Гори, гори моя звезда
Так ярко поджигая планеты целиком
От тебя останется лишь укромный, тихий
Взор ночи посреди галактики немой
В моём детстве, на одинокой ледяной планете, где лунные рыбы и солнечные медузы бороздили подводные просторы, родители подарили мне микроскоп. Старый механизированный винтажный прибор с несколькими клапанами и винтами, позволяющие настроить только два параметра: чёткость и близость к объектам. Прошло уже немало времени с тех пор, как я последний раз припадала к нему глазком к линзе; тогда же допотопный увеличительный прибор, что не мог рассмотреть ничего, кроме внешней оболочки клеток, был для меня волшебным, чудесным способом познакомиться с тем, как жизнь зарождается, существует и умирает. Способности живых организмов тогда казались мне ничтожными и слабыми, хрупкими и прекрасными. Я хотела найти способ помочь им выживать и дальше.
Теперь я нашла способ насытить жизнь смыслом. Нет ни единой системы, алгоритма, связи, в которой невозможно разобраться. Абсолютно любая мёртвая пустынная планета могла зацвести после моего визита и усопший, искалеченный человек восстать из мертвецов. Наука, приближающая тебя по силе к Богу. Это, безусловно, дегуманизировало меня в глазах других учёных. Прежде чем я могла представить хоть что-то стоящее, за ними были сотни, нет, тысячи провалившихся экспериментов. И вновь сейчас происходит один из них.
Передо мной погружённая в капсулу и находящаяся в метастазе спящая фигура девушки. Ещё совсем недавно она помогала мне с тестами в виртуальной вселенной. Человеческая оболочка безупречна, хоть и по генетическим тестам она не являлась биологически человеком. Да, природа удивительна и прекрасна. В ней сокрыто разнообразии форм и жизни, которые я хотела бы постичь, продлевая свою жизнь бесконечно долго, но даже так мой предел когда-нибудь бы настал. В теле же Стеллы не было этого изъяна. Исследование крови и гистологии подтвердили мою теорию. Одна из шести пассажиров звёздного экспресса являлась представителем долгоживущей расы, непредставленной ни в одном эволюционном справочнике космоса. От осознания того, что я столкнулась с новой формой биологической жизни, вызывало трепет в груди. Меня мало что интересует, точнее, я точно понимаю, чего мне хочется и именно этот эксперимент может дать мне то, чего я не имею.
Моё личное несовершенство, что посеяно из семян персика, вишни и лотосов, выросшее на прекрасных пейзажах безжизненных планет. Близость. Я не понимаю этого слова так, как должно быть оно ясно моим сородичам, человеку прямоходящему. К тому же, в моих физических и химических реакциях никогда не проявлялось особое отношение к живым существам. Каждого из них я считала лишь ступенькой к совершенству. Находясь давно в глубоком тупике познания и имея точно определенно множество заслуг, мне захотелось проверить одну теорию. Все мои попытки создать генетически идентичного клона живого существа обычно увенчались провалом. Имея по-прежнему безграничные ресурсы для создания новых видов и существ, мои собственные клоны были глупы и бесполезны. Нет, я не стала убивать их или на всю оставшуюся жизнь запирать в капсулах. Несколько различных Жуань Мэй бороздят по галактике в поисках такого же вечного смысла, как и я. Мне нужна идеальная Мэй, которая сможет мне ассистировать и помогать в исследованиях, когда мои физические способности будут на исходе. И если даже я могу добиться 70% точности, генетическое разнообразие всё равно должно присутствовать, иначе смысла от более молодой Мэй будет не больше, чем…
Красные огоньки друг за другом вдруг начали гаснуть на главной панели управления инкубатора. Незамедлительно вхожу в систему и пытаюсь понять, в чём причина. Непредвидимые обстоятельства в экспериментах — привычное для меня явление, и всё же я бы предпочла приятно удивиться уже на стадии тестирования, а не первичной подготовки.
ОШИБКА!
Техническое несоответствие, зафиксирована аномалия.
ПЕРЕЗАПУСК СИСТЕМЫ...
[Система] Сбой в инкубационной капсуле
[Время] 12:23:45
[Уровень] Критический
[Описание]
Ошибка обнаружена при попытке манипуляции с объектом «Стелла». Система идентификации сообщила несоответствие биологического материала и подготовленного профиля модификации. Возможные причины включают ошибку в алгоритме идентификации, неправильную калибровку капсулы или поломку оборудования.
[Дополнительная информация]
В случае невозможности устранения проблемы на месте рекомендуется обратиться к квалифицированному техническому специалисту для дальнейшего решения проблемы.
Чёрт. Это не входило в мои планы, придётся экстренно отключить капсулу и прервать эксперимент. Здоровье Стеллы не должно пострадать, она идеальный образец. Только она способна за счёт стелларона в своём организме общаться с Эонами в виртуальной вселенной. Мне нельзя терять такого соратника.
— E28374, помоги мне, — приказываю я роботу-манипулятору, параллельно занимаясь остановкой процесса. Капсула наполнена вязкой фиолетовой слизью, благодаря которой организмы не должны чувствовать дискомфорта во время манипуляций с телом. Прикасаться к ней не стоит, мощный состав слизи имеет нейролептический, стимулирующий и эротогенное воздействие на организм. Процесс медленно останавливается, лампочки перестают гореть тревожными сигналами. Лицо Стеллы не исказилось ни разу за всё время, видимо, атмосферное давление в капсуле не изменилось, но что-то же не так всё равно... Почему датчики фиксируют аномалию, если я вижу, что с телом всё в порядке? Нужно вытащить её оттуда и осмотреть.
Вместе с роботом-манипулятором я провожу безопасную разгерметизацию. Слизь медленно начинает стекать по стенкам, затвердевая при вступлении в реакцию с углеродом в атмосфере. Тело Стеллы частично покрылось застывшими фиолетовыми кристаллами, которые мне не убрать без инструментов. Я приказываю роботу-манипулятору принести мне хирургический набор, но как только бот покидает зону проведения эксперимента, Стелла приходит в себя и мощным рывком валит меня на пол. Я пытаюсь не спешить и понаблюдать за её реакциями, провести анализ.
Оценка общего состояния: удовлетворительно, состояние сознания: возбуждённое. Положение: активное, осмотр лица: выражение взволнованное. Кожные покровы без повреждений, оболочка слизистой не нарушена. Бледно-розовая, без сыпи, покраснение в районе щёк и шеи. — мне стоит записать эти мысли позже в отчёт.
— Ты... Я...
Голос Стеллы хрипит, ей явно непривычно находиться вне камеры, и она забыла, какого это — дышать. Обнажённые плечи и ключицы тяжело вздымаются, а холодная грудь упирается в мою, пытаясь то ли отогреться, то ли прижаться сильнее. Надеюсь, я не добавила лишних параметров, чтобы она вдруг ещё и начала ко мне испытывать что-то помимо полового влечения.
— Говори. Но только слезь с меня и не прикасайся, пока я не разрешу.
Стелла не слушается и наоборот, прижимает меня сильнее, вдавливая в стальные пластины пола. Роботу требуется слишком много времени, чтобы вернуться.
— Хочу. Хочу есть. Хочу спать. Хочу тебя.
Это довольно базовые потребности, мне казалось, я не воздействовала на умственные способности Стеллы, но сейчас у меня не получится это оценить. Левой рукой я касаюсь её кожи и считываю биометрию, уровень кислорода в крови, скорость оседания эритроцитов, а так же уровни гормонов, отвечающих за работу мозга. Всё довольно прискорбно, единственная эмоция, которой сейчас обладает Первопроходец — это желание продолжить род.
— Стелла, что ты сейчас чувствуешь?
— Тебя. Хочу. Есть.
Диалог получается крайне непродуктивным, я отодвигаю её от себя легоньким ударом в живот, и девушка, будучи переполнена различными сексуальными фантазиями, мгновенно сворачивается в позе эмбриона на полу, схватившись за свой живот. Нет, ей не больно, она просто не может сдерживать себя.
— Еда. Еда. Жуань Мэй... Жуань Мэй...
Припадочное состояние, схожее с помешательством либо же с одержимостью, ха, какое устаревшее понятие. Я встаю и отряхиваюсь, стараясь привести в порядок рабочий халат. Бот-манипулятор вернулся с инструментами как раз в тот момент, когда к Стелле начало возвращаться сознание. Она выглядела потерянной и довольно ошеломлённой, я объяснила ей, что эксперимент пришлось остановить из-за внезапной аномалии, и мы должны следить за её состояние и дальше.
— То есть... Никаких физических изменений? — спрашивает девушка, когда от её тела отделяют последний кусочек кристальной жидкости.
— Да, так и есть. Я переоценила свои возможности и не учла тот факт, что хоть ты и схожа по геному и внешним признакам с представителями человеческих рас, ты всё же довольно сильно отличаешься, — читаю по её глазам, что она всё так же не понимает, о чём я говорю, даже после повторного объяснения.
— Хорошо. Я сделаю это проще: ты же знаешь такие ягоды, как вишни и черешни?
Стелла удовлетворительно кивает.
— Так вот, внешне они очень схожи и даже происходят из одного рода, розовые сливовые, но на вкус разные. Вишня имеет приятную кислинку, а черешня — сладкое послевкусие, так и мы с тобой. И ты, и я — обе женские особи, но внутри ты другого вкуса.
— Другого вкуса? — кожный покров Первопроходца порозовел, и на щеках проступил жар от моих слов.
— Не в этом смысле, если мы думаем об одном и том же. Сейчас тебе нужно отдыхать, и запомни: пока я не разрешу, зону проведения эксперимента тебе запрещено покидать, хорошо?
— Да... — я не верю словам девушки и уверена, что как только покину комнату, Стелла решит пройтись по лаборатории, поэтому достаю из кармана халата конфетку в форме лепестка сакуры и прошу съесть её.
— Я не голодна.
— Просто съешь, и я уйду.
Стелла с недоверием раскрывает упаковку и жуёт конфетку, хотя по её лицевым мышцам и жевательным рефлексам могу отметить — она довольно голодна. С каждой секундой угощение раскрывает всё новые и новые слои сладкой амброзии вкусов, а янтарные глаза становятся сонливее и сонливее, пока она полностью не закрывает их. Туловище девушки накреняется в мою сторону, и я аккуратно ловлю её одной рукой за подбородок, другой за плечи.
Такое же мирное и спокойное выражение, как и тогда... Не знающая ничего, не понимающая то, что с её телом уже начали происходить трансформации.
— Хороших снов, Стелла. Я приду к тебе ночью, чтобы проверить, взошло ли моё "семечко".