Заправка

 – Остановка 10 минут! – прокряхтел водитель, заглушая двигатель мотора. Я тут же вышла из состояния полудрёмы и посмотрела в окно. Какая-то незнакомая заправка в глуши. Дальше маленького магазина, освещенного одним тусклым фонарем, не было видно признаков цивилизации. Остальные пассажиры также зашуршали куртками сзади и открыли выдвижную дверь. Я с нетерпением вышла в морозную ночь. Поясница ужасно затекла, я потеряла счёт времени и понятия не имела, сколько часов мы находимся в дороге. Ноги тут же повели внутрь захудалого магазина, прямо ко входной двери туалета. Надо же, вполне приличный туалет, а не дырка в полу.

Я вышла, внимательнее рассматривая небольшое помещение. Бледно голубые стены и скудно наполненные полки. Мой взгляд уперся в пыльную упаковку крабовых чипсов. Их ещё продают? В последний раз видела их лет пять назад.

Я потянулась в карман за телефоном, фотографируя раритетный ассортимент. Глаза наткнулись на девушку в белом полушубке, мою вынужденную попутчицу, стоявшую рядом с дверью туалета и что-то раздражённо тыкающую в телефоне. Что она могла там искать? Сети и в помине нет. Я мельком взглянула на три полоски связи, не подающие признаков жизни, и убрала телефон в карман.

Услышав какой-то шипящий шум, я повернула голову вправо. За приоткрытой дверью спиной ко мне сидел охранник, уставившись в допотопный телевизор, из которого едва-едва можно было увидеть незнакомую передачу, то и дело прерываемую помехами. Напротив, за кассой сидела продавщица со стандартным отсутствующим взглядом. Меня всегда пугали такие люди, которые могли просто сидеть и не шевелить ни одним мускулом, будто в режиме ожидания.

Лицо продавщицы оживилось только когда в магазин зашёл дед, – ещё один мой попутчик, и направился прямо к кофейному автомату в углу помещения. Удивительное новшество для такого захудалого заведения. Хотя аппарат выглядел так, будто он старше всей этой заправки и персонала. Дедок расплатился с продавщицей и получив от неё пластиковый стаканчик, подошёл к автомату.

         Я посмотрела в окно, где наш водитель курил с молодым парнем – пассажиром, всю дорогу прижимавшем к себе портфель с ноутбуком. Мне казалось это странным, но я не стала на этом зацикливаться. Наверное, какой-то нервный айтишник.  

Вокруг залитой светом заправки растекалась неуютная темнота. Скорее бы оказаться дома…

         Раздался трескучий шипящий звук. Это пытался работать кофейный аппарат. Из него полилась черная жижа, мало похожая на кофе. Он серьёзно собирался это пить?

         Кажется, деда вообще не смущало подозрительное состояние вонючей жидкости. Он спокойно прихлёбывал её, почмокивая морщинистыми губами. Воистину, полное отсутствие вкусовых рецепторов и каменный желудок.

         После того как дед выбросил пустой стаканчик, а парень докурил сигарету, все сели в машину. Водитель крутанул ключ в замке. Один раз, второй, третий. Ну нет…

         Упрямо прокряхтев, чёрный Альфард отказался заводиться и встал молчаливой телегой. Водитель выругался, выходя из машины и открывая переднюю крышку капота. Что-то покрутив, он предпринял ещё одну бесполезную попытку завестись и снова пошёл к капоту, оставив дверь открытой.

В продуваемом салоне становилось всё холоднее, и я снова вышла на улицу. В магазин соваться не хотелось – неприятная там атмосфера. Я решила взглянуть в черное пространство за пределами освещенной территории. Чем сильнее вглядывалась, тем больше мне казалось, что за пределами заправки не было ничего. Пустота. Будто бы выйдя из светлого пятна, наткнешься рукой на холодную каменную стену. Вот он – край мира.

         Поёжившись, я решила вернуться в магазин. Там хотя бы тепло. За мной вышла и девушка в белом – она не оставляла попыток отыскать интернет и поднимала телефон вверх, надеясь словить хоть какое-то подобие связи с внешним миром.

         Внутри как будто стало ещё тише. Продавщица снова пялилась в стенку, даже не отреагировав на наше возвращение. Интересно, а она вообще жива?

         Под потолком лениво жужжали мухи. Я взглянула наверх, к светильнику, где их скопилась уже целая компания. Откуда они тут вообще зимой?..

         — Тьфу! Китайцы! Ни хрена делать не умеют!

         Откуда-то рядом появился дед. Сложив руки на груди, он смотрел на несчастного водителя, пытавшегося завести машину. С кислым лицом захлопнув капот, он буравил взглядом автомобиль, будто бы взывая к его совести. Бессовестная груда железа отвечала молчанием.

         — Оставайтесь.

Раздался чей-то тихий голос. Я одна повернулась в сторону продавщицы, которая теперь буравила меня взглядом. Сделав вид, что не услышала, я повернулась к водителю и парню, снова нервно курившим в стороне.

         Мухи жужжали настойчивее. Они становились всё наглее, витая над седой головой деда, нахмуренной девушки, обнимавшей себя руками. Будто бы принюхивались.

         Серые шумные помехи стучали по ушам. Да выключил бы ты свой неработающий телевизор! Всё равно ведь не смотришь его!

         Теперь я ощущала на себе тяжёлый взгляд охранника, повернувшегося к нам. Не хочу смотреть на него, не хочу…

         Помещение будто бы стало меньше, лампа всё чаще тревожно мигала. Руки в карманах сжались в кулаки от беспомощности и напряжения. Мне хотелось выйти на улицу и самой толкать эту чёртову машину!

Мотор загудел и вновь начал работать. Счастье на лице водителя нельзя было передать словами. Наша троица тут же рванула прочь из магазина. Понадобилась ровно минута, чтобы мы все погрузились и тронулись с места.

Уже отъезжая с заправки, я оглянулась назад, вглядываясь в тускло жёлтые окна магазина. Охранник и продавщица стояли рядом, вжимаясь в стекло и махая руками. Из их рта и глаз стекала черная жижа, похожая на ту из кофейного аппарата.

         Я тут же закрыла глаза, прислоняясь к автомобильной двери и пытаясь снова задремать. Потом будет проще убедить себя, что это был всего лишь сон.