Соня стояла в толпе людей, желающих удрать с этого чертового острова так же сильно как и она. Здесь всё было тесно и неуютно. Здесь никому не хватало места. Здесь даже воздух был тяжелым и влажным, слишком густым чтобы дышать.

Она не хотела плыть сюда изначально, но Марина раз за разом втягивала ее в проблемы после которых оставаться в стране было невозможно. Вот и сейчас. Хотя, об уходе из Японии Соня не пожалеет ни на миг. К черту!

Даже лекарство…

Кто-то пихнул ее под локоть и Соня вынырнула из мыслей.

— Простите, — неловко сказал парнишка. Соня безразлично взглянула ему в лицо и оторопела. Это был тот самый вчерашний парень, он был одет иначе, не в дорогой костюм, а в уличные шмотки, испачканные в пыли. Он двигался иначе, словно жидкий, не как вчера, когда казался скалой. Но это был Тот Самый Парень. Соня не могла ошибиться. Но как он смог так быстро восстановиться?! Неужели она сплоховал? Соня коснулась своего ожерелья. Нет, весь Гнев был на месте, там, где она его и оставила.

Кто же он такой? Или может дело не в нем, а у мафии Йокогамы есть противоядие против ее способности? Если так, они ещё опаснее. Соню разрывало между желанием ещё быстрее свалить с этого острова и желанием найти то, что восстановило этого парня и уничтожить. Чтобы больше ничто и никогда не могло избавить ее врагов от нее.

Вчерашний парень попытался пройти в здание и нарвался на драку с охранником. Соня напряглись следя за каждым его движением. Рыжий юлил и утекал, не позволяя нанести себе ни единого удара. А в конце подошёл к самому краю, позволив охраннику просто упасть. В стороны полетели брызги грязи. Рыжий спрыгнул и пнул охранника.

Немыслимо! Слишком сложно для того, у кого нет гнева.

Охранник заверещал что-то на свинячем, Соня разобрала только имя «Накахара-сан». И тут же в памяти вспыхнул вчерашний разговор с Мариной. Она назвала того парня Накахара Чуя. Ещё одно подтверждение, что это именно он.

Что-то надо было делать.

Рыжий скрылся в здании. Нужно было что-то решать. Соня выбралась из толпы, нашла безлюдное место и набрала Марину.

— У тебя для меня хорошие новости? — слишком беззаботно спросила Марина, а потом добавила, — Мне нужно больше времени. Клянусь, если это кольцо никто не купит, я начну подрезать кошельки как в старые добрые.

— Не спеши ностальгировать, новости хуже некуда. — оборвала ее Соня, — только что мимо меня прошел вчерашний мальчишка.

Марина звонко рассмеялась в трубку. И тут же замолчала.

— Ты шутишь, верно?

— Если бы. И если ты хочешь спросить как, то я не знаю. Но хочу узнать.

В трубке раздалось напряжённое молчание.

— Соня, не делай глупостей. Пожалуйста, оставь их мне. Я по крайней мере умею выбираться из неприятностей, к тому же меня не жалко.

Соня помолчал.

— Ты смогла противостоять моей способности. В нашу первую встречу. Вдруг он такой же?

— Не говори глупостей, я исключение.

— Тогда как? Что если у них есть способ противостоять моей способности?

— Тогда тем более. Оставайся на месте, я скоро приду. Ты возле «мяса на экспорт»?

— Да. Нет, не надо приходить. Давай встретимся на причале у парома через полчаса?

Марина долго молчала.

— Ты же не собираешься отвадить меня, чтобы полезть в мафиозное гнездо?

— Ну что ты, нет. Он может тебя узнать, так что вам лучше не пересекаться. К тому же мне тогда придется бежать до пирса, а бегать мне вредно.

— Хорошо что ты это помнишь. Береги свое сердце. Не хочу хоронить тебя вместе с лекарством, которое должно было тебя спасти.

— Я буду осторожна, — пообещала Соня и повесила трубку. Она была совсем не так слаба, как о ней думала Марина. Ночные приступы не в счёт.

Сейчас она в полном порядке и готова действовать.

Осмотревшись, Соня поняла, что сидит прямиком под балконом того самого здания. Она огляделась, чтобы убедиться что на нее не смотрят и забралась на балкон. Он оказался не заколочен. Две доски, соединенные крест-на-крест, просто опирались на раму с внутренней стороны. Неприятно, но не смертельно. Будь здесь Марина она и Соня просочились бы сквозь них. А так пришлось аккуратно отодвигать доски чтобы протиснуться. Нельзя было дать им упасть и наделать шума.

В помещении было пыльно и неубранно. Доски в углу прикрыты тяжёлой тканью, огромное ведро с засохшей то ли краской то ли известкой стояло прямо по центру. Из него торчала кисть, судя по всему намертво прилипшая к нему. Соня обошла ведро по широкой дуге, подошла к двери и дернула за ручку. Замок не поддался.

— Ну конечно, они же не совсем тупицы, — прошептала Соня и вынула из прически шпильку.

Пара знакомых движений и дверь, неприятно скрипнув несмазанными петлями, открылась. Соня вышла в коридор, стараясь ступать бесшумно. Как она и думала, посетителей до сих пор не пускали. Единственная обжитая комната, где и сидела мафия находилась на четвертом этаже и выходила окнами на море.

Дверь была прикрыта, но не заперта до конца. Потому Соня слышала отголоски разговора. Вчерашний парень — Накахара Чуя — разговаривал с девушкой, отвечающей за перевозки. Она говорила дружелюбно, но уважительно.

Потом со стеклянным звоном хлопнула дверь, по ногам заскользил сквозняк, а голоса стихли. Должно быть, эти двое вышли на балкон.

Были ли ещё люди в офисе? Соня попыталась заглянуть в щель, но ей был виден только заваленный бумагами стол. И зачем она сюда полезла? Доказать, что болезнь не властна над ней? Что она может шпионить и сражаться ничуть не хуже? Что она не беззащитна? Доказала. Ничего полезного не выяснила, зато по стенам полазила. Теперь пора было уходить, чтобы успеть на встречу с Мариной.

Соня тихо и медленно начала отходить от двери, когда под её ногой заскрипела половица. Из офиса раздалось басовитое «Я проверю» и это был конец.

Спрятаться в коридоре было негде, оружия Соня с собой не брала.

Из дверей вышел охранник. И заметил её моментально. Он достал пушку и навел на нее.

— В комнату, быстро. И без фокусов.

Соня улыбнулась как можно более растеряно и подняла руки открывая ладони.

— Простите, я не хотела… — заговорила она намеренно усиливая акцент.

— В комнату. — Повторил приказ охранник. Соня повиновалась. В конце концов, он сам виноват, ему следовало отпустить её или убить.

Соня прошла так близко от охранника, что могла бы его коснуться, зашла в офис и огляделась. Второй охранник у стены и двое — девчонка и Накахара — на балконе, спиной к ним. Ничего не видят и не слышат.

Значит, двое. Всего ничего.

— А теперь начинай говорить, — Охранник коснулся пушкой её затылка, обозначая намерение.

Соня усмехнулась.

Она с разворота ударила ногой по руке, выбивая пистолет. Перехватила его и выстрелила. Прямо. В. Тупую. Охранью. Башку.

Труп завалился на бок и упал.

Ожерелье на шее накалилось, отвечая на её собственный гнев. Но оставался ещё один охранник. Он вскочил и попытался ударить её с размаху. Соня увернулась. И впилась ногтями в Солнечное сплетение охранника. Способность активировалась. Соня проникла пальцами глубже, в самую душу охранника. Она ухватилась за радость бытия, концентрируя её в руке и потянула на себя. Охранник закричал. Дико. Вмиг срывая голос. Соня вытянула руку с зажатой в ней радостью. Нити всё ещё соединяли бестелесное сияние с грудью охранника, но это не на долго.

— Остановись, — приказал кто-то. Соня медленно повернула голову. Разумеется, это был Накахара. Он стоял, выпрямившись и задвинув подружку за спину. Поняв, что привлек её внимание, Накахара продолжил, — отпусти его. София.

— Думаешь, узнал моё имя и теперь можешь командовать, Накахара? — Она медленно, одну за другой обрывала нити связи, придавая физическую форму чувству, запертому в её руке.

Охранник заскулил и упал на колени, по его щекам покатились слезы. В таком положении он отполз к стене. Накахара глаз с него не сводил, прямо бери и убивай, так поглощен этим зрелищем. К сожалению, девчонка за его спиной угрожающе сверкнула метательным ножом.

Накахара пока сдерживал её.

— Будь бдительна, ее дар активируется от прикосновения.

— Поиграем в вопрос-ответ. Ты спрашиваешь, я отвечаю, я спрашиваю, ты отвечаешь, — Почти пропела Соня, — первый вопрос можешь не задавать, он у тебя на лице написан. Нет, вчера ты выглядел иначе. Но не менее жалко. Я забрала у тебя иное.

Его взгляд метнулся к ожерелью и медленно поднялся выше, встретившись со взглядом Сони. Значит уже догадался.

— Свой вопрос тоже можешь оставить при себе, — с озорной улыбкой заметил Накахара, — Ты хочешь знать как я так быстро восстановился. Ответ прост, я очень упертый.

Соня хихикнула так, будто это ее вовсе не волновало.

— Хочешь сказать, ты чего-то стоишь помимо своей способности? Кстати, как она? Работает? — она посмотрела в глаза девчонке за спиной Накахары, — Этот человек — отработанный материал, ходячий труп. Можешь скорбеть по нему, но не трать на него свою верность.

Вместо ответа девчонка метнула нож. Он мазнул по уху и глухо стукнул об пол, брызнула кровь. Девчонка достала ещё три, хищно оскалившись.

— Жаль, — чувство в её руке обрело наконец завершенность, став стеклянным шаром. И Соня разжала пальцы, позволив ему скатиться с ладони, — слышали когда-нибудь что счастье хрупко?

Шар рухнул на пол и разлетелся миллиардом осколков. Охранник взвыл от боли и отчаяния. Соня рванула из комнаты. Вой охранника резко оборвался, видимо девчонка нашла применение ножам. А вот Накахара крикнул:

— Стоять.

Если бы гнев можно было уничтожить так же быстро, Соня раздавила бы его. Бегом, два лестничных пролета вниз, к знакомой двери. Откинуть доски, выскочить на балкон.

Зазвонил телефон. Вовремя. Ухо жгло от боли, кровь стекала к подбородку и ниже, по шее. На экране горело имя «Марина».

Соня подняла трубку.

— Плохое время для звонка, любовь моя.

— Надеюсь, это не пустые слова и Марина вам действительно дорога, — Незнакомый мужской голос заговорил по-русски с ужасающим акцентом, — иначе мне придется ее расстроить.

— Где Марина?! — Выкрикнула Соня, на миг забыв о погоне.

— Она жива. Пока. — уклончиво ответил незнакомый голос. Чертов шантажист!

Позади хлопнула дверь.

— Я найду тебя и убью, — Выкрикнула Соня, ощущая как накаляется ожерелье. И отключила связь.

Она перелезла через перила и спрыгнула на клумбу под балконом. И, не отвлекаясь на боль побежала.

Ситуация говно. За ней погоня, Марина, возможно в плену. А значит надо дойти до места встречи и отследить, где ее перехватили. А главное кто.