Конец первого семестра приближался стремительно. Никита не мог поверить, что первый экзамен ждал его уже через два месяца.

Благодаря Андрею он стал учиться гораздо лучше, но всё ещё средненько. Часто с неизлечимой даже ремнём ленью. Андрей говорил, что для универа это нормально — он и сам в студенческие годы не стремился быть отличником. Но Никита всё равно нервничал. Как оказалось, школьные экзамены были цветочками в сравнении с тем, к чему их готовили в университете.

— Я заберу документы, — раз за разом говорил он Андрею, когда тот ругал его за очередную заваленную практическую по вышмату. — Это невозможно понять! Зачем оно мне вообще надо?

— Ты хочешь что-то понять, даже не выучив формулы. Сядь и зубри. Я проверю.

— Делать мне нечего!

Дальше дело решалось ремнём. Никита был не против, но всё равно обижался на Верхнего за излишнюю строгость. Разве он не видит, что даже после зубрёжки Никита получает двойки? Это безнадёжно. Не сдаст он никакой экзамен.

После очередной заваленной контрольной Никита пришёл домой раздражённый. Стянув ботинки и куртку, он отправился прямиком на кухню, плюхнулся на диван, закинул ноги на обеденный стол и закурил. В мыслях снова вертелось только одно — отчисление.

— Это что ещё такое?

Услышав недовольный голос Верхнего, Никита резко убрал ноги со стола и спрятал вейп в складках покрывала. Густой пар быстро рассеялся, оставляя после себя едва уловимый аромат апельсина.

— Ничего. Тебе показалось.

Никита виновато улыбнулся, но Андрей и бровью не повёл.

И как он только не заметил, что Верхний вернулся раньше него? Всё этот вышмат — все мозги высосал!

— Я тебе что говорил про курение в квартире? — спросил Андрей так строго, что у Никиты проснулась совесть. Он прекрасно помнил, насколько Андрей ненавидит эту его привычку. — Не накурился за весь день на улице? На каждом перерыве бегаешь.

— Это же вейп… он безобидный.

— Тебе прочитать лекцию о том, насколько ты сейчас не прав или сразу испробуем щётку?

Никита обиженно поджал губы и промолчал. И зачем он только предложил добавить в их Тему «согласованное несогласие»? Андрей теперь каждый раз ставил его перед фактом — порке быть, хочет он этого или нет. С одной стороны, так им обоим нравилось больше — не нужно по десять раз спрашивать разрешения и портить этим момент. С другой, теперь Никите хотелось сопротивляться усилившемуся контролю.

— Электронка даже не пахнет, ты раньше совсем её не замечал! — выпалил он прежде, чем успел подумать. Андрей приподнял брови в удивлении. — То есть… от моей куртки ведь не пахнет!

— Ты куришь тут, пока меня нет дома? — Андрей проигнорировал его оправдания.

— Нет…

Конечно же, его ответ прозвучал недостаточно убедительно. Андрей нахмурился, ушёл в свою комнату, но тут же вернулся с длинной массажной щёткой в руках.

Никита нервно сглотнул. Они купили эту щётку и парочку других девайсов на прошлой неделе, когда гуляли по единственному в Новоозёрске большому супермаркету. Андрей со знанием дела хлопал каждой из представленных щёток по руке, пока Никита стоял рядом с пустой корзиной и очень стеснялся.

— Пошли, — Андрей кивнул в сторону комнаты.

— Да за что?

Вопрос был риторический. Никита вжался в диван, не желая в этот раз сдаваться добровольно. Они и это обсуждали — Андрей прекрасно знал, что в таких случаях ему можно применять чуть больше силы.

— Вот сейчас мне и расскажешь, за что, — Андрей в два шага оказался рядом и, схватив его за ухо, потянул вверх. Никита зажмурился, вцепившись в его руку пальцами. Это было не больно, но достаточно неприятно.

Устроившись по центру кровати, Андрей привычно уложил его себе на колени, стянул штаны и сразу же начал опускать щётку. Никита зашипел и задёргал ногами, то и дело ударяясь пальцами по ковру.

Щётка оказалась гораздо страшнее ремня. Увидев её в магазине, Никита и подумать не мог, что такая безобидная вещь способна принести столько боли. Она ведь пластмассовая и достаточно лёгкая — это так нелогично!

— Так, за что я тебя наказываю? — поинтересовался Андрей, ни на секунду не останавливаясь.

Никита попытался ответить, но из-за слишком быстрых ударов не смог выговорить ничего, кроме «ай» и «блин».

Андрею пришлось замедлиться.

— Я завалил контрольную по вышмату, — выпалил Никита, решив, что лучше получить за всё и сразу, чем по отдельности.

— Вот как, — удивился Андрей. Удары вновь стали частыми. Никита в отчаянии потянулся назад рукой, попытался прикрыться или хотя бы помешать. Андрей перехватил его запястье раньше, прижал к пояснице и продолжил опускать противную щётку то слева, то справа, то ниже, то выше… — Об этом мы позже поговорим. Сейчас про другое.

Никита недовольно замычал, уткнувшись лицом в одеяло.

— Что насчёт курения? — напомнил ему Андрей и снова замедлился. — Я тебе говорил не курить в квартире? Говорил.

— Да это же не сигареты, можно и в квартире… ай-ай! Ну хва-ати-ит!

Андрей вдруг стянул его трусы до колен и продолжил опускать щётку с удвоенной силой. Никита вскрикивал на каждый удар. Он был возмущён, оскорблён и немного пристыжен. Андрей ещё ни разу не раздевал его полностью, но сейчас сделал это легко и невозмутимо — будто так было всегда.

Никите это далось нелегко, но, смирившись с судьбой, он перестал сдерживаться и заплакал так надрывно и печально, как только мог. На заднице уже давно не было нетронутого места, удары наслаивались и пробивали всё глубже. Никита упёрся носочками в пол и изо всех сил пытался подставить для удара место пониже — то, куда Андрей бил гораздо реже.

Андрей легко с ним согласился, но Никита тут же об этом пожалел — удары под новым углом ощущались гораздо болезненнее.

— Задымил всю квартиру, — ворчливо продолжил Андрей, нанося удары по дуге снизу вверх. Никита сильнее вжался лицом в одеяло, зажмурился и громко замычал от боли. Быстрые удары не только обжигали, но и утомляли. — И каждый день дымишь тут, пока меня нет! Хоть бы форточку открыл, если на улицу лень выходить! Вся кухня провонялась! Ещё и ноги на обеденный стол закидываешь! Совести нет!

— Это не ды-ым, а пар! И он пахнет апельсин-ном! А!

Стоило замолотить ногами и вырваться почти получилось. Никита сполз коленями на пол, обрадовался, что всё наконец-то закончилось, но Андрей легко подтянул его обратно и перекинул свою ногу так, что она оказалась сверху и теперь удерживала обе ноги Никиты внизу.

— Не важно, чем оно пахнет! Я не могу заставить тебя это бросить, но я очень прошу тебя, — сказал Андрей, подкрепляя последнее слово особенно сильным ударом. — Выходи. На. Улицу.

Никита протяжно заныл. Андрей ударил ещё несколько раз и наконец ослабил хватку. Никита тут же сполз вниз и, уткнувшись лицом Андрею в бедро, заплакал с новой силой.

Андрей молча запустил руку в его волосы, погладил по голове, чуть потянул на затылке. Никита быстро стал успокаиваться, но на попытку Андрея заставить его поднять взгляд, только сильнее вцепился обеими руками в его штаны.

— Стыдно хоть? — поинтересовался Андрей, не прекращая гладить его по волосам. Никита не ответил, подполз чуть ближе, утыкаясь коленями в ногу Андрея. — Сколько раз в день куришь?

— Не знаю…

— Каждую перемену бегаешь на улицу, потом после пар на дорожку, а потом ещё и дома. Это зависимость.

Никита вновь промолчал. Бегал в курилку он скорее по привычке. Если бы не она, он бы бросил. Не было у него никакой зависимости.

Не дождавшись ответа, Андрей тяжело вздохнул.

— Не безобидный этот твой вейп, — сказал он, наклонившись, чтобы потрепать Никиту за плечи. — И добавки эти апельсиновые тоже токсичные. Это всё маркетинг — не бывает безопасного курения. А электронки ещё и взрываются, слышал? У нас в прошлом году студента в ожоговое увезли — на зарядку эту дуделку поставил, а она на куски разлетелась. Руки ему сожгла и лицо.

Никита всхлипнул и обнял Андрея за ногу так крепко, что тот усмехнулся.

— Ладно, ладно. Я просто рассказываю тебе то, что знаю. Никакой поркой эту гадость бросить не заставишь. Если бы всё было так просто…

— Попробуй, — Никита ответил так тихо, что и сам себя не расслышал.

— Что?

— Хочу, чтобы ты… заставил, — Никита всё же посмотрел Андрею в глаза. Верхний был удивлён его предложению.

— А ты сам-то хочешь бросить?

Никита активно закивал, ёрзая щекой по чужому бедру.

— Хорошо, будем бросать, — усмехнулся Андрей. — За каждый срыв будешь получать этой щёткой по тридцать ударов. Идёт?

Никита перевёл взгляд на щётку.

— Идёт.

Они ещё немного посидели в тишине. Никита полностью успокоился, вернул одежду на место. Андрей бережно вытер слёзы на его лице и помог подняться.

— Я после школы курить начал, — признался Никита, осторожно устроившись на мягком матрасе рядом с Андреем. Верхний обнял его и прижал к себе. — В семнадцать. Матвей курил, ну и я следом.

— Что за Матвей?

— Лучший друг. Мы с первого класса дружим.

— До сих пор общаетесь?

Никита вздохнул. Первые годы после школы они с Матвеем всё ещё были не разлей вода. Друг звал его погулять каждую неделю. Они ходили в кино, ездили на концерты и даже ночевали на непонятно чьей даче, когда Никита в очередной раз захотел понервировать гиперконтролирующую мать. Им было весело вместе.

Дальше дружба поутихла. У Матвея появилась работа и первая девушка, у Никиты — мечта убраться подальше от дома, оборвать все мосты и попасть в Тематический клуб, на который он подписался в Телеге. После переезда в Новоозёрск, Никита написал другу лишь однажды — рассказал, как добрался, и спросил, как дела. Матвей ответил сухо — на этом их общение окончательно прекратилось.

— Нет, давно уже разбежались, — ответил Никита, стараясь скрыть печаль в голосе. — Теперь с Егором дружу… а у тебя есть друзья?

— Сейчас только Валера. Раньше была компания, но все разъехались — кто куда.

— Что за компания? Тематиков?

Андрей усмехнулся.

— И да, и нет, — загадочно ответил он. — У риггеров своя тусовка.

— Это как?

— Шибари — это не только БДСМ. Некоторые обижаются, если их причисляют к Теме. Считают это искусством и медитацией.

Никита задумчиво хмыкнул.

— А ты как считаешь? — спросил он.

— Считаю, что это всё и сразу, но мне больше нравится Тематическая составляющая. Дисциплина.

— Это как?

— Это… — Андрей задумался. Никита вынырнул из его объятий, чтобы посмотреть на него. — Это, если не исправишь оценку по контрольной, то я привяжу тебя к стулу и не отпущу, пока всё не выучишь.

Никита обиженно фыркнул. Он знал, что Андрей преувеличивает.

— А если пообещаю, что исправлю, можно мне завтра уйти с последней пары?

— С моей? Конечно, нет.

— Почему?

Никита понимал, почему, но не мог упустить шанса лишний раз подразнить Андрея.

— Потому что ты даже не начинал готовиться к моему тесту. Он уже на следующей неделе.

— Так я и не начну… в смысле завтра не начну! Ай!

Никита вовремя вскочил. Андрей снова схватился за щётку и совсем не в шутку похлопал ей по руке.

— Нельзя, — повторил он, и Никита скорчил обиженную гримасу. — Вздумаешь прогулять, мало не покажется. И если у тебя проблемы с математикой, то я бы предложил свою помощь. Завтра вечером у меня как раз будет на это время.

Другого ответа Никита и не ожидал. Он и сам ещё вчера сказал Егору, что прогулять лучше бесполезное БЖЧ, но ни в коем случае не экономику. Не было ни единого шанса, что Андрей простил бы ему подобную выходку. Тем более без уважительной причины.

Разве что под настроение.

— Стоило попытаться, — вздохнул он.

Андрей улыбнулся.

— Иди переоденься, двоечник, — напомнил он, в шутку замахнувшись щёткой. Никита со смешком выскочил из комнаты. — И дуделку свою мне на хранение принеси, раз бросать будешь!