В окно смотрели звёзды. В просторном кабинете стояло кресло, а в нём сидел эльф. В этой фигуре многое выдавало мага. На глубоко-синей мантии серебрились руны, а золотые кольца с полупрозрачными самоцветами отражали тёплый свет от магических фонарей. На груди висел медальон, тяжёлый, придавливающий легкую ткань к плоской, почти впалой груди.
Эльф читал книжицу с твёрдой обложкой. На ней причудливой сетью и волшебными чернилами нарисовали узор. Те, что светлее — защита от руг, темней — от невзгод, а обложка — невзрачно коричневая, обтянутая толстой кожей, и от этого тетрадка казалась пухлой.
На первой странице — год. И каждый лист в ней — краткая запись о дне. Это дневник, и таких у эльфа собрался уже целый шкаф. Каждый раз, когда он заходил в тупик, обращался к себе прошлому, который ещё помнил всё то, что сейчас утекло через несовершенную память.
Снилась женщина. По лицу похожа на эльфийку, но других признаков не рассмотрел. Я боялся её золотых, хищных глаз, она смотрела на меня в тёмном поле. Так как я различил их цвет, могу уверенно предположить: они светились. Наверное, это и напугало меня.
Нашёл. Первая запись из всех, которые он собирался нанизать на теорию, которая сейчас занимала острый ум. Эльф подвесил дневник в воздух с раскрытой страницей. И позвал с полок следующий дневник.
Из всех этот выглядел одним из самых потрёпанных. Некоторые его страницы обросли мелкими рваными трещинами по краям. Тот год целиком маг посвятил исследованию, и записывал сюда часть идей. Маг думал… нет, он был уверен, что смог объединить все энергии, смертные, божественные, природные, в одну теоретическую суть. Он исписал милю свитков своими расчётами, и ещё сотни дюймов — в краткой выжимке, которую предоставил на суд.
Мою теорию отвергли. (Написано твёрдым почерком. Далее буквы пляшут)
Они идиоты, которые не понимают сути. Да, я признаю, недоработки. Да, я просто не мог с первого раза быть принятым и обласканным: с редким гением это так, а я всего лишь ремесленник, которому мироздание приоткрыло клочок.
Среди критикующих были: <…> и женщина, чьего имени и магической степени я не узнал. Думаю, я сделаю это завтра: брюнетка в солнечной мантии. Странно, что раньше я её не встречал.
Несколько страниц позже — и имя, и фамилия, и степень. Магистр Лаура Сильвер, фамилию брали многие, которым по безродности иметь её не положено.
И эльф ходил к ней. К человеку.
Его манил её ум, её резкость и прямота, и отвращала её беспощадность. Сейчас, впрочем, эльф улыбался: он весьма скоро разобрался, в чём дело. Она разрабатывала теорию, по смыслу похожую, но растущую на других, воистину ошибочных принципах, и представив свою он, ненароком, затронул её.
Ещё одна книжка повисла недалеко от кресла. И пустеющая полка отдала ещё одну: более толстую. Он порой вкладывал в неё страницы и писал больше обычного: проводил много времени в скучной засаде.
Редчайший том, фолиант знаменитого архимага у восточных мудрецов, где он хранился, украл знаменитый вор. Для многих других волшебников это было единственным шансом найти её и заполучить в свои библиотеки. И он крался по всякому упоминанию этого человека. Но…
Я упустил его. Целый вечер просидел в том вонючем трактире. Моя беда в том, что ждал я его не один. Эта женщина с самого начала показалась мне странной, слишком много золота на пальцах, волосах и шее для таких мест. Она была уверена в своей силе, и я воспринимал её более чем всерьёз, хотя до последнего надеялся, что она здесь за другим.
Тем более, что в какой-то момент она вышла из таверны. Это было слишком рано для того, чтобы хотя бы попытаться поймать того самого плута: со второго этажа ещё не спустился ни один из его дружков.
<...>
Ловушка захлопнулась. Я сидел достаточно близко, чтобы активировать заклинание, которое должно было усыпить всех на втором этаже. Я рассчитал его точно, но не учёл обидную мелочь: эта женщина. Она вернулась и поспешно прошла на второй этаж. Я слышал стук наверху, очевидные звуки боя, и вместо того, чтобы естественно уснуть в своей постели под действием заклинания, плут подорвался и сбежал через переполненный людьми зал. Когда мы оба выскочили на улицу, он уже растворился в ночной темноте, искусностью без магии, доступной только таким знаменитым пройдохам.
Ещё пара книг. Какие-то дневники маг пролистывал, почти не глядя, потому что хорошо помнил и старуху с канареечным зонтом, с которой провёл долгую дождливую ночь у костра на развалинах древней библиотеки, и девочку в песочном платье, которая болтала ногами, сидя на заборе и комментировала, пока он по икры в луже искал в ней же амулет с порванной цепочкой.
Провалы из-за неё. Триумфы — вопреки ей. Как ни подумай про цвет, а он — золото, и он всегда рядом с женщиной, за которую цепляется рассеянный взгляд и увлеченный заботами ум. Спустя время, эльф поглядел поверх книг. Пять раз по куску памяти он нашёл без проблем. Помести их по кругу и жди, она явится, чтобы ответить на единственный твой вопрос.
И теперь он узнает покровительницу колдовства под любой её личиной Младшая дочь бога, наполовину смертная, потому обреченная среди смертных же жить. Удача встретить её пять раз, а чтобы оказаться обласканным полубожественным вниманием — сказка, мечта, в которую маг сейчас верил. Озарение пришло ему в смутном сне, где не было никого, но лежали груды сокровищ, и в металле отражался девичий смех.
Сейчас же… распахнулось окно, впустив и больше звёздного света, и ночную прохладу. Эльф ждал настоящее солнце, магистра Лауру Сильвер в её жёлтой мантии, но по причудливой спирали к нему на колени приземлилась бумажная птичка.
Она развернулась в записку, оставив таять в воздухе маленькое золотистое облако.
“Ты знаешь, где меня найти”.
И это значило, что он прав. А единственный важный вопрос “почему” действительно подождёт до утра.