Беловолосая девочка неслась вверх по холму, заливисто смеясь.
– Уна, не беги так, поранишься!
– Не поранюсь! – выкрикивая эти слова, она споткнулась, упала и разодрала коленку. Ее громкий плач не остался без внимания.
– Ну что я тебе говорил. – Сайрус опустился перед девочкой. Промыв рану из фляги, он перевязал ее колено платком. – Вся в мать.
– Папа Сайрус… – малышка потянула ручки наверх.
– И правда, в мать. –вздохнул брюнет и взял девочку на руки. Она вцепилась в его плечо, зарываясь носом в распущенные волосы.
Вместе они поднялись на самый верх. На склоне располагалась одинокая могила. Девочка, спустившись с рук мужчины, подбежала к надгробию и положила на камень большого жука, рассказывая историю его поимки. Насекомое почти сразу улетело, а Уна удрала к кустам малины, растущим неподалеку.
Следом на холм поднялся молодой парень с парой белых лилий, которые вознес на постамент.
– Столько лет прошло... Мы должны найти лекарство.
– Мой принц, клянусь, в этот раз отыщем.
– Не зови меня принцем.
– Неважно, что вы стали королем, для меня вы навсегда принц. – Сайрус потрепал блондина по макушке.
– Эй! Тогда ты для меня навсегда слуга.
– Вы прекрасно знаете, что я не против. – ухмыльнулся мужчина.
– Пап, пап! Смотрите что нашла! – девчушка с широкой улыбкой принесла подсолнух.
– Умничка, Уна. – Улыбнулся Авель, и взял цветок. – А где ты его нашла?
– Там поле огромное! С кучей таких! Пойдем покажу! – она потянула мужчин в поле подсолнечника. Собирая цветы, малышка убегала все дальше.
– Только не уходи далеко!
– Похожа, верно? Пусть выглядит как ты, но характер…
– Как у нее. А глаза твои. – принц взял Сайруса за руку. На пальце сверкнуло серебряное кольцо.
– Сильно сомневаюсь. – хмыкнул брюнет, – Барон ответил, что Гили не признала эту церемонию. Она говорит, что время еще не пришло...
– И на что эта цыганка надеется? Формальный брак заключен, другую свадьбу она не увидит.
– Кто знает. – Сайрус покрутил на пальце парное кольцо.
– Этот пестрый народ вечно у себя на уме. Мира оставила нам возможность даровать тебе законный статус короля. Лишать тебя этого я не собираюсь, значит другого брака не будет.
– Ваше Величество…
– Что?
– Я люблю вас.
– Я знаю. Ты постоянно это говоришь.
Под вздох брюнета вернулась Уна с двумя большими венками из подсолнечника. Попросив мужчин наклониться, она надела один на голову Сайрусу, а другой Авелю.
– Маме бы понравилось – улыбнулась малышка, а потом хлопнула блондина по голове, не позволив достать семечки.
– Нельзя их есть, они же сырые!
Сайрус улыбнулся, вспоминая, сколько раз Мира делала так же, и следом сам получил по лбу.
– Не смешно! Вдруг у него отравление будет?
Реакция дочери вызвала улыбку на лицах обоих. Уна потерла переносицу.
– Странные вы, папы, улыбаетесь, когда вас поучают... – вытащив несколько семечек из цветка, Уна спрятала их в карман и воскликнула – Пойдем домой, печь хлеб для Ламмаса!
– Чудесная мысль. Сегодня наш черед угощать. – Сайрус поднял малышку на плечи и, взяв Авеля за руку, направился в сторону дворца. Блондин, вспомнив кое-что важное, попросил его немного подождать, и вернулся на холм к надгробию.
– Мне давно стоило это сделать, извини, что не хватало духу. – принц наклонился, размещая что-то на постаменте. – С этого дня, я больше не буду бояться. Сайрус передал мне твои слова, неважно в каком воплощении ты их сказала. И если дом там, где сердце…
– Пап! Мы начнем без тебя! – кричала Уна, подпрыгивая на спине Сайруса, желая сейчас же отправиться печь. Брюнет неловко улыбался, пытаясь успокоить девочку. Авель, глядя на них, усмехнулся.
«То я наконец обрел свой…» – подумал принц и вернулся к ожидающей его парочке. Втроем они направились в замок, обсуждая, что еще в этом году можно добавить в праздничный хлеб.
На могильнике осталась лишь пара белых лилий, лепестки которых прикрывали глазницы драгоценной маски…