Последняя пара дней была похожа на сон. Всё, о чём Сонхва когда-либо мечтал, становилось реальностью, люди вокруг любили его без какой-либо на это причины, Уён был рядом. Они были свободны и счастливы.

То, что конец его сну наяву положил сон настоящий, было очень символично.

Сонхва проснулся затемно, держась за грудь и задыхаясь от слёз. Ему снова снилась казнь. Впервые с тех пор, как вернулся Уён.

Сан всё ещё спал, тихо сопя и ворча что-то невразумительное. Сонхва не стал его тревожить. Он поднялся, натянул свою уже высохшую одежду и отправился на верхнюю палубу. Ложится обратно не хотелось.

Сонхва почти забыл обо всём, что его тревожило, погружённый в эгоистичное счастье, но его собственный разум вернул его с небес на землю. Ничего ведь не изменилось. Беспокойства в его стране, начатые в его честь, не прекратились, и было неясно, прекратятся ли вовсе. Их союз всё ещё не был закреплён, и они не могли быть уверены, что их план сработает.

Нельзя было расслабляться.

Нельзя было портить ленту.

Что, если теперь у короны будет повод оспорить их будущий союз? Что, если красный на грязно-сером цвете не появится, или не задержится надолго? Ему не следовало идти на поводу у своих сиюминутных желаний. Пора было наконец запомнить, что у него не было на них права.

Что бы подумал Квансук?

Сонхва закрыл глаза и упёрся лбом в стену. Происходящее сейчас вряд ли было тем, о чём старый учитель говорил. Это была не та чистая любовь, для которой не может быть помех. Он предал свою чистую любовь к Уёну, когда ввязался в это. Если бы Кван услышал хотя бы обрывок их беседы с Саном, узнал, что он позволял ему делать…

Сонхва вздохнул. Как бы ему не хотелось, узнать не выйдет. Больше не было того, кого он мог бы спросить. И, почему-то, именно от осознания этого было больнее всего.

Он встряхнулся. Нельзя было позволять себе думать в эту сторону слишком долго. Это не помогало никому. Но наверняка было что-то, что поможет.

В первую очередь, ему стоило задать капитану действительно важные вопросы. Добиться возможности поговорить с их настоящим лидером, или хотя бы узнать, кто он такой. Узнать, как относились ко всей этой ситуации люди. Спросить, как именно Король Пиратов создал флот, ни единого корабля которого Сонхва пока не видел и из кого он состоял. Вопросов было много, но вчера он был словно бы не в своём уме и не задал ни одного верного. Рассудок словно заволокло туманом: мягким и нежным, вне всяких сомнений, приятным, но совершенно лишним здесь и сейчас.

Ну, ничего. Сонхва привёл себя в порядок и занялся делом, в ожидании пробуждения капитана. Эта слабость была временной. Больше он такого не допустит.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

С Сонхва происходило нечто непонятное. Снова. Уён не мог поверить, что, всего за один день без него, друг успел вернуться к своему первоначальному состоянию и теперь мрачной тучей бродил по кораблю, пугая всех своей злобной аурой.

День начался неплохо. Уён проснулся в гамаке капитана, сплетённые с ним конечностями и оплетённый его хвостом и сделал то, что сделал бы любой на его месте: вылез из гамака, переворачивая его в процессе. Тихие смазанные ругательства и страдальческие стоны он проигнорировал, оперативно сбегая с места преступления. Врал Хонджун в своих намерениях, или нет — этого он заслуживал в любом случае.

Он не видел Сонхва, но, быть может, Сонхва увидел, как он выходит из каюты капитана. Может, в этом и была вся проблема. Уён не успел заметить. Его самого в тот же момент украл Ёсан.

— Я после ночной вахты всегда плаваю пару часов, — смущённо признался он, за руку ведя Уёна на нижнюю палубу, — я подумал, раз ты был с капитаном, тебе тоже захочется.

Уён был несколько озадачен формулировкой.

— В смысле? Мы там ничего такого не делали, — нахмурился он. — Разговаривали и всё. Жидкость я не тратил, если ты это имеешь в виду.

Ёсан густо покраснел и хлопнул его по плечу. Удар был такой силы, что Уён пошатнулся и улетел бы в стену, если бы Ёсан не удержал его на месте.

— Прости, я случайно, — тут же извинился он, проводя по ударенному месту рукой. Уён мог только ошалело смотреть на сородича. Он понятия не имел, что Ёсан был таким сильным. — Я не это имел в виду. Я про то, что ты спал не в бассейне. Чешуя чесаться будет.

С Ёсаном было хорошо и спокойно. Плавать с ним не было страшно — как и ожидалось. Хвост Ёсана был чуть короче и куда ярче, что лишало Уёна его постоянного преимущества незаметности, но с ним ему была не нужна незаметность. Ёсан двигался уверенно, ведя его за собой, не выпуская его руку из своей. Порой их хвосты переплетались, так близко они плыли, но это ощущалось совершенно естественно.

А ещё Ёсан говорил. Слышать его низкий бархатный голос под водой было странно. Сонхва под водой говорить не мог. Семья Уёна могла, но сейчас от них остались только воспоминания, далёкие и полузабытые. Голос Ёсана помогал вспомнить.

Он рассказывал о своей семье, о том, как хорошо было плавать всей стаей, зная что остальные рядом, что вместе вам точно ничего не грозит. Как это ощущение становилось ещё сильнее, когда он плавал с Юнхо и Минги, и как беспокойно ему становилось, когда к ним присоединялся Сан. За него Ёсан беспокоился больше всех остальных в команде, хотя сам тигр не беспокоился за себя вовсе. Он им верил.

Это откликалось внутри Уёна с неожиданной силой. Сонхва тоже верил ему, так глупо и самоотверженно, когда для него каждое их долгое погружение было испытанием. Уён боялся глубины, боялся воды, боялся не успеть и случайно утопить его, но Сонхва всегда верил, что он его защитит.

Не то чтобы Уён хотел, чтобы он перестал ему верить. Так же, как Ёсан не хотел, чтобы Сан перестал верить им. Они просто не знали, что делать с таким уровнем доверия.

Он сам тоже доверял Ёсану сейчас, но его доверие не было слепым. Он знал, что, несмотря на то, каким сильным (и широким. Как он раньше не замечал?) оказался Ёсан, он сможет справится с ним один на один, если будет нужно, или догнать его, если он сбежит.

Ничего подобного, конечно, не случилось. Они вернулись обратно на борт корабля, продолжая держаться друг за друга, даже когда прошли через мембрану и упали на нижнюю палубу, словно две неуклюжие рыбы.

Ёсан смотрел на него, внимательно и пристально, словно ждал чего-то. Это был идеальный момент для того, чтобы попросить у него совета. Того самого, какого Сонхва попросил у Сана. Уёну хотелось. В первую очередь — узнать, как вообще работало его тело, потому что что-то с ним однозначно было не так. И уже потом, быть может, ему хотелось узнать Ёсана поближе. Ощутить его неожиданно сильные руки где-нибудь ещё.

Уён не стал. Разумеется, он не стал. Ему было незачем. Для него это не было необходимостью, как для Сонхва. Он не имел права на подобные вольности.

И это было вовсе не потому, что ему было стыдно за свою несостоятельность.

В итоге Уён поднялся на ноги первым, оделся в считанные секунды и убежал на верхнюю палубу, на бегу крикнув что-то неразборчивое про камбуз. Они оба видели, что под кораблём не было ни единого дракона, и двигался он исключительно за счёт парусов, а значит и Минги и Юнхо уже позаботились о нём сами, но Уён надеялся, что Ёсан не будет обижен. Скорее всего, он вообще ничего такого не ожидал и Уёну просто почудилось.

Как раз тогда-то он и заметил Сонхва.

Уён не стал подходить к нему сразу. Он был так удивлён его мрачным видом, что не решился, а, подумав, решил пойти обходным путём. Это был Сонхва. Он мог быть открытым в своих эмоциях, но всю свою открытость он израсходовал за последнюю пару дней. Сейчас он вполне мог послать его к чёрту. Так что, Уён начал расследование.

Первым, к кому он решил подойти, был Сан. Найти его было не сложно. Тигр сидел в вороньем гнезде в своей двуногой форме (надо думать, мачта не выдержала бы его тигриного тела) и наблюдал за Сонхва. Он был заметно обеспокоен.

— Уён! — воскликнул он, едва заметив его, тут же втянул его наверх, усаживая рядом с собой и зашептал, быстро и сбивчиво. — Ты не знаешь, что случилось с Хва? Вчера всё было в полном порядке, то есть, я думаю, что было, но он ведь не говорил, что не было, и я подумал… Я что-то не так сделал? Он не говорил?

Уён вздохнул, мысленно вычёркивая главного подозреваемого из списка.

— Я у тебя то же самое хотел спросить. Что, вообще ничего не было? Уснул нормальным, а проснулся таким?

Сан кивнул.

— Ничего. Мы лежали вместе, он улыбался и всё такое. Проснулся он раньше, я ещё спал, но Юнхо сказал, что видел его до рассвета, и он уже такой был. Не Ёсан же его расстроил.

В голосе Сана слышалась уверенность в том, что Ёсан никого расстроить не способен физически. Уён мог понять откуда она взялась, хотя и не был полностью согласен. Но в этот раз Ёсан действительно вряд ли бы виноват. Он бы заметил. А вот к Юнхо стоило подойти.

— Спасибо, — кивнул он, поднимаясь на ноги, — а Юнхо сейчас?..

— На камбузе, — ответил Сан, едва заметно хмурясь. — Но я не думаю, что он…

— Разберусь, — отрезал Уён, прыгая вниз.

Он услышал испуганный вскрик Сана и расплылся в довольной улыбке. Ему нравилось видеть эту их реакцию на его поведение. Это было забавно. И однозначно того стоило.

Уён скользнул вниз по такелажу, открыл люк на камбуз и спустился вниз. Он не предупреждал о своём приходе, не спрашивал, можно ли войти и особенно не шумел. Это не было каким-то хитрым планом, или попыткой захватить кого-то врасплох. Он просто всегда так ходил. Обычно последствий у этого не было. Этот раз был первым.

Он замер, не выпуская из рук лестницу, не уверенный, что делать дальше. Естественно, Уён был в курсе, что все тут были в каких-то сложных отношениях но никогда раньше он не видел этого своими глазами. Именно поэтому вид Юнхо, всем телом вжавшегося в сидящего на столе Минги, вызвал у него ступор. Он не мог даже толком понять, целовались они, или пытались друг друга сожрать. Один из них был драконом, а второй морским змеем — можно было предположить, что разница между этими действиями для них была небольшой.

Минги застонал, откидывая голову назад и обхватил Юнхо ногами. Юнхо зарычал, и, вот на этом моменте Уён решил, что, пожалуй прерывать их ему не хочется.

Он стрелой вылетел с камбуза, аккуратно закрывая за собой люк и закрыл глаза ладонями. Подумать только. Они делали это на камбузе. Они ведь там готовили! И ели! Как можно было?

Уён надеялся, что они за собой уберут, потому что он этого делать не собирался. Готовить он сегодня тоже не будет.

Пожалуй, хватит с него сбора информации. Кто знает, что ещё он может найти, если зайдёт не туда. Нужно было найти Сонхва и припереть его к стенке.

Набравшись решимости, Уён направился на поиски. Корабль не был огромным. Он был большим, да, но не гигантским. Спрятаться тут было просто негде, но Сонхва как будто старался. Уён не знал, специально он от него бегает, или так просто получается — его это уже не волновало. Когда они разминулись в третий раз, он потерял всякое терпение.

Звучно выругавшись, Уён прибавил шагу, намереваясь положить конец этим странным играм. Догнать Сонхва у него получилось на нижней палубе, где ему абсолютно точно было вообще нечего делать. Судя по этому, и по его испуганному лицу, он действительно бегал намеренно.

— Наконец-то. Хватит бегать! — он с силой толкнул Сонхва в грудь. Тот пошатнулся, падая спиной на стену. Уён шагнул ближе, прижимая его плечи к стене. — Что происходит? Рассказывай.

— Ты что творишь? — возмутился Сонхва. — Что я тебе должен рассказывать?

Он попытался оттолкнуть Уёна в сторону, но он не позволил.

— Всё. Что случилось? Всё ведь было хорошо вчера. Почему ты снова… такой?

Взгляд Сонхва погас. Он расслабился в его руках и фыркнул, опуская глаза.

— Ничего не было хорошо, — пробормотал он. Уён напрягся. Если Сан его принудил, он его загрызёт. — Это ведь ничего не меняет, Ён-а. Наша страна в опасности. Мы столького не знаем. Я не имел права расслабляться, моя лента…

Уён шумно вздохнул и с силой боднул друга в лоб. Сонхва ойкнул и замолчал.

— Не пугай меня так! — рявкнул Уён. — Я уже думал, Сан тебя опоил, или ещё чего похуже!

Лицо Сонхва исказилось в ужасе.

— Что? Нет! Конечно нет!

— Да я уже понял, — он немного отстранился и взял ладони Сонхва в свои. — И ты не прав. Всё хорошо. У нас с тобой всё хорошо. Мы имеем право быть счастливыми, даже если в целом всё плохо. Сейчас как раз лучшее время.

— Я не понимаю, — голос Сонхва звучал растерянно. — Как понять “лучшее”? Я не могу радоваться, когда мои люди страдают. У меня нет на это права.

Уён переплёл их пальцы и подался вперёд, оставляя на его губах короткий поцелуй. Сонхва уставился на него с укором. Его щёки чуть покраснели.

— Можешь, — ухмыльнулся он. — Вполне себе. Лучшее время, потому что другого может и не быть. Пользуйся тем, что есть. Сейчас или никогда, понимаешь?

— Но, я не… это слишком… я тебя предал, Кван бы никогда… — сбивчиво забормотал Сонхва. Он словно не знал, какую мысль хочет донести.

— Я понятия не имею, о чём ты, — честно сказал Уён и на секунду замешкался. Стоило ли ему говорить об этом сейчас? Нет он не будет ничего скрывать. Сонхва имел право знать.— Если кто кого и предал, то это я. Я поцеловал твоего мужа.

Сонхва моргнул. Раз, другой. Открыл рот, затем закрыл его снова. Уён не мог прочитать выражение на его лице.

— Я думал, ты его ненавидишь, — наконец, сказал он.

— Я никогда этого не говорил. Он… ничего, — неохотно признал Уён. — Ну, знаешь, в том плане, что не убил тебя за всё это время.

Губы Сонхва чуть дрогнули. Уён ожидал, что он начнёт на него кричать, но этого не случилось.

— И? Как это было? — спросил он вместо этого, расплываясь в широкой улыбке. — Тебе понравилось?

Уён фыркнул и закатил глаза.

— Это было ужасно.

Сонхва хихикнул. Уён довольно улыбнулся. Он не ожидал, что это будет тем, что поднимает его другу настроение, но жаловаться не собирался.

— Значит, ты не злишься? — на всякий случай уточнил он.

— Разумеется нет, — не раздумывая ни секунды ответил Сонхва. — Это ты должен злится, я ведь… Сан действительно мне нравится. Это не было чем-то на один раз. Я люблю тебя, больше чем кого угодно, — он крепче сжал его ладони, — но к нему у меня тоже что-то есть.

— Я знаю, — Уён равнодушно пожал плечами. Это не было новостью. — Я не против. Я никогда не планировал быть твоим единственным. Ты же знаешь. Не накручивай себя. И не вини себя в том, чего не можешь исправить. Хорошо?

Сонхва кивнул, медленно и неохотно. Уён притянул его ближе и заключил в крепкие объятия.

— Мы обязательно со всем справимся, — пообещал он.

Здесь и сейчас он искренне в это верил.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

Сонхва понятия не имел, в какой момент Уён вдруг стал мудрым и рассудительным, но в его словах была какая-то логика. Сонхва даже позволил себе расслабиться, хоть и не до конца. Он не должен был жалеть о том, что уже случилось. Это было бы нечестно по отношению к Сану. Но он не собирался продолжать творить глупости.

Останавливать Уёна от того, чтобы “налаживать отношения” с остальными он не собирался. То, что здесь было его место, было очевидно. Уён имел право на то, чтобы быть счастливым.

Сонхва стоило успокоиться. Взять себя в руки. Сосредоточиться на задаче, а не на эмоциях.

Как же сложно это было.

Они с Уёном провели вместе ещё с полчаса, там же, в укромном углу корабля, подальше от чужих ушей. Уён поделился с ним своими подозрениями насчёт Хонджуна, но Сонхва совсем не знал, что ответить. Мог ли капитан так поступать? Наверняка мог. Сонхва в это не верил, но, когда дело касалось этой команды, он вообще рассуждал не особенно здраво. Всё, что он мог, это пообещать Уёну разобраться и что капитан заплатит, если всё это было ложью.

Сейчас, стоя перед дверью в его каюту, Сонхва начинал думать, что, вообще-то, во лжи действительно не было смысла. Отношения Уёна и Хонджуна ни на что не влияли. Сонхва собирался переспать с ним в любом случае, даже если бы он сам его ненавидел, просто потому, что так было нужно.

Всё ещё. Так думал он. Что думал Хонджун было пока не ясно.

Сонхва уже занёс руку, чтобы постучать в дверь, когда его окликнули со спины.

— Меня ищешь?

Он резко развернулся. Хонджун склонил голову набок, вежливо улыбаясь. Он выглядел так, будто ничего странного в том, что он не был а своём кабинете не было, но Сонхва вообще не помнил, когда видел его снаружи, кроме пары редких оказий.

— Ты тут.

— Я тут, — согласился Хонджун. — Ты хотел поговорить?

Сонхва кивнул. Они даже не начали, а он уже чувствовал себя идиотом.

— У меня были дела на средней палубе, — продолжил капитан, — но, если разговор срочный и секретный…

— Нет, — Сонхва мотнул головой, лихорадочно собирая в памяти все те вопросы, которые он хотел задать. — Нет, ничего секретного. Просто кое-что, о чём я забыл спросить вчера.

Хонджун кивнул и повёл его за собой.

— Ладно. Спрашивай.

Он придержал дверь, пропуская его вперёд — образец галантности, не иначе — и Сонхва пошёл, спускаясь вниз по лестнице. Конкретный вопрос, как на зло, формировался с трудом.

— Что на счёт вашего лидера? — выпалил он, как только Хонджун спустился следом, не давая себе времени передумать. — Кто он такой?

Хонджун понимающе кивнул, и снова взял его под локоть.

— Хороший вопрос. Его зовут Иден. Он старше и плавает в этих водах куда дольше меня. Он не всегда был пиратом. Просто охранял воды вокруг наших селений по мере сил. Взял меня в ученики, хотя и сопротивлялся поначалу, — Хонджун хихикнул. — Я целый год его преследовал. Пробрался на борт зайцем, пугал его команду. Они думали, я призрак.

Сонхва невольно улыбнулся. Он мог это представить.

— Иден позволил мне присоединиться нормально, только когда мне исполнилось одиннадцать, но держал меня на поводке. Никуда не отходить, сидеть внутри во время сражений. Только в пятнадцать он позволил мне стать полноценным членом команды. Это, конечно, не значит, что до этого времени я послушно выполнял всего приказы.

Сонхва закатил глаза. Ну, разумеется.

— Так что, да, Иден был нашим первым капитаном. Ты его даже видел. Помнишь, когда я похитил тебя в первый раз? — Сонхва кивнул. Естественно он помнил. — Остальные подтянулись позже. Я решил отделиться и стать капитаном своей команды в семнадцать, тогда же мы нашли Чонхо. Но Иден был и остаётся главным. Мы говорили, что у нас никогда не было особых целей, но это не совсем правда. Мы свободны, пока нет приказаний от него.

— Флот тоже он собрал? — спросил Сонхва.

Хонджун неловко улыбнулся и со щелчком открыл дверь в ту самую комнату, в которую водил его Сан.

— Не совсем. Это и не флот толком. Просто люди и не-люди, желающие помочь себе и близким самостоятельно. Вообще-то, тут нам тоже ты помог.

Он прошёл в комнату, оставляя дверь открытой. Сонхва прошёл следом и замер на пороге, не решаясь пройти дальше.

— Дай угадаю. Мои пылкие речи вдохновили людей на действия? — вздохнул он.

Хонджун засмеялся.

— Примерно так, да. Проходи, не стесняйся. Мне как раз понадобится твой совет.

Сонхва прошёл дальше в комнату, прямо к кровати, у которой остановился капитан. Он вертел что-то в своих руках, задумчиво разглядывая стены.

— Что за совет? — настороженно спросил Сонхва.

Хонджун показал ему то загадочное нечто, которое вертел в руках. Разумеется, это был их брачный узел.

— Хочу повесить его тут, — сказал он. — Просто на всякий случай. Чтобы не таскать каждый раз. Ну и, чтобы можно было самому отслеживать, как он на что реагирует. Ты ведь не против?

Сонхва качнул головой. Это звучало как хорошая идея. Ему стоило сделать это ещё во время их первой с Саном ночи, чтобы понять, что вообще считалось за нарушение чистоты.

— Ну, в общем, я хотел спросить, как лучше это закрепить. Не уверен, можно ли повреждать материал.

— Можно привязать, — предложил Сонхва, кивая на одну из перекладин широкой кровати. — Так узел будет хорошо видно, когда… в общем, на него будет удобно смотреть.

Он мысленно выругался и отвёл взгляд. Когда что? Что именно он имел в виду? Он же решил больше ничего не делать! Куда делась вся эта решимость?

— Да, место хорошее, — согласился Хонджун, садясь на кровать и поворачиваясь к нему спиной. — Я надеюсь, это тебя смущает, а не пугает.

Сонхва и сам не знал, что чувствует по этому поводу. Ему не было страшно с Саном, но он не был Хонджуном. У них не было сложной совместной истории. Хонджун всегда был с ним груб, потому что он всегда был груб с Хонджуном. Иначе и быть не могло. Они были соперниками, порой даже врагами. Так что, конечно, он ожидал от Хонджуна грубости и в постели, он не мог этого отрицать. Другое дело, что он, кажется, не был особенно против. И уже это пугало.

Отвечать на этот вопрос Сонхва не стал. Он бы скорее выпрыгнул из вороньего гнезда головой вниз, чем произнёс бы это вслух.

— Разве это важно? — он делано равнодушно пожал плечами. — Это мой долг.

Хонджун повернулся к нему, хмуря брови. Он выглядел куда более расстроенным, чем Сонхва ожидал.

— Я не хочу, чтобы это было просто твоим долгом, — он поднялся и шагнул ближе, заглядывая ему в глаза. — Это едва ли что-то меняет для тебя, это и не должно, но ты мне очень важен. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Чтобы хотел меня так же, как я хочу тебя.

Сонхва заставил себя не реагировать. Он уже хотел. Это ничего не меняло. Кроме, быть может одной маленькой детали.

— Ты поэтому пытался задобрить Уёна? — спросил он, как мог спокойно. — Ради меня?

— Он тебе сказал? — удивился капитан.

— Конечно сказал. Друг от друга у нас секретов нет. Как и у вас.

Хонджун задумчиво хмыкнул.

— Это имеет смысл, да. Но нет, это не ради тебя. Он меня интригует. Вечно зубастый и дикий, но послушный и ласковый, если дотронуться в правильном месте, — его улыбка стала до странного довольной. — И то, что его лента была бы такой же белой, как твоя, интриги только добавляет.

Сонхва нахмурился, стараясь усилием воли отогнать от лица жар. Сейчас было не время смущаться.

— То есть, тебя развлекает издеваться над девственниками? — спросил он в лоб, заставляя Хонджуна поперхнуться воздухом. — А то, что это всего на один раз, тебя не смущает? Что, если он не захочет, чтобы ты стал его первым? Я вот не захотел.

— Не об этом же речь, — капитан вздохнул и провёл руками по лицу. — Прости, я снова не так выражаюсь. Речь не о том, чтобы быть для кого-то первым. Речь о том, что у нас — у нас всех, не только у меня — будет возможность научить вас чему-то новому. Чему-то приятному. Исследовать чьё-то, тем более своё, тело в первый раз всегда особенно… интересно. Мы уже делали это друг с другом. Мы вместе с совсем юного возраста, как ты знаешь. Я никогда не думал, что мне доведётся сделать это ещё раз.

“Тем более с тобой,” — повисло в воздухе не сказанным. Сонхва мог это чувствовать. Держать свои мысли и сомнительные желания в узде было сложнее с каждой секундой. Вряд ли они с Саном действительно попробовали абсолютно всё.

Нет, он же обещал себе об этом не думать. Идиот.

— Этот опыт, когда ты ещё не знаешь, что ты любишь, когда ты не знаешь, что любит твой партнёр — он уникален. — продолжил Хонджун. — Его нельзя будет повторить. Поэтому он так ценен. Это не значит, что у меня есть что-то против опытных партнёров.

Сонхва кивнул.

— Значит, ты действительно его хочешь, — заключил он, нарочно переводя тему обратно на Уёна и удерживая нейтральные интонации. — Я надеюсь, ты не воспринимаешь это как какую-то игру. Что он не надоест тебе позже.

— Конечно нет! — Хонджун выглядел искренне возмущенным этим предположением. — Слушай, я тебе этого не говорил, но. Главной причиной, почему я обратился к нему напрямую, был Ёсан.

Сонхва удивлённо вскинул брови.

— Ёсан? — переспросил он. — В каком смысле?

— Уён напомнил ему о нём самом. Точнее, о нас, — Хонджун мягко улыбнулся. — Ёсану он очень нравится, но он не знает, как к нему подойти. Он всегда был очень скромным, наш Ёсани. Так что, он попросил меня помочь, раз уж наше прошлое так похоже.

— Похоже? Чем? Объясни, — Сонхва больше требовал, чем просил. Ему было важно понять, потому что сейчас это звучало попросту странно.

— Он рассказал нам, как вы встретились, — будничным тоном ответил Хонджун. Сонхва задержал дыхание. Уён не говорил об этом. Ни с кем. Никогда. — И это очень похоже на то, что случилось со мной и с Ёсаном.

— Вас тоже похитили пираты, — запоздало вспомнил Сонхва. Мать Хонджуна рассказывала ему. Он почти забыл.

— Да, но нам повезло больше, чем ему. Мы были вдвоём, играли на берегу. Так что, наши семьи не пострадали, и никто даже не понял, что Ёсани русалка.

— Расскажешь? — негромко спросил Сонхва. Он не мог толком вспомнить тот давний разговор.

— Если хочешь, — капитан пожал плечами. — Для нас это не такая болезненная история, это было слишком давно. Мы были похищены. Сопротивляться не стали — нам было совсем мало, какое уж тут сопротивление. На время, которое нужно, чтобы довести нас до покупателя, мы стали юнгами на корабле. Без понятия, куда нас собирались продать. Всё закончилось, когда наш корабль атаковал корабль короны — уж не знаю зачем. Не помню, если честно. Глупый был поступок. Проиграли они в чистую, вырезали тогда чуть не всю команду, — он злорадно улыбнулся. — Туда им и дорога.

Сонхва почувствовал как сжалось в груди сердце. Это звучало знакомо.

— Это был не военный корабль, — сказал он. Собственный голос звучал в ушах гулко и неестественно. — На нём не было пушек. На нём не должно было быть слишком много воинов. Они просчитались.

— Не знаю, может быть. Я же сказал, что не помню, — отмахнулся Хонджун. — Я помню, что сражался тоже. Ну, пытался. Меня вырубили почти сразу. И, знаешь, что самое забавное?

Сонхва знал. Был уверен, что знает. Он отстранённо провёл по старому шраму на запястье пальцем.

— Что?

— Меня вырубил какой-то мальчишка, — Хонджун широко улыбнулся. — Спас, хотя и вряд ли специально. Взрослый бы убил одним ударом. А так — нас просто арестовали. Должны были казнить, вообще-то, но…

— Тот мальчишка пришёл за вами, — закончил за него Сонхва. — Открыл вашу клетку. Ты бросился на него с кулаками. Разбил губу. Он всё равно выпустил вас. Отдал ключи и велел бежать. Лодка была у причала, но вы не стали её брать. Я думал, вы смогли уйти пешком.

Хонджун уставился на него широко распахнутыми глазами.

— Ты полоснул мне руку кинжалом, — продолжил Сонхва, поднимая руку и показывая ему едва заметный белый след. — Как раз перед тем, как я тебя вырубил. Глубоко, почти до кости. Ёсана я вырубил сразу после, он даже не сопротивлялся. А потом я нашел Уёна. Дальше по коридору, в самом конце. Я не искал его, просто хотел спрятаться. Это был мой первый бой.

Хонджун медленно взял его запястье, провёл по нему пальцами.

— Но как… ты ведь… — ему словно не хватало воздуха.

— Я не хотел, чтобы вы умирали, — голова кружилась, Сонхва тоже не хватало воздуха, но он не мог перестать говорить. — Вы были просто детьми, такими же, как мы, я не мог поверить, что вас собираются казнить, и я просто не мог… Меня так и не поймали. Никто не знал, что это сделал я. Уён поклялся, что я провёл весь день с ним.

Хонджун с шумом вдохнул воздух и с силой прижал его к себе, едва не ломая рёбра.

— Нет, — выдохнул он прямо ему на ухо. — Нет, это просто невозможно, как ты всегда… Это был ты. Почему это всегда ты?

Сонхва обнял его в ответ. У него был тот же вопрос.

— Привет, — шепнул он, глупо улыбаясь. — Я рад, что вы смогли выбраться.

— Добавил ты себе проблем, а? — засмеялся Хонджун. — Боги, я не могу в это поверить, — он отстранился и взял его лицо в ладони, глядя так, словно видел его в первый раз. — Что ещё ты от меня скрываешь? Сколько раз мне нужно спасти твою жизнь, чтобы мы были квиты?

И, прежде чем Сонхва успел даже подумать об ответе, он поцеловал его, глубоко и жадно, совсем не так, как раньше. В его движениях не осталось ни следа сомнения и осторожности. Сонхва подался навстречу в ответ, зарываясь пальцами в его волосы, кусая губы, скользя своим языком по его. Так было гораздо лучше. Так, как должно было быть у них.

— Если бы мы не были женаты, я бы попросил твоей руки здесь и сейчас, — пробормотал Хонджун ему в губы, отстраняясь лишь самую малость. Сонхва не позволил, рывком дёргая его на себя и снова целуя.

Сонхва даже не заметил, в какой момент они упали на кровать и кто из них был сверху, а кто снизу. Он был слишком занят. В этот раз он сам взял инициативу на себя. Он целовал губы Хонджуна, его скулы, щёки, а затем перешёл на шею, мстительно прикусывая кожу.

Хонджун откинул голову назад и зарылся рукой в его волосах. Сонхва провёл языком по его шее в порыве неожиданной смелости и он вздрогнул всем телом. Было не совсем ясно, была ли эта реакция позитивной.

Сонхва поднял голову, чтобы посмотреть на его лицо, но наткнулся взглядом на их узел. Их странный, грязно-серый, сомнительного вида узел, висящий прямо тут, перед его лицом. Если так пойдёт и дальше, красным он станет прямо сейчас. Сонхва всё ещё не знал, что конкретно может сменить его цвет.

Он резко выпрямился и отполз на другой край кровати, лихорадочно поправляя одежду.

Хонджун поднялся спустя несколько секунд.

— Хва? — позвал он. Его голос был неуверенным. — Что такое? Я что-то сделал?

— Н-нет, ничего, я… — он снова перевёл взгляд на ленты. — Мы не можем рисковать. Прости, я не должен был…

Хонджун нахмурился.

— Рисковать? О чём ты… — он осёкся, заметив его взгляд и повернулся тоже. — О боги.

Он облегчённо вздохнул и расхохотался, падая спиной на кровать, прижимая ладони к лицу.

— Блять. Сонхва, если бы ты знал на сколько мне плевать на этот чёртов узел, — он снова сел и подвинулся ближе, обхватывая его лицо ладонями. Сонхва задержал дыхание. — Я хочу тебя. Я люблю тебя. Неужели мы недостаточно ждали? Неужели это так важно? Он нужен нам красным в любом случае, почему я должен…

— Я тоже тебя люблю, — перебил его Сонхва, накрывая его ладони своими. Он едва слышал свой собственный голос. — Но это важно. Важнее, чем мы. Важнее чем что угодно. Я жизнь за это отдам.

— Уже отдавал, — выдохнул Хонджун, прижимаясь своим лбом к его и закрывая глаза. — И это тоже то, за что я тебя полюбил. Я не могу жаловаться, да?

Сонхва тихо фыркнул.

— Не можешь.

Хонджун поцеловал его ещё раз, мягко и медленно в этот раз, и прижал к себе, укладывая их обоих на кровать.

— Хотя бы это ты мне позволишь? — спросил он ворчливо, вопреки тону ласково перебирая его волосы.

Сонхва кивнул. Это не было отклонением от первостепенной задачи.

— Только не увлекайся.

Он мог потратить на это ещё пару минут.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

Сонхва ощущал себя странно. Его мотивация не изменилась. Она не менялась годами, если уж на то пошло. Он помнил свой сон, своё решение, ход мыслей, приведший к нему, и понимал, что это было правильно, логично и он не должен был отступать от плана. И главным условием для этого было держать себя в руках. Он же не смог продержать себя в руках даже до вечера. Уже к середине дня все правильные мысли покинули голову и он снова стал неприлично, до головокружения счастлив.

Хонджун рассказал новость об их неожиданном открытии всем и, как и ожидалось, реакция была однозначно позитивной. Ёсан не мог перестать суетится, хватая то его, то Уёна за руки и заглядывая им в глаза. Теперь, зная о его отношении к Уёну, Сонхва мог заметить, как сильно он нервничал. Сам Уён реагировал не сильно лучше. Он был шокирован и даже не пытался это скрыть. Публичный и очень откровенный поцелуй от Хонджуна он принял без раздумий, мгновенно расслабляясь в его руках, и вырвался только спустя пару секунд. Сонхва успел понять, что он был более чем не против самого процесса и смущала его именно публичность.

Уён был здесь своим, и Сонхва тоже чувствовал себя своим, и это возвращало дурманящий туман счастья обратно. В этот раз он не мог от него избавиться. Даже не представлял, как это сделать.

Если так подумать, было ли это так необходимо? Однозначного ответа на этот вопрос у Сонхва не было. Он встревожил Уёна и Сана, возможно, и остальных тоже, и даже не добился каких-то особенно впечатляющих результатов. Очевидно, выбранная тактика была не самой эффективной. Быть может, ему и впрямь не стоило у ней возвращаться.

Извиниться перед Саном он догадался только под вечер. Тигр заверил его, что ничего страшного не случилось и он всё понимает, но было видно, что он беспокоился.

Хотел Сонхва или нет, он всё ещё мог скатиться обратно в уныние непроизвольно. Он начал было беспокоиться о том, как пройдёт сегодняшняя ночь и не повторится ли всё снова, но, к счастью, эта ночь обещала быть несколько иной: их с Уёном наконец-то поставили на ночное дежурство.

Сонхва совсем не выспался, так что время было неподходящее, но он был рад: и назначению, и тому, что назначили только их. Это означало, что им верили. И что он не сможет увидеть ни одного кошмара.

Сейчас Сонхва сидел на верхней палубе, свесив ноги за борт и смотрел на тёмную воду. Уён выбрал своим место в вороньем гнезде и это была единственная причина, по которой он не был сейчас рядом с ним: лезть туда не хотелось.

Во всяком случае, он был полезен прямо сейчас. Смотрел за горизонтом, охранял корабль. Если он вообще нуждался в защите.

История с флотом вышла занимательная. То, что он состоял большей частью из не-людей, делало его практически невидимым. Драконы и морские змеи, сирены и русалки — им не нужны были корабли. Они прекрасно справлялись с охраной своих территорий. Всё, что было нужно, это оружие, план, грамотное распределение территорий и групп и достойный лидер для каждой.

Сонхва был уверен, что организовать всё это было непросто, тем более сделать это незаметно. Было поразительно, как хорошо они с этим справлялись. И было очевидно, что долго это не продлится.

Они защищали свои берега от пиратов и от кораблей их собственной страны, и эта защита выглядела надёжно, но была, по сути своей, весьма условной. Едва ли они смогут продержаться дольше полугода. Патруль занимал много времени и сил. И люди, и не-люди, участвующие в происходящем, не были воинами. Они были земледельцами, рыбаками и торговцами. Им всё ещё нужно было кормить семьи.

Именно здесь и крылась настоящая опасность. Именно поэтому нужно было закончить всё это как можно скорее. Позволить людям вернуться к их работе, удостовериться, что корона будет выполнять свои обязанности перед своим народом, и, быть может, позволит всем жить и работать если не на равных, то хотя бы близких к равным условиях.

Он должен был думать об этом, составлять планы, обдумывать возможные варианты развития событий, все способы, которым королева могла повернуть всё в свою пользу. Вместо этого он витал в облаках, чувствовал фантомные касания чужих рук и губ на своей коже и напевал незнакомую мелодию, вслушиваясь в мягкий шёпот волн, вторящий его тихому голосу.

Сонхва знал, в чём была причина. Перед тем, как уйти спать, каждый член команды посчитал нужным к нему подойти. Он не знал, делали ли они что-то подобное с Уёном. Были подозрения, что да.

Лёгкий поцелуй от Сана был чем-то уже привычным. Он всё ещё немного кружил голову, но не удивлял.

Глубокий и кусачий поцелуй от Хонджуна не был тем, чего он ожидал, но однозначно тем, что помогало ему не уснуть.

Ёсан ограничился крепкими объятиями. Сонхва обнял его в ответ. В последний раз Ёсан держал его так крепко, когда похищал. Кто бы мог подумать, что однажды всё изменится до такой степени.

Минги ограничиваться не стал и совершенно беззастенчиво чмокнул его прямо в губы. Сонхва был виноват сам. Минги спросил, может ли он его поцеловать, и он сказал да. Но он понятия не имел, что речь была о губах!. Самым пугающим в очередной раз стала собственная реакция. Он не был против, даже немного.

Юнхо довёл его до крайней степени смущения с помощью одних только слов. Спросил, помогли ли Сонхва его наставления, смог ли он сделать всё сам, или ему потребовалась помощь Сана. А потом предложил свою. “Для следующего раза,” — так он сказал. Сонхва согласился, даже не успев задуматься. Тихий и низкий голос имуги делал с ним что-то странное. Юнхо кивнул и сжал его руку своей, обещая, что обязательно о нём позаботится. Сонхва до сих пор не мог избавиться от мыслей о том, какими большими ощущались его ладони.

Чонхо весь день бросал в сторону Сонхва долгие настороженные взгляды, иногда открывал рот, словно хотел что-то сказать, но каждый раз закрывал его уходил прочь. Сонхва ожидал, что наедине он станет более разговорчивым, но, вместо этого, случилось нечто странное. Чонхо взял его лицо в ладони и коснулся его лба своим, даже не спрашивая разрешения. Сонхва это не удивило. Он повторил жест не задумываясь, обнимая лицо Чонхо ладонями и поглаживая его скулы большими пальцами. Они простояли так неприлично долго, не двигаясь и почти не дыша, просто держа друг друга в руках. Сонхва был уверен, что слышал что-то. Не то тихую мелодию, не то едва различимый шёпот. Лишь когда Чонхо отстранился всё затихло снова. Сонхва в видел его взгляде вопрос, чувствовал, что он ждёт от него что-то, что всё это что-то значило, но он не знал, что ответить. А затем Чонхо улыбнулся, немного скованно и неестественно и ушёл, оставляя его в одиночестве.

Это было всё, что занимало его мысли. Их касания, их жесты, их голоса. Сонхва хотелось почувствовать всё это снова, услышать, узнать больше, понять лучше.

Сонхва всё ещё не знал, имеет ли право быть настолько счастливым. Он просто был.

~⁠☬~☬~⁠⁠☬~

То, что окончательное возвращение головы Сонхва на место не было его заслугой раздражало. Всё остальное… Уён даже не знал, почему продолжал удивляться.

Для него лично ничего не изменилось. Да, Хонджун и Ёсан были с ним на одном корабле, но они были там не так долго, как он, и они не пересеклись ни разу. Это был забавный факт из прошлого, не более того. Да, Сонхва спас их всех, не только его — не важно

Но только не для Ёсана и Хонджуна. Для них всё было серьёзно.

Уён мог признаться себе, что он ревновал. Сонхва был окружён всеобщим вниманием. Его любили ещё больше, чем раньше, о нём заботились, и это было правильно. Это было хорошо. Уён был рад за него. Он правда был.

Но что на счёт него?

Обычно он давил в себе эти мысли, глупые и эгоистичные, но в это раз не выходило. После того, как капитан решил сделать из него посмешище, забывая все свои предыдущие обещания и целуя при всех, Уёну не оставалось ничего иного, кроме как спрятаться. Это ему тоже чести не добавляло, но куда уж хуже. В вороньем гнезде, куда половина команды просто не могла залезть, было безопасно.

Он прятался специально, но всё ещё был расстроен, что никто даже не стал его искать. Он был рад, что Сонхва был окружён вниманием со всех сторон и снова светился от счастья, но он чувствовал горькую, болезненную зависть, просто глядя на него.

Что на счёт него?

Уён защищал Сонхва почти всю свою жизнь. Он не был идеален, но он был незаменим. Только он мог поднять ему настроение. Только он знал о его вкусах, увлечениях и мыслях. Только он мог спасти его, если он вдруг оказывался посреди океана.

И тут, вдруг, он оказался не нужен вовсе. Теперь у Сонхва были Сан и Хонджун, а скоро будут и все остальные. Они уже знали о нём то, чего не знал Уён. Они уже плавали лучше, чем он.

Уён даже переспать с ним не смог. Всё ещё не мог. Даже если бы Сонхва попросил его напрямую, он бы нашёл способ этого избежать. Трус и слабак. Он боялся опозориться, боялся глубины, боялся воды.

Если бы Уёну было, куда уйти, если бы он не знал, что это глупо и приведёт к ужасным последствиям, он бы ушёл прямо сейчас.

Он начинал понимать чувства Сонхва, когда тот просил Хонджуна его убить и ему это совершенно не нравилось.

Сонхва был счастлив, и он заслуживал этого счастья. Уён хотел, чтобы он был счастлив. Он любил его. Все любили его и это было правильно. Сонхва этого заслуживал.

А что насчёт него?