Джонни просыпается с огромной тяжестью на груди. Ему требуется секунда, чтобы понять, действительно ли это физический вес или метафорический вес его грехов, но он быстро приходит к выводу, что на самом деле это реальный вес. Он чувствует знакомую вибрацию, сотрясающую кровать, и сразу же понимает, что это за тяжесть.

— Диего, слезь с меня. Я пытаюсь уснуть.

Диего игнорирует его, утыкаясь носом ещё глубже в его шею и не слишком осторожно карабкаясь вверх, его когти впиваются в кожу Джонни. Тот морщится, к сожалению, вполне привыкший к тому, что бойфренд-ящерица использует его в качестве когтеточки.

Он протягивает руку, чтобы оттолкнуть упомянутую ящерицу от себя, но Диего настойчиво отталкивается сильнее, все ещё мыча. Мурлыканье динозавра нравится днём, но никак не в два часа ночи, когда Джонни пытается заснуть.

— Диего, серьёзно, кыш. Иди Джайро доставай.

Динозавр издаёт скулящий звук и вырывается из рук Джонни, цепляясь за него как осьминог: хвост обвивается вокруг, а свободный конец ударяется о кровать. Его мурлыканье становится громче, когда он продолжает утыкаться носом в шею. Джонни смотрит в потолок и вопрошает, за какие его грехи такое наказание.

Он не может перейти на mail.ru, чтобы задать вопрос вроде: «Эй, ребята, мой любимый парень-динозавр лезет в мою кровать и сотрясает её, что мне делать?» Ни за что. Боже, как бы он хотел, чтобы у динозавров были дрессировщики.

Вздохнув, он решает просто попытаться заснуть, несмотря на сокрушительный вес Диего, распростёртого на нем. Это занимает некоторое время, но в конце концов Джонни достигает точки, когда чувствует себя достаточно расслабленным, чтобы действительно немного поспать, и он уже собирается ускользнуть в царство Морфея, но тут Джайро начинает храпеть. Громко.

Бросив самый ядовитый взгляд, на который он только способен, в сторону Джайро, Джонни пытается протянуть руку и дёрнуть его за волосы или что-то в этом роде, чтобы заставить затихнуть, но видит, что демонический зверь держит их на груди.

Он лежит в постели, прислушиваясь к коллективным звукам мурлыканья динозавра-монстра и громкого храпа итальянца.

Это НЕ то, на что он подписывался в этих отношениях.

В пять утра будильник Джайро, как всегда, срабатывает. Его храп прекращается, и Джонни чувствует, как кровать сдвигается, когда тот протягивает руку, чтобы выключить прибор. Затуманенные глаза встречаются с раздражёнными, усталыми глазами Джонни, и Джайро сонно поднимает бровь.

— В чем дело? Я снова обслюнявил тебя?

— Нет. У меня паразит.

Джайро включает свет рядом с кроватью и освещает фигуру Диего на Джонни, все ещё тихо мурлычущего, но ни в малейшей степени не ослабившего хватку. Джайро тихо смеётся.

— По крайней мере, это милый паразит.

— Тебе легко говорить, потому что это я здесь задыхаюсь. Такое чувство, что на мне лежит слон.

Джайро снова смеётся и трясёт головой, садясь с намерением подготовиться к работе. Почувствовав движение в комнате, Диего резко открывает глаза и бросается к Джайро, цепляясь за него почти так же, как это было с Джонни. Джайро падает обратно на кровать с очень не-мужским визгом.

— Gesù Cristo, какого черта?!

Диего начинает утыкаться лицом в шею Джайро, и Джонни громко смеётся, радуясь, что теперь тот тоже знает, каково это — быть атакованным демонической рептилией. Он переворачивается на бок, медленно, чтобы не привлечь внимания, и засыпает под успокаивающие звуки Джайро, безуспешно пытающегося спихнуть с себя паразита Диего.

Наконец-то наступает сладкий, долгожданный покой.