— У этого выпуска есть все шансы дожить до двадцати, разве это не прекрасно?
— Да, прекрасно.
— Вы выглядите недовольным, Генерал. Вы не рады результатами?
— Просто лишь сейчас осознал что этому выпуску, находившемуся под вашим началом нет нужды бояться умереть. Они уже мертвы.
Эндеру четырнадцать, когда Алай передает ему листок с приказом.
ЭНДЕР ВИГГИН
ПЕРЕВОДИТСЯ В АРМИЮ САЛАМАНДР.
КОМАНДИР — БОНЗО МАДРИД.
ПРИКАЗ ВСТУПАЕТ В СИЛУ С НАСТОЯЩЕГО МОМЕНТА.
КОРПУС НА АСТЕРОИДЕ ГИМЕРОС. КОД: ЗЕЛЕНЫЙ, ЗЕЛЕНЫЙ, КОРИЧНЕВЫЙ
ОТПРАВКА В 19:00
Алай жмет ему руку, стискивает потную от нервов ладонь и не отпускает дольше, чем положено. Смотрит, без какой либо обиды, что переводят только Эндера или что его
переводят так рано. А скорее с потаенной грустью.
— Ты справишься, — Алай отпускает ладонь Эндера и поворачивается к нему спиной, делая пару шагов к двери. — Саламандрам с тобой повезло.
От несправедливости у Эндера навернулись слезы.
«Не плачь, ты не слабак», — скомандовал он, себе подражая рыку старших.
Дверь перед Алаем с тихим шипение открылась, и Эндер закрыл глаза, не желая смотреть в спину друга. Как вдруг Алай развернулся на пятках, почти бегом подлетел к Эндеру и поцеловал того в щеку, обдавая кожу горячим дыханием.
— Салам.
Тогда Эндер не знал, что это значит. Лишь к семнадцати вспомнил и не поленился посмотреть в словаре.
Мир тебе. Мир. Ему, Эндеру, что понесет в руках смерть для противника. Иронично.
Гимерос оказался никаким. Ничего нового, ничего такого, чего бы он ни видел за время своего обучения: все видимые на поверхности здания представляли собой лишь модульные конструкции, такие, которые легко разобрать и переместить. Основные помещения были в недрах астероида. Длинные коридоры с искусственным освещением, что петляли на километры в недра Гимероса и залы для занятий и проживания личного состава.
Эндер положил руку на настенный сканер и громко и четко назвал свое имя и фамилию, смотря, как система запускает по стенам освещение его подразделения: зеленый, зеленый и коричневый.
В проходе к его новому дому стоял мальчик, высокий, стройный, с прекрасными черными глазами. Весь его вид кричал об утонченности, но ни как не о солдате. Такие парни должны оставаться на Земле, ходить с девушками под руку по красивым местам, а не прозябать свою молодость в учебных школах и участвовать в сражении с жукерами. Что-то внутри Эндера тогда сказало — «За этой красотой я пойду куда угодно».
И Эндер пошел, следовал, нога в ногу, дышал и думал в такт Бонзо. С четырнадцати и до восемнадцати, пока их не загнали на итоговый экзамен в симуляции, после которой половина скулила у стенок коридора, а другая сдерживала сблев. Картинки в симуляции были не то что бы яркими или насыщенными, они были словно настоящими: кровь, твоя и твоих друзей и ее железный запах; душераздирающие крики; пот, застилающий глаза и приказы, посылающие на смерть.
Завтра их раскидает по боевым точкам, на разные концы мира, и это их прости, прощай.
Бонзо по прежнему стройный и красивый, и такой же цепкий как пару лет назад. Хватает и не отпускает, прижимая Эндера к стенке, к которой придвинута узкая койка. Это все что у них осталось: Бонзо, Эндер, капитанская спальня и узкая кровать. А еще горячие ладони и не менее горячее дыхание.
Утром их собирают по отрядам, выдают направления и шлют к челнокам на поверхности Гимероса, говоря в спину напутственные слова.
ВЫ ГЕРОИ
ВЫ МЯСО
ВЫ СПАСИТЕЛИ
ВАС НЕ ЖАЛКО
ВЕРНИТЕСЬ ГЕРОЯМИ
ВЕРНЕТЕСЬ В ГРОБАХ, ЕСЛИ БУДЕТ ЧЕМУ ВОЗВРАЩАТЬСЯ
ГЛАВНОЕ ПОБЕДА
ГЛАВНОЕ СМЕРТЬ
И смерть уже здесь.
Эндер никогда не забудет лица Бонзо, каким оно было перед коротким прощанием. Пустые, мертвые глаза. Он был мертв уже тогда. Перед отправкой, а не когда напротив его имени в системе появилось: «Мертв. Скопление Ахерон».