Brenda Lee — Rockin’ Around the Christmas Tree
***
… в одной большой квартире в спальном районе Сеула…
— Так! Господа, прошу вашего внимания, — Джин постучал большой ложкой по столу, оповещая о начале всеобщего соседского собрания, — выношу на повестку дня вопрос о праздновании Нового года!
В этой квартире обитало несколько человек. Этакая версия студенческого общежития, только с большим количеством удобств.
«Господа»-студенты ежемесячно вытряхивали свои денежки из карманов и кошельков в общую кучу, чтобы продлить своё комфортное существование ещё на четыре недели. Комнаты были просторные, но их всего три, поэтому жили они по парам — Джин с Намджуном, Юнги с Хосоком, а Чимин с Тэхёном. Бытовые обязанности делить они старались поровну.
Джин, как старший и самый, по его мнению, конечно, ответственный обитатель этой квартиры, являлся самопровозглашённым председателем еженедельных, им же придуманных, этих самых собраний. В целом, никто и не был против — так поддерживался порядок и равновесие в их обители.
— Ой, да ещё же целых два дня, — прокряхтел мимо проходивший Юнги, почёсывая взлохмаченную голову с помятым лицом на ней. Кажется, были видны даже полосатые следы от подушки.
Чимин проследил за ним недовольным взглядом, тряхнул своей рыжей шевелюрой и фыркнул — опять этот паршивец не хотел участвовать в общественной жизни квартиры, стабильно пропуская собрания через раз. Это не ускользнуло от внимания Мина:
— Чего пыхтишь, булочка? — поинтересовался Юнги, нагло улыбнувшись и заглянув прямо в глаза Чимину, попытавшемуся их отвести. — Я неправильно посчитал?
— Вот именно! Всего два дня! — ответил за младшего Джун, во всём и всегда поддерживавший своего соседа. — Мы угрохали все последние дни на учёбу!
Чимин лишь вскинул подборок, но взгляд-то отвёл. Может Юнги и выглядел потрёпанным после сна, но этот засранец не потрудился даже футболку накинуть — так и вышел в одних домашних шортах, светя своим обнажённым торсом. И даже если рыжий себе в этом не признавался, уходя в тотальное отрицание, глубоко внутри себя он пускал слюнки на эту фарфоровую кожу, которой так хотелось хоть разочек коснуться, а ещё лучше — лизнуть.
Но Чимин был птицей гордой, и на язвительные слова брюнета иногда обижающейся.
— Оделся бы лучше, математик хренов! — бросил Пак, разглядывая свои маленькие ладошки, только бы не смотреть на него.
— Что мы пропустили? — перебил Тэхён Мина, хотевшего что-то ответить и с удовольствием продолжить маленькую перебранку.
Голос его раздался немного сверху, ведь он въехал на кухню на своём ненаглядном Хосоке, повиснув на его спине, словно коала, и тряся мокрыми кудряшками, разбрызгивая водяные капли в разные стороны.
Джин немного отвлёкся от текущей повестки дня, тыча в них кривоватым пальцем:
— Вы! Если я ещё раз найду в ванной забытое вами безобразие, — он повысил голос, — вдвоём будете у меня очень долго дежурными по сантехнике!
— Нет-нет, мы всё убрали! — запричитал Хосок и, скинув Тэхёна с себя, быстро метнулся к мусорной корзине под раковиной, выкинув то самое «безобразие» под пристальным взором «председателя», до этого спрятанное в его кармане.
«Да уж…» — подумал Чимин и позавидовал.
— Итак, — Джин ещё раз стукнул ложкой, будто судья молоточком, — продолжим. Новый год, значит, через два дня, а у нас ничего не готово… — он прервался, проследил пару секунд за шатающимся по кухне Юнги и рявкнул, — Мин, сядь!
— Понял, принял, не дурак! — Юнги моментально примостился на стул рядом с Чимином, от чего тот весь сжался, что не ускользнуло от его взгляда, и он тихо вздохнул от чего-то грустно.
— Позвольте продолжить, — Джин возобновил свою речь, — значит план действий такой: мы с Джуном займёмся праздничным столом, всю готовку я беру на себя, — он повернул голову на Намджуна, — ты поможешь мне с покупкой и доставкой продуктов.
Тот радостно закивал, старший продолжил:
— Чимин, вы с Юнги покупаете ёлку…
— Почему с Юнги?! — не сдержался Чимин, широко распахнув глаза, не ожидав такой подставы. В голове у него сразу пронёсся табун беспокойных мыслей о том, как тяжело ему будет проводить время с объектом своего тайного обожания за этим занятием. — Почему не с Тэхёном?
— А чем тебя я не устраиваю? — Юнги возмутился, стало обидно, и он задумался, что же делал не так, может быть дело было в его ворчливом характере, ведь уже заканчивался третий месяц, как он пытался найти подход к рыжеволосому чуду с тех самых пор, как-то подселилось к ним по инициативе Тэхёна.
В этот самый момент на кухню прошмыгнул белый пушистый кот, который сразу запрыгнул к Мину на колени и стал тыкаться мордочкой в шею, выпрашивая ласки. Лютик хоть и был питомцем Чимина, но почему-то сдружился именно с Юнги, видимо, сошлись вредными характерами. Ну и ещё с мелким братцем Хосока, но Чонгук заглядывал к ним редко, считая редкостными стариканами со всеми этими собраниями, расписаниями и прочими прилагающимися взрослыми штуками, он всё-таки предпочитал зависать со сверстниками.
Юнги склонил голову, зажмурился и потёрся с котом носами, что-то бормоча ласково. Хотел бы Чимин оказаться на месте этого несносного животного, вот так вот — прямо на коленях, и чтобы ему в нос сладко мурлыкали. Пак и не знал кого ревновать: Юнги к Лютику или Лютика к Юнги. Сложно.
— Тэхён с Хоби уже ответственно вызвались вместе украшать квартиру, — ответил Джин на ранее заданные вопросы тоном, не предполагавшим даже возможности каких-либо возражений.
— Я могу и один купить… — Чимин всё ещё наблюдал расстроенно за кошачьими нежностями.
— Чимини, я помогу, — Юнги оторвался от кота и посмотрел на него тёплым взглядом, способным растопить даже арктический лёд, — мы купим и принесём её вместе…
Чимин растаял внутри от этого, но постарался сохранить внешнее спокойствие и невозмутимость.
— … ты один не справишься, мы же не хотим, чтобы ёлочка была такой же крошечной, — продолжил Мин, умиляясь от этого завуалированного, как ему показалось, комплимента.
— Я не крошечный! — пропыхтел Чимин, тут же злобно сощурив глаза и поджав губы, и протянул руки. — И отдай моего кота!
Кот доблестно сопротивлялся, не желая покидать тёплое, уютно намятое его лапками местечко, но проиграл в этой неравной борьбе и гордо ушёл, недовольно дёрнув поднятым хвостом.
— Никакие возражения не принимаются, у нас нет на это времени, — прервал их Джин под молчаливое, во всём согласное кивание Намджуна, тем самым и завершив обсуждение.
На следующий день, отоспавшись за все прошедшие недели, утомившие их в погоне за зачётами, Чимин проснулся поздним утром. Потянувшись, он сразу вспомнил, какое ответственное дело сегодня им предстоит. Войдя на кухню, он встретил там Юнги, который уже во всю возился с запоздалым завтраком.
Мин решил сменить тактику по завоеванию рыжего, применив стратегию заботы, выспросив у Джина, что младший больше всего предпочитал.
— Чимин-а, доброе утро! — поприветствовал сразу и улыбнулся самой широкой улыбкой, попутно про себя восхитившись этой ещё заспанной милотой: тот поправлял маленькими пальчиками, едва выглядывавшими из-под длинных рукавов пижамы, свои взъерошенные волосы. — Ты будешь завтракать? Я приготовил… сам.
— О, — удивился Чимин и потянул носом аппетитный аромат, — а что там?
— Всё, как ты любишь, — он хотел добавить «булочка», но одёрнул себя — не сейчас.
— Буду, — Чимин улыбнулся, а в глазах запрыгали довольные огоньки. — М-м-м, пахнет очень вкусно!
— А кофе будешь? — поинтересовался тут же Мин, сдержав радостные порывы запрыгать, кажется тактика работала.
— А может, сделаешь какао, пожалуйста, — не отказал себе в маленькой просьбе Пак, состроив ангельское выражение лица, раз старший был так добр и заботлив, — хён?
— Для тебя — всё что угодно, булочка! — всё-таки Мин не удержался после этого выдохнутого «хён», но отметил про себя, что, кажется, Чимин в этот раз не отреагировал отрицательно, увлечённый уплетанием за обе щеки воздушного омлета с моментально поставленной перед ним старшим тарелки.
Юнги так и захотелось подойти и потрепать эти самые щёки, попробовать на ощупь, насколько нежная у Чимина кожа, провести пальцами по ключицам, открытым в широком вырезе пижамы, коснуться губ… Куда-то не туда он свернул в своих мыслях. Член в шортах заинтересованно дёрнулся, и Юнги поспешно отвернулся, чтобы приготовить какао и не выдать себя.
Ближе к вечеру они собрались наконец-то идти за ёлкой, подгоняемые ворчанием Джина. Чимин был взволнован, а Юнги продумывал свой план дальше, любовно намотав младшему на шею шарф под его недоумённый взгляд.
Добравшись до ёлочного базара, они выбрали самое пушистое деревце, которое смогли бы дотащить вдвоём и направились обратно домой. Мин предложил срезать путь, уверив младшего в своих знаниях местности, и повёл его по закоулкам нерасчищенным. Ёлку они несли, подхватив каждый с разных концов, и в один момент Юнги замешкался, будто споткнулся, дёрнул дерево на себя, и Чимин рухнул прямо в снег, запутавшись в собственных ногах, не предвидев такого поворота.
Как там говорилось, план надёжный, как швейцарские часы?
— Айщ! — только и послышалось из сугроба.
— Чимини! — бросив ёлку и мысленно молясь, чтобы тот ничего себе не сломал, старший подлетел к Паку, для верности натурально запнулся нога об ногу и упал сверху.
Чимин хлопал глазами, совершенно поначалу потерявшись, чувствуя горячее дыхание на своём лице, тяжесть чужого тела и бешеный стук собственного сердца.
Они ещё никогда не были так близко друг к другу. Чимин оказался в объятиях Юнги.
«Великолепный» план продолжал работать.
— Чимини, — вновь позвал старший сдавленным голосом, внезапно обеспокоенный тем, что рыжий мог повредить что-то, а может и вообще головой удариться до сотрясения головного мозга — смотрит тот на него странно как-то.
— Да-а… — пропищали ему в ответ.
— Ты не ушибся? Ничего не болит? — мягко спрашивал Юнги, всё ещё оставаясь лежать на Чимине, только лишь одной рукой уткнулся в ледяной снег в поисках опоры, но в остальном ему было хорошо, даже, он сказал бы, лучше всех, несмотря на нелепость ситуации.
— Не-ет… — Чимин перешёл с писка на шёпот.
Такая близость старшего выбила напрочь из его головы все посторонние мысли, и он, глубоко вдохнув-выдохнув, решительно потянулся к губам Юнги, обхватив его крепкими руками поперёк талии.
Коснувшись холодных губ лишь единожды невесомо и не почувствовав никакого сопротивления, он настойчиво ухватил нижнюю губу старшего, легонько оттянул её, а отпустив, провёл языком по верхней, будто приглашая раскрыться для него. Юнги решил, что осознает всё происходящее потом, а сейчас — совершенно не время думать. В этот момент его волновали только одни конкретные губы напротив, принадлежавшие одному-единственному Пак Чимину, и он отдался им со всей накопленной за эти три месяца страстью.
«Великолепный» план Мин Юнги сработал даже быстрее, чем он мог ожидать.
— О, смотри, ёлка бесхозная! — послышался рядом мужской голос.
Чимин широко распахнул глаза, моментально отстранил от себя старшего, который не хотел ни веки, блаженно прикрытые, раскрывать, ни вспоминать о своей руке, хоть и в варежке, но до сих пор пребывавшей в снегу.
— Юнги-я, — позвал Чимин хриплым от накатившего возбуждения голосом. — Юнги! Ёлка! Нас Джин убьёт! — потряс немного за плечи, чтобы тот пришёл в себя. Последний аргумент подействовал как нельзя отрезвляюще.
— Чёрт! — Мин тут же вскочил на ноги, протянул руку и помог младшему подняться. — Это наше, — сказал он подошедшей паре средних лет, — наша ёлка!
— Ох, простите, молодые люди, — ответила женщина, которую мужчина, заприметивший их добро, держал под руку, и захихикала, прикрыв рот ладошкой, потому что быстро сообразила, в чём тут было дело. — Ваша, так ваша! Не будем отвлекать, — и увела своего спутника прочь.
— Чимина… — позвал Юнги.
— Дома поговорим, — прервал его младший, оттряхнув снег сначала с себя, потом и с него, — пойдём уже, только чур я сзади!
— Сзади так сзади, — пробормотал, пожав плечами, Мин, подумав совершенно не о доставке бесценной ноши.
Вернувшись домой и никого не обнаружив, они оставили ёлку в гостиной, решив, что украсят её вместе со всеми потом.
— Я иду в душ первым, — безапелляционно заявил Чимин, осмотрев свою отсыревшую после снежных ванн одежду.
Юнги только кивнул, удивившись, сколь твёрдым может быть голос «его булочки». Минут через двадцать Пак вышел уже в домашней одежде, включил чайник, посмотрел на брюнета, прищурив глаза, и произнёс:
— Я всё, там свободно, иди подготовься к разговору.
— Х-хорошо… — Юнги сглотнул вмиг скопившуюся слюну, встал со стула и на почти трясущихся ногах отправился в ванную, размышляя, что же имел в виду Чимин, но решив на всякий случай после произошедшего подготовиться по всем фронтам, не только моральным.
Пак улыбнулся ему вслед хитро, заварил себе чаю, пришедшему вальяжной походкой Лютику подсыпал корма в миску, сел на диван и мечтательно засмотрелся в окно в ожидании разговора. Для себя он всё решил, успев хорошенько подумать после их первого и, как он надеялся, не последнего поцелуя.
Tender — Erode
— Чимина, — окликнул его старший через некоторое время.
— М? — рыжий повернул голову, посмотрел на него, отставил чашку на столик и похлопал ладонью по дивану, приглашая, Мин послушно сел рядом.
— Ты хотел поговорить… — начал Юнги осторожно, присев на некотором расстоянии.
— Хотел, да, — Чимин пододвинулся ближе и заглянул прямо в глаза, накрыв бедро старшего своей рукой, у Юнги дыхание перехватило, — поговорить… да. Ты мне нравишься, Мин Юнги, — томно выдохнул, не отрывая взора от расширившихся зрачков напротив.
— Ты… ты мне тоже, — ответил тот, когда смог глотнуть воздуха, — с самого первого дня.
— Правда? — лукаво улыбнулся Чимин, облизав свои пухлые губы, и провёл ладонью вверх, слегка сжимая.
— Правда, — заверил Юнги и потянулся к желанным губам, накрыв их своими.
Они продолжили с того момента, на котором их прервали на улице, не размениваясь на разведывательные касания, а сразу мокро сталкиваясь и сплетаясь языками. Подхватив Мина за талию свободной рукой, Чимин, не разрывая поцелуй, повалил его на диван, развёл ноги и начал настойчиво тереться пахом, ртом ловя сдавленные стоны.
— Не здесь, Чимина, — прервал его Юнги, сам отстранившись и заглянув в уже поплывшие глаза.
— Тогда ко мне, — Чимин нехотя поднялся, схватил старшего руку, притянув к себе и замерев на мгновение.
— И без него, — Юнги взглянул на пристально следившего за ними сытого Лютика, устроившегося напротив дивана на ковре.
— Его кошачью психику давно сломали Хосок и Тэ, — улыбнулся Пак, а старшего аж передёрнуло. — Не переживай, оставим его здесь, — и провёл его в свою комнату, войдя в которую, защёлкнул напоследок замок.
Стягивая с Юнги футболку, Чимин кончиками пальцев невесомо пропархал по нежной коже, разглядывая её на том расстоянии, о котором ещё утром мог только мечтать. Он завороженно смотрел на то, как она покрывалась мурашками по следам касаний, а старший вздрагивал буквально от каждого, тот, боясь потерять равновесие, ухватился за бока Чимина, крепко сжав их на грани боли. Пак глухо прорычал, бросив ненужную вещь на пол, завёл одну руку за голову Юнги, вплетая пальцы в волосы и заставив откинуть её назад, открыв доступ к шее. Провёл носом, шумно вдыхая свежий аромат, дойдя до уха, прихватил губами мочку, отпустив с чмокающим звуком. Отстранившись, он посмотрел на Мина, дрожащего от возбуждения, подтолкнул его к своей кровати, уложив на спину и сев сверху.
Юнги поразился тому, как в глазах «его булочки» сам дьявол разжигал искрящиеся пламенные костры.
Обретя устойчивое положение и освободив руки, он стал водить ими везде, где только мог дотянуться, от шеи Чимина к его груди, очерчивая сквозь ткань твёрдые соски, вниз по животу к бокам, от них к крепким бёдрам, иногда замирая от прикосновений настойчивых губ и языка младшего, скользивших по его разгоряченной коже.
— Сними их, — прошептал Юнги, цепляясь пальцами за резинку штанов и ловя губы младшего своими. Тот поднялся послушно и выполнил просьбу, стянув их вместе с бельем, снял футболку, попутно достав смазку и презервативы из прикроватной тумбочки.
— Твои тоже лишние, — опёршись на кровать одним коленом, Чимин помог и старшему избавится от одежды, открыв себе вид на его стройные ноги и до предела возбуждённый член.
Он на несколько мгновений замер, благоговейно рассматривая парня перед собой. Человека, которым восхищался, которого обожал, и который одновременно иногда неимоверно раздражал и злил до невозможности, до желания схватить и сжать до хруста костей. В этот момент Юнги лежал перед ним обнажённый будто не только телом, но и душой, такой хрупкий, как цветок анемоны, такой нежный, но в то же время — чертовски манящий, гипнотизирующий чернотой своих глаз.
Наклонившись ближе, Чимин завлёк старшего в долгий, тягучий поцелуй, отвлекая от дискомфорта растяжки, хоть тот и подготовился немного к «разговору», как было велено. Вошёл он тоже медленно, ловя губами хриплые стоны, набирал темп постепенно, водя маленькой, но крепкой ладонью по члену Мина, посасывая и прикусывая соски, вылизывая каждый сантиметр кожи, до которого мог дотянутся, ведь раньше об этом он мог только фантазировать. Бормотал всякие нежности о том, какой Юнги сладкий на вкус, который от избытка эмоций и ощущений почти сошёл с ума, кончив, выстанывая на повторе имя Чимина. Услышав столь желанные и ласкающие уши звуки, рыжий, перехватив руки старшего и прижав их к изголовью кровати, начал врываться быстрее, жёстче, сцеловывая с губ Юнги стоны теперь всхлипывающие, судорожные, и ловя уже свои фейерверки под веками.
Обессилено упав рядом, Чимин притянул его к себе, уткнувшись носом в плечо, и принялся нежно выводить круги на бархатной бледной коже. Юнги поразился вновь резкой смене настроения младшего, ведь он из почти демона превратился в мурчавшего под боком котёнка.
— Чимини, — позвал он голосом, ещё более хриплым, чем обычно, и поцеловал рыжую макушку, — я тебя никому не отдам, ты — моя булочка!
Чимин поднял на него счастливый взгляд, улыбнулся глазами-полумесяцами и прошептал:
— Твоя, хён…
Понежившись недолго, они спохватились о том, что скоро должны вернуться их соседи, и попытались привести себя в относительный порядок, не услышав, как открылась и закрылась входная дверь.
— Не понял, — только и произнёс Тэхён, когда увидел выходившего из их комнаты взлохмаченного, раскрасневшегося Чимина, а позади него такого же, только вдобавок широко улыбавшегося Юнги.
— Кажется, ты переезжаешь ко мне, Тэ, — ткнув в бок, пояснил ему «всёпонимающий» Хоби и растянул губы в довольной улыбке, подмигнув Мину.
Джин с Намджуном только многозначительно переглянулись и кивнули друг другу, согласившись в правильности выбора посланников за новогодней ёлкой. Отправив Юнги и Чимина вместе, они приняли верное решение.
Taemin — I Think It’s Love
***
Merry Christmas and Happy New Year 🎄
ABBA — Happy New Year
Отвал всего
Это шикарно🥵🥵🥵🥵🥵