— Убери свои лапы! Ты всё испортишь!
— Раз такой умный, сделай всё сам!..
— Я и пытаюсь, но кое-кто постоянно под руку лезет, если ты не заметил!
Вот он, очередной урок зельеварения. Поттер и Малфой препираются, как и всегда. В последнее время это происходит с завидной регулярностью. Кажется, будто они сами уже нарываются на это, а не просто отвечают агрессией на агрессию. Кто «первый начал» сегодня тоже не особо понятно. Ясно только одно — Гарри не надо было опаздывать на урок, если он хотел провести этот день спокойно. Ну, или по меньшей мере, это занятие.
Поттер в порыве злости уронил в зелье щупальце радужного кальмара. Оно тут же зашипело, противно свертываясь и поднимаясь, рискуя вылиться за края.
— Придурок! Посмотри, что ты наделал! — Драко направил на него нож, обвиняя.
— Нож убери, идиот!
— Поттер, Малфой! — Снейп не выдержал. — Экскуро! — он направил палочку на котел, из которого тут же испарилась вся жидкость, чудом не успевшая вытечь из посудины. — Сколько можно? Или вы полагаете, что зельеварение — настолько скучный урок, что его надо обязательно разбавить вашими препираниями?
— Но профессор!.. — попробовал было возмутиться Малфой, но остановившийся в паре сантиметров от его носа кончик волшебной палочки заставил его замолчать и поджать губы.
— Выйдите вон! Оба.
— Но Поттер…
— Живо! — преподаватель угрожающе взмахнул палочкой.
Захлопнувшаяся дверь отгородила парней от класса, в котором теперь стало явно спокойнее и тише без их присутствия.
— Это все ты виноват, — прошипел Драко, с размаху опираясь о стену спиной и скрещивая руки на груди.
— Да неужели? А кто чуть не пырнул меня ножом? — тут же вспылил Гарри, со злостью сжимая в руке кусок пергамента, который Снейп приказал ему отнести Макгоннагал.
— А кто швырнул неправильный ингредиент в зелье и вообще мешал мне весь урок? — огрызнулся Малфой, презрительно вздернув подбородок.
— Мешал? Я вообще-то пытался помочь!
— Не смеши меня, ты-то?
— Поттер, если вы сейчас же не отнесете записку вашему декану, клянусь, я случайно подмешаю вам что-то в тыквенный сок! — открывшаяся на секунду дверь кабинета тут же захлопнулась, пронеся мимо сокурсников вихрь сквозняка. — Малфой, отправляйтесь с ним!
— Еще чего, — еле-слышно шикнул тот, скривившись.
— Пошли уже, — на удивление тихо сказал Гарри, отворачиваясь от кабинета и направляясь к лестнице, ведущей к выходу из подземелья.
— Тц, и что я должен делать в кабинете у Макгоннагал? Он и так навалил кучу штрафных баллов, чего еще надо? — ворчал Драко, поднимаясь вслед за ним и попутно поправляя в сумке вещи, которые в спешке бросил туда, выходя из класса.
— Заткнись уже, я откуда знаю? — проворчал Поттер.
У кабинета декана Гриффиндора было тихо. Гарри постучал по деревянной поверхности двери.
— Заходите, — раздалось из-за двери приглушенное приглашение.
Парни вошли в комнату. Драко почему-то старался быть как можно дальше от стола профессора — закрыв дверь, он так и остался стоять у неё.
— Что такое, Поттер? — поинтересовалась женщина, поправив очки.
— Снейп…
— Профессор Снейп, — Гарри поморщился — эта фраза до боли напомнила ему ту, что так часто говорил ему Дамблдор.
— Да… Он просил вам передать, — он протянул декану записку. Та разгладила ее, проведя по пергаменту палочкой и, раскрыв, принялась за чтение. С каждой секундой пока её взгляд скользил по пергаменту, брови её хмурились все сильнее, но лицо почему-то приобретало отнюдь не грозное выражение.
— Поттер.
— Да? — тот в очередной раз почувствовал себя виноватым под прицелом ее глаз.
— Как директор школы могу заметить, что ваше поведение понемногу приближается к краю рамок дозволенного. И как ваш декан, я могу сказать, что мне бы очень не хотелось, чтобы оно переходило за них. Пока что это все, что я могу сказать вам.
— Я могу идти? — опустив взгляд вниз и стараясь как можно меньше хмуриться, спросил Поттер.
— Да, разумеется… Вы останьтесь, мистер Малфой, — на удивление мягко сказала она, заметив, как блондин собирается проскользнуть обратно в коридор. Пройдя мимо него, Гарри вышел из кабинета, осторожно закрыв за собой дверь и опершись о неё спиной. Ему захотелось подслушать, о чем может говорить его декан с Драко лично.
Послышался тихий вздох Макгоннагал. Малфой, неохотно приблизившийся к её столу, исподлобья следил за тем, как профессор протирает очки.
— Мне хотелось бы попросить вас не провоцировать людей своей агрессией, — начала она совсем не таким тоном, каким говорила до этого с Гарри. — Я просила вашего декана провести с вами беседу, но, видимо, это не принесло результата. Возьмите печенье, — сказала она как бы между прочим, явно стараясь донести до Малфоя свой дружелюбный настрой. Послышался шорох и стук печенья о стеклянную вазочку.
— Я понимаю ваше настроение, Драко. После случившегося с вашей семьей другого можно было не ожидать. Но я все же попрошу вас не выплескивать эмоции такой показательной агрессией, как вы это делаете. Попробуйте направить их в другое русло, прошу вас. Потому что если вы продолжите доставлять руководству школы такие неудобства, мне придется принять какие-то меры. А мне, поверьте, вовсе этого не хочется.
Последовало непродолжительное молчание.
— Это все? — наконец донесся до Гарри тихий голос Малфоя.
— Да. Можете идти.
Послышались приближающиеся шаги, и Поттер отошел от двери. Драко вышел в коридор и, заметив его, тут же отвернулся.
— Подслушивал? — глухо спросил он, явно пытаясь придать своему тону привычную грубость.
— Очень надо, — отмахнулся Гарри в его стиле. Малфой метнул в него гневный взгляд, на секунду повернув голову, но тут же спохватился и быстро зашагал к лестнице, ведущей наверх. Поттер неподвижно застыл на несколько секунд. В злобном взгляде серых глаз ему почему-то на мгновение почудились слезы.
***
— Гарри, в чем дело? — Гермиона протянула ему булочку. — Чего ты там ищешь?
Это было за завтраком в Большом зале. Поттер откопал старые газеты в гостиной Гриффиндора и сейчас пролистывал их, ища нужный заголовок.
— Наказание Пожирателей смерти после окончания войны, — пробормотал тот в ответ, забирая намазанную маслом булочку. — Спасибо, — он торопливо откусил кусок.
— Не подавись, — бросил ему Рон, не так сильно обращающий внимание на его поведение, как делала это Грейнджер.
— Зачем тебе? — Гермиона, отпивающая сок из своего кубка, покосилась на него.
— Хочу узнать что такого случилось с Малфоями…
— Тю, так мог бы у меня спросить, — подал голос рыжик. — У меня же папа в министерстве, забыл? — ответил он на вопросительный взгляд Поттера.
— А, Мерлин, — тот мягко хлопнул себя одним из номеров газеты по лбу. — Точно. А я и не подумал. Так что там с Малфоями? — он принялся складывать номера «Пророка» в аккуратную стопку, которой раньше они являлись.
— Да ничего особенного… Отправили на пожизненный в Азкабан, — равнодушно пожал плечами Уизли. — Но с правом на досрочное освобождение. А тебе зачем?
— Да так, — отвел взгляд Гарри.
— Стало интересно, чего хорек такой дерганый в последнее время? — ухмыльнулся Рон, дожевывая свою порцию омлета. Тут он заметил непонимающий взгляд друга и остановил вилку на полпути ко рту.
— Только не говори мне, что ты не заметил, что он ведет себя не так как раньше, — рыжий опустил руку со столовым прибором.
— Э, ну… Не особо, — протянул Поттер. — Честно говоря, нет. Такой же выскочка как и был, разве нет?
— Дружище, никогда не думал, что придется говорить это тебе, но ты тормоз, — проинформировал его Уизли и снова принялся за омлет.
— Это он о чем?.. — неуверенно спросил Гарри, повернувшись к Гермионе, которая вот уже пару минут как закончила завтракать и читала свежий номер «Пророка».
— Ах, Гарри, — та сложила газету и потянулась к кувшину, чтобы налить себе еще немного тыквенного сока. — Ну разве он вел себя раньше настолько вызывающе?
— Понятия не имею, — буркнул Поттер.
— Знаешь, — вздохнула Гермиона. — Если раньше Малфой задевал тебя, чтобы оскорбить, то сейчас он делает это скорее на автомате. Честно, в последнее время я думаю, что он вовсе тебя не ненавидит.
— С чего это ты вообще на наши отношения стала такое внимание обращать?
— Ну, знаешь, сложно не замечать вас обоих, когда вы то и дело цапаетесь. Порой мне даже кажется, что ты ссоришься с ним больше, чем общаешься с нами, — хмыкнула девушка, перелистывая страницу газеты.
— Это бред, — отрезал Гарри, — Это было бы слишком глупо и бессмысленно — тратить столько времени на препирания с кем-то вроде Малфоя.
— Но ты тратишь, — снова подал голос Рон, пожав плечами.
— Вовсе нет.
— Тратишь-тратишь, — согласно кивнула Грейнджер.
— А с чего бы это Малфою переставать меня ненавидеть? — переключился на другое Гарри, поняв, что в этом «сражении» он уже проиграл.
— Ну не знаю, — притворно протянул Уизли. — Может, с того, что он встал под твою защиту в суде и сейчас находится тут почти только благодаря этому?
— Можно подумать, ему на это не плевать, — фыркнул Поттер. — Если бы был благодарен, мог хотя бы сказать «спасибо».
— Сомневаюсь, что это в его стиле, — хмыкнула Гермиона, ставя школьную сумку к себе на колени и запихивая в нее прочитанный номер «Пророка».
— С чего это вы защищать его вдруг начали, — совсем растерялся Гарри, услышав такой ответ от подруги.
— Друг, ты не подумай. Никто защищать этого подонка даже не думал, — Рон отодвинул пустую тарелку. — Просто мы не знали, что нам придется объяснять тебе такие очевидные вещи.
— Очевидные, — рассеянно повторил Гарри, случайно выловив в толпе школьников знакомую светлую макушку, направляющуюся к выходу из Большого зала.
— Ну, для кого как, видимо, — Грейнджер застегнула сумку и встала. — Вы как хотите, а я на нумерологию. Если вы не в настроении опаздывать, советую и вам собираться к своему уроку, — и девушка удалилась, взмахнув гривой каштановых вьющихся волос.
— Что, ты тоже думаешь, что Малфой меня не ненавидит?.. — проводил её взглядом Поттер.
Веснушчатый Уизли еще раз пожал плечами.
— Он и так, и так придурок конечно, но в последнее время будто бы и правда не особо старается оскорбить. Может, это действительно дело привычки или у него просто карликовый пушистик в одном месте застрял, — хмыкнул Рон.
— Не старался бы оскорбить — нас бы не выгоняли из классов за ссоры.
— Да кто ж разберет, цапаетесь вы или в любви каетесь. Да и какая разница — шуму от вас все равно куча, так чего б не выгнать?
— Да?..
— Наверно. Ладно уж, чего мы к Малфою прицепились в конце концов. Идешь на Травологию или так и будем лясы точить?
— Ага, пойдем пожалуй…
***
Для чего создана ночь? Чтобы спать?
Спросите об этом Гарри Поттера, и он скажет вам, что она создана для того, чтобы мысленно жаловаться на отсутствие наушников в Хогвартсе.
По крайней мере, так было в ту ночь. Гарри сидел на широком подоконнике неподвижно уже неизвестно сколько времени и смотрел вверх, в одно из маленьких окошек, на которое разделялось то огромное, у которого он сидел. Из приоткрытой створки задувал в спальню прохладный ветерок, слабо, издалека, доносился запах свежей листвы, что относительно недавно распустилась на кронах деревьев Запретного леса и Гремучей ивы. Где-то над опушкой летел фестрал, с другой стороны приглушенно раздался крик совы, вышедшей на охоту.
Серп луны только недавно поднялся ввысь и сейчас висел над горизонтом, слабо освещая проплывающие мимо редкие облака. Звезды сияли по-весеннему ярко, периодически словно подмигивая тем редким ученикам, что сейчас не спали, глядя в окно или тайком прокравшись на Астрономическую башню, обходя запрет на её посещения вне занятий.
В Гриффиндорской спальне было тихо, лишь слабое сопение раздавалось из-за задернутых пологов кроватей от спящих там однокурсников.
Поттер зевнул, вдохнув свежий весенний воздух. Приглушенный на секунду слух уловил далекий шелест листвы леса. Слипающиеся глаза скользнули вниз, боковым зрением уловив какую-то еле заметную вспышку внизу. Гарри проморгался и снова уткнулся взглядом в несколько оранжерей, где, как ему показалось, только что скользнуло что-то светящееся, и маленькое.
Через пару секунд зеленый глаз вновь уловил её — словно крохотная звездочка, свет мелькнул от одной части оранжереи к другой. Гриффиндорец пожалел, что у него нет с собой бинокля — даже не обязательно подобного тому, что у него был во время матча Мирового Кубка по квиддичу. Просто хоть какого-нибудь, чтобы понять, померещилось ли ему только что или всё же…
Еле видная с высоты башни белобрысая фигурка скользнула к теплице номер пять. Похоже, не померещилось.
Фигурка взмахнула малюсенькой палочкой, и из той выплыло несколько шаров света разных размеров. Они устремились вперед по оранжерее, скользя под её низкой стеклянной крышей, и замерли где-то в конце этого прозрачного коридора, по бокам закрывающегося от чужих глаз разнообразными растениями и их цветами — и магическими, и обычными. Некоторые из них, заметил Гарри, потянули свои листья и побеги к пролетающему мимо них свету.
Поттер не понял этого, но сон как рукой сняло. Он подвинулся ближе к приоткрытой створке и распахнул её чуть шире, выглядывая в окно и следя за Малфоем, при этом рискуя ненароком свалиться с огромной высоты. Было любопытно — что слизеринец забыл там ночью?
Варит запрещенные зелья и таскает из школьных теплиц ингредиенты? Хочет кого-то отравить или пролить на кого-нибудь неразбавленный гной бубонтюбера, к примеру?
И всё это хотелось узнать не для того, чтобы наябедничать кому-то из преподавателей, — главное, чтоб Малфой травил не его, тогда над этим еще можно будет подумать — а просто потому что… Просто потому что. Гарри даже не знал зачем — да его особо это и не волновало. Зачем? Хочет и всё.
А, может, он и не хочет никого травить? Поттер вспомнил утренний разговор с Роном и Гермионой. Куда ему выпендриваться в его положении? Да и перед кем? Кого ему травить-то?
При этой мысли Гарри усмехнулся. В конце концов, можно же оранжерею считать просто красивой и наведаться туда просто чтобы… Просто чтобы.
Ему бы хотелось в это верить. Надоело уже, что Малфой всегда плохой. Может, он хоть для разнообразия побудет обычным — даже не обязательно хорошим, просто обычным.
Дальше уже мозг стал сам развивать мысль об «обычном» Малфое. Если обычным — тогда Драко. Незачем обычных называть по фамилии… И не белобрысый хорек, а просто — блондин. Не белесые глаза, а серые. Не змеёныш, а слизеринец…
Даже в голове, в виде простой фантазии, это звучало странно. Но не плохо. Так что Поттер всё же решил для чего-то сохранить такого Драко у себя в мыслях. Может, если он периодически будет ставить его на место того Малфоя, которого он видит день ото дня, ему будет легче игнорировать его нападки и на уроках наконец станет тише, а выходов из класса, и направлений к Макгоннагал меньше?
Такой вариант Гарри вполне устраивал. Поэтому, наблюдая за маленькой фигуркой в оранжерее, он решил, что впредь постарается меньше агрессировать в его сторону. Вдруг ему таким образом даже удастся переместить «обычного» Малфоя из головы в реальность?
***
— И чего ты так долго? Мы опоздаем! — закатил глаза Рон, наблюдая за тем, как Гарри вылезает из портретного проема, за которым скрывались помещения башни Гриффиндора.
— Прости, домашку забыл, — Поттер судорожно запихивал свиток пергамента в сумку, одновременно с этим стараясь не споткнуться о свою собственную мантию.
— Зато Карту Мародеров ты никогда не забываешь, — невольно подхватила Гермиона, когда троица мчалась по коридору — до колокола, предвещающего начало урока, оставалось не больше минуты, а до подземелья минимум пять. — Как на шестой курс вернулись ей богу — только без Принца-полукровки, — запыхавшись, ворчала она, бегом спускаясь вниз по ступенькам.
— Не дай бог узнаю, что ты, как и раньше, выглядываешь там именно Малфоя, — угрожающе начал Рон. — Я возьму живое щупальце радужного кальмара и засуну тебе его прямо в ж…
Гермиона и Гарри невольно прыснули.
— Шутить так… мерзко… было вовсе не обязательно, — Грейнджер всё еще старалась сохранить достоинство.
— Мне жалко эту ни в чем не повинную зверушку, — выдавил Поттер перед тем, как они, сдерживая смех, вошли в кабинет.
— Я вижу, вам смешно, — парировал Снейп, когда тройка учеников, вся красная от бега и от хохота, что секунду назад эхом раздавался по всему подземелью, влетела в класс. — Минус пять очков Гриффиндору. Для каждого, — криво усмехнувшись, добавил он. — Поттер — к Малфою. Грейнджер — к мисс Булстроуд. И не дай бог услышу от вас хоть одно препирательство… Попомните мою угрозу об отравлении. Итак, продолжим…
— Мне кажется, со времени «ухода Дамблдора на пенсию» его здорово покрутило, — шепнул Рон Гермионе, пока они проходили мимо Гарри, на удивление спокойно расставляющего свои вещи рядом с малфоевскими.
— Ну привет, — привычно-язвительным тоном обратился к нему слизеринец.
— Доброе утро, — спокойно отозвался Поттер, представляя в голове «обычного» Малфоя. — Не собираешься меня травить? — невинно осведомился он, открывая учебник с нужным зельем. Драко презрительно скривился.
— С чего бы? — несмотря на выражение лица, спросил он, словно «обычный».
— Да так, просто интересуюсь. Если сегодня сделаю что-то не так, будь добр, не набрасывайся.
— Захочу и наброшусь, — прошипел блондин, палочкой зажигая под котлом огонь.
— Все мы, грешные, совершаем ошибки, — притворно вздохнул Гарри, картинно изящно доставая дощечку и серебряный ножик, которым обычно нарезал ингредиенты. Агрессии в этом актерстве, правда, не улавливалось, что и заметил Малфой.
— Что, Поттер, дзен познал? — фыркнул он, регулируя пламя короткими выпадами.
— Не вижу ничего плохого в том, чтобы духовно просвещаться, — таким же тоном продолжил тот, твердой рукой нарезая коренья. — Перетри-ка скарабеев пока.
— Буду я твоим приказам подчиняться, — еще раз ощерившись, шикнул Драко.
— Не шипи на меня, пожалуйста, — в голове Поттер всё еще умудрялся представлять хороший образ слизеринца.
— Ладно уж, духовный просвещенец, — совсем уж слабо и не зло пошутил Малфой, отбирая у героя ступку, и насыпая в нее черных жуков.
Гарри мысленно удивился — неужто его друзья были правы, и до этого Драко просто показательно провоцировал его, лишь дожидаясь ответной реакции? Он мельком глянул на заостренное лицо — не искаженное гримасой ненависти и презрения оно показалось ему даже красивым. Правда, невыспавшимся и со следами усталости. Но всё же.
— Почаще бы тебе быть спокойным, — как бы между прочим заметил Поттер, помешивая раствор, на котором готовили зелье, по часовой стрелке и периодически сравнивая его цвет с показанным в учебнике.
— Чего? — недоуменно скривившись, поднял брови Малфой, взвешивающий получившийся «жучной» порошок. Гарри бросил на него взгляд и снова вздохнул.
— Ну вот, опять… У тебя, конечно, крутая выразительная мимика и всё такое, но то, как она чаще всего проявляется, делает тебя, м-м-м… менее привлекательным что ли, — откровенно говорил Гарри, убирая тонкую длинную ложку из котла и пересыпая туда ранее идеально нарезанные коренья. — Я не говорю ни про какие улыбки, — чего уж там — но ты мог хотя бы не так часто хмуриться и всё такое…
— Тебя, э… Какая-то фанатка споила? — удивленно спросил Драко, чуть не сыпанув по рассеянности в розоватую жидкость скарабеев, но вовремя спохватился.
— Дзен познал, — усмехнулся Поттер. — Со скарабеями аккуратней — добавь их только после стадии малинового…
— Да знаю я, — отмахнулся Малфой, пересыпая порошок в ложку.
— Ну, мало ли. Обычно косячу я, но раз сегодня ты у нас криворучка, — при этих его словах у Драко зло дрогнула рука, и немного черной пыли просыпалось на и без того замызганный стол, — то я решил, что можно тебе и напомнить.
Малфой немного раздраженно и резко выдохнул, при этом отвернув голову в сторону, чтобы не сдуть с прибора лишний порошок. Возразить ему было нечего. Да и, похоже, настроение для ссор у него уже пропало. Пусть он и продолжал по привычке хмуриться, он был молчаливей, чем обычно, и отчасти это сыграло им с Гарри на руку — совместно выполненная работа над зельем превзошла все возможные ожидания.
Драко оставалось только гадать, почему Поттер вдруг так спокойно ведет себя рядом с ним, не отвечая на агрессию. А герою были предоставлены размышления о том, почему же его нехитрый план по превращению Малфоя в его «обычную», созданную у него в голове, версию начал не просто осуществляться, — на что он даже не надеялся — а сбывался сейчас с поразительной быстротой.
Похоже, Рон и Гермиона действительно правы. А Гарри, видимо, до этого не замечал очевидного.
Хотя, признаться, это было хорошо. Как он уже понял ранее, иметь в реальной жизни «обычного» Малфоя — весьма неплохо.
***
На уроках Травологии взгляд Поттера всё чаще и чаще устремлялся к соседней оранжерее номер пять, где, как он выяснил за несколько ночей, так любил проводить время Малфой. Он плохо помнил, что в ней находится и на уроках мадам Стебль невольно ждал, надеялся, что та поведет класс туда, и он наконец увидит, что могло привлечь внимание Драко.
Но, к сожалению, вместо похода в ту оранжерею, ученики, стоя под весенним приветливым солнышком, светящим сквозь низкий потолок теплиц, занимались занятиями отнюдь не эстетичными. Изучали хищные растения и всячески боролись с ними.
А Поттер, кажется, уже начинал немного скучать по приветливым цветочкам, за какими они ухаживали на первых курсах в Хогвартсе. Те, возможно, и были немного скучны, но зато не пытались атаковать тебя, разделав под шашлык, или выплеснуть на твоё лицо или одежду скопившийся внутри яд или гной.
Гарри вздохнул, выходя из жаркой теплицы и бросая очередной взгляд на стоящую рядом оранжерею. Почему-то она казалась гораздо приветливее…
— Слушай, а ты не знаешь, запирают ли оранжереи на ночь? — спросил он у Рона, когда парни выходили из здания с душем, где ученики после уроков Травологии могли наконец расслабиться и смыть с себя всю грязь.
— Понятия не имею, — буркнул тот, стараясь пригладить растрепанные волосы, которые только что не очень удачно высушил волшебной палочкой.
— Опасные запирают, — подошла к парням уже успевшая полностью одеться Гермиона. Она протянула им чистые школьные мантии, под которыми парни тут же быстро скрыли свои рубашки.
— А что?
— Просто… Ночью хочу попытаться сходить в одну из них, — признался Поттер, на ходу застегивая мантию у горла.
— Не советую, — многозначительно сказала ему Гермиона, рывшаяся в сумке в поисках пергамента с конспектами.
— Ты всегда не советуешь, — высказав за героя его мысли, закатил глаза Уизли. — А зачем тебе оранжерея? — обратился он к другу, наконец оставляя свои волосы в покое и пряча палочку в задний карман.
— Да так… Хочу посмотреть, чем она так заинтересовала одного моего знакомого.
— И какого же?
— Малфоя, — вздохнув, не стал таиться Гарри, но всё же отвел глаза в сторону.
— Что, хочешь поймать его на чем-нибудь? Понимаю, — протянул Рон.
— Да нет, не хочу, — просто сказал Поттер, уже не смущаясь.
— А зачем же тогда?
— Интересно, — пожал плечами Гарри. — Вот и думаю пролезть в оранжереи ночью. Точнее в одну — в пятую.
— Захвати с собой палочку, — посоветовала Гермиона, на деле уже давно смирившаяся с нарушением правил. — В ней нет ничего опасного, но она запирается. Мадам Стебль очень её любит, — пояснила она на вопросительный взгляд Гарри.
Тот вздохнул.
— Что ж, придется в очередной раз нарушить школьные правила…
Так он и сделал. Ночью, после отбоя, как и обычно, захватив мантию-невидимку с собой и взяв карту, чтобы выслеживать учителей, что могли патрулировать коридоры в это время.
Почему-то не пришло в голову, что Малфой может быть там же. Может, потому, что находиться там так часто было бы слишком, а, может, Поттер подсознательно даже надеялся на встречу с ним — кто знает.
Путь от Гриффиндорской гостиной до главных ворот замка прошел успешно. Гарри незаметно выскользнул из-за гигантской створки двери, проскользнув на улицу и направляясь к оранжереям, обходя школу.
Его глаза уже привыкли к тьме, и оттого холодные лунные лучи сейчас казались удивительно яркими. Они отражались на поверхности озера, чьи воды изредка тревожились щупальцами Гигантского кальмара и освещали густо покрытую кронами деревьев опушку Запретного леса.
За очередным поворотом каменной стены замка показалась россыпь продолговатых домиков-теплиц. Поттер, лишь недавно скинувший с себя мантию, двинулся к ним быстрым шагом, то и дело нервно оглядываясь и при этом невольно окидывая взглядом элементы ночного пейзажа вокруг.
Оранжерея номер пять действительно была закрыта. Ее окружала тишина, а в воздухе рядом витали ароматы всевозможной зелени и цветов, в совокупности представляющие из себя запах, который наверняка можно было уловить только в этом месте.
— Алохомора, — наставил Гарри волшебную палочку на небольшой, слегка поржавевший замок, что висел на двери теплицы. Что-то внутри того щелкнуло, и прозрачная створка приоткрылась.
Поттер схватился за ручку и, потянув ее на себя, вошел в помещение.
С низкого стеклянного потолка на него смотрели огромные полосатые листья, а сбоку живые ветви тихо шелестели, задевая его рукав своей зеленью. Простирающееся вперед небольшое помещение освещал свет луны, разбившийся на множество отдельных лучей, что под небольшим углом падали на море растений, которые отгораживались с двух сторон невысокими плетеными заборчиками и между которыми располагалась протоптанная ногами учеников, и преподавателей дорожка, посыпанная белым песком.
Заперев дверь, Гарри замер, не в силах отвести взгляда от этой картины. Обычно теплицы Хогвартса не привлекали его, но сейчас…
Без шума учеников, привычной духоты и палящего солнца это место было прекрасно. Напитанное лунным светом прозрачное помещение словно светилось изнутри, захватывая своим видом в зеленый мир, запахом пьяня разум, а звуками ненавязчиво лаская слух.
Цветы в углу оранжереи подняли свои бутоны и распустились, словно решив взглянуть на нежданного гостя светящимися глазами, за которые можно было принять их сердцевину, наполненную серебристой светящейся пыльцой. Длинный гладкий лист коснулся плеча Поттера, заставив того вздрогнуть. Из просторного горшка на стене к нему тянулось несколько таких же длинных листьев, своим видом чем-то напоминающих водоросли. Эти плоские побеги неспешно развивались, направленные в разные стороны и будто тревожимые слабыми порывами ветра — но на самом деле они сами парили в воздухе, словно мечтая взлететь под прозрачный потолок или вовсе устремиться еще выше — к звёздам, что виднелись сквозь него.
Гарри глубоко вдохнул свежий влажный воздух. Он прикрыл глаза на несколько секунд, чтобы насладиться этим запахом и еле слышным шумом листвы, что смешивался со стрекотом сверчков снаружи.
Ноги сами понесли его вперед, взгляд переходил от одного растения к другому, цеплялся за тускло светящиеся цветы, изредка скрытые пышной листвой или будучи крохотного размера. Руки иногда протягивались к зелени и осторожно касались ее, пальцы ощущали под собой гладкость или ребристость листвы, изучали фактуру, скользя по тонким прожилкам…
Хотелось остаться тут если не навсегда, то хотя бы на подольше. Пока не кончится ночь или глаза наконец не разберутся во всех этих растениях, руки не изучат всю поверхность листвы, а обоняние не научится разделять запахи и улавливать в общем пьянящем аромате их отдельные нотки.
Скрип со стороны входа привлек внимание Поттера. Он обернулся, замерев.
Палочка из боярышника тускло светилась, освещая лицо слегка удивленного Малфоя. Он так же застыл, лишь его взгляд изучал стоящего невдалеке Гарри. Его руку, поднявшуюся к одному из цветков, и замершие тонкие пальцы на ней, растрепанные темные волосы, изумрудные глаза за мутноватыми линзами круглых очков, чья радужка словно светилась, отражая свет луны, на спокойное выражение лица — такое, что раньше он никогда не видел.
Гарри наконец опустил поднявшуюся ладонь. Цветок, было тянувшейся к ней, слегка приник. Он мысленно вздохнул. Почему-то возможный приход Драко не волновал его ранее. Сейчас так не хотелось снова «познавать дзен» и терпеливо выслушивать его провокации… Да и сил представлять «обычного» Малфоя совсем не было.
— Ты чего тут делаешь? — Поттер вздрогнул. Неужели силы на представление всё же были? Гриффиндорец устремил внимательный взгляд на Драко перед ним. Выражение лица того поразило. Оно не было ни злым, ни перекосившимся, ни удивленным — разве что чуть-чуть. Оно было… спокойным. Спокойным и оттого удивительно красивым. Хотя, может, так казалось лишь в темноте, слабо разбавляющейся лунным светом. Но ведь не могла же темнота сделать его тон таким мягким и невраждебным?
— Захотелось посмотреть… чего такого в этом месте, — так же тихо ответил Гарри. Не хотелось врать ему, такому открытому сейчас, но вместе с этим говорить полную правду казалось неуместным.
— Тебе лучше… не трогать лепестки тех цветов, — Драко указал в сторону растения, к которому недавно протянул руку Поттер.
— Почему?
— Ну… Оно легко привыкает к человеческому прикосновению, а потом, после его отсутствия, увядает, — пояснил Малфой, глядя на пылающую оранжевым цветом лилию. — Так что лучше не рисковать, если не хочешь повредить.
— Тебе нравятся цветы? — спросил Поттер, всем корпусом поворачиваясь к приблизившемуся на пару шагов блондину.
— С чего ты взял? — в его голосе Гарри почудилось что-то странное.
— Ну… Не думал, что ты в них так разбираешься, — попытался пояснить он.
— Да, нравятся, — в свете волшебной палочки гриффиндорец увидел слабый румянец на щеках Драко и понял, что услышанная ранее нотка в его тоне была смущением. И она вовсе не была странной — просто прежде он никогда не слышал её в этом голосе, обычно говорящем что-то резкое и неприветливое.
Неужели это то, о чем он думает? Тот самый «обычный» Малфой, без провокаций, без агрессии и оскорблений? Ведь именно такого Драко он впервые увидел именно здесь, в оранжерее. И вот, он уже сам стоит перед ним и может рассмотреть его поближе — на сей раз не только в фантазиях.
Почему-то мир, в котором существует такой Малфой, вдруг показался ему таким прекрасным. И кто знает, от чего — то ли от влияния ароматов теплицы, то ли от чего-то еще, неясного ему… Того, от чего только что заметно потеплело в груди.
Поттер слабо улыбнулся.
— А я-то думал, почему ты сюда ходишь…
— Ты знал? — удивленно поднял брови Драко.
— Да, видел пару раз… Я никому не наябедничал, не бойся, — тихо усмехнулся он, заметив мельком испуг в серых глазах.
— Я и не боюсь, — соврав, пробормотал Малфой. — Я думал, очевидно почему я здесь…
— Ну, когда ты не был в этом месте ночью сам, очень даже нет. Днем тут совсем не так, как сейчас.
— А еще днем нет звёзд…
— Звёзд? — настала очередь Гарри удивляться. — А они тут к чему?
— А ты подними голову, — в ухмылке слизеринца промелькнуло что-то привычное. Правда, все же отличающееся — отсутствием злобы в выражении лица и тоне.
Поттер послушно посмотрел наверх. От увиденного на несколько секунд всё поплыло перед глазами. Звёздная карта, простирающаяся над стеклянной крышей оранжереи на пару мгновений показалась ему живой, сдвигающейся и заставляющей голову кружиться. Небо отсюда казалось безграничным; ничто не загораживало его, не прятало. Лишь некоторые побеги растений перекрывали совсем уж небольшое количество звёзд, дотягиваясь до потолка теплицы.
— Ну как? — невинно поинтересовался Драко, наблюдающий за чужой реакцией.
Герой с трудом оторвал взгляд от сияния звёздного неба.
— Потрясающе, — честно высказался он.
***
— Мне кажется, ты невзлюбил травологию еще больше, чем раньше, — отметил Рон, когда они стояли посреди теплицы и делали эскизы новых для изучения растений. — Или это всё потому, что сегодня нет практики?
— Нет, — Поттер невольно зевнул, превозмогая слабую головную боль и заставляя руку с карандашом скользить по пергаменту.
— Сколько… можно, — с перерывом на ответный зевок проворчала Гермиона. — Ощущение, что скоро весь мир из-за тебя погрязнет в зевоте…
— Ну извините за то, что хочу спать, — буркнул Гарри, стараясь проморгаться и одолеть очередной приступ.
— Какого хрена тебя вообще из спальни ночью понесло? — в этот момент Рон сломал карандаш и выругался, обратив на себя осуждающий взгляд мадам Стебль. — Не мог что ли вернуться пораньше или выбрать другой день? — понизил голос он.
— Нет, не мог, — слабо огрызнулся Поттер.
— И на кой черт тебе сдались эти оранжереи? На уроках их что ли мало — уже душу от них воротит, — Уизли почесал кончиком карандаша веснушчатый нос.
— Смотри, чтоб Невилл тебя не услышал, — хмыкнула Гермиона, кивнув в сторону пухлого парня, который явно находился в каком-то своем мире, где пребывал на вершине блаженства.
— До него сейчас вообще мало что дойдет, — рассеянно пробормотал герой, посмотрев туда же.
— Так с чего ты вдруг начал ненавидеть эти теплицы? — после недолгого перерыва на молчание снова спросил Рон, которому явно было скучно.
— Увидел их ночью и понял, что по сравнению с этим находиться в них днем, на уроке, абсолютно бессмысленно, — откровенно ответил Поттер, стараясь как можно реже глядеть на свою работу — таланта к зарисовкам у него явно не было. Вместо этого он то и дело бросал взгляд на пятую оранжерею, что виднелась из маленького незагороженного цветами прозрачного окошка, которое во время уроков открывала мадам Стебль, чтобы хоть как-то ослабить духоту теплиц с кучей людей в ней.
Уизли фыркнул с непонятным выражением.
— Можно подумать, нельзя было понять этого раньше.
— Не могу поверить, что ты провел всю ночь в оранжерее в полном одиночестве и не заснул со скуки, — выразила мучающую её мысль Грейнджер, уже доканчивающая свой набросок.
— Я бы и заснул, если б не услужливый собеседник, — хмыкнул Поттер, с легкой завистью смотрящий на проделанную ею работу.
— Какой еще? — поднял брови Уизли.
— Малфой. Я вам говорил, он туда захаживает…
— Ну конечно, с ним не соскучишься, — усмехнулся Рон, поправляя уже было съехавший с края стола пергамент.
— Не в этом плане, — тихо вздохнул Гарри. — Он вообще не агрессировал…
— Что, сбавил наконец свои провокации? — спросила прислушивающаяся к разговору Гермиона.
— Тогда вообще убрал, — гриффиндорец в очередной раз поднял голову и взгляд к пятой оранжерее. — Мы даже… нормально так поговорили.
— Что ж, заключение отца на пожизненный срок всё же приносит пользу, — пошутил Уизли, словив на себе осуждающий взгляд Грейнджер. — Что? Правда ведь приносит…
— Да нет, думаю, он просто стал нейтральнее ко мне относиться, — задумчиво добавил Поттер.
— Ну, а я о чем? — Рон навострил уши — со стороны замка послышался звон колокола. — Да неужели… Можно будет наконец вымыться и подышать нормально…
«Перед этим протиснувшись сквозь гигантскую толпу желающих сделать то же самое», — мысленно докончил за него фразу Гарри, сгребая в охапку свитки пергаментов с неудачными зарисовками.
***
Поттер снова не выспался. Но на сей раз от обилия домашнего задания, сроки сдачи которого он чуть не пропустил.
Несмотря на это, он всё равно пошел в оранжерею. Сам не знал, зачем. Может, потому, что хотелось отдохнуть и успокоиться, а, может, потому, что мельком увидел из окна свет волшебной палочки сквозь стекло теплиц.
В любом случае, он принял решение выйти на улицу. Свежий ночной воздух тут же на время отодвинул сонливость, а ярко сверкающие в небе звёзды поприветствовали его своим сиянием. Оранжерея манила. Манила воспоминаниями о её запахах, о том, как видно звёздную карту сквозь её стеклянную крышу и как умиротворяюще светятся цветы, напитанные лунным светом, и теплом.
Дверь в пятую теплицу распахнулась, и Гарри обратил взгляд на сидящего в темноте Малфоя. Волшебную палочку он уже потушил, положив её рядом с собой, а сейчас сидел, опершись спиной об один из плетеных заборчиков и глядя на звезды. Блондин лениво повернул голову в сторону новоприбывшего. Его светлые волосы, растрепанные больше обычного, прядями спадали ему на глаза.
В запахе растений Поттер почувствовал что-то еще — что-то не сочетающееся со здешними ароматами, словно слишком резкое по сравнению с ними.
Он шагнул под стеклянную крышу и его взгляд устремился к тому, что стояло возле Драко — бутылке хереса.
— Откуда взял? — поинтересовался гриффиндорец, закрывая за собой дверь.
— Стащил у домовых эльфов из кухни, — криво усмехнулся Малфой, делая приглашающий жест в его сторону.
— А они, судя по всему, сделали то же самое с Трелони, — Гарри, присевший на землю рядом со слизеринцем, узнал тот самый запах кулинарного алкоголя.
— Не знаю, — Драко внимательно рассмотрел бутылку. — Могли ли они действительно стащить что-то у преподавателя…
— Один из эльфов уж точно мог, — Поттер вспомнил про Добби. — По меньшей мере потому, что он уже видел, как выпивка может влиять на кого-то…
— Иногда не помешает, — подсознательно пытаясь оправдаться, пробормотал Малфой. — Будешь? — он наклонил руку с бутылкой в сторону Гарри. Тот отрицательно помотал головой.
— Я и так уже… — он невольно зевнул и немного сполз вниз, удобнее устраиваясь, — измотан…
— Так что же ты тут делаешь, в таком случае? — слабо усмехнулся Драко, запрокидывая голову и делая маленький глоток — в употреблении алкоголя он был осторожнее, чем могло бы подуматься Поттеру. Тот рассеянно обрисовал взглядом линию его бледной шеи.
— Не знаю… Захотелось, — неопределенно пробормотал Гарри, отворачиваясь от парня и переводя взгляд на небо в одном из квадратиков стекла низкого потолка. Его легкие вновь наполнялись ароматами зелени, что начало улавливать привыкшее к резковатому запаху обоняние. Уши ласкал неторопливый стрекот сверчков и шум листьев с тихим шорохом одежды рядом.
Гриффиндорец закрыл глаза, на несколько секунд отдаваясь только этим двум чувствам. Чтобы не провалиться в сон, ему пришлось вновь распахнуть веки.
Драко всё это время смотрел на него, изучая взглядом уставшее лицо, обрамленное растрёпанными черными волосами и украшенное круглыми очками что, как ему казалось, делали цвет изумрудных глаз слишком мутным, не таким насыщенным, каким он был на самом деле. В малахитовой радужке сейчас отражались звезды, что усыпали искрами её зеленый цвет и делали глаза словно светящимися изнутри.
Малфой завис на несколько секунд, вглядываясь в Поттера, пока тот не моргнул, развеяв магию. Слизеринец шумно выдохнул, вновь поворачиваясь к свету звезд и серпа луны.
— Надо было спать, а не переться сюда, — несмотря на формулировку, грубости в тоне не слышалось. Гарри посмотрел на него, свесив голову набок.
— Уж кто бы говорил, — протянул он. — К твоему сведению, слова парня, смахивающего сейчас на алкоголика, авторитета не внушают.
Драко тихо и коротко рассмеялся над этой репликой. В его смехе Поттеру послышалась легкая хрипотца, но всё же смех «обычного» Малфоя ему понравился. Очень понравился. Без враждебности всё в нем, и смех в том числе, было гораздо милее ему и казалось более красивым.
— Ну уж извините, — кисло пробормотал слизеринец. — Иногда вывозить всё происходящее без бутылки я не могу…
— Происходящее, — рассеянно повторил Гарри. Малфой угукнул и отпил еще немного хереса.
— Никак не могу отделаться от дементоров в своей голове. Так и хотят всю радость высосать, гады, — сделал откровение он. Поттер слегка удивился такой открытости, но она, впрочем, как и всё остальное, что открывалось ему в Драко сейчас, ничуть его не пугала.
— Слишком уж насмотрелся на них в одно время, да?.. — Гарри смотрел на него сквозь круглые линзы очков, и в его взгляде Малфой прочитал что-то, что заставило душу слизеринца приоткрыться.
— Когда навещал мать в Азкабане, — сухо кивнул он и выпил еще немного, чтобы промочить горло.
— Страшно было? — тихо спросил Поттер, смотрящий на Драко из-под прикрытых пушистых ресниц.
— Да нет. Больше… горько, — подобрав слово, честно ответил Малфой. — Понимать, что придется еще минимум несколько лет так… приезжать, смотреть сквозь решетки, молча дожидаться досрочного высвобождения, на которое мы надеемся… В общем, знаешь, — заключил он, глотнув еще хереса. — Невесело. Терпеть это, да еще в одиночку.
Гарри молча обдумывал его слова, глядя на точеный профиль слизеринца, чье лицо и взгляд прикрывали белоснежные пряди, спадающие ему на лоб. На секунду ему даже захотелось поднять ладонь и убрать один из этих локонов — так хотелось заглянуть в скрытые от него серые глаза.
Но рука была тяжелой, не желала нарушать удобную позу. Да и глаза, моргающие всё медленнее, в один момент закрылись насовсем, предоставив шелесту листьев и запаху магических цветов вперемешку с хересом убаюкать его, поселив в голову неясные образы, в которых он тонул, засыпая.
Очередной глоток хереса согрел, взбодрив. Малфой повернулся в сторону затихшего Поттера.
Драко несколько секунд изучал его лицо, такое спокойное и безобидное во сне, лишенное эмоций, естественное. Он встал, вытащив из-под себя плащ, на котором сидел, и накинул его на плечи Поттера. Его самого согревал херес, а вот гриффиндорцу греться было нечем. Малфой снова присел, чтобы поправить плащ и укрыть им Гарри понадежнее. Тот при прикосновении слегка повернул голову вбок, зашевелившись. Слизеринец замер. Мысли были пусты. Ничего не оставалось кроме пьяного желания накрыть слегка приоткрытые губы героя своими. Просто — накрыть, коснуться, не углубляясь во что-то более интимное.
Неведомая сила словно качнула его вперед, и Драко мягко поцеловал Поттера, медленно, несколько секунд просто наслаждаясь этим слегка влажноватым прикосновением.
Блондин снова встал, растерянно коснувшись своих губ. Он отвернулся от спящего парня и снова посмотрел на небо — вверх, минуя взглядом побеги живых растений и глядя сквозь стеклянную крышу оранжереи. На звёзды, виднеющиеся оттуда изнутри.
На рассвете что-то постучалось в стекло теплицы. Гарри поморщился, зашевелившись и сбросив с себя чужой плащ. Он медленно открыл глаза, раздраженный стуком, и встал, опершись рукой о заборчик, чтобы удержать равновесие. Сквозь прозрачную стену на него глядел филин с привязанному к лапе куском пергамента и упорно стучащий клювом, требуя, чтобы его впустили.
Поттер распахнул маленькую форточку, и филин опустился ему на руку, услужливо протянув лапу. Гриффиндорец потянул за ленточку и подхватил упавшую записку. Филин тут же с негромким уханьем снялся с его предплечья и вылетел обратно в окно, направляясь к замку. Гарри раскрутил маленький свиток — в нем говорилось «Доброе утро. Подумал, что нужно тебя разбудить, пока мадам Стебль не пошла на утренний осмотр оранжерей». Судя по почерку и по филину, это было от Малфоя.
Поттер вздохнул, пряча записку во внутренний карман и поднимая с земли плащ. Надо будет отдать Драко…
Всё еще чувствовался слабый аромат хереса. Гарри вышел на улицу, глубоко вдохнув прохладный утренний воздух и наслаждаясь его свежестью. Правда, он еще какую-то долю секунды ощущал запах алкоголя, исходящий непонятно откуда…
***
— Это ведь твоё? — Поттер незаметно передал сложенный плащ Драко на уроке Заклинаний, воспользовавшись тем, что большинство учеников были сосредоточены на парной работе.
— Да, — Малфой сунул протянутый сверток в сумку. — Думал, ты забудешь вернуть…
— Не знал, что ты такой заботливый, — хмыкнул Гарри, взмахивая палочкой. Щеки слизеринца слегка покрылись румянцем, и он немного нахмурился.
— Ты просто, — он запнулся. Поттер обратил на него удивленный взгляд. Он-то думал, что Малфой ответит ему каким-нибудь подколом или просто пошлет куда подальше, но тот будто бы пытался сейчас оправдаться. Гарри тайком улыбнулся этому.
— Я просто «что»?
— Ничего, — с присвистом выдохнул Драко, сильнее сдвигая брови.
— Морщины появятся, не хмурься, — усмехнулся Гарри, глядя на него и едва сдерживаясь, чтобы не ткнуть пальцем в межбровье блондина.
— Придешь сегодня в оранжерею? — словно бы нехотя через некоторое время спросил Малфой, старательно отводя взгляд.
— Приду, — уголки губ Поттера дернулись в слабой улыбке.
На сей раз это была не ночь. Вернее, не совсем. Солнце уже зашло за горизонт, но месяц только начинал свое восхождение на небо, в котором покамест сияла всего лишь одна одинокая звездочка.
Малфой стоял под стеклянной крышей, наблюдая за тем, как слабо светящиеся цветы в углу оранжереи начинают пробуждаться. Гарри пока что тут не было. Слизеринец мягко провел пальцами по протянувшемуся к нему длинному листу, — тому самому, что напомнил Поттеру водоросль — поглаживая растение, которое, получив желаемое, тут же удалилось, снова устремившись вверх, к потолку.
— Э… Привет? — Гарри стоял в дверях, переминаясь с ноги на ногу. Драко обернулся в нему, молча поприветствовав взмахом руки.
— Ты… что-то хотел от меня сегодня? — гриффиндорец перешагнул порог, закрыв оранжерею и тем самым словно отрезав их с Малфоем от обычного, внешнего мира.
— Не знаю, — задумчиво ответил тот, приподняв голову и глядя свозь листву на пылающую оранжевым лилию. — Просто… Захотелось еще раз провести с тобой здесь время, — он снова посмотрел на героя — щеки того пылали румянцем. Поттер не привык к таким словам, особенно сказанным Драко. Малфой на несколько секунд замер, наслаждаясь видом чужого смущения.
— Не хотелось пить в одиночестве? — усмехнулся Гарри, стараясь чем-то перекрыть неловкость, которую он сейчас почувствовал.
— Я не хотел бы пить рядом с тобой, — признался Драко, поворачиваясь в сторону.
— Почему это?
— Ну, — блондин вздохнул.
Он обдумывал сейчас произошедшее за последнее время. Вспоминал о переменившемся поведении Поттера, размышляя о том, насколько может быть неприятной его реакция сейчас на то, что он собирался сказать. И он, и Гарри в последнее время очень переменились в поведении друг с другом. Но стоило ли из-за этой перемены рисковать всем, что у него есть сейчас?
Слизеринец молча смотрел в одно из маленьких стеклянных окошек на темнеющее небо, где уже начала понемногу проявляться звёздная карта. Стоило ли раскрывать чувства, что он держал в секрете несколько последних лет?
— Ты мне нравишься, Поттер, — спокойно сказал Драко, несмотря на скребущиеся внутри чувства неуверенности и боязни.
Гарри застыл на несколько секунд. В его голове лихорадочно вертелись мысли о том, что могла значить эта фраза. Это было слишком неожиданно, слишком просто, чтобы быть правдой и оказаться тем, о чем он подумал в первую секунду.
— В… В каком смысле? — у него вырвался нервный смешок. Его звук напугал Малфоя прежде, чем он понял, что в тоне гриффиндорца вовсе не было насмешки или издевательства.
— Ну, знаешь… Как Грейнджер нравится Уизли или как Лонгботтому Полумна Лавгуд, — сравнил он, по-прежнему глядя куда-то вверх, подсознательно страшась выражения лица Поттера в этот момент. Теплая рука коснулась тыльной стороны его ладони, заставив Драко вздрогнуть и всё же повернуться к герою.
— Шутишь? — в лице говорящего не было ни отвращения, ни презрения, ни насмешки, которых так боялся Малфой. Серые глаза, моргнув, заглянули в зеленые.
— Н-нет, — запнувшись, но со всей искренностью, какой только мог, ответил он.
Гарри рассеянно запустил руку в волосы, перебирая их и почесывая затылок. Он посмотрел куда-то в сторону — на светящиеся отраженным лунным светом цветы сзади Малфоя. Он подумал о запахе хереса, что, как оказалось, исходил недавно не от оранжереи, а от его губ, о плаще, который он сегодня вернул Драко и которым тот накрыл его, о вчерашнем сонном желании уткнуться тому в плечо и поправить светлые волосы, дабы заглянуть ему в глаза, об «обычном» Малфое, который сейчас стоял перед ним, будто переместившись из его фантазий в реальность по мановению волшебной палочки, думал обо всём… О тех же переменах, о которых недавно размышлял Драко.
Поттер глубоко вздохнул, ощущая пьянящий запах растений, который, кажется, и подтолкнул его к следующим действиям. Он осторожно накрыл щеку Малфоя своей ладонью, притягивая того к себе и накрывая его губы своими, прикрыв глаза.
Мягкость чужих губ, тихое удивленное мычание Драко, запах белых волос, бывших сейчас так близко и, после завершения поцелуя, серые глаза, в которых отражался свет звёзд, уже проявившихся в небе. Всё смешалось, превращаясь в странное чувство эйфории. Во что-то приятное, нежное и теплое. То, чем хотелось окружить стоящего перед ним человека.
— Я не знаю насчет любви, но… ты определенно нравишься мне так же, — шепнул Поттер и Драко почувствовал на своих губах его дыхание.
Слизеринец сглотнул и обвил руками Гарри, облегченно выдыхая. Он поверил ему. Несмотря на свои страхи и подозрения, поверил. Он просто не мог не верить ему.
Они знали, что на уроки снова придут невыспавшимися. Знали, что предстоит выслушивать удивленные возгласы друзей, а после, возможно, и других учащихся, что увидят их, ходящих рука об руку. Знали, что будет поначалу сложно и непривычно. Но сейчас это их не волновало. Сейчас они оба смотрели на звёзды, что виднелись из оранжереи и чувствовали себя хорошо, находясь рядом друг с другом.
И пока это чувство уюта будет ощущаться, они точно будут счастливы.