Четверг пролетел незаметно и как в тумане. Проспав целый день и проснувшись только к вечеру, Чимин не в силах и без желания что-либо готовить, заказал доставку пиццы, съев её за просмотром пары серий какой-то дорамы, которую крутили по одному из каналов, и вновь завалился спать до самого победного.

      Утром в пятницу, ну как утром, около полудня, проснулся, принял душ, ощутил этот незабываемый прилив сил и вдохновения, решил провести добротную уборку в квартире и приготовить домашней еды. На всё про всё ушло столько времени, чтобы как раз к семи освободиться и начать собираться на встречу с друзьями.

      Сегодня он разгулялся. Мог себе позволить. Придал объема и уложил волосы на боковой пробор, чтобы лоб оставался открытым, заправив пряди сбоку за уши, которые украсил серьгами, с одной стороны цепочка, с другой колечко. Кольца на пальцы, маленькая подвеска в форме полумесяца на серебряной цепочке шею, да по несколько тонких, таких же серебряных, браслетов на запястья. Нанёс на веки немного коричневых теней, придавая им большей глубины и выразительности. Из гардероба выбрал тонкую шёлковую рубашку, обтягивающие джинсы, рваные на коленях и к ним аккуратные ботинки-челси. Всё в чёрном цвете. Конфетка! Завершив образ нанесением парфюма с древесными нотками, Чимин написал сообщение в чат друзьям, вызвал такси и отправился навстречу приключениям.

      Бар-клуб «Bad Things» — достаточно популярное место, которое пользовалось успехом как у любителей посидеть спокойно и выпить, так и у тех, кто любил зажигать на танцполе, выпуская энергию под топовую музыку. Просторное помещение в тёмных тонах, в котором на первом этаже располагался, собственно, танцпол и длинная барная стойка, по краям несколько столиков. На втором открытом ярусе были только столики, как раз для тех, кто хотел сидеть спокойно, общаясь в своих компаниях.

      Туда-то для начала и направился Чимин, зная, что Юнги забронировал место заранее, чтобы не оказалось так, что его задницу некуда будет уронить. Поднявшись, он застал на месте Юнги, Джина и Тэмина, о чем-то громко беседующих.

      — Всем привет! — поприветствовал Чимин, по очереди обнимая друзей.

      — Приветики, Чимини! — Тэмин подскочил со своего места и сгреб в радостные объятия. — Ты сегодня необычайно секси! Ах, если бы я…

      — Иди девчонок клей уже, — засмеявшись, прервал его Пак, выпутываясь из цепкой хватки, и упал на диванчик рядом с Джином. Который к слову, сегодня выглядел, как модель спустившаяся с обложки самого модного журнала, светя незаконно острыми ключицами через не до конца застёгнутую белую рубашку.

      — Подожди, они должны «созреть»!

      — Ой ли? Любая упадёт на колени пред тобой и так! — включился и поддразнил друга Юнги. — О, повелитель женских юбок!

      — Ха, не завидуйте, неудачники!

      — А где остальные? — Чимин оглянулся по сторонам.

      — О, вспомнили, — пробурчал Мин, наливая виски в опустевший бокал. — Вон они…

      Парни дружно повернули головы в сторону лестницы, ведшей на второй этаж, и увидели в общем-то привычную для них картину: Хосок в наряде всех цветов радуги, будто хип-хоп звезда, тащил повиснувшего на его спине и широко улыбающегося Тэхёна. Что с них взять, один вечно подвергался воздействию радиоактивного облучения, а другой вообще с шизиками работал. С кем поведёшься, как говорится.

      — Моё почтение, господа! — громко пробасил Тэхён, слезая наконец с Хосока. — Что, уже пьёте? И без нас?

      — Вы почти не опоздали и ничего интересного ещё не пропустили, — взмахнул рукой Тэмин. — Прошу! — и указал в сторону последних свободных мест.

      И полился алкоголь рекой в бокалы, а оттуда уже и в ни в чем себе не отказывающих отдыхающих.

      — Тэхёна-а! Я тут такое узнал! — в какой-то момент заголосил Джин. — Я теперь знаю как переводить то, что ты иногда выдаёшь!

      — О, нет, — Ким-младший закатил глаза, — кажется я знаю, о чём ты! Наши уже неделю обсуждают!

      — Да вы только послушайте! — не унимался Всемирный Красавчик. — Если вы отправили пациента на томографию, а наш Тэхён говорит, что искомое чётко не визуализируется, это переводится как «да не вижу я эту ебучую опухоль!» или «да какой мудак это снимал?»

      Уже весёлые от тёплой атмосферы и нескольких выпитых бокалов всевозможного горячительного парни загоготали все дружно, а Хосок по традиции чуть не скатился на пол, хватаясь за складывающегося пополам от смеха Чимина.

      — О, я тоже видел эту новую памятку «Дайте говорит как рентгенологи», — поддакнул Юнги, он всего лишь слегка захмелел, но лицо приобрело добродушное выражение, и появилась всеми любимая улыбочка. — Мне понравилось, буду лучше тебя понимать!

      — Да? Будто до этого тебе было что-то непонятно, — возмутился Тэхён, и в ответ решил коварно натравить Джина на него. — Джини, солнце, а помнишь ту шутку о хирургах?

      — О, она моя любимая! — тот восторженно хлопнул в ладоши. — Юнги, знаешь, что делает сказанное во время операции «Ой»?

      — Ну что ты начинаешь, хорошо же общались? — Юнги откинулся на спинку дивана и засучил ногами. — Нееет!

      — Оно превращает хирурга в патологоанатома! — ничто не могло остановить Кима, если он уже начал.

      Со стороны Юнги послышались горестные стенания, а Хоби всё-таки оказался на полу, и его пришлось подтягивать обратно.

      — Чимина, — позвал Ли, соблазнительно приподняв одну бровь и улыбнувшись одной из своих сексуальных улыбок, когда все успокоились, — я готов к покорению прекрасных дам!

      Чимин кивнул, и подхваченный под руку Тэмином, был уведен им на танцпол.

      Там, внизу, была совсем другая атмосфера. По всему пространству разносилась громкая музыка, разливаясь по венам танцующих. Толпа двигалась будто единое целое в некоем подобие транса. Лица, у кого-то закрытые глаза, вытянутые вверх руки вспышками мелькали в цветном освещении. Яркие, красочные блики усиливали звуковое восприятие. Чимин, вступая на танцпол, моментально влился в скопление извивающихся тел, принимая в себя звуки музыки, плавно покачивая бёдрами, скользя руками вверх по шее, закрыл глаза, полностью отключая разум и погружаясь лишь в чувственные ощущения, обостренные выпитым алкоголем.

      Спустя время Пак почувствовал прикосновения к своей спине, настолько лёгкие, что он сам отклонился назад, прижимаясь ближе. Чьи-то ладони проскользили вниз по бокам, останавливаясь на талии, цепко удерживая, будто получив дозволение. Откинув голову назад, Чимин упёрся в чужую крепкую грудь, ощущая горячее дыхание на своей шее.

      — Ну здравствуй, принцесса, — послышалось в самое ухо.

      Чимин резко развернулся, раскрыв глаза, но выпущен из крепко удерживающих его рук не был. В нос ударил терпкий аромат парфюма. Он поднял удивлённый взгляд на лицо партнёра:

      — Ты?

      — Я, — улыбнувшись, подтвердил Чонгук.

      Чимин несколько потерялся в столь неожиданной для него ситуации.

      — Не уходи, — просит Чон, уже более мягко придерживая и проводя одной рукой вверх по спине, касаясь тонкими пальцами лопаток, вызывая табун мурашек.

      И Чимин остался. Удивление спало, уступив место желанию прижаться ближе, ощутить это горячее тело своим, зарыться руками в волосы, а носом в шею, вдыхая полной грудью. И отпуская себя, он полностью отдался этим желаниям.

      Где-то наверху, облокотившись об ограждение второго яруса и наблюдая эту картину, присвистнул Джин:

      — Ничего себе, а я был прав!

      В этот момент почувствовал мягкое прикосновение к своему плечу:

      — И я об этом ему говорил. Возможно эта история наконец-то сдвинется с мёртвой точки.

      Джин, повернув голову, увидел ярко улыбающегося ему Намджуна, и не смог не улыбнуться в ответ.

      — Может быть, ты тоже не откажешь мне в танце? — немного потупив взгляд, поинтересовался Джун.

      А у Джина стайка бабочек встрепенулась по-новой, и глаза засияли ярче прежнего:

      — Не откажу, — весьма скромно для него вымолвил, и был уведен вниз, ласково подхваченный за руку, Намджуном.

      Тем временем, уже во всю разгорячённые, Чимин и Чонгук, казалось, не замечали никого и ничего вокруг. Каждое прикосновение Чона вызывало разряд тока, прошивающий тело блондина насквозь, который всё теснее прижимался к своему «недругу», мягко вцепившись в волосы того на затылке, опаляя кожу горячим дыханием, и в один момент сам не заметил, как прихватил его нижнюю губу своими. Чон долго не думал, сразу ответил, углубляя поцелуй:

      — Поехали ко мне… — на секунды отпустив пухлые влажные губы.

      Чимин отстранился, взглянул в тёмные омуты напротив, кивнул, и, обхватив изящными пальчиками большую ладонь Чонгука, потянул сквозь толпу на выход.

      Домчав до дома Чона на такси, они выскочили из машины и с невероятной скоростью ринулись к квартире, по пути врезаясь в двери и стены. Возникли сложности с попаданием ключом в замочную скважину, ведь парочка не могла оторваться друг от друга, получая то, о чём каждый мечтал в глубинах своего подсознания. Войдя внутрь, парни на ходу сбросили с себя обувь, одежда улетела в стороны, возможно, позднее придётся ещё постараться, чтобы её отыскать.

      Нежные касания бархатистой кожи, шелест простыни, звуки мокрых поцелуев, хрипы, тихие, а потом и громкие стоны наполнили темноту спальни. Изломы бровей и губ, крепкие объятия, следы от пальцев, до боли сжимавших бёдра, взгляды чёрных, до невозможности расширенных в возбуждении зрачков, выстанываемые осипшим голосом имена. Танец страсти завершился тихим довольным сопением «неожиданных» любовников, уснувших в руках друг у друга, кожа к коже. Ближе уже не давало межатомное пространство.

      Утром первым проснулся Чимин. Раскрыв непослушные веки и оглядевшись по сторонам, он осознал, что находился далеко не дома. Рядом всё ещё посапывал Чон, закинув на него ногу и пуская тонкую полоску слюны на подушку. Его расслабленное лицо выражало невероятное удовлетворение.

      «Пиздец, приплыли!» — подумал Пак и аккуратно, стараясь не разбудить парня, лежавшего рядом, выпутался из захвата. Потратив несколько минут, как мышь шарясь в поисках своей одежды, он выскочил из квартиры, тихо прикрыв входную дверь.

      Оказавшись у себя, Чимин, не разуваясь, прошёл в гостиную, сел на диван и завис, уставившись взором в никуда, погрузившись в размышления о том, как так получилось и что теперь со всем этим делать. Тревожные мысли чередовались со сладостными воспоминаниями о прошлой ночи. Ему однозначно понравилось, но он повышал градус своей нервозности, думая о том, что это значило для Чонгука: пьяный перепихон на одну ночь со стыдливыми взглядами при следующих встречах, или возможно нечто большее. Что там говорил Джин?

      Издёргав и так потревоженную произошедшим душу, Пак позвонил своему руководителю, попросил отгул на несколько дней и засел в своей берлоге, предупредив Джина, что не выйдет.

The Chainsmokers — Side Effects (feat. Emily Warren)

      Чонгук, проснувшись в одиночестве, конечно, расстроился, но унывать не стал, ведь упорства ему было не занимать. Не мог он поверить в то, что Чимин ничего к нему не испытывал, после такой пылкой, чувственной ночи, когда они будто бы стали одним целым. С этими мыслями и планами поймать того на работе для разговора он провёл оставшийся выходной.

      Но в воскресенье оказалось, что Пак взял отгул, и не появится ближайшие несколько дней точно. Раздобыв его номер через Намджуна, который с той знаменательной для всех пятницы, не отходил от Джина ни на минутку, кроме как на случаи, требующие спасения никуда не девшихся бабушек, Чонгук много раз пытался дозвониться до Чимина, но тот упорно не брал трубку.

      Не выдержав, он выяснил адрес Пака всё тем же, уже проверенным способом, ведь Ким-старший не мог отказать в такой просьбе Намждуну, когда тот смотрел на него своими глазищами и светил улыбкой, да и сам он понимал, что нужно было чуть придать ускорения этому глупому младшему, который окопался дома и ни с кем не хотел вступать в продуктивный контакт.

      Вот так один тихим тёплым летним вечером Чимин, все так же исправно давивший диван, пребывая в размышлениях, услышал сквозь приоткрытое окно:

— Пак Чимии-и-ин! — кто-то орал на всю улицу. — Пак Чими-и-ин! Я знаю, что ты меня слышишь! Если тебя удерживает злой дракон, я спасу тебя, моя принцесса!

— О, нет, нет, нет… соседи же услышат, чёрт! — запричитала «принцесса» и подскочила к окну.

— Выходи! Я не уйду, пока ты не спустишься! — Чонгук не унимался, распугивая громогласным криком всех соседских котов, которые грелись на подоконниках и балконах, и заставляя вздрагивать даже стайки голубей, привыкших в этой жизни, казалось бы, ко всему.

      — Да заткнись ты уже! — рявкнул Пак, наполовину высунувшись в окно, а затем несколько долгих секунд разглядывая горе-рыцаря, прикатившего к его «башне» на «железном коне». — Спускаюсь я!

      Выскочив из подъезда, он успел сделать всего несколько шагов, нервно оглядываясь по сторонам, как был заключен в медвежьи объятия:

      — Попался! И долго ты будешь от меня скрываться?

      — Мне нужно было подумать и разобраться… — пробурчал Чимин, негодование которого сразу сменилось смущением от того, как оказалось приятно быть прижатым к тёплой груди и окольцованным сильными руками.

      — Чимина, — дурашливый тон исчез, послышался тёплый мягкий, — если ты думаешь, что та ночь была ничего незначащей, то для меня это не так. Ты мне нравишься. Очень. И давно.

      И грудь Пака будто бы пробил удар, стало тяжело дышать, и сердце затрепыхалось как ненормальное. «У меня сердечный приступ? Неужели он вот так ощущается? Я же ещё так молод!» — Чимин захлопал ресницами, посмотрев прямо в глаза напротив.

      — Давай попробуем? — тихий шёпот коснулся его ушей, и он согласно кивнув, прижался ближе, положив голову на плечо Чона. Несколько дней раздумий не прошли даром.

***

      Чимин и Чонгук, заходя в кафе, в котором уже собрались друзья, держались за руки.

      — Я же говорил! — воскликнул Джин, увидя вошедшую парочку. Намджун нежно подёргал его за щёчку, приговаривая что-то ласковое, соглашаясь со своей «бусинкой».

      — Боже, да что ж вы такие милые? Меня сейчас стошнит! — простонал Юнги.

      — Какой же ты бесчувственный, Мин, — ущипнув его за бок, возмутился Тэмин. — Ну ничего, мы найдем ту, что растопит твоё ледяное сердце, снежная ты королева.

      Мин Юнги тихо взвыл, понимая, что вероятнее всего так оно и будет. От него ведь не отстанут. Осталось только сидеть и дожидаться «катастрофы», максимально оттягивая момент, сливаясь со всеми поверхностями, какие найдёт.

      А у кого-то внутри одни на двоих, ярко освещая сердца и души, взрывались фейерверки, и зарождалась новая, прекрасная Вселенная.