Прошло четыре месяца с того дня, когда Сан нашёл в своих сетях мирно спящего Уёна, но ему казалось, что он жил на корабле всю свою жизнь. Семья Уёна стала его семьёй, легко и естественно.

Хонджун – капитан их как-будто-пиратской команды и старший среди людей, принял его как своего, шумно радуясь “ещё одному человеку на борту”, несмотря на то, что Сан был вполне очевидным не-человеком – свой двуногий вид он сумел вернуть только спустя месяц после их знакомства. Капитан заверил его, что это всё ерунда, и главное не его внешний вид, а воспитание. Что и говорить, в человеческих традициях и понятиях он разбирался действительно лучше, чем остальные драконы, но всё ещё не знал многого и об этом мире, и о море. Хонджун никогда не укорял его по этому поводу, а только посмеивался и помогал, подсказывая там, где это было нужно.

Так напугавший его в первую встречу Сонхва оказался удивительно ласковым и чутким при близком общении. Младшие – и люди, и драконы – частенько использовали его огромное тело как кровать, и, даже когда он был человеком, заваливались ему на колени, требуя внимания. Сонхва закатывал глаза, рычал и ругался, но почти всегда давал то, о чём его просили, даже если и спихивал с себя попросившего после удовлетворения запроса. Сан думал, что он сам никогда так не сможет, но уже на вторую неделю начал забираться в огромную комнату-гнездо, где Сонхва порой спал в своём истинном виде и прижиматься к его боку. Старший дракон только тяжело вздыхал и прижимал его ближе, обнимая и позволяя спать на своём месте. Сан забыл бы, что его вообще можно бояться, если бы не стычки с другими кораблями, во время которых Сонхва показывал свои клыки и когти в полную силу, даже в своём человеческом виде. По неведомым Сану причинам, в дополнение к своему общему грозному виду, он прекрасно владел мечом.

То, что они с Хонджуном женаты, он, к своему стыду, понял только на второй месяц, когда по привычке зашёл к Сонхва в комнату в очень неправильный момент. Не то чтобы они скрывали свои отношения. Они просто не говорили о них вслух. Периодические поцелуи в щёку он игнорировал. Сонхва целовал всех и Хонджун каждый раз кривился и отмахивался – как он должен был понять?

Юнхо был первым помощником капитала и вторым человеком на корабле. Он понравился Сану сразу. Уверенный, спокойный, улыбчивый. Он угрожал ему ножом, обещая сделать из него рыбную нарезку, если он обидит Уёна. Сан возразил, что это невозможно в принципе, ведь он не рыба. Он считал, что именно тогда они и сблизились, начав спорить на эту занимательную и очень глубокую тему. Сейчас они были близки настолько, что Сан был допущен в круг людей (состоящих из него, Минги и Ёсана), которым он рассказывал про свою не совсем безответную, но совершенно безнадежную влюблённость в Чонхо. Не то чтобы этот круг людей был действительно отграничен. Юнхо был готов рассказывать об этом всем, включая самого Чонхо, но только они трое соглашались его слушать. Сан всё равно предпочитал считать себя особенным.

Минги был старшим, после Сонхва, драконом, почти таким же большим, тёмно-синим с нежно-голубой гривой. Он отнёсся к Сану как к своему сразу же, с ходу извинившись за вмешательство в настолько интимный процесс и словно между делом сообщив, что его чешуя выглядит очень красиво, и сам он целиком очень симпатичный. После этого он просто стал вести себя так, словно Сан был здесь всегда, и Сан был абсолютно за. Именно Минги был тем, кто научил его плавать, случайно уронив за борт. Хонджун отругал их обоих, после, но ведь закончилось-то всё хорошо.

Ёсан был странным. Странным по-хорошему – задумчивым, тихим и себе на уме. Он заинтересовался Саном больше всего: разглядывал его со всех сторо, трогал во всех местах, до которых сам Сан даже достать не мог. Ёсан был парой Минги, поэтому Сан считал весьма символичным то, что именно он научил его летать. Он делал это пока неумело и неуверенно, но без Ёсана он бы не стал даже пытаться.

Как он узнал уже позже, Ёсан всегда мечтал найти огненных драконов и посвятил всю свою юность их изучению, только чтобы однажды попасть в кораблекрушение, и быть выловленным драконом водным. Их отношения с Минги были спокойными и тихим, но то, насколько Ёсан любил своего дракона, было очевидно.

С Чонхо было сложнее всего. Младший дракон не вёл себя недружелюбно – он попросту избегал Сана, старательно и упорно, а, каждый раз, когда они с Уёном касались друг друга в его присутствии, морщился и демонстративно уходил прочь. Сан понимал, что ничего личного в этом не было, но ему всё равно было обидно. Он успокоился, только когда наконец сумел загнать Чонхо в угол. Тогда же он выяснил, что младший дракон был по совместительству самым сильным и крепким, когда Чонхо легко сбросил его с себя и обвил своё тёмно-зелёное короткое тело вокруг его шеи, беря в захват. Он отпустил его сразу, когда Сан непроизвольно начал всхлипывать, и они наконец-то смогли нормально поговорить. Чонхо не был плохим драконом. Он просто беспокоился за Уёна, который вечно находил себе проблемы, а потом звал их на помощь. Сан понимал и уважал его беспокойство и недоверие. Они прошли со временем. Теперь Сан был в списке тех, за кого Чонхо беспокоился, и это было на удивление приятно.

В общем и целом – Сан был по-настоящему счастлив. Ему не хватало только подать весточку домой. Он написал несколько писем, но пока не решался отправить их. Ему не хотелось подвергать опасности свою семью, себя и свою новую семью, а, если не писать ничего опасного, писать было особо нечего.

Сан вздохнул, с тоской глядя на горизонт. В их жизни не происходило ничего особенного интересного – они просто жили. Путешествовали тут и там, искали что-то интересное, но их главное задачей, как уже понял Сан, было избегать проблем. По словам Хонджуна, после появления Сана их главный источник проблем, наконец, успокоился, и потому жизнь стала в разы легче.

Их совместную жизнь с Уёном, с другой стороны, особенно ровной назвать было нельзя. Первые пару месяцев они постоянно ссорились, привыкая друг к другу, притираясь и знакомясь уже по-настоящему. Сан был этому почти рад – было бы странно, если бы было иначе. Потом всё снова стало спокойно и мирно, но, спустя всего пару недель, они снова начали ссориться, в этот раз уж совсем из-за ерунды. Уён был нервным и злым на всех подряд, и успокаивался, только когда Сан обнимал его и прижимал к себе. Иногда ему был нужен секс, но чаще хватало просто его присутствия, обязательно в драконьем виде. Уён вообще редко возвращался в человеческий в последнее время. Сан не мог понять, в чём конкретно была проблема, и всерьёз подумывал обратиться к Сонхва за помощью, потому что всё это начинало немного пугать. Его останавливало только то, что даже в голове вопрос звучал нелепо и словно бы слишком интимно.

Сегодня он сбежал от своих ежедневных обязанностей по обниманию Уёна, чтобы в очередной раз попытаться написать письмо домой, но все его мысли были только об Уёне же. Сан ещё раз тяжело вздохнул. Откладывать смысла не было. Ему нужно было обратиться к Хва.

⁠∘⁠˚⁠˳⁠°ᕦ⁠﹏ᕦ⁠﹏ᕦ⁠﹏

Уён чувствовал себя прекрасно. Что бы не говорил ему Сан и как бы не смотрели на него остальные, он знал лучше, и всё у него было в полном порядке. У него был период повышенной нервозности, из-за того, что они с Саном стали жить вместе, но он уже прошёл. Его желание быть ближе к его партнёру и вовсе было совершенно естественным. Он любил Сана. Разумеется он хотел быть к нему ближе.

А то, что он стал есть больше, было наглой ложью, которую Минги придумал чтобы над ним поиздеваться. Он ел нормальное количество еды. Он был растущим драконом!

Когда он рассказывал об этом Сану, тот рассеянно кивал и соглашался, но у Уёна были некоторые подозрения на эту тему. Когда Сан пришёл к нему в логово вместе с обеспокоенным и мрачным Сонхва и Ёсаном эти подозрения подтвердились. Разумеется Сан тоже считал, что знает обо всём лучше, чем он сам. Уён зарычал и обижено надулся, отворачиваясь к стене.

– Судя по твоему поведению, ты знаешь, почему мы пришли, – вздохнул Сонхва. – Ён-а, никто на тебя не злится, но почему ты раньше ничего не говорил?

Уён бросил на него косой взгляд из-за спины.

– О чём? – буркнул он. – Я себя прекрасно чувствую. Сан волнуется из-за ерунды. Я не болен.

Сонхва издал сложный высокий звук, а и без того бледный Сан побледнел ещё больше. Уён хотел было вспылить и спросить, что они знают такого, чего не знает он, когда знакомая рука коснулась его бока. Уён с трудом подавил из ниоткуда взявшееся желание её цапнуть. Вместо этого он опустил взгляд на бесцеремонно щупающего его бок Ёсана.

– Ты что такое делаешь?

– Ну, ты и правда не болен, – сообщил Ёсан, игнорируя его вопрос, – хотя я и не эксперт. Но, я бы сказал, что всё достаточно хорошо. Не меньше пятнадцатой недели.

Уён завис, глядя на Ёсана непонимающим взглядом.

– Чего? – переспросил он. – Какой ещё недели?

Сан шагнул ближе, касаясь рукой того места, где только что была рука Ёсана, пристально и внимательно разглядывая его, словно пытался увидеть там что-то важное.

Сонхва потёр переносицу пальцами.

– Недели твоей беременности, – сказал он, и Уён почувствовал, как его рот раскрывается в немом изумлении. – Я думал, ты знаешь, просто сказать боишься. Поздравляю, что ли.

– Я не- Нет! – возмутился он. – Я не беременный, я нормальный!

– Мы можем ещё дополнительно проверить, если хочешь, – предложил Ёсан, – хотя вообще, если внимательно посмотреть, то у тебя уже живот видно. Вот тут, видишь?

Он снова подошёл ближе и осторожно коснулся его бока, там, где всё ещё лежала рука Сана, а потом повёл ниже и остановился прямо на лапами.

Уён уставился вниз. У него не было никакого живота. Он немного поправился в последнее время, да, может быть, но у него не было живота.

– Ты не понял. Я не беременный, – упрямо повторил он. – Мы предохранялись. Каждый раз, с тех пор как узнали, что Санни дракон. Я за этим слежу, я же не идиот.

Сонхва, в какой-то момент успевший скинуть с себя одежду и обрасти чешуёй, подобрался ближе и сел рядом, глядя на него внимательным, неожиданно мягким взглядом.

– А до этого? – спросил он, и Уён застыл с приоткрытым ртом, не зная, что сказать.

– До этого нет, – ответил Сан высоким, срывающимся голосом. – Мы до этого… Я не знал, правда!

– Я не беременный, – повторил Уён, какой-то совсем неуверенно и жалобно, – я бы заметил. У меня же в порядке всё. Правда.

Сонхва осторожно свернулся кольцом вокруг его тела, обнимая его лапами.

– Всё будет хорошо, Ён-а, – пообещал он, потираясь о него щекой, – мы что-нибудь придумаем.

Уён всхлипнул, и Сан тут же оказался рядом, прижимаясь к его щеке с другой стороны и обнимая лапами. Он чувствовал как рука Ёсана продолжает гладить его бок.

Они наверняка ошибались. Они не могли быть правы. Они проверят всё ещё раз, и тогда обязательно выяснится, что он просто поправился.

Уён прижался мордой к груди Сонхва, пряча выступившие на глаза слёзы. Кажется, сейчас он и сам в это не особое верил.

⁠∘⁠˚⁠˳⁠°ᕦ⁠﹏ᕦ⁠﹏ᕦ⁠﹏

Сан чувствовал себя ненормально радостным, ужасно взволнованным и очень виноватым. Уён был явно ужасно напуган и всё не мог перестать тихо всхлипывать, а ему хотелось обнять его крепче и зацеловать его лицо и едва заметный живот. Он совершенно не ожидал подобного поворота, но он однозначно хотел этого ребёнка. Драконёнка? Сан понятия не имел, как выглядят и как называются драконьи дети. Ему было не важно. Он хотел его в любом случае.

Пока они с Хва старались успокоить Уёна, Ёсан тихо вышел из комнаты, только чтобы вернуться спустя несколько минут вместе со всей остальной командой, обеспокоенной и недоумевающей. Бросив на них короткий взгляд едва успокоенный Уён тут же заплакал с новой силой. Сан тихо заскулил, прижимаясь к его лицу своим и прикрывая его живот своим телом, надеясь, что Уён не заметит этого жеста. Он просто не мог держать себя в руках.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил Хонджун, делая шаг вперёд, пока остальные мялись у входа, переглядываясь между собой.

– Я не беременный! – жалобно проскулил Уён, давясь всхлипами.

Хонджун растерянно моргнул.

– А ты должен быть? – уточнил он. – Я уверен, это можно исправить, если постараться, но...

– Вообще-то, он как раз да, – негромко пояснил Ёсан. – Он, вроде как, в отрицании.

Стоило ему закончить, как Минги и Чонхо тоже оказались рядом, вплетая свои тела в их общие объятия так естественно, словно всегда тут были и тихо ворча. Уён затих почти сразу словно успокоенный одним их присутствием, пряча морду в один из сгибов тела Чонхо.

Их человеческая часть команды держалась в стороне, наученная горьким опытом. Общие драконьи объятия были неконтролируемы, чрезвычайно интенсивны и имели шанс случайно раздавить подошедшего слишком близко человека.

– Какой срок? – спросил Хонджун, усаживаясь на пол неподалёку. Ёсан и Юнхо опустились рядом.

– Получается, что где-то четыре месяца, – робко ответил Сан, – мы только в самом начале ничего не делали.

Хонджун смерил его хмурым взглядом.

– Видимо, как раз таки делали.

– Ты же понял, о чём я, – обиженно пробормотал Сан, пряча морду. Обсуждение подобных вопросов в присутствии всей семьи казалось каким-то неправильным.

Юнхо восхищённо присвистнул.

– То есть, вы действительно переспали сразу после знакомства? Вау. – он завистливо вздохнул и опустил подбородок на ладонь. – А мне Чонхо всё ещё отказывает, хотя, казалось бы.

– Прекрати, – зелёный дракон угрожающе щёлкнул челюстями в его сторону, топорща гребни, – эти твои шутки сейчас вообще не в тему.

Юнхо снова вздохнул и закатил глаза. Сан тихо хихикнул, толкая младшего дракона носом. Отношения этих двоих оставались для него загадкой. Он не мог поверить, что Чонхо и вправду не понимал, что Юнхо говорил всерьёз.

Уён поднял голову и все разом замолчали.

– Я не могу быть беременным, – повторил он, несчастным тонким голосом. – Какой из меня родитель? Я ещё сам не вырос. Я не смогу. Санни меня бросит, и я останусь один с ребёнком, и…

– Куда я тебя брошу?! – тут же возмутился Сан. – Не дождёшься! Я люблю детей! И тебя я люблю! А это будет наш ребёнок… драконёнок?.. Не важно! Не буду я тебя бросать!

– Какой один-то? – фыркнул Минги, толкая Уёна мордой в бок. – А мы, по-твоему, куда денемся? Тоже тебя бросим? Ты совсем уже что-ли?

– Вы не понимаете, – прошептал Уён едва слышно, – это же не потому, что я хотел ребёнка, случилось. Это потому, что я не умею себя в руках держать, и Сан был такой горячий, и я так так хотел, чтобы он в меня…

– Пожалуйста, БЕЗ подробностей, – резко перебил его Чонхо, – мы тут все и так в курсе, откуда берутся дети.

– Мне кажется, бо́льшая часть как-то так и получается, – задумчиво протянул Ёсан, – вряд ли в мире было так много народу, если бы было по другому.

– Мы всегда знали, что ты та ещё шлюха, – едва слышно шепнул Минги, прикусывая ушной гребень Уёна. Тот рыкнул и боднул его рогами, но Минги только хихикнул в ответ. – Но мы тебя всё равно любим.

– Он не шлюха, – обиделся Сан, – он со мной совершенно бесплатно спал!

Сонхва фыркнул и негромко засмеялся, а следом за ним и все остальные. Сан оскорблённо рыкнул.

– Как скажешь, Санни, – усмехнулся Сонхва, взъерошивая его гриву кончиком хвоста, – тебе лучше знать. Раз уж это твой мужчина.

– Мой, – гордо кивнул Сан, и повернулся к Уёну, глядя прямо ему в глаза, – и ребёнок тоже мой. Всё моё.

Уён кивнул и опустил морду, словно признавая своё поражение.

– Твой, – согласился он, прикрывая глаза, – всё твоё.