В библиотеке стоял запах пыли и старой бумаги. Буччеллати принёс прочитанного им «Государя» Макиавелли и обратил внимание на двух мальчиков сидящих за столом. Перед ними были разложены книги и тетради. Но любопытным было не это. Блондин на языке жестов что-то втолковывал брюнету и, судя по резким движениям, начал уже раздражаться. Брюнет, старше и ниже ростом, сделал ленивый жест, мол, отвали. Блондин что-то изобразил, и судя по перекошенному лицу товарища — что-то весьма обидное. Тогда они стали обмениваться оскорблениями, всё так же в полной тишине. Наконец-то блондин взял книжку и собрался треснуть ею по голове.

— Фуго, не безобразничай! — строго окрикнула библиотекарь.

Юноша, названный Фуго, послушно положил книгу. Буччеллати поначалу недоумевал, что его смутило, но потом понял — Фуго слышит! Но почему он тогда использует язык глухонемых?

— Кто они такие? — Буччеллати спросил у библиотекаря.

— Невежливо говорить в присутствии человека в третьем лице. Наранча, конечно, глухой, но Фуго всё отлично слышит, просто не разговаривает.

Юноши действительно повернули головы, а Фуго внимательно слушал разговор, а потом переводил Наранче, исполняя роль сурдопереводчика.

Буччеллати подошёл к ним, правда, не представлял себе, как с ними связаться.

— Меня зовут Наранча, я глухой, — заговорил брюнет монотонным голосом, — а его Паннакотта, он немой.

— Почему он… — Бруно осёкся о неприязненный взгляд, — почему ты не разговариваешь?

Фуго показал движение руками.

— Травма, — озвучил Наранча.

— Значит, ты заменяешь ему уши, а он тебе — голос?

Паннакотта кивнул головой.

— Не хотите ли пойти со мной?

Парни переглянулись.

***

Фуго уже несколько дней бродяжничал на улице. Всё лучше чем терпеть издевательства семьи над его болезнью. После смерти бабушки он утратил способность к речи. Теперь ему приходилось выслушивать насмешки или бояться угроз, что с ним сделают, если он не перестанет валять дурака и не заговорит. Только он не мог заговорить при всём желании.

Проходя мимо закоулка, он увидел юношу, который рылся в мусорном баке. Неизвестно почему, но Фуго решил попытаться вступить в контакт. Он хлопнул несколько раз в ладоши. Юноша никак не отреагировал. Тогда Паннакотта потряс его за плечо, и только тогда неизвестный обратил на него внимание.

— Чего тебе надо?

Голос звучал крайне неестественно, словно брюнет изображал робота. Фуго достал блокнот и написал: «Меня зовут Паннакотта Фуго и я немой».

— Правда, не можешь говорить?

Фуго затряс головой.

— Меня зовут Наранча и я глухой, но я могу читать по губам.

Стало понятно, почему голос звучал монотонно и не имел модуляций, характерной для живой речи.

— Хочешь, я научу тебя говорить?

Паннакотта изобразил удивление — как?

— Повторяй за мной. Это буква «А», — сжатый кулак.— Это буква «Б», — замысловатое движение указательным и средним пальцем.

***

Аббаккио собрался включить музыку, когда Буччеллати привёл эту странную парочку.

— Это новые члены нашей команды. Знакомься, это Паннакотта Фуго и Наранча Гирга. Это Леон Аббаккио.

— Ну… привет, — неуверенно протянул Леон. Не потому что он боялся их, а просто не знал как себя вести.

— Привет, — ответил Наранча своим непередаваемым голосом.

— Ты чего кривляешься, парень? Нормально говорить не можешь? — вспылил бывший полицейский.

— Он не кривляется. Он глухой, потому голос звучит так странно.

— Серьёзно?! А Фуго чего молчит? Он что, немой?

— Будешь смеяться — да, он немой. Но он хорошо слышит, так что не говори о нём в третьем лице — он это не любит.

— Буччеллати, ты в своём уме?! Зачем ты притащил этих инвалидов? Что с ними делать собираешься?

Фуго и Наранча стали обмениваться репликами.

— Видишь, они неплохо взаимодействуют. Значит, будут работать слаженно.

Буччеллати отправил их на испытание Польпо. Мальчики смогли пройти его. Наранча получил стенд Aerosmith в виде маленького самолётика. Стенд Фуго Purple Haze имел зашитый рот, символизируя немоту хозяина.

Следующим членом банды стал Гвидо Миста. Он пришёл в пиратской повязке. Как оказалось, в драке ему выбили глаз, но, несмотря на увечье, он оставался оптимистом и решил косить под одноглазого бандита. И это обстоятельство не помешало ему стать отличным стрелком и получить стенд Sex Pistols.

— А я знаю тоже язык жестов! — и показал средний палец.

Фуго закатил глаза и что-то сказал Наранче, но и без перевода было понятно «Вот же идиот!».

Последним же Буччеллати привёл парня в белой маске, которая наглухо закрывала всё лицо, и только в прорезях виднелись зелёные глаза.

— Джорно, почему ты носишь маску? Скрываешь своё красивое личико? — спросил Аббаккио с издёвкой.

— Да, у меня очень красивое личико, — и снял маску. Парни не смогли сдержать возглас ужаса и отвращения — вместо лица у Джорно был один сплошной келоидный рубец.

— Ошпарили кипятком, — пояснил он.

— Бруно, ты себе банду набираешь или труппу для выступления в цирке уродов?

— Что ты этим хочешь сказать?

— Немой, глухой, одноглазый, — и указав на Джорно, — и просто урод.

— Ты тогда будешь клоун-алкаш.

Фуго перевёл шутку Наранче и тот захохотал. Миста тоже не стал сдерживать смех. Даже Джорно улыбнулся, хотя под маской этого не было видно.

***

Наранча родился глухим. Его мама отправила в школу-интернат глухонемых, и даже отдельно заплатила, чтобы сына научили говорить вслух. Потом она умерла от болезни, а отцу было наплевать на инвалида. Так Наранча оказался на улице.

Этот способ разговора Наранча не любил, видя, что его голос не нравится людям. Жестовый разговор был по-своему красив, но требовал отточенной пластики и синхронизации с мимикой. Фуго не сразу научился ему, и Наранча первое время постоянно поправлял его и ставил руки как правильно.

Не только Аббаккио был в недоумении от новоявленной банды. La Squadra насмешливо назвали их «Отряд инвалидов». Первоначально они работали в боевых двойках Буччеллати-Аббаккио, Фуго-Наранча, Джованна-Миста, но затем Бруно заставил их учить язык глухонемых, чтобы боевые двойки можно было менять, и мало ли что случится. От этой перспективы дружно стонали все, в том числе и говорящие на языке жестов, так как в роли учителей выступали именно они. Незадачливые ученики то и дело переспрашивали, а Фуго и Наранча удивленно приподнимали бровь — думаете, мы вам ответим?

Буччеллати отправил Аббаккио и Фуго расследовать дело об ограблении лавки и разобраться с обидчиками продавца. Бывший коп был явно не рад работать с увечным.

— Свалился же ты на мою голову!

«Я немой, а не глухой» — раздражённо показал Фуго.

— Не понимаю, что ты там пальцами гнёшь.

«Или не хочешь понимать».

Аббаккио включил Moody Blues и отправился вслед за стендом. Скоро они вышли на логово бандитов. Парни вошли в здание. Некоторое время они бродили по коридорам, пока не нашли преступников, которые играли в карты и пьянствовали.

«Убирайся отсюда, я собираюсь применить свой стенд!».

Аббаккио знал, что если Фуго решил призвать Purple Haze, то стоит уносить ноги, чтобы остаться в живых. Тут фактор неожиданности сыграл им на руку — бандиты попросту не поняли, что было на уме у этого немого и не успели ничего предпринять, как с ними быстро и жестоко расправились.

— Чёрт подери, а язык глухонемых может быть полезным!

Фуго впервые улыбнулся Аббаккио.

***

В полдень, когда становилось особенно жарко, Паннакотта ложился подремать полчаса. Ему приглянулся диван в гостиной, потому что Фуго был по натуре аккуратистом и не хотел ложиться на застеленную кровать. Дивану же ничего не сделается. Правда, это место пришлось по вкусу и Буччеллати, но тот не стал сгонять с него Паннакотту, а ложился рядом. Фуго не находил в этом ничего предосудительного — они часто с Наранчей лежали вместе на расстеленных газетах. Правда, иногда во сне командир банды обнимал соседа. Фуго не шевелился, чтобы не будить и не смущать его.