Его преподша по вокалу не была тираншей, но он прекрасно понимал, что любая строгость оправдана. Тем более к нему, выросшему с чувством, что весь мир у ног, или, как говорили другие, «с золотой ложкой в жопе». Только вот, ворвавшись на сцену жизни, Ярик понял, что софиты светят отнюдь не на него. Они были повёрнуты к его отцу. Ярик не злился, тот всю жизнь дышал музыкой, и головокружительный успех был предрешён. А Ярик так... многие знали только о том, что он существует, а внешность или голос были известны разве что в очень-очень узких кругах. Но вот в чём парадокс... то ли судьба так сложилась, то ли генетическая лотерея, но Ярик вырос точной копией отца. С некоторыми отличиями, куда же без них, но любой, кто знал в лицо Евгения Белозёрова, за секунду распознавал его сына.

Ярик хотел, мечтал быть как он. Но дышать музыкой не получалось, она вызывала аллергию. Гитарные струны в руки не ложились, стирали пальцы в кровь. Отец пытался утихомирить его, но десяток попыток спустя сдался и начал учить сам. Ярик плевался ядом, чёрно завидовал, когда тот брал гитару по праздникам. Она сама пела, без всяких усилий издавала божественные звуки. Ярик не понимал почему. Его отцу всё далось сразу, ещё в детстве: весь свет, вся любовь только для него.

Ярик никогда не ходил на его концерты в осознанном возрасте, а в детстве не водили. Он не мог слышать это, этот великолепный обволакивающий голос, до которого сам не дотянет никогда.

Ночами Ярик забирался на чердак, где лежала старая гитара. Включал гирлянды, которые прошлым Новым Годом налепила мама, открывал табы и пытался выжать из себя хоть что-то. Да, аккорды, да, переборы, да, он умеет, но гитара не поёт. Он посредственность, как абсолютно обычный уличный музыкант. Любитель, не достойный своей фамилии.

На том же чердаке Ярик втыкал наушники в уши и включал песни, от которых бегал при свете солнца. Он не знал вокальных терминов, но внимательно вслушивался в протяжные ноты, на которых собственный голос позорно ломался. Больше всего Ярика пленили моменты, когда его отец на считанные секунды понижал голос, создавая переливы. Тогда он вновь напоминал себе, почему эту музыку любили люди. Так не мог больше никто.

– Ярик.

Он не слушал.

– Ярик, остановись.

Громкий вдох.

– Ну что?

– Рано тебе так слова тянуть.

Преподша по вокалу, точно. Женщина в возрасте, но Ярик любил её и принимал все замечания, а иногда и унижения. Он стал лучше за время занятий с ней, даже отец похвалил. Но Ярик знал, что это не больше чем снисхождение, между их голосами по-прежнему была пропасть.

– Я спою «Нечаянное касание».

– Боже, – женщина со вздохом прикрыла глаза – Ну попробуй, запрещать что-ли буду.

И началось.

– Не тяни, рано.

– В ноты не попадаешь.

– Выше.

– Выше, я говорю.

Ещё один громкий вздох прервался.

– Да куда выше!? – Ярик глотал воздух, пока биение сердца не нормализовалось.

– У него маленькие паузы, – сказала женщина спокойнее – А ты задыхаешься.

– Стимул никогда не курить... и так всё плохо.

– Хоть это до тебя дошло, – и продолжила – Ты пойми, Жень...

Он дёрнул уголком губ и аккуратно опустился на стул.

– Я Ярик.

Женщина спохватилась, так смешно. И выть хочется.

– Боже, прости. Ярик. Ты не готов к этой песне. Ты слишком зажимаешься, у тебя челюсть напряжена, а звук должен выходить свободно.

Он скрестил руки на груди, и взгляд устремился изучать давно знакомую светлую комнату.

– Мне папа то же самое сказал.

– И он прав. Знает, о чём говорит. Ты очень похож на него.

– Да ну... – на усмешку сил не было.

– Он тоже хотел всего и сразу, купался в лучах славы и мнил себя звездой, пока однажды чуть всё не потерял. Так что не будь как он, иди к цели постепенно. Петь можно научиться, даже если у тебя нет таланта, – она потрепала его по голове – Давай, у меня ещё двое сегодня. И не вешай нос.

– Спасибо, – на сердце стало чуть легче, но не сильно. Ярик ничего не знал о ранних проектах отца, не интересовался, а надо бы.

Он взял оставленный на комоде телефон. На экране высветилось сообщение от мамы.

«Встречу тебя»

С чего бы это...

Но он понял с чего, стоило выбежать из музыкалки.

Снег падал крупными хлопьями, отражая в себе свет вывесок и уличных фонарей. Мороз сразу же начал щипать щёки и сковывать голые пальцы.

– Привет, – Ярик сразу забрал у неё пакеты. Не потому, что хотел помочь, это привычка выработалась: будь хорошим в глазах случайных прохожих, раз ты парень. Его мама отнюдь не была слабой тростиночкой, скорее наоборот, но всё же... Нужно быть хорошим, вежливым.

– Привет. Чего без шапки? сколько раз говорила.

Нотации, на которые хотелось закрыть глаза, как и всегда. Ярику семнадцать, сколько ещё она будет тыкать его в подобные мелочи? За гневными мыслями он не сразу заметил, что они пошли другой дорогой.

– Забыл. А куда мы?

– К Даше зайдём, возьму деньги.

Даша... Дарья Анатольевна, если быть точнее. Подруга семьи и прекрасная, в общем-то, женщина. Ярик помнил время, когда она была хореографом, любила выпрямлять свои кудрявые светлые волосы и часто завязывала их, чтобы не мешали. Всегда выглядела потрясающе, и с мужем у неё были какие-то сказочные отношения.

А потом она начала пить. И их благосостояние полностью легло на плечи её мужа. С тех пор Дарья Анатольевна и стала занимать деньги у мамы Ярика. Возвращала вовремя, но он всё равно не понимал, зачем давать кому-то в долг. Потом волноваться ещё...

Дом, к которому они пришли, был солидным, не уступал Белозёровым. Ярик привык думать, что все друзья его родителей, мягко говоря, не бедные, но со временем розовые очки упали. Ему невероятно повезло с семьёй, которая любила его и терпела все выкидоны, и с их доходами повезло, которые обеспечивали очень многие его хотелки.

Мама нажала на ручку ворот, и та легко поддалась. Чёрные двери отворились с протяжным скрипом.

– Не закрыто... – шёпотом констатировал Ярик.

В доме горел свет, и входная дверь тоже оказалась не заперта.

– Даш, ты дома?

– Я здесь, – послышалось с кухни.

Ярик опустил пакеты на пол, наконец-то.

– Не раздевайся, мы сейчас пойдём, – мама коснулась его плеча, когда он уже расстегнул молнию куртки.

Дарья Анатольевна появилась в коридоре. Её волосы даже на вид были грязными, и после сотен выпрямлений разными средствами из объёмных кудрей превратились в странные неровные завитки. Одежда была домашней, заношенной и где-то с пятнышками. Ярик не мог понять, почему в глазах его матери каждый раз появлялось жалость к этой женщине.

– Что у тебя всё раскрыто?

– Замоталась, забыла. Знаешь же, как это бывает... Вы проходите, я чай налью.

Есть! Ярик в секунду стянул куртку и принялся за обувь. Мама не оценила.

– Да мы буквально на пять минут...

– Юль, – Дарья Анатольевна положила ладони ей на плечи с таким приторно сладким выражением лица – я тебе сейчас такое расскажу, и деньги сама посчитаешь. Раздевайся давай. Вот Ярик молодец, а ты стоишь тут.

Он вежливо улыбнулся.

– А можно мне наверх? – указал в сторону лестницы – Вам мешать не буду, и...

– Да-да, иди конечно, – а сама уже повела его маму на кухню.

Дом был маленьким, жилые комнаты просто не поместились бы на первом этаже. Ярик вбежал по лестнице, преодолевая скольжение носков по гладкому дереву.

– Эй, есть кто дома? – губы сами расплывались в идеальной улыбке, которой его тоже наградил отец.

– Макс, – Ярик распахнул дверь и, не увидев никакой реакции, поставил руки на пояс.

– Привет, – парень отвёл взгляд зелёных глаз от экрана ноутбука – Ты откуда? – его светлые волосы завивались в кудряшки. Ярик помнил, как на важные мероприятия тот их укладывал, а он сам портил всё чисто из принципа.

Интонация слов не выражала эмоций слишком сильно, но ему точно было не похуй. Ярик почувствовал облегчение.

– С вокала. Мама забрала и к вам притащила, – он запрыгнул на кровать, и, пройдя пару маленьких шагов к стене, рухнул под бок к Максу. На ноутбуке было открыто множество вкладок, каждая краше предыдущей. Ярик мог произнести только названия химических элементов в заголовках, и то не всегда – Ты к ЕГЭ нон-стопом готовишься?

– Стараюсь. С перерывами на сон...

Ярик сел и заглянул ему в лицо. Синяки стали больше.

– Да по тебе видно.

С трудом, но через несколько секунд их взгляды встретились.

– Посмотри на меня, – Ярик не ожидал столько сожаления в собственном голосе. Он не испытывал его, точно не испытывал, но оно звучало – Я соскучился. Ты хоть на следующей неделе выйдешь?

– Не знаю... – Макс закрыл ноутбук, и теперь между ними не было преград – Я взял двенадцатичасовую в кафе Алины на завтра и пятницу.

Ярик уронил вздох.

– Блять, а ничего, что они эксплуатируют детей?

– Сами приходим, никто не заставляет. Мне нужны деньги на поступление, Ярик, – Макс держал ладонь над его плечом несколько мгновений, пока наконец не коснулся. Ярик старался стереть эту неловкость между ними, но крупицы оставались по сей день – Вы ведь за долгом пришли?

– Да...

– Я добавил туда из своих. Мама иногда забывает о том, что покупает...

– Твой отец не хочет её лечиться отправить? – Ярика зашатало, и вовсе не из-за темы. Он не был уверен, насколько это видно со стороны.

– Нет, она же не уходит в марафоны...

– Ага. Так, пару бокалов вина на завтрак, обед и ужин.

– Перестань.

Ярик снял с его колен ноутбук и спихнул на пол, точно зная, что техника не пострадает. Поставил руки по бокам от Макса.

– Выходи на следующей неделе, – он игнорировал тень страха в чужих глазах – я скоро сдохну там один.

– Постараюсь...

Каким бы... ужасным? человеком он ни был, Ярик должен был спросить.

– Можно?

Спросить, прежде чем коснуться чужих губ, схватить за футболку и, не разрывая поцелуй, поменять позу и найти опору в стене.

– Что ты делаешь...

Телефон пискнул уведомлением.

– Что хочу, – Ярик всё ещё держал его за футболку. Трогать тело было бы слишком даже для него – Я тебя хрен знает когда ещё увижу, – поцеловал снова. Секунды не растягивались, он мог считать их в голове.

Уведомление было от мамы, с просьбой спускаться. И если он не появится на первом этаже в течение нескольких минут, она поднимется за ним. Ладно она одна, Ярик как-нибудь выкрутится, но если нет... Так подставлять Макса он не хотел из солидарности одноклассников и недо-друзей детства.

Ярик не любил его, вообще ни разу, даже как друга. Он никого не любил и ни к кому не испытывал привязанности, даже к родителям. И ни один человек ещё не сумел вызвать у него хотя бы симпатии, так что вопрос ориентации оставался открытым. Макс гей, это очевидно любому, у кого есть глаза. Кроме его родителей, конечно же. И к Ярику он отчего-то прикипел, поэтому безмолвный договор был выгодным. Губы у всех одинаковые, а дальше никто заходить не планировал. Просто способ потешить бушующие подростковые гормоны.

Почему не с девушкой? Там было сложнее. Они хотели взаимности, серьёзности. Девчонки в их возрасте только и трещали, что о парнях. Даже Алина, которой, казалось бы, никто был не нужен. Были те, кто интересовался чем-то помимо отношений, но на таких Ярику просто смотреть тяжело было, не то что представить поцелуй. Так что да, Макс... обычный, приятный в общении, без вау эффекта, но и без отвращения. Идеальный для нынешней ситуации.

Где-то в глубине души Ярик не хотел, чтобы то, что происходило между ними, помогло Максу осознаться. Если он найдёт себе парня, их молчаливая сделка распадётся.

– Всё, я домой, – Ярик подскочил с кровати и уже в дверях бросил – И не игнорь мои сообщения!

* * *

Для вида порядочного человека Ярик заказал кофе на кровные триста пятнадцать рублей, но это не было большой потерей. Планировал постоять, но девушка на кассе отослала его к столику, сказав, что всё принесут.

Недовольный, он так и сделал. Сидел и высматривал одного светловолосого кудрявого официанта в чёрно-белой форме, облепляющей тело слишком сильно. В ожидании, которое, кажется, тянулось вечно, Ярик залип на робота-официанта. Такое милое создание. Две стенки на колёсиках, между ними полки с несколькими грязными тарелками, а на дисплее впереди улыбающееся кошачье лицо. Вот оно, будущее, и намного лучше, чем американские андроиды.

Кто-то тронул его за плечо.

– Чёрт, Алина, – прошипел сквозь зубы.

И тут же ему принесли кофе.

Ярик быстро достал телефон, и к ней улетело сообщение:

«Мне нужно кофе выпить для приличия».

Ответ не заставил себя долго ждать:

«Тогда просидишь тут ещё полчаса».

И да... Да. Ярик решил не тревожить систему и не бросать свои триста пятнадцать рублей на произвол судьбы. Тридцать минут он созерцал, как Алина разносит заказы вместе с Максом. Один раз она чуть не уронила пирожное, и Ярику пришлось спрятать смешок. А вот у Макса техника была получше, он мог удержать тарелку на трёх пальцах, протискиваясь сквозь посетителей и поднимая её над головой. Поставил бы на робота-официанта, что-ли... но тот ехал в другую сторону довольно быстро.

Ярик сидел абсолютно расслабленно, закинув руку на спинку диванчика, и созерцал мерцающий серебром снегопад. Он перебросился с Максом парой взглядов, не забыв сверкнуть улыбкой. Судя по тому, как изменилось чужое выражение лица, его это расслабило, пусть и не сильно. Ярик лениво стянул бордовый шарф. Куда улетали его мысли... надо уже перепихнуться с кем-то. Но не с Максом. Ему бы сначала понять, как стандартный секс работает, а потом уже к парням лезть. С Алиной не вариант, она просто поржёт, а больше на ум никто не приходил.

Пролистав в голове лица одноклассниц и одноклассников, Ярик понял, что все они, кроме Макса, ему противны. Была ещё Оксана, но из-за того, что у них с Алиной одинаковые лица, тоже не вариант.

– Вали, – Алина, появившаяся как по сигналу, хлопнула его по затылку.

Ярика как током ударило и подзарядило знатно.

– Спасибо, – бросил едва слышно.

Спокойно пройти по всему залу, ничего сложного ведь? Заведение большое, особо пизды никто не даст за такие выкидоны, но привлекать лишнее внимание ему не хотелось.

Но предохранители снесло нахрен, когда Макс затащил его в кабинку. Блять-блять-блять. Они целовались так, будто не виделись года два, а не всего лишь неделю. Ярик знал, что наглеет и переходит черту, когда прижал его к стене, но чёрт, как можно ходить в этой сногсшибательной форме официанта, и ожидать, что на тебя никто слюни пускать не будет? Ярик знал, что ситуация в их отношениях выходила из под контроля. Знал, но мало что мог поделать. Он хотел кого-то целовать, это не обязательно должен был быть его друг детства, но именно он подвернулся под руку и не послал в самый первый раз.

– У тебя всё нормально?.. – еле как спросил Макс, пытаясь отдышаться.

– Недотрах, наверно, – Ярик снова притянул его, напрочь забив на сохранность формы – Можно... – и замолчал. Потому что нет, нельзя. Ничего более не будет, потому что Макс до сих пор в кризисе и не может признать, что он гей. Ничего не будет.

– В клуб сходи.

– Восемнадцати нет, – и снова впился в губы.

Блять. Как же хорошо это было. Ярик просто надеялся, что Макс никогда не женится и прыгнет на член какому-нибудь нормальному парню, иначе это будет огромная потеря для российского общества. Он слишком ахуенно целовался, чтобы дарить это чувство кому попало.

Ярик проебался, когда позволил своему мозгу отключиться. Когда прижался сильнее, и короткий стон ворвался в поцелуй.

– Тише-тише, – Макс мягко отстранил его, и Ярик уронил голову ему на плечо.

– Блять, прости.

– Всё нормально, – и по волосам его погладил.

Проёб года. Проёб всей, нахуй, жизни.

– Не будем всё усложнять, ладно? – получив в ответ заторможенный кивок, Ярик продолжил – Иди в зал.

И, оставшись один, он едва не сполз по стене на грязный пол. Что ж, у него встал на парня, да так, что пришлось вывернуться из толстовки и с третьей попытки зацепить её капюшоном за крючок. Пора делать выводы, которые делать не хотелось. Ярик только что мысленно ржал над Максом за это, но... Нет, он не гей, он не может быть геем. Это сломает ему жизнь. Блять.

Ладно. Сначала подрочить, потом гуглить.

– Блять... – Ярик осел за столиком в углу, выходить на холод не хотелось вот вообще. Только сейчас мысли по касательной задели тот факт, что куртку с телефоном он бросил тут без всякого присмотра.

Погуглил. Сексуальное поведение не обязательно связано с ориентацией. То есть, ни для кого не секрет, что мужики ебутся в тюрьмах, но это не значит, что все они поголовно геи.

Ярик закрыл лицо рукой. Не был он никогда гомофобом, но попробовать переложить это на себя... ну нет. Ему вообще никто не интересен, он никогда ни с кем не будет и умрёт в гордом одиночестве. Он всё ещё не испытывает даже симпатии, так что вешать на себя ярлык рано.

– Всё хорошо? – Алина опустилась на стул напротив.

– Как думаешь... – он не поднимал взгляд, проводя большим и указательным пальцами по бровям – Я, значит, минимум би?

– А вы чё, поебаться там успели?

– Нет, боже.

– Тебя не было так долго, и я подумала, что ты реально дрочишь.

Он вскинулся, и Алина едва на стуле не подскочила.

– Иди. Нахуй.

Уголок губ у неё дёрнулся.

– Как скажешь, – и стрельнула глазками в сторону другого официанта.

Ярику оставалось только обречённо вздохнуть. Алина знала о его замашках в сторону Макса, она вообще о многом знала. С Оксаной не было такого, хоть они и носились везде вместе, а вот Алина для Ярика была чуть ли ни сестрой. И это ещё одна причина, почему перепихнуться с ней не выйдет: она его просто не воспринимает как парня.