— Но это было забавно, вообще ведь не важно, кто побеждает, главное сам азарт! — Василид так размахивал руками, что едва не смахнув кувшин с яблочным соком со стола.
— Но ты занял второе место, — хмыкнул Даниэль.
— Зато как! — отозвался тот, хвастаясь серебряной медалью, что висела на его груди. — Тем более проигрыш тебе — это не проигрыш, — и Василид нагло показал язык своему хозяину. То есть тренеру.
— Да бросьте, мальчики. Даниэль, мы так горды тобой! — мать Даниэля выдохнула это со слезами на глазах. — Наша гордость. Мы всегда верили, что ты добьёшься успеха. Ты ведь такой прилежный и настойчивый, как могло быть иначе?
— Василид, кажется, твой брат открывает клуб в городе? — спросил Теренс. — Вся округа только об этом и говорит.
— Да так, небольшое помещение, — отмахнулся Василид.
— Даниэль, ну почему ты отказался от предложения Дзани? Ты мог бы заработать, вложившись. Ты ведь всё ещё покрываешь кредит за ипподром! — Мари приложила ладонь к груди. — Негоже жить в долгах.
Спасибо моему лицу-кирпичом, что оно не треснуло. Ага, ага, негоже в долгах жить. Это ваш сыночка всех в долги окунул. Даже Кая Дзани. Однако семье знать об истинном положении вещей не полагалось, и я понимал почему, без лишних на то объяснений. Если Найт пришёл в клуб уже с деньгами и авторитетом, пусть и специфическим, то, как он его получил — лишние вопросы. Не стоит знать об активах, о недвижимости и прочем. И об отношениях между нами тоже не стоит знать.
— Я разберусь сам, — довольно холодно обрезал все последующие советы и вопросы Даниэль. На миг в его глазах я увидел ту тьму Найта, которой в родительском доме не было места. Следующий вопрос Даниэля меня искренен удивил. — Джейкоб, ты ведь хорошо держишься в седле, не хочешь попробовать выступить в любительской группе?
— Любительской, Дани? Ха! — усмехнулся я, расправляя плечи. — Я в семнадцать из юниоров вышел!
— Да? — вскинул бровь Даниэль. Так он не знает? Удивительно.
— Три года назад я всё бросил, переехав сюда на учебу, но думаешь, я забыл? Реестр проверь, Эль, а потом спрашивай, — о, самодовольства у меня было не отнять. — Восстановиться не проблема, только не вижу смысла.
Я столько лет в детстве провёл здесь, что седло стало для меня само собой разумеющимся. И когда родители погибли, мои опекуны решили, что общение с лошадьми поможет мне справиться. В спорте я пробыл долго, и только переезд сюда поставил на моих занятиях крест. Я никогда не видел в этом смысла жизни, но развлечение было неплохим. Развлечение и не более того. Тренер всегда поражался, как с таким подходом я ещё что-то занимал на состязаниях, тихо негодуя, что я спускаю в унитаз такой талант.
Даниэлю дважды предлагать не требовалось. Он без уточнений нашёл меня в реестре. Странно, что он не проверил раньше. Я думал, он знает. Бровь Дани взлетела вверх, когда он просмотрел всё, что было вписано в мою виртуальную карточку. Василид заинтересованно заглянул через плечо парня, прикусив губу.
— А это… — палец Васса ткнул в экран телефона Найта, но тут же был поспешно отдёрнут. — Ой. Но это же класс…
— Да, — подтвердил Даниэль, и посмотрел на меня внимательно. — Это мой разряд. Если ты действительно так хорош, почему не попросился?
— Забава, не более. Я никогда не относился к этому серьезно, — развёл руками. — Я не умею проигрывать, и предпочитаю в целом не участвовать в соревнованиях.
— Так, мы ведь сегодня едем в Маклин, я хочу видеть тебя в деле! — воскликнул Василид, и в его глазах горел огонь интереса. — Выездка, конкур, троеборье?
— Конкур, — отмахнулся я. — Правда, это не важно, я не собираюсь возвращаться в спорт.
— Но судя по твоей карте, ты можешь быть тренером. Это лучше, чем чистить стойла, — заметил Даниэль. — Ты можешь совмещать с работой на сайте. Я бы хотел, чтобы ты рассмотрел этот вариант, это бы позволило тебе иметь свои неплохие накопления, — Даниэль мягко улыбался, однако в его голосе проскользнуло давление. Ясно, это не предложение. Да и знал, пакость, на что давить. Я всё ещё терзался мыслями о том, что почти стал содержанкой.
— Я сяду в седло, а после ты решишь, — отступился я. Даниэль кивнул, задавив излишне довольную улыбку.
— Даниэль, ты же хотел выезжать Коби на прыжки. Уже пора начинать, — Василид был воодушевлён своей идеей. — Шёлковый ведь уже начал, а в компании него Коби ведёт себя спокойнее. Мы могли бы делать это вместе, — Васса приобнял Даниэля за плечи, преданно заглядывая в глаза парня. Делать это вместе. Безобидная фраза огнём поселилась во мне. Ведь сегодня тот самый день, когда…
— Это же отличная новость, так? — уточнила Мари. — Джейкоб, я знаю, что ты приехал сюда из необходимости, и, быть может, жить здесь не самое удобное для тебя, но, если ты останешься подольше, мы не будем против.
— Максвелл, ваша забота конечно же прекрасна, но я уже предложил Джейкобу и Даниэлю пожить у меня. Оттуда до университета ближе, да и Джей согласился мне помочь по своему профилю. На днях он съедет, — Василид направился ко мне, теперь прилипнув объятиями ко мне. — Так ведь, Джей?
— Да, — кивнул я, хотя впервые об этом слышал.
— Вместе веселее, — довольно улыбался парень, а Даниэль лишь кивнул на мой немой вопрос. Васса прикрыл рот рукой, шепнув мне на ухо. — В дом Найта. Собственность должна быть под присмотром.
— Даниэль, это прекрасно. Мы уже давно говорили, что мы не нуждаемся в твоей помощи, тебе пора вырваться из нашего гнезда, — мать Дани была рада этой новости. — Но мы всегда рады вам в этом доме.
— Конечно, миссис Максвелл, — цвел радостной улыбкой Василид. — Если вам понадобиться помощь, вы всегда можете обращаться к любому из нас.
— Но Даниэль, наш разговор, что произошёл вчера, я подумала, что…
— Потом, мама, — покачал головой Дани. — Мне нужно немного времени, чтобы быть уверенным. Обещаю, ты узнаешь первой.
— Всё-всё, я поняла, — сдалась Мари. — Так, давайте наедайтесь.
Завтрак в доме Максвеллов с компании с Василидом был почти похож на милую семейную идиллию. Я уже не помнил, когда ощущал что-то подобное. Тепло, безопасность и заботу. Кажется, я был вполне счастлив.
Приехали мы рано утром на машине Васса, одной из самых скромных, хотя, если вообще новую модель лексуса можно было назвать скромной. К слову, где-то здесь был подарок клуба, мой новый мотоцикл. Я так и не взглянул.
Содержанка.
В Маклин мы приехали часам в десяти. Даниэль сразу же отправился наводить порядки среди учеников и работников, а Василид утянул меня к лошадям. Ему не терпелось посадить меня в седло. Васса седлал Шёлкового, мило воркуя с конём, а мне позволили вывести уже хорошо объезженную кобылу, что на соревнованиях выступала в конкуре, без ошибок взяв все препятствия. Я не возражал. И всё же сесть на Коби хотелось больше. Любил я непростые задания, а Коби был не просто сложным конём, он был с характером.
Небольшая разминка, пара пробных прыжков через низкие препятствия, и я отправился за Василидом в большой тренировочный загон, который как раз освободился. Даниэль в это время подтянулся к зрителям, придирчиво разглядывая меня в седле. Я подвёл коня ближе к нему, с ухмылкой глядя на Найта сверху вниз.
— Пари? Если сделаю всё без ошибок, то ты выведешь мне Коби, — поставил я условие, да что получил снисходительную улыбку. — Ну Дани, ну дава-а-ай.
— Нет, — отрезал он. — Выполнишь программу, после сядешь на Шёлкового и повторишь. Если не скинет, то так и быть.
Где-то был подвох. Под Василидом животное вело себя вполне смирно и послушно, но если Дани ставит такие условия, значит… Что же, это лучше, чем никакого шанса.
— Идёт, — бодро кивнул я, пришпоривая Конфетку.
Лошадь шла ровно, её шаг был мягким, и препятствия она воспринимала спокойно. Программа была мне знакома, я выступал с такой на международных, пусть и пять лет назад. Победа на них принесла мне моё последнее повышение класса и золотую медаль. Мою последнюю золотую медаль. А через год я завершил тренировки и переехал, даже не думая возвращаться в спорт здесь, выбрав распиздяйство и тусовки.
Последнее приземление вышло не очень удачным, но я усидел, выравнивая кобылу. Был близок, черт-черт-черт. Василид следовал за мной отставая на два препятствия. На предпоследнем Шёлковый остановился резко, и Васса чуть не сделал кувырок через голову, матерясь хуже любого сапожника. А вот и подвох.
Я вёл Конфетку шагом по внешнему кругу, давая животному восстановить дыхание и остыть. Василид как раз спешился и гладил морду коня, что-то ему выговаривая. К подобным вредным созданиям у меня был свой подход, за который меня поначалу очень сильно ругали. Ну как ругали… Орали матом. Но подход работал. Я решил проверить это и на Шёлковом. Передав вожжи одному из тренеров клуба, направился к Васса. Спасибо одинаковой с Василидом комплекции, мне даже ничего поправлять не пришлось. Быстро оказавшись в седле, я натянул поводья, сразу переходя на галоп. Резвый, молодой. Вот это было уже интереснее.
— Мне нужно время, приступлю чуть позже! — крикнул я, уходя с внешнего круга к тому самому препятствию, на котором Шёлковый встал. Слишком быстро, если он повторит то, что сделал ранее, мне лететь мордой в заборчик. Сжал ноги сильнее, подгоняя хлыстом. Прыжок, мягкое приземление и замедление до рыси. — Нет, парень, мы так не договаривались, — пришпорил я молодого коня. Быстрее. Нужно просто загнать его, вынудить следовать ускоренному ритму, чтобы у него просто не осталось времени на заскоки.
— Джей, нет! Это не его высота! — раздалось из-за заграждения, и я повернул в сторону, сделав круг, раздумывая. Всего на десять сантиметров выше, почему бы и нет? Он возьмёт. Сделал ещё круг, выбрав для разминки невысокую балку, вернулся и пришпорил, зажимая. — Давай, — прошипел, пригибаясь. Шёлковый был великолепным конём с огромным потенциалом. Конечно же он прошёл. Но сейчас это максимум. — Джейкоб! — ой, кажется, Даниэль злится.
Усмехнулся, выходя на дистанцию. А вот теперь посмотрим, как Шёлковый идёт по программе. Конь прыгал резко, будто пытался этим показать свою прыть и силу, которую прикладывал больше, чем того требовалось. В нормальном ритме он был хуже, и я позволил себе вольность отправить его быстрее. Огромнейший потенциал.
Я был безумно доволен последним прыжком, и встал в седле, размахивая руками над головой.
— Да! — радостно то ли крикнул, то ли простонал я, подмигнув зрителям. Так стоя и прошёл на галопе круг, ощущая адреналин, что щекотал каждый нерв. Эхо голоса прежнего тренера ожило в памяти. «Джейкоб, ты не вольтижёр, чтоб тебя!». И тут Шёлковый, мать его, запнулся. Я вцепился в седло, сев на жопу ровно, ощущая биение сердца прямо в затылке. Смех, нервный, даже истеричный, сорвался с губ. Блядь, я уже и забыл, как это, когда страх, настоящий страх по венам. Алкоголь с сексом и рядом не стояли. С ванильным обычным сексом.
С Шёлкового я спешивался в противоположной от Даниэля стороне. Пусть остынет, вон как пар из ушей идёт. Как раз прогуляюсь с Шёлковым рядом, проверяя шаг. Я не собирался в спорт, да и тренировать… Честно. Но как же это заводит, твою ж маму. Да и… Почему бы и нет?
Джейкоба мне вывели молча, но смотрели так, будто я пожалею о том, что не свалился с Шёлкового. Василид же был очень доволен возможностью посмотреть, как я справлюсь. В том, что я буду скинут, я почти не сомневался. Коби выезжали, но прыгать он не привык от слова совсем. Лишь пару раз мне доводилось начинать прыжки на «чистой» лошади, и каждый раз это были незабываемые ощущения. Сильное животное ощущалось каждой мышцей в ногах. Коби дышал глубокого, шумно, словно дракон. Его шаг был тяжелым, основательным, диким. Он планировал как меня разнести, кидая взгляды на незнакомого всадника на своей спине. Я почти ощущал ехидство и превосходство в этих глазах. Прищурился, расслабив ноги, не давая ощутить своего страха. Всё равно попробует скинуть, тут без вопросов, другое дело, что я готов.
Круг на рыси вышел незабываемым. Это был самый великолепный в своём самолюбии конь, на котором я сидел. Он, зараза, красовался. Зажать ноги, пришпорить, натягивая вожжи, сворачивая к барьеру в тридцать сантиметров. Коби не был готов к такой наглости и просто перепрыгнул от неожиданности, не желая ломать свои великолепные ноги об какие-то пошарканные деревяшки. И вот тут поводья натянулись, утягивая меня вперёд, Коби пошёл боком, подпрыгивая задом.
— Не козли, сука, — выругался я, приземлив хлыст на шею коня. — Я тебе не Дани, — прошипел, зажимая ноги и откидываясь назад. Шаг, второй, Коби пятился, пока не встал на дыбы. Похлопал по шее, и мягко отстранился, компенсируя приземление на ноги. — А теперь позанимаемся? — спокойно спросил я, поглаживая гриву, придерживая коня в шаге. — Я знаю, что тебе понравится.
Мягко двинул ногами, позволяя коню самому выбирать путь и ритм. Он был совершенно не похож на Шёлкового, и в то же время, они были одинаковыми. Один успевал огрызаться, потому что всадник был нерасторопен, второй же не желал следовать чужой указке, если она ограничивала его великолепие. Рысь галопом, круг, шаги назад, мягкая рысь, прыжок через небольшое препятствие. Меня ещё раз подкинули в седле, на что я лишь усмехнулся, осадив Коби хлыстом, больно укусив одним ударом. Расслабляться было смерти подобно. Теперь я понимаю, почему Джейкоб. И правда, мы были очень похожи, подчиняясь только силе. Но откуда Найту было знать, насколько?
С меня сошло семь потов, пока прошёл этот бесконечный час. Коби выжал из меня всё соки. Я буквально свалился из седла, пока Даниэль угощал Коби яблоком за хорошую работу. Ноги гудели от давно забытого напряжения. Выйдя к полям, я просто упал на землю, подложив под подбородок сложенные руки, и вытянулся, тихо матерясь и скуля. Рядом присел Василид, похлопав по заднице. Я даже не обернулся, сил не было.
— Я всё, — выдохнул, прикрывая глаза.
— Вечером ты точно пожалеешь о том, что ввязался во всё это, — тихо посмеивался Васса. — Хотя нам же лучше, чтобы ты замотался.
— Думаешь, у меня сил не хватит на тебя и Найта? — протянул я, переворачиваясь на спину. — Как вы решаете, что попадает на сайт, а что нет?
— Общие правила есть, но они мало что ограничивают. Найт принципиально не показывает никому, если игра переходит в секс, наша с ним игра была не для лишних глаз, а я не выкладываю то, где, как я вижу, был недостаточно сексуальным. Ну и нигде нет видео, где бы я брал в рот, это тоже вроде как личный пунктик не для публики. Акерман выкладывает только игры с женщинами, Вдова выкладывает любые игры, кроме тех, что с её женой Трен, Лорд в принципе самый малоснимающий из директоров, он в основном на чужих видео мелькает. Вообще все решается по факту, смотрим что получилось и режем. Если выложить нас завтра полной версией, то можно за это запросить… ну… Две месячных подписки за одно видео. Я предложил Найту, с условием передачи всего дохода с того видео тебе, он обещал подумать. Главное условие клуба — это согласие всех участников, отсутствие причинения вреда здоровью и совершеннолетие всех участников. Что же касается лиц… Некоторые не скрываются, большинство анонимны. Представляешь резонанс, если губер или капитан полиции окажутся на видео и их узнают?
— У большинства вполне узнаваемые татуировки, — прыснул я. — Тебя я узнал.
— А мне и похеру, собственно говоря, хоть рожей засветись. Уверен, показав своё прекрасное ебало, я бы приобрёл больше поклонников и подписчиков. Всё, что не должно быть в кадре указывается в анкете у Лорда, он обрабатывает видео тщательно. А вот то, что он сохраняет исходники, это головная боль для голодных игр. Ну ты это и так уже понял, — вздохнул парень, а я будто снова увидел Найта на коленях… Нет, это было максимально неправильным. — Джей, ты должен будешь заполнить анонимку у Лорда, чтобы он убирал лишнее.
— А если я хочу рискнуть? — усмехнулся. Я не настолько публичная личность, да и… Я понимаю, шансов встретиться с покупателями видео очень мало, а клуб и так знает, так что… От одной мысли член наливался кровью. Как же унизительно-волнительно. Вспомнились голодные игры и эти взгляды, восхищенные, голодные, довольные, искренне увлечённые картиной.
— Тогда Найт заполнит за тебя, — обломал мои влажные фантазии Васса. — Он не даст своему возлюбленному стать «лицом-для-дрочки». Так что имей это ввиду.
— Понял, — вздохнул я, принимая сидячее положение. Мышцы ног начинали гореть огнём. — Чего мне ждать сегодня? В общих чертах.
— Хм? — Васса задумался, а после улыбнулся, подобно хищнику, что смаковал приближающийся ужин. — С Найтом нельзя быть уверенным наверняка, тут как будем себя вести. Табу у него немного, а фантазия богата. Кстати, о табу… Джей, давай сразу предупредишь обо всём, что ты не потерпишь и выберем стоп-слово. Найт его не услышит, но, если нужно будет, я смогу до него достучаться, — Васса обнял меня, уронив обратно на траву. Солнце светило в зените, опаляя влажную после занятия кожу огненными прикосновениями.
— Не доводить до больнички, на этом всё. Найту я уже сказал, — признал я, за что получил ощутимый тычок в рёбра. — Стоп-слова предпочитаю не иметь, с ним ощущения не те, — тихо рассмеялся я.
— Джей! — возмутился окончательно Васса. — Это вообще не жизнеспособная позиция. Мы не знаем твоего порога, и это в первую очередь нужно для тебя же. Ты всегда так безалаберно относишься к своей безопасности?
— Нет, — я даже возмутился такому предположению, пусть и понимал логичность вопроса. — Просто сейчас в данном конкретном случае с вами я готов к этому риску. Я хочу этого, считай это моей небольшой слабостью, которой я, наконец, могу дать жить. Я хочу ощутить это. Без контроля. Без возможности «управлять снизу». Если ты боишься, что у меня стрельнет фишку и я поддамся подавленным эмоциям, то зря.
— Я не этого боюсь, — покачал головой парень, а после обворожительно улыбнулся. — В конце концов там буду я. Просто будет грустно, если кто-то из нас не оправдает твоего доверия. Не стоит возлагать лишних надежд. В любой паре нужно время для притирки, чтобы узнать ощущения и вкусы друг друга, подстроиться. Для этого и нужно ощущение безопасности, чтобы раскрыться без страха.
— Меня возбуждает страх. И я хочу бояться, Васса, — я прикрыл глаза, потягиваясь. Солнце уже изрядно пригрело меня. — Быть жертвой. Пойманным. Вещью. Я готов ко всему, что будет. Я этого жду. Если ты решишь, что я на грани, прошу тебя, подумай и придержи коней, прежде чем останавливать его. Пусть всё будет так, как получится. Я слишком долго этого хочу. Уже очень долго.
Васса промолчал, размышляя над сказанным мной. Я тоже молчал, давая Васса время принять мою позицию. Всё, что он сказал, я прекрасно знал сам. Да, это не разумно, но каждый сам определяет для себя понятие «нормы» и «допустимого». Для меня они были таковы. Впервые я доверял настолько, чтобы осмелиться играть именно так. Без возможности прекратить и одёрнуть. Слишком долго я держал свою жажду подчиняться полностью и без остатка чужим рукам под собственным контролем.
— Я услышал, — вздохнул Василид. На этом наш диалог был завершён.
Работа в Маклине для меня стала чуть более увлекательной. Колинс решил проверить меня на пригодность к преподаванию и позволил под своим строгим присмотром провести пробное занятие с уже состоявшимися спортсменами. Результат его устроил, пусть и с некоторыми замечаниями. Так же мне разрешили натаскивать Коби на прыжки. К вечеру я был уже немного уставшим, но предвкушение приятной ночи держало меня на ногах, как и природное упрямство. Ипподром пустел, работники и спортсмены разъезжались по домам. Я уже два часа сидел в кабинете Даниэля за его ноутбуком, общаясь в чате «Холера» с хакерами и программистами, вникая в суть дела. Кое-что я уже начал понимать.
Холера. Лорд42: «Удалите все видео с 67-м. Немедленно!»
Холера. 1021: «Будет сделано. Я говорила, что нужно выяснить про неё. 21-го блокировать?»
Холера. Лорд42: «Пока нет. Вопрос на разбирательстве.»
Директорская. Лорд42: «67-ая не модель, ей угрожали проблемами на работе и дома. Видео чистят. 21 нарушил кодекс клуба и сайта. Прошу разбирательства в кратчайший срок. Пострадавшая сторона лично обратилась ко мне. Прошу рассмотреть компенсацию.»
Директорская. Инквизия3: «Пришли данные мне. Акерман, жду в гости, разберёмся с этим побыстрее.»
Холера. 1021: «Если нужно что-то для 67, я готова помочь.»
Директорская. Найт13: «Я сообщил его старшему, подключите его к разбирательству. Он ручался за эту шавку. И сообщите мне результаты.»
Васса как раз пришёл в кабинет Даниэля и приобнял меня, заглядывая в экран ноутбука.
— Хреново, но парни решат. Как дела, Джей? Закругляйся, пора подготовиться. Тебе помочь? — Васса поцеловал меня в шею, оставив там ощутимый след. — Найт просил быть готовым через час.
— Я сам, спасибо, — отмахнулся я, закрывая профиль. — У вас часто происходит что-то подобное?
— Обычно всё тихо, но закон мёрфи в деле, если что-то может пойти не так, то абсолютно всё идёт не так. Уверен, скоро всё вернётся в прежне русло. Если ты переживаешь, что сегодня…
— Нет. Я не переживаю. Правда. Ну может чуть-чуть в излишнем предвкушении. Я так долго ждал шанса попасть в руки Найта, а теперь… Это ведь Даниэль. Я жду. Я жажду, Васса. И ты… Я не уверен, что могу признаваться, но ты мне дорог. Я жду этого вечера как ничего другого в жизни не ждал.
— Тс, всё хорошо, я понимаю, — мягко улыбнулся Василид, поцеловав меня мягко в губы. — Я и не думал о второй игре с Найтом, а теперь… Мы принадлежим ему, это просто невероятное событие. Я тоже предвкушаю всё, что будет. Обещаю, я позабочусь о тебе.
— Спасибо.
В Маклине были просто шикарные душевые. Василид проводил меня, подал всё необходимое и попросил немного подготовить себя для первого раза, во избежание. Не то, чтобы парень не доверял Найту, но всё же не хотел рисковать. Прохладный душ прогнал усталость и сонливость, но также прибавил дрожи в руках. Когда я вернулся в кабинет Даниэля в резервной конюшне, Василид уже сидел там на диване, закинув ноги на стул, и чатился, перекинув чуть влажные волосы через плечо. Завидев меня, одетого только в футболку и шорты, он расплылся в хищной улыбке, облизав губы.
— Красотка. На меня похож. А себя я люблю, — тихо рассмеялся Васса.
— Нарцисс, — прыснул я.
Дверь сзади бесшумно открылась, и я отошёл в сторону. Сердце пропустило удар. Найт смерил меня взглядом с головы до ног, бросил внимательный на Васса и кивнул, молча направившись к двери, что была скрыта за небольшой занавеской на стене. Поворот ключа, тихий скрип дерева, и парень скрылся в тёмной комнате. Я направился следом, но ладонь Васса легла мне на плечо, останавливая в шаге от двери.
— Тш, нас не звали, — шепнули мне на ухо, обдав ухо горячим дыханием. — Делай то, что тебе говорят. Мы не против сопротивления, но не переусердствуй, это очень заводит Найта. Слишком заводит.
— Как будто ты у нас сам послушный, — хмыкнул я, развернувшись к парню лицом. В зелёных глазах танцевали бесята. Он улыбался, скрещивая со мной взгляд.
— Как-нибудь в другой раз, конфетка, — шепнули мне, напирая. Спина упёрлась в закрытую дверь. Руки Васса скользнули под футболку, задирая её, и пальцы ущипнули соски, и я вздрогнул. Васса склонился, провёл носом вдоль шеи и прикусил кожу у её основания, посасывая, а после и смело зализывая оставленный след. Одна ладонь скользнула по ребрам на спину, прижимая меня к горячему телу. Нос скользнул по чувствительной коже выше, и зубы сомкнулись на мочке уха, сорвав с моих губ тихий стон.
Дверь открылась, и позади довольно хмыкнули.
— Решил начать без меня, дева? — вкрадчиво спросил Найт, перетягивая меня к себе, прижав рукой к телу. — Тебе не разрешали.
— А я не спрашивал, — довольно протянул Васса, снова прижимаясь ко мне всем телом, и мои ноги чуть не подкосились. — Бешу? — вибрирующие нотки ощущались всем телом спереди, когда сзади спина полыхала от близости с Найтом.
Вторая рука Найта быстро схватила Васса за волосы и подтянула к тому, чтобы оставить на губах парня грубый поцелуй. Васса твердел. Я ощущал это собой.
— Играй сегодня на моей стороне, Васса. В другой раз уделю внимание вам обоим, — пообещал Найт таким голосом, что у меня от него мурашки прошлись по спине от предвкушения. Я шумно выдохнул. Найт заметил это и, кажется, был доволен реакцией. — Заходим. Поставь его на место и подготовь.
— Да, господин Найт, — отозвался Васса, и Даниэль отошёл, освобождая нам путь.
Василид развернул меня, толкая в комнату, но придержал за плечо, довольно грубо сомкнув пальцы на мне. Впервые я ощутил от Васса такую властность.
Комната была дольно просторной. Пол был устелен уже знакомым мне красным ковром, похожим на бархат, а на стене висел тот самый черный бархатный гобелен, закрывающий шкаф с игрушками. Васса провёл меня в угол комнаты и раздел. Сам он тоже остался только в обтягивающих шортах песочного цвета, что создавали бы ощущения голого тела, если бы бледная кожа так ярко не контрастировала с этим оттенком. Роза с опадающими лепестками ярко выделялась «засосами» на молочной коже, привлекая внимание. Найт устроился за штативом со светом, практически исчезая из поля нашего зрения.
Васса вывел меня в центр комнаты, надавил на плечо, молча приказывая встать на колени. Я не сразу подчинился, за что получил давление тонкого пальца на болевую. Колени коснулись мягкой поверхности. Пальцы Васса ласково огладили мой подбородок, и он взглянул на меня сверху, мягко улыбаясь. Парень отошёл, скрылся за ширмой, но вскоре вернулся, уронив передо мной верёвку для шибари. На лице Васса была маска из позолоченной кожи, скрывающая его практически полностью, оставляя только губы и подбородок. Он присел на колено, беря край верёвки.
— Руки перед собой, — скомандовал он, и я подчинился. Попытка оглянуться была пресечена резким шипением, и я замер, позволяя верёвке плотно ложиться на запястья. Васса ловко связывал меня, действуя до профессионализма быстро. Ощущение чуть колючих и грубых оков заводили.
Васса поднялся, перекидывая верёвку через балку наверху и потянул за неё, отходя в сторону. Мои руки потянули наверх, и я ощутил, как натягиваются мышцы. Положение было уязвимо невыгодным: я всё ещё стоял на коленях, но едва ли мог опуститься чуть ниже. Василид прошёлся позади меня, наслаждаясь картиной, а после снова наклонился, взяв ещё одну верёвку, на этот раз обвязывая мою лодыжку. Повторив это со второй, он снова отошёл, потянув за другой конец. Мои ноги чуть развели в стороны, вынуждая сильнее повиснуть на верёвках, и закрепили в кольцах на вертикальных балках.
Пальцы огладили кожу под обвязкой, проверили моё положение и игриво пробежались по позвоночнику, остановившись внизу, где один палец огладил мой вход. Я замер, вздохнув.
— Послушный и распятый, — усмехнулся Васса, оттягивая мою голову назад за волосы, и облизал моё ухо. — Теперь его очередь, — шепот отозвался табуном мурашек на коже.
Меня оставили. Беспомощность положения однозначно отзывалась ниже. Тихих шагов я не слышал, тем острее была реакция на горячее прикосновение чуть шершавых пальцев к щеке. Тёмная лента легла на глаза, лишая зрения, и я дёрнулся. Носок ботинка коснулся моих ягодиц, и проследовал дальше, сдвинув яйца вперёд, больно упираясь в нежную кожу. Член уже налился кровью.
— Будешь сопротивляться, тебе не понравятся последствия, — с обещанием раздалось позади тихим пронизывающим дрожью до костей голосом. — Ты понял, шёлковый?
— Да, — выдохнул я, облизав губы. Меня оставили в этом положении. Я ощущал, как сердце сильно бьётся в голове, отзываясь и там, ниже. Боль в натянутых мышцах тихо тлеющим пожаром будоражила нервы. Судорожный выдох сорвался с моих губ, и я резко отпрянул от неожиданного прикосновения пальца к губам. Спину тут же опалил пламенный поцелуй стека. — Сука, — выругался я, подавшись вперёд, если в таком положении мою жалкую попытку можно было так охарактеризовать.
— Что-то сказал? — насмешливый вопрос сзади.
— Сука, — прошипел я громко, скрипя зубами. Следующий удар был сильнее. Намного сильнее. Это была боль куда большая, чем та, что приносила удовольствие. Слезы сорвались с уголков глаз, а дыхание замерло в груди.
— Что-то сказал? — повторил вопрос Найт, прикладывая кончик стека к следу от его удара.
— Су-ка, — по слогам выдохнул я, попытавшись оглянуться, будто в этом был смысл. Глаза мне завязали на совесть.
— Понял, — спокойно отозвался Найт, уронив своё орудие позади меня. Я усмехнулся. Победно. Тихие шаги едва различались в висящей вокруг тишине. И за миг до огненной боли вдоль всей спины я услышал, как кнут разрезает воздух. Я прикусил губу, не издав ни звука. Он больше не спрашивал, лишь обрушал на чувствительную кожу удар за ударом, ни разу не попав то одному и тому же месту. Последний, чуть менее сильный, опустился на бёдра. Минутная тишина, и моё лицо приподняли, оглаживая пальцами мокрый от слёз подбородок. За всё это время я не проронил ни звука. Лишь пытался отстраниться от следующего касания кнута.
— Найт, — тихо, будто окликая.
— Я вижу, — отмахнулся Найт, всё ещё стоя позади. Его тяжелое дыхание нарушало тишину комнаты игр. Спина пульсировала фантомной болью огненных касания орудия. — Шёлковый, ты что-то хотел бы добавить? — уже чуть громче.
— Иди на хер, — тихо прошептал я, сжимая кулаки, дернув руки. Верёвка до колючей боли впивалась в кожу.
— Пустынник, поиграй, — приказал Найт. — Сразу. Да, делай как сказал.
— Хорошо, — согласился Васса, и пальцы исчезли с моего лица, и парень отошёл.
Холодное прикосновение влажных пальцев к ягодицам, и сразу два пальца по самое основание скользнули в меня, растягивая. Но тут же пропали, чтобы меня наполнило что-то холодное и куда более широкое. Я стиснул зубы, но стон сорвался с губ. Натяжение до боли от этой наполненности. Васса пару раз двинул игрушкой внутри меня, а после отошёл. Мои мышцы плотно сжались вокруг пробки. Ноги дрожали, а дыхание было поверхностным. Мне уже было хорошо. А когда на ягодицы обрушились ритмичные удары трости, оставляющие незабываемо огненно-болезненные следы, я тихо заскулил.
Методичность ударов стирала понятие времени. Лишь горящая кожа ягодиц и фантомные прикосновение кожи к спине. Член пульсировал, требуя внимания. Я подавался назад, встречая каждый новый удар, провожая его довольным стоном, больше напоминающим скулёж. Всё прекратилось резко, что заставило меня разочарованно выдохнуть. Холодные пальцы огладили горящую задницу, поигрались с пробкой, и ладонь со звонким шлепком приземлилась на одну из половинок.
Мягкие пальцы огладили кожу под верёвками, и через пару секунд мои руки опустились, позволяя мне то ли сесть, то ли свалиться на пятую точку. Руки освободили, но лишь затем, чтобы снова сковать, но уже кожаными фиксаторами. Пальцы приятно покалывало, от хлынувшей в них крови. Схватив меня за волосы, меня устроили в новой позе: опираясь на локти, с выпяченной наверх задницей и всё ещё разведёнными умелой обвязкой ногами.
— Я не настроен на долгие игры, — выдохнул Найт, оглаживая носком ботинка мой стоящий член снизу. Нога скользнула выше и надавила на основание пробки. Я закусил губу, пытаясь подавить громкий стон. — Васса, передвинь камеру ближе и на этот угол.
— Так? — рядом раздался щелчок. — О, какая картина. Найт, а можно я…
— Да, — ответил Найт на невысказанное предложение парня.
Шорох ткани, мягкие шаги, и передо мной кто-то присел на колени, любовно оглаживая шею и щеки, поднимая моё лицо выше. Звонкая пощечина оказалась неожиданной, как и резко сжавшие волосы пальцы.
— Такую шлюху нужно драть во всё дыры, — насмешливо протянул Васса, натягивая мои волосы ещё сильнее, и огладил пальцами мои искусанные влажные губы, призывая взять пальцы в рот. Я лишь сильнее сжал челюсти. — Не зли меня, Шёлковый, — рыкнул Васса, убирая пальцы, и снова одарил меня пощечиной. Горячий влажный член коснулся сомкнутых губ, размазывая по ним солёную смазку. Я сглотнул, зажмурив глаза до звездочек. Пробка резко покинула меня, оставив неприятное ощущение пустоты. Я чувствовал, как кольцо мышц судорожно сжимается.
— Не справляешься, Пустынник? — хмыкнул Найт, проводя кончиком стека по пульсирующему колечку. — Помочь открыть этот рот? — спросил Найт и стегнул по нежной коже. Не сильно, но ощутимо больно.
— Бери мой дар по-хорошему, Шёлковый, мы повторять не будем, — нежно протянул Васса, снова толкаясь своим членом в мои губы.
Если сейчас что-то войдёт в меня, я закончусь.
Стек приземлился на то же место сильнее, и я невольно выдохнул, приоткрыв губы. Пальцы Васса скользнули в рот, раскрывая мою челюсть шире, растягивая для себя, и член скользнул по языку вглубь, почти доставая до горла. Пальцы исчезли, и я сжал губы на горячей плоти, несмело скользнув по ней языком. Ненавижу, когда меня трахают в рот. Грязно, унизительно, паршиво. Это заводит. Пальцы в волосах чуть ослабили хватку и нежно помассировали кожу, награждая за послушание. Когда влажные пальцы скользнули во мне, сразу же растягивая, я чуть не задохнулся стоном и членом, что медленно скользил по языку, толкаясь всё глубже.
Член покинул мой рот, и в ту же секунду сзади меня одним медленным, но решительным движением наполнили до основания. Найт тут же двинулся назад и резко вернулся в меня быстрым резким толчком, до синяков впиваясь пальцами в мои бедра. Я сжал зубы и простонал, скребя ногтями по мягкому полу. Мою голову снова вздёрнули, раскрыли рот пальцами, поигрались ими с языком и сменили на член, снова толкаясь до основания. Кажется, мои глаза закатились и никогда оттуда не вернутся. Резкие грубые толчки наполняли меня сзади, медленные глубокие трахали мой рот. Я потянулся руками к себе.
— Не смей, сука, — рявкнул Васса, толкаясь до основания, заставляя меня подавиться, а слезы сорваться с глаз. Он замер, удерживая меня так, пока я не вернул руки назад, лишь немного проведя по своему члену, уже начав задыхаться. Отдышаться мне не дали.
Ощущение беспомощности охватило меня с головой, и я прогнулся сильнее, принимая каждое движение. Кажется, мышцы дрожали от напряжения и возбуждения. Найт трахал, нет, насиловал меня всё яростнее, впиваясь ногтями в кожу до крови. Утробный рык прошёлся по мне огненной волной.
— Найт, тише, — Васса чуть замедлился, давая мне передышку, и входил лишь на половину, а после и вообще позволил мне ублажать только головку своим языком. — Найт.
— Ещё, — прошептал я, судорожно выдохнув на горячую головку. Васса замер, но лишь на секунду.
— Хм, — усмехнулся Найт, разведя мои ноги ещё шире, напирая под другим углом, и я подавился всхлипом. — Пустынник, забудь и трахай. Хоть раз в жизни позволь себе ненавидеть то, что ты трахаешь. Эта дырка не заслужила нашего снисхождения сегодня.
От яростного рычания и глубоких толчков, что сокрушались на меня снова и снова, я чуть не кончил. И именно в этот момент пальцы Найта сжали основание моего члена, ловя мой оргазм в плен. Скулёж пришлось проглотить, как и грубые толчки Васса, что теперь не задерживался внутри, входя и выходя в бешенном темпе. Мне оставалось только послушно сжимать губы и принимать его глубоко в глотке. Голова кружилась от недостатка воздуха, задница горела, пальцы на ногах поджимались до судорог.
Найт толкнулся под другим углом, входя до самой мошонки, толкнулся, сбивая ритм, пронзая меня насквозь, и отпустил мой член.
Первая осознанная мысль была: «А можно сдохнуть прямо сейчас?». О нет, мне было не плохо, мне было охуенно. Губы саднило, задница была просто уничтожена, а тело превратилось в кисель. Я лежал на полу, уже ничем не скованный, накрытый пледом с головой, будто использованная вещь. Шевелиться не хотелось. Из задницы вытекала сперма Найта, на уголках губ подсыхало семя Васса. Блядь.
Как же это было охуенно.