***

Некоторым людям свойственно помнить каждую свою ошибку до конца своих дней. Некоторые беспокоятся лишь о больших, другие люди, наплевав на все, идут по жизни, не оборачиваясь на прошлые проступки, прямо навстречу к новым. Цзышу был из тех, кто помнил все свои неверные решения, потому что все эти решения привели его к полной разрухе, которую он скромно называл своей жизнью и из последних сил все еще пытался ее жить.

Одной из самых больших ошибок в своей жизни он считал работу на Цзинь Вана. Сначала он искал себе оправдания: омега, на плечи которого легла ответственность в виде бизнеса его приемного отца, он бы не потянул это в одиночку. Сейчас же, когда прошло много лет, мозгов прибавилось (по крайней мере, Цзышу на это надеялся), он понял, что у него было достаточно возможностей поднять бизнес и в одиночку, а не разрушать все до основания, по кирпичику, собственными руками делая все, что прикажет Цзинь Ван.

Цзышу с содроганием вспоминал время, проведенное в его компании. Оно и привело к ошибке более ужасной, чем связь с этим альфой.

Стоя на пороге родильного дома, в которым пять лет назад Цзышу окончательно лишил себя души, омега смотрел в большие окна, за которыми сновали люди. Омеги, готовые вот-вот принести новую жизнь в этот мир, альфы с букетами и маленькими детьми на руках, врачи. Решив, что это странно, просто стоять и смотреть, словно маньяк, Чжоу Цзышу наконец зашагал по направлению ко входу.

По ушам тут же ударил шум внутренней суеты роддома. Смеющиеся мамочки, родня, встречающая новоиспеченных родителей, детские голоса, от которых у Цзышу пятый год идет дрожь вдоль позвоночника.

– Вам чем-нибудь помочь? – раздался рядом приятный женский голос, и Цзышу тут же повернулся, встречаясь взглядом с красивой девушкой, у которой на бейдже черным по белому было выведено «Лю Цяньцяо»

– А… – немного замявшись, Цзышу сделал глубокий вдох и будто сменил маску. На губах заиграла вежливая улыбка, и он сам словно стал двигаться более плавно, – Госпожа Лю, я родственник одного из бывших пациентов. Чжоу Сюй. Пять лет назад он…– нервно облизнув вдруг пересохшие губы, Цзышу продолжил: – он написал отказную на новорожденную девочку. Я бы хотел узнать судьбу малышки.

Выдавив улыбку, Цзышу посмотрел в глаза медсестре, которая нахмурилась, а после ввела данные в компьютер, что-то выискивая. Ожидание тянулось мучительно долго, Цызшу еле сдержал порыв нервно постучать носком кроссовка об пол, дабы высвободить напряжение, стягивающееся внутри раскаленной пружиной.

– Простите, я ничем не могу помочь, – все же отозвалась девушка, закрывая вкладку, и вновь посмотрела вежливо-отстранённо, – ребёнка забрали почти сразу, так что можете о ней не беспокоится.

– Сразу?.. – Внутри что-то треснуло. Значит, Цзышу потерял шанс вернуть её сразу же. Сразу же…

– А… можно… можно узнать куда…

– Доктор Вэнь! – вдруг окликнула девушка, смотря Цзышу за спину, а у того сердце замерло на пару ударов. Только не он. – Тут спрашивают за одного из ваших пациентов, можете помочь?

Улыбнувшись, Лю Цяньцяо подхватила какие-то папки и тут же исчезла с места, будто ее тут и не было. Цзышу же так и замер, схватившись за стойку администрации так, что кончики пальцев побелели и сжимал все сильнее с каждым шагом, которые слышал позади.

– И чем же я могу помочь? – раздалось позади, бархатным тоном, с толикой холода от человека, явно не настроенного разбираться с проблемной родней.

– Знаете… Ничем! – выпалил Цзышу, не разворачиваясь и уже собрался выскользнуть в сторону выхода, как его ухватили за плечо и развернули несколько грубо. Черные омуты тут же впились в самую душу, вытягивая из нее все соки, как когда-то. – Что вы себе позволяете? – пробормотал Цзышу почти шепотом, растерянно смотря на Кэсина, который так и не отпустил омегу.

– А-Сюй? – с не верящей усмешкой спросил Кэсин, – и что же ты тут делаешь?

Внезапно этот вопрос застал врасплох. И правда, что же он тут забыл спустя столько лет, с какой-то надеждой все исправить, будто это подарит ему какой-то второй шанс, новую попытку начать жить правильно. Как глупо с его стороны.

– Хотел узнать, как она, – так же тихо ответил Цзышу, смотря в чужие глаза и, удивительно, чувствуя стыд. Уж перед этим человеком ему никогда не было стыдно! Но сейчас что-то случилось, повернулось так, что именно перед Кэсином было почти так же стыдно, как и перед брошенной дочерью.

– Она в порядке, – рука наконец покинула плечо, и это ощущалось будто сброшенная гора, не меньше, – тебе не стоит беспокоиться. У нее любящая семья, достаток и прекрасное воспитание, все, чего ты не мог тогда ей дать. Счастлив? – алые губы растянула улыбка, а Цзышу почувствовал, как у него алеют кончики ушей, – ты хотел вернуть её, да?

– Теперь это уже вряд ли имеет какое-то значение, если она правда… счастлива? – отведя взгляд, омега сжал губы в тонкую полоску, на секунду позволив себе представить, как могла бы выглядеть его дочь сейчас. Как угодно? В любом случае, главное, что она была счастлива, и ему придется в это поверить. Кэсин ведь ему никогда не лгал, верно?

***

– Что ты сказал? – переспросил Цзышу, медленно разворачиваясь и очень сильно стараясь испепелить взглядом юнца в белом халате, который по какому-то стечению обстоятельств оказался его врачом.

– Лопатки, говорю, красивые, – словно и не заметив убийственного взгляда, Вэнь Кэсин подошел к Цзышу ближе, – вам никогда такого не говорили? Даже тот, кто… – молодой человек многозначительно глянул на большой живот Цзышу, а после со скоростью молнии ретировался из палаты, когда в него полетела бутылка с водой, которую он же и принес пару минут назад.

***

Кое-как увильнув от Кэсина, Цзышу наконец сидел в своей квартире, размышляя над тем, что же ему делать дальше. По крупицам он восстанавливал свою жизнь с нуля, наконец решив, что стоит на ногах достаточно твердо, чтобы вернуть ту самую недостающую часть, с которой осталось сердце, хоть по началу он этого и не заметил.

Каким же идиотом нужно быть, чтобы надеяться, что все те пять лет его малышка просто ждала, когда ее заберет домой родной папа, будто ничего не было, так, просто оставили на передержку, как котенка, пока заняты слишком важными делами. От понимания собственной омерзительности захотелось заглушить эти мысли вином, да вот в доме не осталось и капли после данного то ли себе, то ли ребенку, обещания больше не травить себя алкоголем.

Поднявшись с пола, на котором до этого просидел около пары часов, Цзышу наконец направился к рабочему столу, где в режиме ожидания находился ноутбук, маленький помощник, благодаря которому Цзышу мог найти ответ почти на любой свой вопрос. И сейчас вопрос у него был один: счастлива ли его дочь.

***

Ответа не было. Совсем! База данных была пуста, даже имя Чжоу Сюя в ней не было, что наталкивало на вопрос, откуда Лю Цяньцяо взяла информацию. Девушка знала об удочерении несуществующего ребенка несуществующего Сюя, и это вгоняло в паранойю, которая маленьким комком уселась в груди, постепенно разрастаясь. О нем никто не знал. У него не осталось тех, кто помнил бы его подставное имя, кроме Кэсина, а настоящее и вовсе последний раз произносили пару лет назад, на пути к мосту Найхэ.

Цзышу сначала подумал, может быть, Цяньцяо просто ответила из вежливости, чтобы не расстраивать Цзышу, но после встал вопрос о том, откуда она узнала, что врачом Сюя был Кэсин. Тогда… Возможно, сам Кэсин рассказал о своем пациенте? Ибо Цяньцяо Цзышу не помнил, да и она выглядела слишком юно, чтобы работать в том роддоме пять лет назад.

***

– А-Сюй, это ведь опасно, ходить без метки, да еще и с маленьким ребенком на руках, что будут говорить бабульки у подъезда? – жалостливо говорил Кэсин, сидя у больничной постели и нежно поглаживая живот Цзышу.

Сам же Чжоу Цзышу смотрел на альфу, как на идиота, ведь давно уже сказал ему, что малышку он оставить не сможет. Слишком много происходило в его жизни сейчас и каждый день, проведенный в этой палате был словно попытка надышаться перед смертью.

– Ничего они не скажут, – все же отозвался Цзышу, прекрасно зная, что никто и никогда не увидит его с ребенком на руках.

***

Возвращение в этот город, конечно, давало шанс того, что Цзышу встретится с Вэнь Кэсином вновь, но он точно не ожидал, что это произойдет так скоро. Гуляя рядом со своим домом, решив немного проветрить голову после похода в магазин, омега заприметил на детской площадке знакомую фигуру. Кэсин явно выделялся из толпы мамочек-омежек, которые приглядывали за своими детьми, мало того что альфа, так еще и с ребенком возился не хуже любого омеги. Стоп. С ребенком?

Чуть не споткнувшись на ровном месте из-за внезапного открытия, Цзышу подошел ближе к площадке, стараясь разглядеть получше. В районе груди что-то болезненно сжалось, когда Цзышу стал свидетелем того, как маленькая девочка подбежала к Кэсину с широкой улыбкой и начала что-то увлеченно рассказывать, а тот, присев на корточки, поправлял многочисленные косички в прическе, слушая внимательно и что-то отвечая.

Кэсин нашел себе кого-то? Этот вопрос был таким глупым, учитывая сколько прошло лет с их “небольшой интрижки” в больнице, которую сам Цзышу еще в то время не считал чем-то серьезным, ведь они даже не делали ничего, кроме праздных разговоров и пары объятий. Цзышу не имел права чувствовать что-то сейчас. Но почему-то чувствовал, оглядывая сидящих на скамейках омег, гадая, кто же из них подарил Кэсину ребенка.

– Еще немного и ты начнешь пугать людей, – послышался тихий голос совсем рядом, и Цзышу отшатнулся, прикрыв ладонью ухо, которое наглый Вэнь обжег шепотом.

– Я не… – пытаясь подобрать слова, омега прикусил губу, немного нервно, – я просто увидел тебя и…

– Не смог устоять и засмотрелся? – хитрая улыбка тут же украсила лицо Кэсина, – понимаю, все омеги так реагируют, когда я прихожу сюда.

– Бесстыдник, – Цзышу цыкнул языком, переложив пакет с продуктами из одной руки в другую, хмурясь, – твоя дочь?

– Хм? – отвлекшись на поиск ребенка среди остальных детей, Кэсин перевел взгляд на Цзышу вновь, – А-Сян? Да, моя. Хулиганка, совершенно не знающая манер, как бы ее не учили.

И вроде бы слова были достаточно грубыми, но Кэсин говорил их с такой теплотой, что Цзышу не мог не усмехнуться, чуть ли не физически ощущая всю любовь, которую выразил Кэсин в такой дурной фразе. У него определенно был талант, умело играть словами и интонациями, иногда Цзышу казалось, что он познакомился не с врачом, а с поэтом, который неустанно пытался впечатлить окружающих знанием классики, даже если его просили замолчать.

– Так значит, ты все-таки нашел, кого-то получше? – Цзышу совершенно не планировал спрашивать это, вопрос сам вырвался, ставя в неловкое положение, будто омега… приревновал?

– Нет.

***

Сидя в темной палате, Цзышу смотрел, как луна ловила слезы, стекающие по щекам Кэсина, хватающегося за рукава омеги так отчаянно, но при этом так неуверенно, будто ему было не позволено делать подобного.

– Пойми, из этого совсем ничего не выйдет, – шептал Цзышу, выдыхая шумно, – я не тот человек, с которым может что-то получится.

– Но ведь у нас получается, А-Сюй, – отозвался молодой человек. Глаза его блестели от слез, завораживая своей красотой, – вместе мы ведь сможем. М?

– Кэсин, мы чужие друг другу люди, за пределами этой больницы, у меня другая жизнь. В которую я не хочу тебя впутывать, – отцепив руку доктора Вэня от своей одежды, Цзышу улыбнулся тому тепло, положив ладонь Кэсину на щеку, стирая слезы, – Ты обязательно найдешь кого-то лучше.

– Не найду.

***

– Не нашел, – ответил Кэсин, теряя все краски эмоций в своем голосе, – да и не до этого было, мне нужно было заботится об а-Сян.

– Но как она тогда... – Цзышу нахмурился, поворачиваясь в сторону площадки, где играла а-Сян, ловя мальчишек один за одним в догонялках. Девочка выглядела не слишком маленькой, лет пять, может даже чуть больше, но это значило, что Кэсин буквально сразу после побега Цзышу нашел кого-то, но ведь он сказал, что не…

Дышать стало тяжело.

– Кэсин, она… – не открывая взгляда от девочки на площадке, омега судорожно искал знакомые черты. Не свои.

– Наша дочь. Твоя и моя. – послужило ответом и теплая рука легла на плечо оглушенного Чжоу Цзышу, все так же смотрящего на девочку с площадки, – мне нет дела кто ее биологический отец, а-Сюй, его здесь нет. Есть только мы.

Цзышу медленно перевел взгляд на Кэсина, пытаясь разглядеть, потому что взгляд расплылся из-за внезапных слез, хоть Цзышу и думал, что больше не способен на них.

– Ты забрал ее, – шепотом сказал он, заметив, как собственный голос дрожал, – забрал ее к себе? Сразу же? Это о тебе говорила та девушка?

Кэсин на это лишь кивнул с улыбкой, желая что-то сказать, но его прервал громкий возглас совсем рядом.

– Па! – а-Сян, собственной персоной, подбежала к мужчине и встала рядом с ним, оглядывая Цзышу с подозрением, – кто это? Когда мы пойдем домой? Я голодная!

– Сейчас и пойдем. А-Сян, это а-Сюй, твой…

– Папин друг, – закончил за него Цзышу, понимая, что вот так вываливать на ребенка информацию будет просто ужасным шагом. – И если вы идете домой, то и мне пора. Приятно было познакомиться, а-Сян. Вэнь Кэсин…

– Даже на ужин не заглянешь? – спросил альфа, хмыкнув. – Мы так давно не виделись, я бы хотел пообщаться подольше, если тебя это не затруднит.

Цзышу должен был отказать. Просто обязан. Уйти, исчезнуть из города, страны, из этого мира, что угодно, лишь бы не разрушить все снова одним своим существованием. Но он согласился.

Всю дорогу до дома Вэней а-Сян что-то увлеченно рассказывала, активно жестикулируя, бегая вокруг Кэсина, задавая миллион вопросов. А Цзышу искал в ней человека, который разрушил его жизнь. Хотя бы одна черта помогла бы, было бы легче уйти, оставить, но эта малышка была словно родным ребенком Кэсина, его маленькая копия, которой от Цзышу достался лишь взгляд, полный подозрений, который на него же и был направлен. Все же, он был чужаком.

Кэсин, словно чувствуя эту неуверенность, то и дело касался руки Цзышу, поглядывая на него и подбадривающе улыбаясь, будто говоря, что все будет хорошо, хоть и Цзышу просто не мог представить себе, каким образом.

Уже после ужина а-Сян скрылась в своей комнате, из которой тут же начала раздаваться музыка из популярного мультика. Цзышу помогал убрать со стола, а после вымыть посуду, ощущая странное тепло, домашний уют, который последний раз ощущал лишь в детстве. Это было так ново, что сдерживать легкую улыбку было просто невозможно.

– Вина? – предложение было достаточно неожиданным. Вообще, омеге стоило бы уже покинуть уютное гнездышко альфы, но Цзышу сам будто искал повод остаться подольше, согреться этим уютом с запасом, чтобы вернуться в свою холодную реальность хотя бы с небольшим остатком тепла.

– Давай, – отозвался он, и Кэсин, улыбнувшись, достал из шкафа пару бокалов.

Они с комфортом устроились в спальне Кэсина, как бы то странно не звучало. Цзышу даже многозначительно взглянул на альфу, пока тот объяснял, что в гостиной им делать нечего, большой телевизор у него стоит в спальне, чтобы у а-Сян не было соблазна смотреть криминальные шоу вместе с отцом. У каждого из них была своя неприкосновенная территория, и Кэсин хорошо приучил а-Сян к этому.

– Так, расскажешь почему вдруг решил вернуться? – разливая вино по бокалам, Кэсин устроился прямо на полу, на мягком ковре, куда и опустился Цзышу, чуть погодя.

– Сжигал мосты, – получив в руки свой бокал, Цзышу хмыкнул, увидев реакцию Кэсина. Выражение его лица буквально говорило “ну один мост ты точно сжег”, – нужно было разобраться с людьми, из-за которых я тогда попал в больницу.

– О, да, я помню, тебя привезли к нам из какой-то больнички, еще даже синяки не сошли, – Кэсин вспомнил тот день, когда они впервые встретились. Не самые приятные воспоминания для Цзышу, – ты тогда еще чуть не убил меня, когда я пытался узнать, что же случилось. Расскажешь сейчас?

– Нет, – ответ был моментальным, – но скажу, что те, кто был виноват, получили свое и больше мне прятаться не нужно.

– Это имеет какое-то отношение к биологическому отцу а-Сян? – все же, умения держать язык за зубами у Кэсина так и не появилось, поэтому Цзышу, залпом осушив свой бокал, кивнул, – ну, если он получил по заслугам, то это хорошо.

Они посидели ещё пару минут в тишине, пока Кэсин заново наполнял бокал Цзышу, и потом просто смотрели в пол, изучая мягкий ворс ковра. Наверное, Кэсин хотел много сказать Цзышу, да и у того мысли роились в голове, но никак не структурировались во что-то приличное.

– Знаешь, Чжоу Цзышу, – вдруг начал Кэсин, – я ведь когда о своих чувствах говорил, не приукрашивал. Знаю, у меня тогда язык был без костей…

– Да и сей…

– Дай договорить, – щелкнув языком, альфа покачал своим бокалом, – я пытаюсь тебе сказать, что все еще влюблен в тебя как мальчишка, а ты тут со своим сарказмом. Никакого уважения, что тогда, что сейчас, а-Сюй, ну что за…

На этот раз слова были прерваны иначе. Легкое касание губ, и Цзышу, отстранившись, посмотрел на замершего Кэсина с улыбкой, тихо засмеявшись. – Мне показалось, твоих слов было достаточно, более приемлемого ответа я все равно не придумаю.

– И что же значит этот твой ответ? – голос альфы был чуть приглушенным, то ли от удивления, то ли от внезапно пересохшего горла.

– То, что любовник из меня ужасный, партнер еще хуже, а про родителя я вообще молчу, – на скулах Цзышу заиграл легкий румянец, – я не романтик, тем более не омега-хозяюшка, но если ты вдруг спросишь, то мы можем… ну… попробовать? Не знаю…

Они смотрели друг другу в глаза всего мгновение, показавшееся вечностью, после чего оба бокала упали на ковер, спасенные мягким ворсом, но оставившие на нем темные пятна от вина, только никому уже не было дела.

Кэсин буквально набросился на Цзышу, повалив того на спину и нависнув над ним, словно над добычей, за которой охотился долгое время. Пришлось подавить инстинкт, который выл сбросить с себя альфу, Цзышу головой понимал, что плохого ему ничего не сделают, а потому решил раскрыть другую часть себя, так нуждающуюся в том тепле, которое дарил Кэсин когда-то одними лишь словами.

Обняв альфу за шею, Цзышу улыбнулся ему и утянул в новый, более смелый поцелуй, разделяя на двоих оставшиеся капли вина. И если один бокал никак не повлиял на мужчин, то этот поцелуй был словно крепче, даря удивительное головокружение.

– Еще немного, и я раздену тебя прямо на полу, – прошептал Кэсин, принявшись изучать губами шею Цзышу, на что тот шумно втянул воздух, стараясь сдерживать свое желание застонать.

– Что мешает? – все же спросил он, а Кэсин отстранился, хмыкнув, и поднялся, потянув омегу за собой, тут же роняя на постель, которая была значительно мягче, – а… моя спина скажет спасибо.

– Надеюсь, не только спина, – Цзышу был готов поклясться, что видел, как в глазах Кэсина зажигается опасный огонь, но эта мысль исчезла так быстро с новым поцелуем, а после и со сложнейшей задачей по избавлению от одежды, – сегодня придется ограничить себя чем-то простым, мы же не хотим поднять на уши весь дом, верно?

– О, ты так уверен в себе, мистер Горячий Альфа, – подтянувшись на руках, Цзышу упал на мягкие подушки, устраиваясь комфортно, пока Кэсин на четвереньках приближался к нему и в итоге устроился меж разведенных бедер, потеревшись щекой о внутреннюю часть, от чего по телу прошли мурашки.

– Конечно, уверен, поэтому и буду контролировать процесс, – на это хотелось сказать что-то колкое, но Цзышу решил не портить момент, тем более, когда его член находился так близко к чужому рту.

– Тогда вперед, – Кэсину будто только это и нужно было: позволение, после которого он не медля ни секунды, обхватил губами влажную головку, вызывая у Цзышу рваный вздох. Все же, одно дело – мастурбировать в одиночестве, другое – принимать ласки другого человека, тем более такого, который отдавал процессу всего себя. А Кэсин делал именно это, беря в плен рта все больше нежной плоти, неустанно работая языком. Альфа то и дело поднимал взгляд, следя за реакцией Цзышу, а тот хватался за подушки, чтобы не вцепиться мертвой хваткой в чужие локоны на макушке.

Все же, чертов Вэнь был прав, заявляя о своих умениях, но Цзышу старался не думать о том, где же он такому научился и с кем практиковался, это было не его дело, не сейчас. Сейчас было важно не сорваться на стон, тем более когда Кэсин взял его полностью, втягивая щеки и замирая, будто отсчитывая секунды, чтобы резко отстраниться с пошлым звуком, который заставил Цзышу зажмуриться.

– Ну как? – растягивая влажно блестящие губы в улыбке, Кэсин чуть приподнялся, на что Цзышу все-таки отпустил подушки, хватаясь за волосы Кэсина и возвращая к начатому.

***

Утро наступило как-то слишком внезапно. Цзышу даже не помнил, когда они с Кэсином уснули, вечер в воспоминаниях слился в одно большое наслаждение, прикрытое завесой сонного тумана. Оно обязательно прояснится чуть позже, когда Цзышу полностью проснется, но сейчас он мог лишь довольно потянуться, ощущая на себе чужие руки, тепло обвивающие талию.

Нехотя выпутавшись из объятий, омега повернулся к Кэсину, который смотрел на него вполне ясным взглядом, явно давно проснувшийся и не желавший тревожить эту воцарившеюся идилию.

– Я голоден, – убрав спавшие на лицо пряди за ухо, Цзышу улыбнулся, наконец поднимаясь и слыша, как Кэсин завозился за ним.

– Я приготовлю что-нибудь, отдыхай, – альфа явно включил режим заботливой наседки, вызвавший у Цзышу смешок.

– В душ тоже за меня сходишь? – спросил он, стягивая со спинки кровати рубашку Кэсина, которую сам же и закинул туда вечером. Натягивая ее, а после белье, покоившееся где-то на тумбочке, Цзышу встал с кровати и тут же болезненно охнул, ощущая острую боль в ступне.

Они так и не убрали бокалы, на которые в порыве страсти улетела футболка Цзышу, прикрывшая собой стекло, куда Цзышу и наступил, раздавив несчастный бокал и в отместку получив осколок в ногу.

– Я сейчас принесу аптечку! – чуть ли не перелетая комнату, Кэсин тут же умчался куда-то в другую часть квартиры, откуда сразу же послышался шум.

Цзышу на это вздохнул, осматривая свою ступлю и кровоточащую рану, не замечая никаких мелких осколков в ней. Так увлекшись этим занятием, омега не заметил тихие шаги маленького шпиона.

– Сильно больно? – спросила а-Сян, такая же растрепанная после сна, – папа спросил где бинтики с которыми я играла, а я не помню, куда их положила, потерпишь, пока он их найдет?

– Без проблем, – отозвался Цзышу, а после цыкнул, вставая на одну ногу и подхватывая девочку на руки, плюхнувшись с ней на кровать, – тут опасно ходить, глупый дядя разбил стекло.

А-Сян оглядела беспорядок в комнате и вздохнула, качая головой. У нее в комнате бардак бывал и хуже, но даже она не была такой глупой, чтобы разбивать любимые папины стаканы.

– Ты же омега, ты должен быть аккуратнее, – девочка подняла взгляд на Цзышу, глядя с беспокойством, – если ты не будешь аккуратен, то как сможешь следить за мной и другими детишками?

Цзышу задеревенел, смотря на дочь во все глаза. Какими детишками? Этот вопрос, он видимо, задал вслух, на что а-Сян сложила руки на груди, хмурясь.

– Папа говорил, что когда ты вернешься, то у меня будет как минимум еще братик! А папа не врет! Ты вернулся, значит скоро братик! – именно в этот момент Кэсину и нужно было зайти в комнату, опускаясь на пол чуть поодаль от осколков. Он выглядел достаточно виновато, что говорило о том, что от Цзышу сейчас прятали какой-то секрет.

– Ничего не хочешь сказать? – поинтересовался омега, когда его ступню принялись аккуратно обрабатывать.

– Ну… – начал Кэсин и, залив рану обеззараживающим средством, пока Цзышу недовольно шипел, он выпалил: – А-Сян все знает!

Здоровая нога Цзышу тут же пихнула Кэсина в бок, в противоположную от осколков сторону.

– За что?! – альфа выровнял положение, недовольно фыркнув, – ты вернулся, семья в сборе. А врать а-Сян о мистическом исчезновении матери я не хотел. Ты бы вернулся так или иначе. Я ведь прав?

Цзышу хотел послать Кэсина к черту, да вот горло сдавило поступающими слезами. Он смог только кивнуть, ощущая, как сбоку к нему прижалась а-Сян, а после рядом сел и Кэсин, окончательно создавая вокруг Цзышу кокон из нежного тепла, который наконец позволил эмоциям захлестнуть его. Совершенно не сдерживаясь, омега начал всхлипывать, то ли от боли в ноге, то ли от болезненной раны в сердце, которая наконец начала затягиваться.