Мир вообще несправедливая штука. Живёшь себе, развиваешься, строишь карьеру, но всë разбивается, как волна о скалы, когда на пути стоит тупая дискриминация по половому признаку. В идеальной картине мира, сложно представить, чтобы организмы, которые отличаются лишь по половым признакам, имели сильные стереотипы о принадлежности и роде занятий.
Реально, почему одни могут занимать высокие места, а другие нет только потому что у них есть матка и они могут родить ребёнка?
Роль омеги всегда одновременно и ценна, и недооценена. С одной стороны, есть показатели, с которыми омеги находится ниже альф и бет, например, физическая сила и способность мозга к быстрым кардинальным решения. Но, с другой стороны, без омеги бы не родился, без омеги ты бы не вырос. Рожает тебя омега, воспитывает тоже омега, воспитатель в садике и учитель в школе тоже омеги. Но почему же тогда общество к ним так безжалостно?
Чон Уен - омега. Причём такая, не доминантная. Что отец, что папа не имеют яркого запаха, больше со стороны смахивающий на бет, поэтому у родителей парень перенял эту черту. Для таких омег слабый запах, и феромон в том числе, означает много проблем. Проблема поиска партнёра, проблема беременности и родов, проблема болезненных течек.
Поэтому Уен мечтал быть на крайний случай бетой, а лучше всего альфой. Красивый парниша, в самом расцвете сил, сам запах очень недурной, домашний, зеленый чай с лимоном, только вот слабый. Слабый настолько, что стакан из кофейни с тем самым чаем, но с мятой, перебивает свой собственный в несколько раз. И течки были реально болезненные, вырывающие из разума и жизни на добрую неделю.
У Чона было смешанное мнение о своей сущности. С одной стороны, его тянуло к дому, к уюту, к семье, а также по омежьи к красивым вещам. С другой стороны, ему это мешало, ведь его пол знатно так поганил путь к карьерному росту. Много ограничений, много запретов. Он и так оставил свою мечту детства стать балериной из-за травмы колена, а тут ещё и журналистику у него отбирают. Неслыханная наглость!
По итогу стольких лет учебы и работы, дальше редактора его никто отпускать не хочет. Казалось бы, быть журналистом в более приземленных темах, таких как открытие новой школы, рассказа об отважном школьнике или чудо-выставке, Уен сидит и редактирует текст. Почему-то работать как полноценные журналисты разрешалось только альфам и бетам, а омеги оставались в офисе. А Чон так хотел брать интервью, так хотел узнать подробности произошедшего от первых лиц, но его жёсткого обломали.
Хотел уволиться, да вот только куда его возьмут. Тут в целом и зарплата неплохая, и лояльны к омегам, отпускают раньше с работы, дают много выходных из-за течки, да и с выходом в декрет проблем нет, так что хоть и дети у Уена только лишь в далеких планах, его это хотя бы устраивает.
С сущностью договориться не может, с работой тоже промах, а с личной жизнью вообще беда. Все его воспринимают как бету. Естественно, беты заводят отношения в большинстве только с бетами, но как только узнается, что Уен омега, он сразу получает отворот поворот и направляют к альфам, а те не клюют, ведь запах не яркий, принимая за бету и так по кругу, по бесконечно вечным американским горкам.
Откровенно, такой расклад событий достал. Хотелось просто надежного человека рядом, что поддержит, обнимет и поцелует в лобик. Да тут даже не течка и либидо кричат, хотя активную сексуальную жизнь тоже хочется иметь, а просто нужно тепло, которое может дать только человек рядом. Хочется любви, бабочек в животе, чтобы всë это, как у обычных людей.
Строить отношения не получается не только из-за глухого запаха, но и из-за характера. Отношения родителей и юношеская любовь к айдолам сделали своё дело, создавая нереальные стандарты. Вот вроде хороший парень, красивый, при деньгах, и характер тоже не плохой, ну понизь свои ожидания, ну попробуй с ним замутить. И Уен пытался, старался искать в этих людях хорошие черты, но в какой-то момент разочаровывался, начиная вести себя капризно, как маленький ребёнок, чего не выдерживали альфы и бросали. Ну и не надо, ну и пожалуйста, Чон сам всë сделает.
Не находя тех самых отношений "Раз и навсегда", омега перебивался единичными перепихонами, чтобы разгрузить голову и поуспокоить внутреннего зверя. Стандарты к таким людям снижались стремительно быстро, доходя до отметок "чтобы хуй побольше да бёдра поактивнее". Помогало, но ненадолго, примерно до очередного сильного стресса, в котором хотелось свернуться в калачик и плакать.
***
Это был самый обычный день. Можно сказать, бесконечный день сурка, но сегодня вечер будет явно веселей.
Уен собирается на работу. К ранним подъемам омега, спустя столько лет, так и не привык. Через силу вставая по миллионному будильнику, он поплелся в ванную, шаркая ногами по деревянному полу.
Немного взбодрившись и приведя себя в порядок, парень направился завтракать. Сегодня он идёт в клуб с Есаном. Ради этого можно ещё и накраситься, раз уж такое дело, но в первую очередь еда, ведь как работать на голодный желудок.
Кан Есан, как омега, достаточно быстро сдружился с Уеном, пронося эти отношения через 10 лет. Сам по себе парень очень милый, как ангелочек, хотя телом вышел как самый настоящий атлет. Имея такое комбо, а ещё и прелестный сладкий запах зефира, у него было толпы поклонников, которых он безжалостно отшивал, ожидая своего истинного. Хрен правда знает, как он его найдёт и признаёт, но факт остаётся фактом — Кан Есан чертова ведьма.
Иногда Чон задумывался, что возможно старший просто не готов к отношениям, ограничиваясь его же методом и периодически зазывая клубы. Ну как можно с таким красивым количеством ухажеров, которые готовы подарить целый "мир", можно нос воротить и ждать принца на белом коне, который только в сказках и бывает. Клубы клубами, а в 27 лет можно уже и отношения заводить и найти наконец-то суженого ряженого, а не ждать у берега чуда.
К себе Уен таких критериев не относил, ведь всегда оправдывался запахом и своим характером. Возможно, он как Есан, тоже совсем не был к этому готов, правда этого не признавал в слух. Двум омегам и так в целом хорошо, работа есть, жилье есть, в клуб раз в пару недель ходят, да и так жизнь нормальная.
В этот раз ребята собрались в крутой клуб, который в некоторых рейтингах относят в люксу. В таких можно встретить не только профессиональных работников, дорогой ремонт и хороший алкоголь, но и парочку богатых мальчиков, что готовы с лёгкой руки угостить парой коктейльчиков. Отношения отношениями, а флирт никто не отменял, особенно, если ещё и перепихнуться можно в каком-нибудь удобном месте, в отеле или уехать на чужую крутую квартиру. В целом, звучит как хороший вечер, поэтому ожидания от клуба просто космические.
Устроив себе лёгкий завтрак, Уен поспешил собираться дальше, ведь часики тикают и уже скоро нужно быть на работе. Одевшись, надушившись парфюмом, что своим не самым ядреным запахом перебивали собственный феромон, парень вышел и отправился в метро.
Проблема была не только в слабом запахе, но в слабом нюхе. Для большинства людей, кроме бет, смесь ароматов в метро омег и альф в замкнутом пространстве вызвала приступы одышки и тошноты, но Уен чувствовал себя прекрасно. Конечно, иногда особенно ядрёный флер проскальзывал, вызывая желание прикрыть нос, но так в целом проблем не было, и Чон был готов ездить на метро каждый день. Занятие для поистине отбитых на голову и для людей с вечно заложенным носом. Уен относился к обеим категориям, поражая друзей своими идеями и поступками. Безбашенный омега — очень страшный омега.
Доехав до нужной станции, Уен вышел и почувствовал весну. Вот ту самую, что приятно греет своим солнышком, но не заставляет обливаться потом. В такую погоду пиджак и рубашка, были самым идеальным решением, ведь ни жарко, ни холодно. Одним словом — идеально. Такой весной хочется наслаждаться, ощущая в груди нотки спокойствия, будто весь мир подождет, а сейчас всё хорошо.
Каким бы не было хорошим утро, начальник его обязательно испортит. Уен до скрежета зубов старался выслушать все беспочвенные упреки и комментарии сонбэ, но настроение явно подпортилось. Мало того, что он как редактор должен исправлять других, так должен исправлять себя, даже где не должен. Все эти придирки выводили из себя, заставляя чуть-ли не каждый день доставать листочек с ручкой и писать по собственному желанию увольнение, но здравый смысл приходил вовремя, откладывая канцелярию и заставляя глубоко дышать и думать о хорошем. Сегодня будет клуб, сегодня пятница, можно набухаться и потрахаться.
Эти мысли немного остудили голову и завели таймер, который должен прозвенеть в конце рабочего дня, чтобы терпение не лопнуло раньше времени. Самое сложное сейчас — отсидеть пять часов и не высказать тупому начальнику всë что думаешь, а пока можно и проверить текст его любимого здесь журналиста — Хван Хенджина. Коллега очень умело брал интервью и всегда выдавал интересные текста, поэтому проверка на грамотность была настоящим кайфом, и некой радостью об ещё неизданном репортаже, который он прочитал раньше всех.
Время тянулось медленно, обед пролетел быстро и часы снова позволительно долго двигали стрелками. Заплутав в своих мыслях, пока делал вид, что редактирует очередного коллегу, Уен совершенно задумался, но неторопливые сборы сотрудников напомнили о предстоящем завершении рабочего дня.
Одним из первых он выбежал оттуда, запрыгивая в машину к Есану, что уже пару минут ждал на рабочей парковке. Мотор ревёт и несёт их домой к старшему, где они смогут освежиться и отдохнуть, ожидая вечера.
***
В этот раз несколько часов пролетели незаметно. Парни успели собраться, покушать, отдохнуть перед веселой ночкой, да и обсудить всех, кто их в жизни обидел. Уен неплохо прошелся по старому начальнику, что вставляет молодому омеге палки в колёса. Сегодня было реально перебор, и нервы Чона держались на крохотной ниточке, что готова была порваться хоть на ещё одно замечание. Слава богу, этот маразматик к нему больше не лез, скорее всего уехав снова на очередную встречу.
Добравшись на такси до клуба, омеги зашли туда и их сразу окутала приятная атмосфера. Заведение и правда было дорогое: неоновая подсветка приятно освещала помещение, дорогая мебель смотрелась отлично, а работники в фирменной форме были вишенкой на торте. Не радовали только цены на алкоголь, но что ни сделаешь ради хорошего отдыха, что был так необходим.
Когда они приехали, народу еще было немного, а музыка была тихой, но по прошествию времени, внутри становилось более людно и шумно, заполняя воздух новыми ароматами. Омеги сидели прямо за барной стойкой, где их лучше всего было видно. Так они надеялись приманить побольше альф, что явно подтянутся к бару.
К их сожалению, все, кто на них клевал, не были в их вкусе, поэтому парни просидели за стойкой вплоть до самой жары на танцполе. Допив свои коктейли, они решили выйти наконец-то потанцевать и отпустить голову. Протискиваясь через толпу, они оказались практически в центре, где было невероятное скопление людей, что так и источали свои запахи. Даже Уену, что плохо воспринимал феромоны, стало некомфортно от такого тумана, но самые клёвые песни начали играть из колонок диджея, поэтому они остались, начиная двигаться.
Постепенно алкоголь и музыка заглушают неприятный аромат, унося мысли куда-то вдаль, двигаясь под ритм музыки. Людей становилось всë больше, динамики громче, а стробоскопы били в глаза, лишая четкости зрения, но Уену было плевать, ведь сейчас он был расслаблен и спокоен, отдаваясь моменту.
Неожиданностью стали чужие руки на талии и приятный освежающий феромон, что затмевал всю ту какофонию, что тут находилась. Разгоряченное тело мигом отреагировало, принимая холод ладоней. Второй неожиданностью стал нос, что так нагло обнюхивал шею и чувствительную железу. Побежали мурашки, заставляя парня обернуться и посмотреть на этого наглеца, что так бессовестно его лапает и обнюхивает.
Незнакомец очень красивый. Темные каштановые волосы зачесаны назад, открывая лоб, в карих глазах виднеется озорной блеск алкоголя, а само лицо словно выточили из камня, настолько чужие скулы и подбородок были острыми. Тело у мужчины тоже было неплохое, под белой рубашкой виднелись рельефы мышц, а сильные руки так и кричали о том, что кто-то пару раз в неделю посещает зал. Этими руками, да поднять Уена и утащить на своём плече, а после бы обхватить чувствительные бедра или тонкую шею. Кажется, парень прямо здесь кончится как человек.
Ещё этот шатен был явно богат. Дорогие часы и парочка украшений говорили о деньгах, и приятная по качеству рубашка, которую Уен успел пощупать, когда так же нагло положил на чужую крепкую грудь свою руку. На это мужчина лишь ухмыльнулся, смотря в черные глаза омеги. Кажется, между ними начинает разгораться огонь.
Запах приятный, красивый внешне, да и это явно не понты. Бинго, лишь бы сейчас в штанах у него не оказался меньше, чем стручок фасоли, а то тогда первые три пункта улетают в трубу.
Поняв, что надо брать, пока перед ним уже стоят, Уен начал закидывать крючок, распаляя альфу на более смелые действия, хотя куда уж. Омега начинает резче танцевать и изгибаться под такт музыке, смотря в чужие очи и позволяя рукам находиться на талии. Альфа тоже начинает смелее пританцовывать, передвигая руки ниже, укладывая их на ягодицы и сминая.
Чужой шепот в громкой музыке только щекотал уши, когда альфа наклонился ниже, поэтому поняв намерения мужчины, Уен направился на выход, держа того за руку. Свежий ночной воздух приятно холодил тело и дарил чувство облегчения, после нахождения в клубе. Немного отдышавшись, альфа вновь наклонился и произнёс намного громче.
— К тебе или ко мне?
Альфа, что сейчас выглядел еще соблазнительнее в свете луны и уличных фонарей, заставлял ноги подгибаться и представлять продолжение ночи. План удался, осталось только закончить начатое, получая желаемое.
— К тебе.
Альфа облизывает свои губы и тянется к чужим, ловя в страстный поцелуй. Стоя сейчас возле клуба, они нагло целуются, исследуя рты друг друга. Пошлые причмокивания раздаются на всю улицу и смущают людей, что просто курят после парочки танцев, но этим двоим на это плевать. Их языки сплелись, а губы нещадно болели, кусая друг друга и оставляя маленькие ранки.
Когда воздух заканчивается, они отрываются друг от друга, тяжело дыша. Грудь тяжело вздымается, ноги подкашиваются и хочется продолжения. Когда омега вновь тянется к чужим губам, ему не дают это сделать, останавливая поцелуем в лоб и ласковым прозвищем.
— Детка, я понимаю, что ты хочешь, но давай потерпим пару минут?
Не успев среагировать, как Уен видит, что мужчина быстро останавливает такси и заталкивает омегу внутрь, усаживая на заднее сидение. Альфа залазит за ним и закидывает свою руку на бедро омеги, сминая. Машина трогается, а Уен даже не понимает, в какой момент мужчина успел назвать адрес, по которому они едут, но и в дальнейшем мозг не хочет соображать отдаваясь похоти.
Рука на бедре обжигает, заставляя сгорать дотла от нетерпения. Возбуждение неприятно давит, заставляя в голове звенеть, но ладонь выше не поднимается, обхватив бедро. Зато другая нашла место поинтереснее, притягивая к себе для поцелуя. Звуки разносятся по всему салону, а парочка совершенно забывает о водителе, углубляясь в свои желания.
После нескольких минут интенсивных поцелуев, автомобиль останавливается, а шофер неловко кашляет, говоря о том, что они приехали. В голове Уена настоящий кисель. Чужой запах настолько расслабил и заставил течь, что без крепких рук тут не обходится, поэтому омега только успевает сконцентрировать взгляд, когда его вытащили из салона, и держа за талию повели внутрь дома.
Высокая многоэтажка встречает дорогим ремонтом и быстрыми лифтами, в одном из которых они вновь набрасываются друг на друга, не в силах уже терпеть. Губы давно опухли, а глаза застилает пелена возбуждения. Чон, кажется, впервые настолько возбужден, впадая в некий транс, отдавая себя полностью в руки альфы.
Звук сигнала прибытия лифта и двери открываются, заставляя вновь оторваться от чужих губ. Омега скребет ногтями по крепкой груди, требуя вернуть страстные поцелуи, на что альфа лишь смеётся над чужой чувствительностью, дарит мягкий поцелуй в нос и ведёт прямо к входной двери.
Штаны нещадно давят на эрекцию, заставляя мужчину с силой натягивать поводок, чтобы не сорвать на омегу прямо в подъезде. Открыв электронный замок, они врываются в квартиру, снова соединяясь губами.
Кое-как закрыв дверь, мужчина поднимает Чона на руки, заставляя омегу тихо вскрикнуть и обхватить руками шею, а ногами талию. Идя чётко к спальне и неся такую ношу, альфа успевает оставлять на чувствительной шее поцелуи и маленькие укусы, что завтра останутся багровыми пятнышками.
Уена укладывают на простыни и вновь затягивают в поцелуй. Горячие руки исследуют тело, цепляясь за пуговицы и чуть-ли их не разрывая, желая избавиться от надоедливой ткани. Чон запускает руки в густые каштановые волосы, мягко массируя и дергая, когда поцелуи спускаются ниже, оставляя на своих местах ожоги.
Рубашка пала первой, теряя несколько пуговиц, и летит в неизвестность. Альфе сейчас плевать, как омега будет потом искать свои вещи и как в них пойдёт. Сейчас возбуждение нещадно давит на голову, а зверь внутри рвёт и мечет. Чужой запах сносит крышу, заставляя терять любой контроль.
Он никогда не встречал омегу, с таким ярким ароматом. Этот запах очень приятный, тёплый и домашний, а возбуждённый обладатель делает его еще восхитительней, заставляя альфу отдавать себя своей сущности.
Их ароматы смешиваются, наполняя помещение приятным сочетанием. Запах чая с мятой очень вкусный, приятный и уютный, но их обладатели сейчас просто сгорают дотла, касаясь телами всë больше и ближе.
Мужчина отрывается, и юноша разглядывает его в лунном свете. Сейчас он еще красивее, горячее и соблазнительнее. Действия ли это похоти, или он просто от природы красивый, Уен не знает, но ему становится легче, когда вместе по штанами с него стягивают и трусы, что нещадно давили на эрекцию и уже успели запачкаться в густой смазке.
— Хочу, чтобы ты меня звал Саном, когда будешь кричать от удовольствия и кончать, — прошептал шатен прямо в ухо.
Если у Сана и правда хороший член и он умеет им работать, Уен точно будет кричать и срывать голос от удовольствия. Чужое эго хоть и раздражает, но желейному мозгу на это плевать сейчас, лишь бы губы вернулись на место, руки легли так хорошо на талию, а член наконец-то заполнил нутро, пробивая до трясущихся коленок.
Альфа продолжал оставаться в одежде, пока брюнет лежал перед ним открытый, готовый к тому, что его сейчас оттрахают. Уен захныкал, дергая за белоснежную рубашку, в попытках стянуть ее с красивого тела.
— Детка, неужели ты такой нетерпеливый?
Чон уже сейчас мега чувствительный, а что будет потом, когда в него войдут? Тело начинает дрожать от соблазнительного голоса, сигнализируя о своей взволнованности.
Сану нравится картина перед ним. Такой открытый, такой нуждающийся, и такой соблазнительный. Запах омеги становится всë гуще, насыщеннее, заполняя легкие до отказа. В голове каша, лишь желание валить и трахать, а потом ещё и пометить, чтобы не убежал. Таких омег Сан ещё не видел, и не знает, сможет ли найти такого же яркого, такого же возбуждающего запаха, что так идеально ему подходит.
Хныканье заставило альфу сдаться и наконец-то снять с себя одежду тоже. Когда член был освобождён от тугих оков, голова немного прояснилась, но голодный взгляд омеги вернул всë на свои места. Уен любовался налитой кровью головкой, а также капелькой смазки, что так хотелось слизать. Чужой член оказался большой, оправдывая ожидания и заставляя только сильнее течь. Толстый, в меру длинный, и увитый набухшими венами. Сейчас Чон жалел, что не повёл его в туалет клуба и не отсосал прямо там, ведь такой член явно будет доставать прямо до глотки и так приятно лежать на языке.
Сан увидел в глазах омеги жёлтые искорки, говорящие о крышесносном возбуждении, когда сущность берёт верх над разумом. Он довел его до такого состояния прелюдиями, даже не начиная самое основное, самое сладкое. Шатен чувствует, что сам скоро передаст контроль, поэтому нужно начинать, иначе наломает дров.
Уен почувствовал холод и отсутствие прикосновений сильных рук, начиная хныкать. Но его попытки привлечь внимание заканчиваются очень быстро. Альфа хватает его за бедра, притягивая ближе к краю и сталкивая со своими. Сан наклоняется вперед, начиная целовать чужую грудь и живот, параллельно приставляя первый палец к колечку мышц.
Первый палец входит очень легко из-за обильного количества ароматной смазки, что кажется, омега вырабатывает сейчас тоннами. Первое проникновение сразу даёт небольшое облегчение, заставляя выпустить негромкий стон. Омега закусывает губу и начинает хныкать, прося большего. Сан слушается чужих просьб, поэтому добавляя ещё один палец и разводит их на манер ножниц. Они всë так же легко туда входят и двигаются, словно он сейчас находится с течной омегой и крышу сносит не хуже. Ему сейчас сложно представить, какой будет в течку парень перед ним, если даже сейчас альфа не может перед ним устоять.
Уен начинает сам насаживаться на длинные пальцы, что так близко проходятся у простаты, но не задевают её. Хочется большего, чтобы Сан уже наконец-то вошёл и вышиб напрочь остатки мозгов, чтобы осталась только похоть и каша в голове. Чон готов страдать несколько дней от боли в нижней части тела, но чтобы сейчас его нещадно выебали, заставляя запомнить эту ночь надолго.
Поняв чужую нуждаемость, шатен добавляет ещё один палец и яростнее начиная ими двигать. Второй рукой он хватается за сосок, начиная тереть и оттягивать. Дрожь вновь пробивает тело, заставляя громче стонать и закатывать глаза.
— Ты такой чувствительный. Представь, что будет, когда мой член окажется в тебе, если сейчас ты так стонешь и извиваешься. Как мой член будет тебя растягивать и долбиться, выбивая всю твою дурь.
Сан шепчет это прямо в губы. Брюнет хватается своими руками за спину, оставляя ногтями полумесяцы. Мужчина шипит от лёгкой боли, но движения рукой не прекращает, начиная вновь усыпать шею и плечи укусами. В голове постепенно отдаёт контроль сущности, а той нужно как можно больше меток, как можно больше знаков, что омега занят и он его. Он начинает выпускать ещё больше феромона, полностью окутывая чувствительное тело.
Пальцы находят простату и парня подкидывает на кровати, заставляя того протяжно стонать и начать хлопать губами, в попытках набрать больше воздуха. Сан начинает нещадно ускорять движения рукой под определённым углом, каждый раз задевая чувствительную точку и ощущая на своей плече свежие полосы от ногтей.
Уена выгибает дугой, а по комнате разносится громкий стон, похожий больше на крик, когда он кончает. Сперма толчками выплескивается на живот, пачкая его. Дрожь пробирает всë тело, а взгляд не может сфокусироваться. Голова обмякает, а приятный запах мяты успокаивает и окутывает, заставляя плыть по течению.
Чужие губы зацеловывают тонкие полоски слез, что появились в момент оргазма. При виде ласкающегося и мягкого омеги, внутренний зверь немного успокаивается, хоть член всë ещё каменный, и разум возвращается.
Пока парень приходит в себя после первого оргазма, альфа открывает зубами шелестящий пакетик и раскатывает презерватив по своему члену, поводя вверх-вниз, чтобы снять немного напряжения.
К тому моменту, когда латекс крепко обхватывает орган, разнеженный омега тянется к поцелую. Сан не может ему отказать. В этот раз, всë намного нежнее. Нет борьбы двух языков, нет укусов или страсти, всë это заменяет нежность, даря такие невинные поцелуи.
Когда Уен пришёл в себя, шатен начинает понемногу действовать, придвигая задницу ближе к бедрам, обхватывая одной рукой талию. Другой рукой альфа направляет член в дырочку.
Получив кивок, мужчина входит примерно на половину, останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Тугие стенки плотно обхватывают член, даря невероятные ощущения. Сану приходится закусить губу и прикрыть глаза, чтобы не толкнуться до конца и не начать яростно вбиваться, пока чужой оргазм всë еще дарит жар и сокращения чувствительного нутра.
— Детка... Ах... Ты такой тугой! В тебе так хорошо!
Чон вплетает свои пальцы в каштановые волосы и сам двигает бедрами, намекая начинать. Первые толчки выходят неглубокими, альфа только набирает темп и привыкает к чужому нутру, не желая кончать раньше времени. Постепенно, амплитуда становится выше, чужой член заходит всë глубже, задевая простату, заставляя бедного парня закатывать глаза и срывать горло от нескончаемых стонов.
— Сан! Ах!... Ещё! Ах... Пожалуйста!
Омега просит ещё жёстче, ещё быстрее, между криками еле как связывая слова в осмысленное предложение. В голове кисель, Уен даже сам мало понимает о чем просит, желая чтобы из него вытрахали всю душу. Мужчина на это лишь исполняет прихоть, ускоряя движения бедрами и сильнее толкаясь в заветное местечко.
Ближе подбираясь к своему оргазму, альфа ощущает, как зудятся клыки, а чужая тонкая шея настолько аппетитная, что грех в такую не вцепиться. Но он себя останавливает, начинает покусывать другие участки, плечи, грудь, периодически утыкаясь в ароматную железу. Она дурманит больше всего, совершенно забывая, что набухает узел и скоро произойдёт сцепка.
Омега дрожит, цепляется то за Сана, то за простынь, нещадно оставляя следы на коже и разрывая ткань. Второй оргазм близко, бьёт со всей силы, заставляя срывать голос и слезам течь из глаз. Мужчина сцеловывает мокрые дорожки и тянется к члену омеги, про который совершенно забыли.
Рука устанавливает темп, схожий движению бедер и Уена начинает трясти от переполняющих эмоций.
— Ах!…Я сейчас кончу!
Из-за рта вырываются не только стоны, но уже и хрипы. Альфа подталкивает его к краю.
— Давай, детка, кончи для меня.
Этого хватает Уену, чтобы кончить. Его вновь охватывает оргазм, заставляя пальцы на ногах поджаться, а глаза закатить. На животе появляются новые белесые капли. Стенки плотно сжимают член альфы и совершив ещё пару фрикций, он изливается прямо в презерватив, совершая сцепку.
Сперма выплескивается толчками в латекс, наполняя омегу изнутри. Сверхстимуляция и общие ощущения заставляют его хныкать и цепляться за Сана.
Мужчина переворачивает их так, чтобы они легли на бок, а спина Уена упирается в грудь альфы. Сцепка продлиться некоторое время, а пока они будут переживать еще несколько оргазмов, спровоцированные ей.
Через какое-то время, Сан достаёт член из чужой дырочки и снимает полный презерватив, пока омега засыпает, погружаясь в царство Морфея. Альфа заботливо укрывает их одеялом, дарит в чёрную макушку поцелуй и крепко обнимает чужое тело.
Мужчина надеется, что выебанный омега никуда утром не сбежит и они смогут поговорить, а то и позавтракать. Разнеженный альфа очень хочет приготовить этому прекрасному парню вкусную яичницу и сварить кружечку зеленого чая.