеленоватым пламенем. В толще воды виднелись стаи существ, словно сделанных из голубоватого стекла, источавших призрачный свет. Таллима с тревогой взирала на это зрелище – она привыкла, что любое свечение непонятной природы означает опасность (возможно, кто-то заподозрил неладное, и надо срочно затаиться, чтобы тебя не заметили).
– Красиво, правда? – У Джорка было лицо балаганщика, который выставил очередную диковину и теперь созерцает реакцию пораженных обывателей.
– Что это?..
– Море светится! Не бойся – это добрая примета! Видать, духи моря к тебе благосклонны…
Прямо у форштевня шхуны появилась стайка рыбообразных существ (но не рыб явно). Разогнавшись, они выпрыгивали из воды, разбрасывая светящиеся капли. Таллима догадалась, кто это – она читала об этих существах в книжках.
– Дельфины?..
– Они самые. В Тарауге живет один чудак, который знает язык дельфинов. Если хочешь, могу тебя с ним познакомить.
– Н-да… Все-таки придется мне у вас задержаться. Во-первых, у меня нет денег…
– Как нет? Совсем?
– Часть денег я потратила на приобретение кое-какого шмота… чтобы произвести впечатление на коменданта порта. Часть отдала ему в качестве взятки. Осталось совсем немного, но я, честно говоря, не тревожилась по этому поводу – все равно в ближайшем будущем мне не предстояло тратиться… как я полагала. Теперь, конечно, все изменилось… Во-вторых, у вас в Тарауге есть мастера-оружейники?
– Конечно, есть… А что случилось?
– Арбалет сломался. Похоже, не перенес купания в морской воде с последующим пребыванием в пасти морского змея. Есть кто-то, кто может его починить, не знаешь?
– Не уверен, но есть парочка мастеров – про них говорят, что они могут починить что угодно. Только их услуги денег стоят.
– Да, опять деньги… Ну ладно, на еду и жилье я как-нибудь заработаю – наймусь поломойкой или горничной в таверну. Но для более серьезных расходов… Знаешь, ты там выясни – не найдется ли там для меня работы по специальности.
– По специальности?
– Ну там что-то украсть, что-то взломать, куда-то влезть, не привлекая внимания… Я, между прочим, одна из лучших воровок Высокоземья. Это, если что, не я так считаю…
– Что, правда одна из лучших?
– Нуу… может, это и преувеличение… Но я знала только об одном воре, который был лучше меня – это тот самый, что украл сет Черного Рыцаря. Его настоящее имя было Керувак.
– Керувак – Рекавук… Хо-хо, тысяча чертей!.. Что же, я рад, что ты с нами. Уверен, для тебя работа найдется.
«Кажется, мое пребывание здесь слишком затянулось…» – размышляла Таллима, с меланхоличным видом направляясь вдоль полосы прибоя. Уже пятый день она жила в Тарауге, подрабатывая официанткой в таверне «Ржавый якорь». Денег, которые ей платил тавернщик, вполне хватало на оплату комнаты и покупку еды… но и только. О том, чтобы починить наконец многострадальный арбалет и присоединиться к команде какого-нибудь контрабандистского судна, следующего в Куиндо, не могло быть и речи.
Основная работа Таллимы начиналась вечером, когда в таверне собирались пираты и контрабандисты. За стаканом рома, текилы или другого пойла они обменивались новостями, травили байки, обсуждали будущие походы за добычей. Это были суровые люди, привыкшие к риску и отчетливо сознающие, что в следующий раз они могут и не вернуться сюда. Неудивительно, что гуляли они подчас, словно в последний раз – с обильными попойками, песнями дотемна, драками и стрельбой в потолок (и так уже напоминавший лицо прокаженного).
Но это было вечером, а день полностью принадлежал Таллиме. Можно было отправиться на прогулку по городу; можно было бродить по берегу, купаться в море, благо климат в Тарауге был тропический; или же выйти в море вместе с рыбаком Раату – тем самым чудаком, который умел говорить с дельфинами.
Пирогу Раату Таллима заметила издали. Рыбака сопровождали двое спутников; один из них высунул свое рыло из воды, словно что-то говоря. Улыбнувшись, Раату похлопал дельфина по покатому лбу, и тот нырнул обратно в воду.
– Хоу! – крикнул он, завидев Таллиму. Помахав рукой в ответ, та вошла в море, а когда вода достала ей до пояса – пустилась вплавь. Дельфины встретили ее радостным посвистыванием; Таллима смогла разобрать комбинации звуков, означавшие приветствие. Вообще, дельфиний язык оказался сравнительно простым – и одновременно крайне сложным. В нем были аналоги слов, состоящие из пересвистов разной тональности и кодирующие те или иные понятия – но это был только, так сказать, внешний слой. Более тонкие нюансы звучания позволяли закодировать в одном слове целую фразу – в слово, означающее «пловец, плывущий», можно было вместить сведения о том, кто именно плывет, как, куда и откуда. Сама Таллима худо-бедно овладела языком дельфинов на уровне первого слоя; Раату благодаря тому, что общался с дельфинами с детства, достиг второго; а был, по его словам, и третий слой (до которого из людей доходили единицы), и четвертый (для понимания которого нужно было родиться дельфином) …
– Хоу, здравствуй! – сказала Таллима, подплывая к пироге, и добавила пару приветствий на дельфиньем языке. Дельфины ответили ей мелодичным пересвистом, означающим смех – должно быть, речь Таллимы воспринималась ими как речь едва владеющего языком иностранца, забавно коверкающего слова.
Протянув руку, Раату помог Таллиме влезть в лодку.
– Как дела у тебя? Нашла себе работу?
– Нет… То есть я, конечно, подрабатываю в таверне; на жизнь этого мне вполне хватает… Но, если я соберусь уехать, мне этого точно не хватит. И арбалет еще надо починить…
– Знаю я одного мастера – он живет неподалеку от святилища Единой Воли.
– О! Точно!.. – Таллима взмахнула руками так, что пирога закачалась. – Я ж совсем забыла! Я собиралась посетить…
– Тихо, тихо…
Один из дельфинов подплыл к борту и просвистел фразу, в которой Таллима разобрала: «Много рыбы… плыть…»
– Фьюсси, – перевел Раату, – говорит, что она и Ссиффс видели у мыса Собачий Хвост большую рыбью стаю. Нам туда…
Встав на носу пироги с веслом в руках, Раату принялся грести. Фьюсси и Ссиффс сопровождали лодку, время от времени пересвистываясь.
– А интересно, почему… – начала Таллима, и затем перешла на дельфиний язык свистов. – Почему… дельфины… сотрудничать… с людьми?.. – Она не была уверена, что не допустила ошибок, но дельфины, судя по реакции, поняли ее правильно.
– Рыба!..
– Много рыба!..
– То есть только ради рыбы?.. – Таллима усмехнулась.
– Нет! Нет, нет!..
– Рыба – не рыба!..
– Ты не поняла, – вмешался Раату, – они имеют в виду не ту рыбу. Понимаешь, для нас рыба – это рыба; для дельфинов же есть рыба, которую можно съесть, и рыба, которая может съесть тебя; рыба, которая плавает стаей, и рыба, от стаи отбившаяся; рыба у дна и рыба в толще воды…
– И какую же рыбу они имеют в виду сейчас?
– Ту, которая к тебе вернется. Сегодня ты помог человеку – завтра он поможет тебе. Просто, да? Дельфины понимают это лучше, чем некоторые из людей…
Сквозь толщу воды сверкали десятки серебристых тел. Дельфины сказали правду – косяк рыбы обнаружился точно в указанном месте. Раату положил весло и взял сеть…
– Эй, красавица! Ты что-то ищешь? Может, я тебе помогу?
Седой гадальщик с лицом, точно вырезанным из старого дерева, сидел на коврике под навесом. Вокруг него были разложены разные предметы: карты таро, кости, хрустальный шар.
По словам Раату, святилище Единой Воли находилось неподалеку от рынка. Таллима несколько раз пересекла рыночную площадь вдоль и поперек, но так и не нашла дороги к святилищу. Торговцы, прибывшие в Тараугу чуть ли не со всех концов моря, наперебой предлагали девушке резных деревянных идолов, бусы из ракушек и просверленных камушков, причудливые тропические фрукты и, конечно же, рыбу.
– Я ищу… – начала Таллима, но гадальщик не дал ей докончить.
– Ни слова больше, красавица! Я все смогу узнать сам! – Схватив шар, гадальщик поднес его к глазам, посмотрел сквозь него на Таллиму. – То, что ты ищешь… ты так просто не найдешь! Чем больше ты его будешь искать, тем дальше оно уйдет!
– Ноо… – растерянно протянула Таллима, несколько обескураженная напористой манерой гадальщика. Тот тем временем схватил карты, перетасовал их с ловкостью профессионального картежника, после чего вытянул одну и продемонстрировал Таллиме.
– Не пытайся искать то, что ищешь! – выпалил он. – Не иди туда, куда тебе нужно!.. – И добавил более мягким тоном: – …Иди туда, куда несут ноги. И то, что тебе нужно, само к тебе придет!
– Но я вообще-то хотела узнать…
– Это будет второй вопрос!
– Простите?..
– За первый вопрос цена две монеты; но поскольку ты, красавица, у меня впервые, то тебе, так и быть, ответил бесплатно. Зато цена второго вопроса – четыре монеты!..
– Понятно… – Со вздохом Таллима отошла от гадальщика. Похоже, зря она понадеялась, что он ей поможет… хотя… возможно, его совет не так уж и бессмыслен?.. «В конце концов, – размышляла Таллима, – в святилище я могу прийти и завтра». Размышляя так, она шла мимо рядов, где продавали яично-желтые бананы, кокосовые орехи в бурых лохмотьях копры, источающие специфический запах гнилого крем-брюле дурианы, ананасы, манго… Шла мимо поделок из акульих зубов, тыквенных калебасов, тамтамов и масок…
В какой-то момент Таллима без всяких задних мыслей свернула в проход между рядами; до этого она несколько раз проходила мимо него, не придавая особого значения. Двигаясь по тропинке, скрытой в тени пальм и акаций, она вдруг поняла, что оказалась в неизвестной ей части Тарауги. Шумная базарная площадь осталась позади; здесь были слышны только шум ветра в кронах деревьев, жужжание насекомых и крики чаек – видимо, море было недалеко. Пробравшись сквозь кусты гибискуса, Таллима почуяла, как в лицо пахнуло водорослями и солью.
Она вышла на песчаный пляж. Из песка торчали остатки древних руин – колонны, плиты, обелиски, остатки стен. Таллима вспомнила, что уже видела эти руины, когда «Смеющаяся Каракатица» шла в порт Тарауги. Порт как раз виднелся поодаль по правую руку, но путь к нему шел через прибрежные скалы, так что проще было попасть сюда из города, либо на лодке.
Это место не было совсем безлюдным – между руин шел человек с корзиной за плечами, собирающий всякий выброшенный морем хлам. Проводив его взглядом, Таллима пошла влево, к скале. Обогнув ее, она увидела озеро – по сути, лагуну, которая на время отлива оказалась отрезана от моря. У берега озера-лагуны находился полузатопленный храм с колоннадой.
У ног воровки раздался всплеск воды. Опустив глаза, она увидела, что к ней подплыл старый мермен. Волосы на голове мермена поседели и наполовину вылезли, а кожа из голубой сделалась какой-то грязно-серой.
– Приветствую тебя, странница! – произнес мермен скрипучим, резким голосом – но все же не настолько резким, чтобы вызвать отторжение. – Ты, полагаю, пришла поклониться Единой Воле?..
– Да… Это и есть храм?..
– Это один из первых храмов Единой Воли. Когда ее эмиссары пришли к народам моря, они принесли с собой не только ее слова, но и камень, в который была вселена ее частица. Священный камень разместили в святилище, под которое перестроили руины, оставшиеся от сейдонцев…
– Ты был этому свидетелем?
– Конечно, нет. Это было очень, очень давно… много веков назад…
…Когда Таллима подошла к алтарю, ей показалось, что она слышит странное, ни на что не похожее шипение. Показалось? Или… Она огляделась – ничего, что предположительно могло бы так шипеть, вокруг не было видно. Конечно, Таллима не могла бы поручиться, что источник шума не находится в озере-лагуне, под водой – но тогда почему его не слышит мермен-клирик Единой Воли? Уж ему-то сама Единая Воля велела…
– Эй, послушай… – Она повернулась к мермену. – Ты не слышишь ничего… странного?
– Хмм… нет, ничего… А в чем дело?
– Ерунда, показалось… – Таллима села на алтарь и закрыла глаза.
ИДЕТ СОЕДИНЕНИЕ
ПОДОЖДИТЕ НЕМНОГО…
Многоточие возле надписи ПОДОЖДИТЕ НЕМНОГО мигало. В душе Таллимы нарастала тревога.
СОЕДИНЕНИЕ УСТАНОВЛЕНО
«Уфф, наконец-то!..»
ВЫ ПОЛУЧИЛИ НОВЫЙ УРОВЕНЬ
ВЫБЕРИТЕ НАВЫК:
ПРОДВИНУТАЯ ДИПЛОМАТИЯ
БАЗОВОЕ МОРЕПЛАВАНИЕ
«Тысяча чертей, зачем мне МОРЕПЛАВАНИЕ? А вот ДИПЛОМАТИЯ… Базовый навык у меня есть; как-никак, нередко приходится заговаривать зубы всяким простакам… Что же, буду заговаривать в два раза эффективней!»
ПОДТВЕРЖДЕНО!
«Это все?! Но я надеялась, что получу какой-то совет… подсказку…» Таллима приоткрыла один глаз – вокруг ничего не изменилось. Она снова закрыла глаза, вглядываясь в себя…
ВСТРЕТИТЬСЯ В ТЕРАБОЛЕ С Т’КСИЛЛОЙ
ДО ТОГО, КАК ЕЕ ОТЫЩЕТ ДОППЕЛЬГАНГЕР
(В ПОСЛЕДНЕМ СЛУЧАЕ КВЕСТ БУДЕТ СЧИТАТЬСЯ ПРОВАЛЕННЫМ)
НЕ ВЫПОЛНЕНО
Вот черт, тысяча, миллион, квадриллион чертей! Таллима уже и забыла, что где-то по Бикерайху бродит ее двойник, и надеялась, что вспоминать ей не придется. А забывать не стоило, ой не стоило!.. Ах, почему нельзя прямо отсюда пробежать в республику Куиндо прямо по воде, аки посуху?!
Таллима еще не знала, что все обстояло куда хуже, чем она тогда думала…