— То есть, все те годы, что меня не было, ты просто сидела тут?— уже не идеально белые, бинты ложатся друг на друга, образуя вполне симметричный узор. Делать тугие повязки за все те годы путешествий Рис, слава Всевышним, научилась, не говоря уже о самостоятельном обработке ран или накладывании швов. — И ты меня даже не искала?!
Склянки зелий, вернее уже остатков, звенят, соприкасаясь тонким хрустальным стеклом друг о друга. Дуотин чёлку спадающую на лицо убирает, заправляя красные пряди за уши. Хотя, в целом, на что можно было надеяться, начав водить дружбу с такой как она.
— Не-а, — кажется, её это забавит, и Рис хочет натурально врезать супруге. — Слушай, ты сказала, что пошла за берёзой и пропала на полгода. Я переживала, очень преживала, весь сервер обыскала, но тебя не было. И что мне нужно было делать?
Пальцы вздрагивают, замирают на секунду, пока в голове почти слышимо прокручиваются шестерни, перерабатывая полученную информацию. Нет, однажды Рис натурально закопает её или же себя. Причём последнее было даже более осуществимо, с учётом сказанной правды.
Каждый спор заканчивался тишиной, душащей не хуже табака и рук, пропахших им же, без возможности продолжения. Это уже продуманная, отыгранная по несколько десятков раз, схема пререканий: Рис начинает, Дуотин вспыхивает моментально, две-три фразы, конечный вопрос, не требующий ответа, и тишина, отводимая для обдумывания ситуации. Это повторяется из раза раз, будто цепочка замкнулась в круг, образующий самое настоящее колесо Сансары.
— Ты передавишь сейчас, — тишину разрезает шёпот, так крайне редко слышимый с сухих уст. — Где ты была, Алис?
Собственное имя режет не хуже ржавого гвоздя по нежной коже в районе рёбер. Ужасно, ужасно, вот почему это происходило постоянно. Дуотин зовёт излишне... Просто излишне, этого должно хватать для того, чтобы чувство, схожее по описанию с ощущением «вины» царапнуло по горлу.
— В будущем. А где, прости, я не совсем понимаю, — глотку предательски сушит, придавая и словам лишь больше отстранённости. — Тебя это не должно волновать. Ты же не понимаешь что такое «привязанность».
И по новой они проходят этот стадион конфликта. Вероятно, лучше было бы развестись, да разбежаться ещё пару месяцев от свадьбы, сразу было ясно, что такие отношения долго не протянут. Однако, нет же, упёртости этих двоих следовало только молча позавидовтаь, да руками развести в стороны, мол, это заразно.
Дуотин, пожалуй, это понимает, корчит лицо настолько красноречивое, что Рис забавится, да ушами дёргает довольно. Наблюдать за чужими чувствами, анализировать их и парадировать с дотошной точностью — задача любого мимикрирующего, так уж устроена система, но создание, честно сказать, не может даже правильно назвать эту эмоцию на чужом лице.
— И чего ты этим сказать хочешь? — бинты фиксируются аккуратными двумя узлами, закрепляя перевязку.
— Я даже рот не открывала, — возможно, Алиса сейчас выглядела весьма странно, наклоняясь вперёд, внаглую нарушая такое драгоценное личное пространство, и разглядывая позабывшиеся черты лица. — Дистанция, — отрезвляюще-строго ставит границу Дуотин, используя лишь одно слово, и сам отодвигается назад, проезжая одеждой по заправленной кровати.
— У тебя такое выражение лица было. Впервые его вижу. Что это такое? — ах, да, она и забыла совсем про особенности. Данная тактика ограничения могла сработать с кем угодно, но вовсе не с любопытным ребёнком, только что увидевшим что-то новое.
— Не понимаю о чём ты говоришь, если честно, — сбежать от вопросов всегда было проще, чем анализировать собственное лицо и чувства, и именно такую тактику она выбирает, соскакивая с собственной кровати, и сбегает на улицу.
— Ду-ду, это не честно! Вернись! — подскакивая почти с тем же энтузиазмом, Рис тут же жалеет об этом. Повреждённое колено болезненно бьёт по всей ноге, не давая и шагу ступить без подвывания. Вынужденная всё же утихомирить свой пыл, сущность всё же возвращается на мягкие простыни и кутается в одеяло, с головой прячась от обиды – бессилие раздражало гораздо больше глупо полученной травмы.
«Человечество» — как много может вам сказать это слово? Вам не стоит сейчас лезть в интернет или пытаться найти определение, не думаю что это сыграет довольно большую роль. Человечество — понятие большое, слишком широкое для этого крохотного мирка. Хотя здесь тоже было «человечество» и «нечеловечество» — смешная шутка, да? —, правда, подевались они все куда-то. Иногда Дуотину казалось, что они все просто испугались, хотя, может оно так и есть. Не каждая нелюдь будет способна существовать в условиях развалов, заражения и отвратительно-кислых фруктов, что уж говорить про обычных людей.
— Думаю, что нам нужно найти остальных, — Дуотин – человек, как ни странно, но сбегать отсюда ему не шибко хочется. То ли дело в упрямстве и желании доказать себе, что он способен выжить в экстремальных условиях, то ли в том, что возможности сбежать у него попросту не было.
— А здесь есть ещё кто-то? — пурпурный порошок руки окрашивает под цвет волос, но Рис только в ладони пару раз хлопает, стряхивая его на поверхность вокруг и край забавной лягушачьей шапки.
— Да, почти полный состав. Не хочешь прогуляться со мной? — наличие дня и наличие ночи здесь всё по-прежнему сумбурно и неясно. Настенные часы, некогда сделанные выживающей, крутились безостановочно, отказываясь демонстрировать конкретное время, чем только больше напрягали. — Это не свидание, — неожиданно оживившаяся Рис, тут же уши пристыжено опускает, да фыркает недовольно под нос «я и не хотела», вызывая только новую волну смеха.