ёнджун.

всё началось, когда нас отправили в летний лагерь. вернее, отправили субина, а я навязался с ним, желая сбежать от проблем дома. где-то в глубине души я уже решил, что меня ждёт самоубийство, ждёт очень скоро. я лишь хотел провести своё последнее лето подальше от родителей, с единственным другом. это было лето после десятого класса. практически выпускников согнали туда, чтобы хоть как-то контролировать их буйный нрав. поэтому было два корпуса, для девушек и для парней. никто не хотел, чтобы какая-то девчонка залетела.

мы только приехали, вышли из машины. у зданий уже толпились ученики, но по их лицам я бы не сказал, что они рады быть здесь. они сбились парами или небольшими компаниями. видимо, были знакомы, как и мы с субином.

— я тоже не вижу здесь ничего хорошего, — он приобнял меня — но подумай, тут столько людей, вдруг будет весело.

— я не хочу торчать здесь три месяца, — я зарылся пальцами в жёлтые волосы и чуть потянул. боль прийти в себя не помогла.

тогда я чувствовал себя потерянным и лишённым всего. у меня не было желания учиться, веселиться, куда-то ходить и что-то делать. я часто шутил, что хочу убить себя. субин стал беспокоиться, когда эти шутки участились, но я отмахивался. отмахивался, но продолжал пытаться хоть как-то подготовить его к этому.

— хорошо, что у меня есть ты, — он потрепал меня по волосам, и я изо всех сил постарался улыбнуться — а то точно сдох бы.

— ха, шутки про смерть это моя тема, — я щёлкнул пальцами перед его лицом.

в тот момент я столкнулся взглядом с ним, с тем самым. заметил его в толпе совершенно случайно, и почему-то именно он приковал к себе мой взгляд. был ничем не примечателен, разве что длинные волосы выделялись. здесь должен быть рассказ о том, как я влюбился с первого взгляда в незнакомца, но нет. потому что тогда я не почувствовал абсолютно ничего, мне было плевать. он был очередным симпатичным парнем, не более. даже когда наши взгляды встретились, я не почувствовал. сердце не ёкнуло, как это бывает в романтичных дорамах.

только судьба снова свела нас через несколько дней.

комнаты оказались рассчитаны на четверых. многим это не понравилось, но мне было похуй. я выбрал кровать у окна, а субин ту, что напротив. тот красавчик не оказался по воле случая в одной комнате с нами. вот такой облом. в первые дни я только и делал, что лежал и слушал музыку в наушниках. любимый плейлист шёл по хрен знает какому кругу, некоторые песни уже начали раздражать.

— ёнджун, — субин облокотился о дверной косяк и сказал с таким укором, что захотелось смеяться в лицо — давай вставай, ты всё веселье пропускаешь.

— чё за веселье может быть в легальной тюрьме для подростков? — вместо песен в моей голове вертелось одно единственное слово: «похуй».

— хватит депрессовать, — он забрал наушники, но мне было слишком похуй — у тебя пятнадцать минут, и идём закупаться вкусняшками. вечером соберёмся у тэхёна.

— что за тэхён? — я потёр глаза, пытаясь понять, что он несёт. мне действительно было сложно сконцентрироваться на словах.

— парень один. он здесь не в первый раз, так что шарит, как можно уклоняться от правил. будет ещё несколько человек, скучать не придётся. жду тебя у выхода, — и ушёл.

я собирался медленно. уже не помню, что надел, но наверняка что-то простое. субин меня слегка наебал, потому что когда я вышел, он был не один. рядом с ним крутились двое парней, и один из них… это был он, тот самый. а второй, как оказалось, тэхён.

того самого, парня с длинными волосами, звали бомгю. вблизи он был ещё более красив, но опять же, не вызывал у меня особых эмоций. смазливый мальчик и только. хорошо, что субин меня представил, не пришлось лишний раз языком шевелить. пока мы шли к ближайшему магазу, бомгю глаз с меня не сводил, чем нервировал. я специально смотрел только себе под ноги. субин о чём-то увлечённо болтал с тэхёном, эти двое точно нашли общий язык, и на нас не обращали внимания. я видел, что бомгю хотел заговорить, но долго мялся. сейчас я знаю, что стеснительность не в его характере, но тогда что-то пошло не так.

— ёнджун, — он всё-таки заговорил, вау. мне похуй — а тебя сюда тоже родители сплавили?

— нет, я сам.

— чего? — он споткнулся на ровном месте, на асфальте, и чуть не пропахал его носом — в смысле? все ненавидят этот лагерь.

— тут лучше, чем дома, — я посмотрел на него и немножко, совсем чуть-чуть, в моём сердце что-то пошевелилось. этот ошарашенный вид, эти зачесанные назад волосы после едва не случившегося падения. безусловно, красивый.

— оу… — его щёки вспыхнули за долю секунды — прости, я, наверно, что-то не то сказал.

— да не, всё нормально, — мы как раз подошли к магазину.

— прикиньте, как мы назад будем тащиться? — обратился ко всем тэхён — а к нам ещё мелкий придёт.

— чё за мелкий? — спросил я у воздуха, но ответил бомгю.

— кай. он здесь первый раз, как и ты. младше нас на год, вот тэ и стебётся.

— мне поебать, — честно. меня не ебало, кто там кого младше. хотя кай оказался отличным парнем, зря я тогда на него гнал, хоть и в мыслях.

мы закупились большим количеством всякой херни, типо чипсов и колы. вообще были разные напитки и еда. бомгю всё время крутился вокруг меня, я ему понравился. он идиот, потому что я не должен был начинать нравится ему. он был чем-то слишком светлым, чтобы общаться со мной. что я вообще забыл на том собрании? мы ничем толком не занимались. я залипал в телефоне и не вдумывался, что у них там происходило, но до меня доносился смех. телефон был для меня всем миром, но дома этого не позволяли. а здесь я мог не отрываться от него хоть сутками, это было одним из немногих плюсов.

бомгю сел на кровать и положил голову мне на плечо. когда он зевнул, я почему-то решил: «хуй с ним, мы всё равно не увидимся после лагеря».

я отстранился от него и лёг вдоль кровати.

— иди сюда, — протянул руку. он залип на пару секунд, но тут же улёгся у меня под боком. пиздец счастливый, думал, я его широченную улыбку не замечу.

прошло достаточно времени, и остальных тоже начало клонить в сон. в глубине души я не хотел возвращаться в нашу комнату, мне было хорошо там. не то чтобы совсем хорошо, но лучше. бомгю тёплый, настоящая грелка, не только для тела, но и для души. тогда я ещё не осознавал, насколько мне с ним хорошо. он спал, когда мы ушли.

неделю спустя, ночью, в час я вышел из комнаты и нашёл себе место на лестничной клетке самого верхнего пролёта. выше был заброшенный этаж, там складировали хлам. и чёртова судьба продолжала играть со мной, потому что через время я услышал шаги. это был он.

— ты что тут делаешь? — бомгю закрыл дверь и обнял себя руками. он выглядел таким слабым и беззащитным, даже напуганным. но во мне не проснулось желание обогреть и защитить его. он всё ещё был просто смазливым мальчиком, которому я понравился. что во мне могло понравиться?

— сижу, — я облокотился о стену и согнул ноги в коленях.

— а я… — замешкался — я прихожу сюда почти каждый день, и обычно тут никого не было. раз ты здесь, я тогда пойду…

— я могу уйти, — тогда сам не понял, зачем это ляпнул — если тебе так дорого это место.

бомгю замер, смотря на меня, хотя я не подал никаких признаков, что собираюсь уходить. он на несколько секунд опустил взгляд, потом подошёл ко мне и сел рядом. ему было некомфортно, но он остался. я спокойно залипал в стену, ведь это то, чем я занимаюсь большую часть своей жизни. минут пятнадцать полного ступора спустя он наконец расслабился. я почувствовал тяжесть на своём плече, но даже не посмотрел. поебать как-то. через пару минут я всё же понюхал его волосы и мог сказать, что шампунь отличный, пахнул вкусно, какими-то цитрусовыми. настолько вкусно, что я увлёкся. мы сидели так долго, может час, может больше. бомгю глаз не смыкал, но по виду его совершенно не напрягало то, как я его рассматривал. на самом деле пугало ещё как, я долго смеялся, когда узнал об этом. но тогда всё было иначе. то, как робко он обнял меня, боясь реакции. но реакции у меня как таковой не было, и он посчитал это хорошим знаком, хотя мне просто нравилось нюхать его волосы.

и бомгю отрубился, опять. снова у меня под боком, и снова мне было сложно уйти от него. а шампунь реально классный, я буквально влюбился в этот запах. водил носом по его волосам и это было крышесносное ощущение, в тот момент уже не только от запаха. опять же, как я узнал позже, он нихрена не отрубился, а знатно кайфанул вместе со мной. для меня это были первые подобные ощущения близости с настоящим живым человеком, но далеко не последние. когда я говорю «крышесносно», я не преувеличиваю. когда бомгю уснул по-настоящему, мне пришлось уложить его себе на колени. выходит, когда меня не было, он спал на полу. и он, и тэхён были здесь не в первый раз, так что он систематически спал на холодной плитке. идиот. с чего-то я ещё тогда начал о нём беспокоиться. потом оказалось, что он нахрен простудил себе почку, так что времени на полу проводил очень много и очень часто.

я долго всматривался в его фарфоровые, буквально кукольные черты лица. похуй, всё ещё просто смазливый мальчик с очень приятным запахом волос и кукольным лицом. меня это не цепляло нисколько.

следующей ночью мы снова встретились там, и следующей, и следующей, и чёрт знает сколько ещё раз. с каждым разом он становился всё смелее, не видя никакой негативной реакции. но опять же, у меня не было вообще никакой реакции.

— бомгю, — я дал ему наушник. чёрт возьми, я дал ему послушать свой любимый плейлист. я не давал его никому, моя музыка только моя, о ней никто ничего не знал, даже субин.

а бомгю просто оказался рядом в момент, когда мне было тяжело. я снова вспомнил о родителях. так как я был единственным ребёнком в семье, срываться на мне они любили. а мне даже сбежать некуда: на улице делать нечего, к субину тоже никак, мы жили слишком далеко, чтобы бегать к нему каждый день. других друзей у меня не было, так что оставалось терпеть. но терпеть недолго, эта мысль радовала.

когда бомгю вновь уложил голову мне на плечо, пазл сложился. это становилось привычкой, и без такого простого действия наши встречи теряли смысл. днём мы общались редко, лишь в компании, но ночью… я уже думал поверить в бога и попросить его заткнуть это существо. как только он почувствовал себя более раскрепощённо рядом со мной, начал болтать без умолку. плейлист мой ему понравился. мы даже дошли до того, что я дал ему свой телефон и позволил посмотреть все песни. а это очень серьёзный шаг, почти как предложение руки и сердца.

в одну из привычных ночей на лестничной клетке он, как всегда, устроился у меня под боком. я шерстил интернет, выискивая информацию для одного из докладов к школе. я был человеком, который готовился «задолго до» и выписывал всё в заметки. многие считали меня ебанутым, из-за чего я старался заниматься этим только в одиночестве. но для бомгю я стал чересчур открытым.

— вот это тоже можно, — шёпотом сказал он, выделяя небольшой абзац.

— одно предложение. здесь вода не нужна, только по делу, — я взял его ладонь в свою и убрал от экрана, но не отпустил. он оценил.

— а ты и учишь всё заранее? — осмелел и потёрся носом о мою щёку. почему-то тогда я испугался этого намёка, но никак не отреагировал.

— только самые большие доклады, — я повернулся к нему, и мы едва не столкнулись лбами.

— ты странный… — опустил взгляд на мои губы, а потом посмотрел в глаза.

да господи, я уже понял, что он хотел поцеловать меня, хватит. серьёзно, я не переношу намёки, но этот был довольно прямой. я ожидал, что бомгю сам меня поцелует, но он замер, смотря мне в глаза. боялся, очень сильно боялся. так странно, я ему нравился, но и пугал одновременно.

я коснулся своим носом его, и он тихо выдохнул. бедняжка, правда думал, что это что-то значит для меня. но я поцеловал, и это были действительно приятные ощущения. сейчас я чувствую себя виноватым из-за этого. он тогда загорелся, буквально, подумал, что его чувства взаимны.

он был просто смазливым мальчиком с приятным запахом волос, кукольным лицом и отсутствием умения целоваться.

мы могли делать это часами, не отрываясь и не замечая, как идёт время. его поцелуи были мягкими, до безумия нежными, и такими неумелыми. но позже стали более смелыми и склонились в какую-то неправильную сторону. из-за этого мне пришлось учить его целоваться.

— ёнджун, подожди, — он отстранился, глубоко и быстро дыша — у меня лёгкие болят, — улыбнулся самой, чёрт возьми, счастливой улыбкой.

в тот момент я уже смотрел на него иначе. в чужих глазах светилась влюблённость, но я понимал, что не могу ответить взаимностью в той мере, в которой он хотел.

— не торопись, — я надавил на его нижнюю губу большим пальцем — ты пытаешься взять больше, чем я даю. это неприятно, — ну не мог я сказать прямо, что мне не нравится, как он буквально ест мои губы.

он опустил взгляд и, кажется.

— прости. просто мне кажется, вдруг ты больше не захочешь, а я-–

— захочу, только если ты будешь делать всё правильно, — мне нисколько не стыдно, что тогда я выдавал «как нравится мне» за «как правильно».

я не успел заметить, как прошёл месяц. потерялся в бесконечных свиданиях с этим неугомонным чудом и уже не помнил, зачем начал это. даже с субином я стал общаться меньше, лишь бы всё внимание уделять бомгю. мы встречались всё на той же лестничной клетке, могли часами пялить в потолок, лёжа в обнимку. меня никогда не привлекали все эти штучки, которыми занимаются парочки, к тому же я, хоть и не думал об этом всерьёз, всегда считал себя гетеро. но бомгю… он ворвался в мою жизнь и перевернул всё с ног на голову. я поражался тому, как он улыбался каким-то своим мыслям, пока его голова лежала у меня на животе. чему можно улыбаться в нашей ситуации? мы заперты здесь на три месяца, а он… счастливый. я ведь не был тем, кто способен осчастливить его.

я не заметил, как изменился сам. мы продолжали собираться компанией из пяти человек. за отсутствием моего внимания, субин всё больше сближался с тэхёном и каем. последний был тем ещё мелким недоразумением. оказалось, однажды его чуть не переехала машина, но я даже не удивился. и кай был первым, кто обратил моё внимание на собственные изменения.

— ёнджун-хён, — я оторвался от няшканья бомгю (по-другому это не назвать) — а ты стал более общительным. честно, я думал ты камень бесчувственный.

— я и есть, кай, — всё ещё помню тот трепет, с которым я уложил голову на грудь бомгю. мои руки обнимали его талию, а его — мою шею. вообще, мы находились в довольно странном положении.

— не скажи, — подключился тэхён.

субин прищурился, глядя на нас.

— кстати, вы двое… ну…

— вы встречаетесь? — без лишней скованности, присущей субину, закончил мысль тэхён.

кай дал себе рукой по лбу и прошептал что-то вроде: «дебил…»

— а… ну… — у бомгю глаза забегали.

в тот момент мне нужно было что-то сказать, но блин, я просто хотел понюхать его волосы, просто расслабиться.

— ну да, встречаемся, — сказал чисто на отъебись. почувствовал, как бомгю сжал мои плечи. я отстранился и посмотрел ему в глаза — ты против?

он в некой панике посмотрел сначала на тэхёна, что сидел в позе «смотрю любимый сериал. в главных ролях мой друг и парень, которого я знаю чуть больше месяца», а потом на кая, который, судя по выражению лица, был просто в немом шоке. один субин что-то печатал в телефоне, будто всё нормально.

— не против… — шёпотом сказал бомгю.

— ну вот и заебись, — я вновь лёг на его грудь и обнял за талию. честно, меня повеселила их реакция.

от тэхёнова «ахуеть» даже я усмехнулся, а напряжение в миг растворилось.

— нет, серьёзно, когда вы успели?

— ну… — пальцы бомгю вернулись в мои волосы, и всё встало на свои места — мы встречались по ночам на верхнем пролёте.

— так вот куда ты постоянно бегал, — у кая прям на лбу было написано: «осознание».

— да? — тэхён посмотрел на него — а я как-то не замечал…

— да ты отрубаешься в полночь как по расписанию, — бомгю прижался щекой к моей макушке, и я почти физически ощутил, как он счастлив. и ему явно нравилось, как я гладил его талию под футболкой.

— ёнджун, ты… блять, я просто… — субин потёр глаза — ты же вроде против отношений?

я пожал плечами.

— так уж вышло, — поцеловал бомгю в ямочку между ключицами, на что он мило хихикнул. о боги, его смех отзывался чем-то тёплым у меня в душе.

— завидуешь?

— завидую, — так всегда. когда хочешь отношений, их не будет. а как только тебе станет плевать, вот они. так и у нас с субином.

но даже в тёплых объятиях человека, которого я, как бы, люблю, я не чувствовал себя счастливым. для бомгю всё было проще, он буквально светился, а вот я… я не знал и до сих пор не знаю, депрессия ли у меня или что-то ещё, но я не чувствовал того счастья, что чувствовал он. теперь мы вроде официально встречались, но ничего особо не поменялось. мне было хорошо с ним, спокойно, он был моей тихой гаванью.

но лето закончилось, нас оторвали друг от друга.

— постой, подожди, ёнджун, я не…

— замолчи, — я притянул его к себе и поцеловал в губы. целоваться он всё же научился — ты ничего с этим не сделаешь.

и тогда я услышал заветное:

— но я люблю тебя.

я испугался. не за себя, а за него. глупый мальчик по уши влюбился в меня. жить не сможет, когда меня не станет, будет терзать себя ужасными мыслями. нет, отношения с бомгю не изменили моего решения покончить с собой. я не смогу дать ему столько тепла, сколько ему нужно. и он тоже не сможет, одних его усилий недостаточно, чтобы согреть моё сердце.

год спустя я в очередной раз пришёл к нему. мы жили в одном городе, но очень далеко, и могли видеться крайне редко. всего пару раз в месяц. в один из таких разов мы переспали, а на утро нас застукали мои родители. и я был благодарен, что мы были у меня. бомгю пришлось бы разбираться с этим, а мне… ну я сказал: «позже поговорим», проводил своего парня домой, а с родителями разбираться не стал. какое мне дело? я всё равно скоро умру. да и нет ничего плохого в том, чтобы заниматься сексом с любимым человеком. да уж, наверно, я правда полюбил его.

— ёнджун! — он налетел на меня, едва не сбивая с ног — боже, я так скучал, — обнял крепко-крепко.

— я тоже скучал, — бомгю стал для меня не просто любимым человеком, он стал домом. его объятия, запах его шампуня, его голос — всё это стало неотъемлемой частью моей жизни, и без неё я бы не протянул так долго. пока я жил с родителями, помнил, что где-то есть он, он любит и ждёт меня.

он отстранился и взял моё лицо в ладони, присмотрелся.

— ты плохо выглядишь, — сдвинул брови.

— да всё нормально, — я отмахнулся. голодание не было попыткой самоубийства, было бы крайне тупо и долго. это скорее… извращённая форма наказания для самого себя.

— ёнджун, — бедный мальчик, я не хотел волновать его. мне уже ничего не поможет, а ему лишний раз переживать незачем — что происходит у тебя дома?

ах да, он думал, что все проблемы идут из семьи. отчасти так и было, но… это не все причины. он сам был единственным, что держало меня в этом бренном мире. галочка напротив «секс» уже поставлена, и у многих других пунктов в моей голове тоже. я думал, как стоит попрощаться с ним, чтобы он не пытался остановить.

это была наша последняя встреча, и она была вчера.

бомгю остался дома один на неделю. я специально ждал до этого момента, чтобы нам никто не мешал. но сначала я повёл его на крышу. его дом, высотку, я знал чуть ли не лучше собственного.

— иди сюда, — я взял его за руки и подвёл к краю.

бомгю тихо выдохнул, смотря вниз.

— если я упаду, ты будешь виноват.

— не упадёшь, — я крепко обнял его сзади зарылся носом в мягкие волосы — в моих руках ты в полной безопасности, — поцеловал его в висок. кажется, я никогда не был так искренен.

— всё равно страшно, — он улыбнулся на мои слова, но всё же отошёл, утягивая и меня.

мы провели на крыше ещё какое-то время, много целовались. я хотел отдать ему как можно больше любви перед смертью. вряд-ли это поможет попросить прощения, но он будет знать…

— я люблю тебя, чхве бомгю, — прошептал в губы. я никогда не говорил ему этого, и мне до боли жаль, что он услышал это в первый раз только вчера.

он зачесал назад мои всё такие же жёлтые, но уже отросшие волосы и ответил также тихо:

— а я тебя сильнее, чхве ёнджун.

— прости… — ошибка. я извинился за то, чего ещё не сделал, но тогда эмоции внезапно взяли верх — прости, что не говорил этого раньше. я люблю тебя, ты всё для меня, — как страшна эта фраза. «ты всё для меня», только он и больше ничего, больше ничего не давало мне причины жить — я… — смог сдержать резко подступившие слёзы — я люблю тебя больше жизни, — только из-за него и люблю эту жизнь.

— ёнджун, не надо, — он приблизился и начал покрывать моё лицо лёгкими поцелуями — не надо любить меня больше жизни, — поцеловал в губы — ведь ты живёшь не только для меня.

«только ради тебя» вертелось на языке, но я смог сказать лишь очередное:

— прости… — я был так жалок в тот момент, ничтожество, на грани слёз.

— я буду с тобой, слышишь? — взял мои ладони в свои — всё будет хорошо, обещаю.

— мне важно, только чтобы у тебя всё было хорошо. я-то как-нибудь справлюсь, — это правда, его чувства для меня важны. несмотря на то, как отвратительно я собирался поступить. я бросаю его, но он сильный, и я уверен, он справится.

в ту ночь мы были у него, и это был самый нежный секс в моей жизни. я плакал. плакал, нашёптывая, как люблю его. только он не знал, что это было прощание. я старался не доводить его до бессознательного состояния, это было бы худшим, что я мог сделать. он же был уверен, что увидит меня утром.

* * *

я просыпаюсь в чужой постели. бомгю спит рядом со мной, но наши тела не соприкасаются. это хорошо, так будет проще уйти и не разбудить его.

встаю тихо, одеваюсь. на часах шесть утра. несколько минут не могу оторвать взгляд от его лица. я не хочу, чтобы он плакал, не хочу делать ему больно, но так дальше не смогу. я не оставляю записку, не хочу обманывать его. не делаю ничего, что говорило бы, что я вообще был здесь. всё это причинило бы ему боль по пробуждению. напоследок невесомо целую в лоб.

— прости…

через полчаса я уже дома. родители спят, а ко мне подбегает наш кот. я достаю из холодильника корм и накладываю в миску. кот благодарит меня мурчанием и начинает есть. я набираю воду в бутылку из-под вина, что недавно выпила мать, и иду в гостиную. никогда не поливал цветы. надеюсь, сейчас мама будет довольна.

я бегу к многоэтажному зданию. заприметил его давно, чтобы поближе к дому, но подальше от бомгю, субина, тэхёна и кая. я стою на краю крыши за перилами, достаю телефон и звоню каю.

— что… что такое, хён? — по голосу понятно, что я разбудил его.

— кай, послушай внимательно, это очень важно, очень, — одной рукой я держу телефон, а другой перила за спиной. внизу проносятся машины и изредка ходят люди.

— я слушаю, — он становится серьёзным, как мне и надо.

— ты знаешь бомгю, вы живёте рядом, поэтому, пожалуйста, приходи к нему. сейчас, прямо сейчас собирайся и иди к нему, дверь открыта. ты должен быть с ним сейчас. позаботься о нём и не дай сделать что-то с собой. и передай… передай, что я люблю его. и прошу прощения за всё, — сбрасываю.

надеюсь, он понял, как это важно, и всё сделает. я блокирую телефон и кидаю с пятнадцатого этажа. я не стал писать прощальное смс бомгю.

отпускаю перила, и моё тело само подаётся вперёд, в пустоту.

— прости… — я закрываю глаза и чувствую, как опора исчезает, меня охватывает ветер.

бомгю просыпается, пока кай смотрит на кухне новости о парне, сбросившемся с крыши неподалёку всего полчаса назад.