— Он не женится на вас — отрезал Буччеллати.

— Что? — Жаклин подняла глаза.

— Поймите, человека ситуация либо устраивает, либо нет. И когда его ситуация не устраивает — он предпринимает действия, чтобы её изменить. И всё именно так и никак по-другому. Он может говорить что угодно, но любые слова без действий — лишь суть сотрясение воздуха.

— Я вас не понимаю.

— Ну, к примеру, человек может сколько угодно жаловаться на свою работу — что начальник скотина, платят мало, сотрудники — змеи подколодные. Вопрос только в том, почему он не увольняется и не ищет другую работу, раз всё так плохо.

— Вы хотите сказать?

— Да именно это и хочу сказать. Наверняка за очередной порцией капучино с пирожными вы с подружкой в очередной раз обсудили своих мужчин. И наверняка она назвала вас дурой и сказала банальную, но этого не менее мудрую фразу «если он хотел жениться — он давно бы уже развёлся!».

— Откуда вы знаете?

— Такова моя работа. Послушайте, он немало вложился в отношения. Не только материально. Первое свидание, первый поцелуй, свадьба, рождение детей. Мужчины так просто от этого не отрекаются. Это прямо должна быть любовь всей его жизни, но в подобном случае они не кормят сказками про скорый развод — они действительно разводятся.

— А я значит не любовь всей его жизни?

— Нет, — «И взирая так сурово, лишь одно твердил он слово, точно всю он душу вылил в этом слове «Никогда», и крылами не взмахнул он, и пером не шевельнул он…».

— А кто же я тогда?

— Думаю, вы и сами догадываетесь, кто вы для него на самом деле.

По лицу Жаклин полились слёзы.

— Но я беременна, я, я…

— Беременность — это верный способ выносить и родить ребёнка и ничего больше. Не подменяйте понятия.

— Я скажу ему!

— И что дальше?

— Ну он… наверно.

— Наверно он не обрадуется. Потому что с женой он разводиться не собирается, а вы — лишь способ получить то, чего он в браке не получает. Его эта ситуация полностью устраивает и менять он ничего не собирается. И ребёнок точно не вписывается в его картину мира. Попробуйте интереса ради в шутку сказать, что вы беременны. И проследите за его выражением лица в то мгновение, когда он ещё не успел взять себя под контроль.

Клиентка плакала. У Буччеллати так и чесалось на языке «Дура!». Он сам сейчас был на пятом месяце, но стремился работать, пока позволяло состояние. В животе зашевелилось — так всегда происходило, когда он начинал нервничать. Усилием воли Буччеллати взял себя в руки — психолог должен держать свои эмоции при себе.

— Жаклин, возьмите пожалуйста платочки. Наверняка в детстве вы любили воображать. К примеру, представляли себя принцессой из сказки, которая ждала своего принца.

— Да я любила воображать.

— Так вот, закройте глаза и представьте себе кино с вашим участием. Где вы говорите своему возлюбленному, что вы беременны. Только одна просьба.

— Какая же?

— Будьте реалистичны. В конце концов, по-настоящему хорошее кино — оно реалистичное. Закройте глаза. Начинайте кино.

Жаклин послушно закрыла глаза.

— Что вы видите, Жаклин?

— Я говорю ему, что я беременна.

— Какова его реакция?

— Он растерян… И кажется не слишком рад.

— Что он вам говорит?

— Он говорит, что это очень неожиданно… Что он не готов. И… — из-под закрытых век текут слёзы.

— Что он вам сказал?

— Чтобы я, — каждое слово сопровождалось судорожным вздохом, — делала аборт.

— Откройте глаза.

— Что мне делать?!

— Я не даю указаний что делать. Я провожу анализ. Рисую карты местности, обозначаю опасные или тупиковые дороги. А по какой дороге вам идти — это ваш выбор.

— А может…?

— А может. Вдруг я окажусь не прав, и ваш любовник от радости немедленно разведётся с женой, женится на вас, и будет планировать второго, а и третьего ребёнка. Тогда я сниму шляпу. Но суровый опыт тысяч людей, напоровшихся на острые углы любовного треугольника, говорит о том, вероятность счастливого исхода стремится к нулю.

— Что делать с ребёнком?

— Он ещё не родился, так что это проект ребёнка. Если вы готовы растить его и любить вне зависимости от замужества — рожайте. Если не готовы — делайте аборт. Если хотите при помощи ребёнка добиться замужества — пробуйте добиться. Если захотите сообщить его законной супруге, что у него ребёнок на стороне — сообщайте. Хотите добиться алиментов — подавайте на суд. Единственное чего не стоит делать — это строить миражи. Время сеанса подошло к концу.

Когда дубовая дверь закрылась, Бруно рухнул в кресло. «Всё, с беременными не связываюсь, даже если придётся потерять в деньгах!». Буччеллати любил свою дочь Ариэль больше своей жизни, но вот обстоятельства её появления на свет не иначе, как кошмарными не назовёшь. Натерпелся он тогда страху и теперь ему было трудно сочувствовать женщинам, которые жаловались, что мужья к ним охладели и отказывались выполнять их капризы. Так и хотелось едко сказать «мне бы ваши проблемы».

Зазвонил мобильный.

— Как дела? — спросил Аббаккио.

— Нормально.

— Что-то ты не в настроении.

— Да беременная любовница спрашивала, как окрутить женатого мужа.

— И что же ты ей ответил?

— Никак. Поначалу я планировал потихоньку привести к мысли, что не нужно рассчитывать на развод, а потом взял и срубил с плеча. Наверно, она больше ко мне не придёт.

— И правильно, нечего с ними цацкаться!

— Леон, если я не буду, как ты выразился цацкаться, я так всех клиентов растеряю. Но с беременными я больше работать не собираюсь. Сначала думают, что беременность даёт индульгенцию вести себя как захочется, а потом плачут, почему их никто не любит. Мне уже тошно становится, а каково бедным акушерам, когда у них таких психованных через одну? У них просто адская работёнка.

— Ты, Бруно, ведёшь себя адекватнее многих не беременных. Не перенапрягайся.

Ребёнок снова зашевелился. «Я аквариум, в котором плавает рыбка» — и усмехнулся рыбацкому сравнению.

***

Поначалу с Леоном они хихикали — «когда не надо — получается сразу, когда надо — выкуси шиш!». Бруно помнил, что первую беременность сопровождал жуткий токсикоз, потому и не проверялся. Аббаккио всё-таки потащил к акушеру, который специализировался на «нестандартных случаях», как он говорил. Врач оказался очень въедливым:

— Вы знали, что можете забеременеть?

— Нет.

— Беременность была желанная?

— Тогда — нет.

— Вы наблюдались тогда у акушера?

— Нет. Жизненные обстоятельства были не те.

— Я спрашиваю не из праздного любопытства. У вас были отёки на ногах, сильные головные боли?

— Нет.

— Роды прошли в роддоме?

— Нет.

— Всё прошло нормально?

— Нет, — по щекам Бруно потекли слёзы, — сами роды прошли тяжело. Акушерка обложила меня матом и кричала, что ребёнок задыхается.

— Я с ней разберусь… — прошипел Аббаккио.

— Не надо, она всё делала правильно. Мне тогда было безумно страшно.

— Послушайте, я не хотел причинить боль своими вопросами, — глаза врача из-под очков лучились сочувствием, — я спрашивал это не из праздного любопытства и понятия не имел, что вам пришлось пережить. Позвольте вас осмотреть.

Врач из-за ширмы спросил.

— Вы замечали что-то странное?

— Ничего, кроме того, что Бруно стал спать на ходу, — ответил Аббаккио.

— Почему вы подумали, что не получилось? Получилось уже десять недель назад.

— Что?! — спросили оба.

— Поздравляю, вы беременны.

— А почему тогда не тошнило? — спросил Буччеллати.

— Многое зависит от состояния нервной системы. Вам тогда пришлось несладко, потому и токсикоз протекал тяжелее. Сейчас пройдёмте на УЗИ, чтобы убедиться, что всё в порядке.