Все началось еще в старших классах гимназии, в которую мы с Серегой ходили вместе с ранних лет. После плотного обеда, на уроке обществознания у меня внезапно прихватило живот, и я отпросился в туалет, опрометчиво оставив телефон на парте. В тот злополучный день должен был выйти долгожданный перевод моего любимого гей-фурри-комикса No Pain No Gain про любовные приключения тигра Тая и волка Декстера, поэтому я часто обновлял порнушную страницу сайта на своем безбожно тормозящем java-старичке Samsung S5250 Wave, да так и бросил все это дело в открытом виде, бездумно поддавшись острому кишечному позыву. Не знаю, что сподвигло Серегу взять в руки мой телефон, но за какие-то десять минут моего отсутствия в классе он узнал много нового обо мне и моих интересах, а я так ничего и не заметил. Через пару дней, когда мы отдыхали у него дома после занятий и, по обыкновению, смотрели всякие приколы на ютубе, он вдруг заговорил со мной на эту щекотливую тему.
— Тебе правда нравятся все эти пошлые картинки? — ненавязчиво поинтересовался Серега и сразу же поставил меня в тупик. Я ахнул: все, дурак, спалился, предстал конченым извращенцем перед лучшим другом! Как глупо вышло! От горькой досады хотелось провалиться сквозь землю, прямо через все этажи Серегиной девятиэтажки.
— Ну да… — выдохнул, запоздало ругая себя за то, что не удосужился поставить хотя бы простенькую блокировку экрана. А теперь нашей многолетней дружбе пришел конец — из-за какого-то дурацкого порнокомикса! Я тревожно сглотнул, готовясь к худшему, но Серега и не думал высмеивать меня или осуждать. Напротив, он придвинулся поближе и мягко приобнял меня, давая понять, что все нормально.
— Прости, я немного глянул, пока тебя не было, вроде ничего так, красиво нарисовано… А кто из них тебе больше симпатичен?
— Тай, — ответил не раздумывая.
Мне очень нравился этот веселый задорный тигра с ярко выраженными и шикарно обыгранными нотками юношеского максимализма. Дерзкий и беззаботный на людях, он вмиг становился кротким и робким в постели с истинным альфой Декстером, а их безудержный секс был наполнен бурными чувствами, искренними эмоциями и неповторимой страстью. Меня не смущало, что Тай прирожденный пассив, мне нравилась резкая перемена его темперамента в зависимости от ситуации и обстановки, своеобразная многоликость и многослойность. Он здорово напоминал мне себя самого: безупречный отличник в школе, заботливый сын дома, гей в своих тайных фантазиях.
— Тай? А кто это из них? Покажи, — заинтересованно попросил Серега.
Из-за компьютера мы плавно переместились на диван и запоем прочитали обе части моего любимого комикса. Я очень старался, отыгрывая голосом каждую сцену, как в Большом театре, но мне все равно не удавалось понять, нравилось Сереге или нет, ведь он больше смотрел на меня во время чтения и едва слышно посмеивался на особо напряженных моментах, что немного сбивало и мешало сосредоточиться. Когда я закончил читать и отложил телефон, его щеки и уши были непривычно пунцовыми, а глаза непонимающе смотрели в пустоту. Он тактично воздержался от оценки моего ораторского мастерства и откровенно морозился, не зная, что сказать. Апофеозом мучительной неловкости послужил тоскливый вой соседской дрели.
— Прости, это была глупая затея.
Моему разочарованию от Серегиной реакции, а точнее ее отсутствия, не было предела. Я хотел встать, чтобы пойти собираться домой, но друг схватил меня за руку и настойчиво попросил остаться. Он явно хотел что-то добавить, но вместо слов лишь неправдоподобно кашлянул и молча ушел на кухню, оставив меня одного в тотальном недоумении. Я чувствовал себя идиотом, который все только испортил, слишком быстро, резко и неумело посвятив своего друга-натурала в дебри гейского фурри. И какая муха меня укусила? Только зря заставлял его краснеть рядом с собой эти долбаные двадцать минут! С кухни доносился шум воды и долетало непривычно громкое позвякивание чашек, а затем послышались нетвердые шаги: Серега возвращался, но как-то уж слишком медленно. Он долго топтался в коридоре, как будто собираясь с духом, чтобы сказать решающие слова насчет всего этого безобразия. Я не винил его и не торопил, с грустью уверяя себя, что буду по-прежнему уважать его, какой бы выбор он ни сделал.
— Кирилл, я тут все взвесил и подумал…
Войдя в комнату, Серега неуверенно присел на диван рядом со мной, сделал многозначительную паузу, не поднимая на меня задумчивого взгляда. Я все понял и обреченно вздохнул. Чего греха таить, в глубине души я уже был готов к расставанию. Я знал, что рано или поздно придется признаться другу в своей испорченности и что это разделит нас навсегда, но не мог и предположить, что это произойдет так скоро. У меня оставалась лишь последняя просьба.
— Хорошо, я все понял. Я… Я уйду из твоей жизни. Только, пожалуйста, никому не говори, что я такой, ладно?
Серега поднял на меня ошарашенный взгляд.
— Нет, ты не понял, Кирилл, я вовсе не об этом…
— А о чем? — Губы непроизвольно задрожали, пришлось прикрыть рот рукой.
— Я там, это, чай нам заварил, пойдем попьем, успокоимся, обговорим все как следует… — Серега попытался улыбнуться, желая хоть как-то смягчить напряженную обстановку, но не помогло: я едва сдерживал слезы, готовый разреветься так, чтобы наконец перебить эту чертову дрель за стеной.
— Сереж, зачем все это? Если я тебя разочаровал или тебе не нравится — так и скажи!
— Нет-нет, Киря, ну ты что, как ты можешь говорить такое! — Серега придвинулся поближе и ласково обнял меня за подрагивающие плечи. — Мы же знаем друг друга с детского садика, ты и я…
— Да, но ты не подписывался дружить с геем! Тебя засмеют из-за меня! Или зачморят! Я тебе не нужен, только лишняя обуза! — Произнеся это вслух, я не смог больше сдерживаться и горько разрыдался.
— А мы им не скажем, Кирь! Никому не скажем! — Серега любовно прижимал меня к себе, нежно гладил по волосам. — Это не их собачье дело! И вообще — я люблю тебя таким, какой ты есть! Мне не нужен другой друг, потому что ты у меня такой один! Понимаешь? Один!
— С-спасибо, Сережа, спасибо. — Я задыхался от слез и благодарно жался щекой к его сильной груди, пытаясь выразить свое бесконечное уважение. Как мне не хватало этих теплых, обнадеживающих слов, как мне не хватало этой крепкой поддержки! Все эти годы я тщательно скрывал свою порочную натуру ото всех, словно презренный изгой, а теперь с души будто камень упал. Я с облегчением выдохнул, радуясь тому, что теперь могу полностью доверять своему другу и свободно общаться с ним на любые, даже самые откровенные темы.
— Киря… — Серега неожиданно понизил голос до интимного шепота, но даже так я мог слышать неуловимые нотки колебания. Судя по всему, мой друг высказался не до конца и по-прежнему ощутимо волновался. Я утер последние слезы и поднял на Серегу преданный взгляд, показывая, что готов всецело поддержать его в ответ, какая бы проблема его ни мучала.
— Что такое, Сереж? Что тебя тревожит?
— А ты… — Он вдохнул, набирая воздуха в грудь. — Ты хочешь попробовать? По-настоящему, в реале?
— Попробовать что? — Я приподнял голову, отлипнув от его футболки, помятой и мокрой от моих слез.
— Ну, что мы только что с тобой читали, — с трудом выдавил из себя Серега и запоздало спохватился: — Нет, если ты не хочешь, я не…
Я не дал ему договорить, вместо этого совершенно неосознанно прильнул к его губам и бесцеремонно повалил на диван. Черт знает, что на меня нашло. Наверное, все дело в бушующих гормонах, а еще в переизбытке эндорфина и адреналина. Меня всего трясло, мне срочно требовалось перестать быть отличником и выкинуть что-то особенное, из ряда вон выходящее, чтобы довести до логического конца тот громадный кинетический импульс, что отдавал нешуточным мандражом в районе груди и пульсировал сладостным покалыванием внизу живота.
Наш первый поцелуй, если это можно так назвать, длился, казалось, целую вечность и был поистине жарким, неистовым, безрассудным… и сладко-соленым. Я прикрыл глаза, отдаленно чувствуя, как затуманенный разум окончательно уносится вдаль, как душу целиком и полностью покидают тягостные предрассудки и сомнения, а вместо них во мне просыпается что-то неизведанное, что годами терпеливо ждало, зарытое глубоко внутри, а теперь, лишенное громоздкой внутренней преграды, радостно рвалось на свободу. Трепетные мурашки забегали по всему телу, от макушки до кончиков пальцев, в паху разгорелся настоящий пожар от головокружительного осознания того, что мы оба делаем что-то недозволенное, что-то неправильное, но вместе с тем такое осязаемое и желанное…
Предаваться нежностям и любви вживую, с близким человеком, оказалось намного слаще любой порнухи. Я самозабвенно ласкал влажные губы лучшего друга, с блаженным удовольствием ощущая на себе его изучающие руки; они гладили мою хрупкую талию и охаживали твердый член через узкие школьные брюки. Все было стремительно, словно во сне: казалось, буквально только что я убивался по поводу своей ориентации и был готов уйти, а теперь мы с Серегой лежали вдвоем на диване, молодые, разгоряченные, жаждущие друг друга, готовые к приятным открытиям. Это было чудесно, словно мы оказались в раю. Мы не произносили ни слова, боясь нарушить благоговейную тишину, и действовали по наитию, полагаясь лишь на собственные познания и ощущения.
Когда Серега полностью освободил меня от одежды, усадил к себе на грудь и стал ласково тереться горячей щекой о мой член, из моей груди вырвался неожиданно высокий стон. В комиксах Тай был похож на миловидную девушку, и я на подсознательном уровне копировал его манерность и жеманность, а Серега словно был моим волком Декстером — крупным брутальным мужиком, чьи сильные руки совсем по-хозяйски сжимали мои по-девчачьи гладкие бедра, заставляя мой член твердеть еще больше. Это была лишь верхушка айсберга, но Серега быстро догадался, чего я хочу. Когда он взял у меня в рот, я испугался, что отключусь и рухну без чувств с дивана. Это был самый потрясающий минет в моей жизни, а его окончание сравнимо только лишь с самым первым оргазмом — такое же насыщенное, такое же яркое, пронзающее насквозь все живое естество и заставляющее корчиться в сладких судорогах. Я кончил очень быстро, едва успев предупредить Серегу сдавленным вскриком. Впрочем, он так ничего и не успел сделать, крепко зажатый между моих разведенных бедер, и лишь зачарованно наблюдал, как я заливаю спермой ему всю грудь, а потом падаю рядом без сил, стыдливо извиняясь за то, что натворил.
— Да ладно тебе, все супер. — Серега на ощупь потянулся за ранцем, в котором всегда носил чистые влажные салфетки. Тщательно очистив свою грудь и живот от липкой и пахучей спермы, он игриво чмокнул меня в губы и деловито указал на свои оттопыренные домашние штаны. — Не хочешь продолжить?
Я сглотнул, не зная, что ответить. Если честно, я думал не о продолжении, а о том, как лучше всего отмазаться от него. Да, в дорогих моему сердцу комиксах шалунишки Тай и Декстер с упоением сосали друг другу члены (хотя Тай делал это намного чаще Декстера по понятным причинам), но реальность выглядела немного иначе, чем комиксы. Меня, в отличие от нарисованных зверушек, терзало отсутствие всякого опыта и необъяснимое смущение, пришедшее взамен улетучившейся решительности. Недавний похотливый хулиган во мне получил необходимую разрядку и стыдливо растворился, уступив место привычному отличнику, склонному во всем сомневаться. Более того, я был лишен всякого желания: удовлетворенный член увядал на глазах, а трезвость рассудка очень некстати вернулась после бурного оргазма. Но Серега терпеливо ждал и надеялся на взаимность, и мне вдруг стало стыдно за свою нерешительность. Мой друг пошел на компромисс с самим собой ради меня, а я ломался, как эгоистичная девица. Разве Тай позволил бы себе такое с Декстером? Нет. А Кирилл с Сережей? Боже. Голова разрывалась от бесконечных вопросов. Смогу ли я доставить своему другу такое же наслаждение? Не испугаюсь ли, увидев его обнаженным?
— Ну же, смелее, не бойся.
Серега нежно погладил мою руку, неуверенно массирующую его немаленькое достоинство через синтетические штаны. Я фыркнул: ну и кто из нас гей? Мда, смелости моему другу было не занимать. Если бы он не спалил меня, всего этого бы не случилось, а я бы так и хранил свой секрет до самой старости. К черту! Собравшись с духом, я сдернул с Сереги штаны сразу вместе с трусами и обомлел: член у него был толстый, с пульсирующими выделяющимися венками, мелкими пупырышками, а самое главное — он был густо заросшим черными вьющимися волосками, как будто Серега ни разу не брил его с тех самых пор, как на его лобке впервые стала проявляться растительность. Я не на шутку смутился, хлипкую уверенность в себе как рукой сняло. В комиксах члены фурри-парней были гладкие, утонченные, без каких-либо изъянов, а в реальности все заметно отличалось в худшую сторону. Поцелуй с Серегой был приятен и доставил нам обоим неподдельное удовольствие, послужив отличной прелюдией к минету с его стороны, но я сомневался, что обратный процесс доставит нам такое же удовольствие. Внезапно я осознал горькую правду: с пассивчиком Таем меня связывали лишь гладкость и изящность фигуры, в остальном же мне было ой как далеко до похотливого тигра.
— Нравится? — томно спросил Серега. Его возбужденный член нетерпеливо подрагивал, желая тепла и ласки, которыми я не спешил делиться, беспомощно скользя коленками по дивану.
— Очень, — соврал и нерешительно погладил Серегу по теплому животу, пахнущему спиртом и лавандой.
Мои пальцы многообещающе гуляли в жестких кустистых зарослях, все ближе и ближе подбираясь к трепещущему органу. Время замерло, все звуки стихли, кроме неугомонной соседской дрели, но и та теперь звучала как-то отдаленно, словно в вакууме. Я боязливо покосился на Серегу, недоумевая, как он так быстро и легко решился взять у меня в рот. Без страха, без сомнений, как будто всю жизнь только об этом и мечтал. Меня же продолжали мучать вопросы без ответов: как брать? С чего начинать? Как оно на вкус? Не стошнит ли?
— Ты такой красивый отсюда. — Серега с пьяной улыбкой потеребил меня за остроконечный сосок и придвинулся поближе, явно намекая, что неплохо бы взяться за дело.
Я хмыкнул и обхватил его каменный стояк пальцами, осторожно помял, помассировал, медленно оттянул крайнюю плоть, внимательно прислушиваясь к реакции. Горячая бордовая головка раздулась, словно плащеносная ящерица, из влажной дырочки выступила капля бесцветного предсемени и медленно потекла вниз, огибая неровности в виде складок кожи и выступающих вен. Теплая капля достигла моего большого пальца и застыла на нем, словно смола. Меня передернуло. Я выпустил член Сереги и брезгливо обтер руку о бедро. Поймав на себе недоумевающий взгляд друга, я понял, что дальше притворяться глупо.
— Сереж, прости, я не смогу, — взмолился, задыхаясь от непривычного запаха чужих яиц и семени. Я боялся, что меня стошнит прямо на Серегу, которого я очень люблю и ценю как друга, но не как любовника…
Господи, все это так неправильно. Зачем, ну зачем я кинулся целовать его, если боялся продолжить? Я запутался и не мог ничего поделать. Но Серега не злился и не выглядел расстроенным. Он приподнялся на локте и ободряюще погладил меня по голове, ласково убирая длинную влажную челку со стыдливых глаз.
— Эй, ты молодец, Кирь. Нет, правда, для первого раза более чем достаточно. Ляг, передохни, а я в ванной… сам…
Серега чмокнул меня в плечо и начал вставать, но я не задумываясь остановил его и попросил остаться. Сделал и тут же пожалел, опустив взгляд на набухший член друга: ствол лег набок, с влажной головки противной соплей свисала еще одна крупная капля, покачивалась на весу. Я даже и не подозревал, насколько это будет трудно.
— Кирилл? — подал голос Серега.
Я чувствовал, что он очень хотел сказать что-то в духе «не хочешь — не надо», но это было бы нечестно — оставлять его так, наедине с собой. Долг платежом красен, не так ли? Не знаю, кто вбил мне в голову эту чушь, что я должен, нет, обязан ублажить своего друга, — образцовый отличник или дерзкий хулиган, но надо было что-то делать, иначе буду выглядеть глупо вдвойне: отказался сосать, не дал ему подрочить, и что в итоге? Подрочить, хм… А что, неплохая идея.
Держа в голове любимую поговорку нашего трудовика «глаза боятся, а руки делают», я крепко обхватил пульсирующий ствол, брезгливо обтер скользкую головку о Серегин живот и провел сжатым кулаком вверх-вниз, повторяя движения, хорошо известные каждому парню. С губ Сереги слетел довольный стон, он кивнул, мол, правильно, мне нравится, продолжай, закрыл глаза и откинул голову на подушки, не мешая мне сосредоточиться. Подняв с пола более-менее чистую салфетку, я дрочил член своему другу, периодически вытирая обильную смазку, так и сочащуюся из уретры. Волосатые яйца Сереги были заметно крупнее моих и весело подпрыгивали от моих усердных движений. Я понемногу стал привыкать; первоначальная брезгливость и стеснение уступали место откровенному любопытству. Я первый раз дрочил другому парню, и было забавно наблюдать за его реакцией со стороны. Все эти охи-вздохи, капельки пота на бархатной коже и непрекращающиеся сокращения живота… Глубокое дыхание Сереги обдавало жаром мою руку; он наслаждался происходящим, смешно приподнимая задницу и сгибая-разгибая пальцы на ногах от удовольствия.
— Кончаю-ю, — жалобно простонал Серега.
Я отстранился, стал надрачивать яростнее, и в тот же миг член в моей руке ощутимо завибрировал, из уретры, словно из брандспойта, вылетел густой плевок белесой спермы и ударился о Серегину грудь, и тут же следом за ним еще и еще… Целый океан! Серега протяжно стонал, корчась в сладких судорогах, да так громко, что заглушал ублюдскую соседскую дрель. У меня аж уши заложило, а он все стонал и все кончал, никак не желая останавливаться. Оргазм длился так долго, что я даже испугался: а не сломал ли я сдуру Сереге что-нибудь? Но постепенно белесые струи стали жиже, стоны начали затихать; сладострастные метания друга сходили на нет. Как итог: Серега был залит желтовато-белесой спермой от груди до паха.
— А-ах, кайф… — Серега едва шевелил языком и пересохшими губами.
— Боже, сколько ты копил в себе все это? — Я поднес салфетку к носу, чтобы заглушить характерный запах спермы.
— Да я сам хз, откуда это. Вчера передернул два раза, сегодня утром один, все как обычно, по графику. — Серега потянулся за чистыми салфетками, но упаковка оказалась пустой. — Бля, закончились, по ходу.
— Сгонять за туалеткой? — предложил, с опаской глядя, как капельки разжиженного семени стекают по Серегиным ребрам, рискуя попасть на диван.
— Да не, не надо. Мне так и так в ванную идти. — Серега аккуратно присел, кое-как нащупал босыми ступнями тапки, вдел ноги и, заметно пошатываясь, поплелся на выход. Задержавшись у двери, Серега оперся плечом о дверной косяк и хотел было что-то сказать, но вместо этого лишь молча размазал непослушные капли спермы по животу, собирая самые крупные сгустки в ладонь, и поплелся дальше, шаркая пятками.
Я остался сидеть на диване, глядя на бесформенную кучу использованных салфеток на полу. Мой первый раз, мой первый опыт… Может быть, все получилось не так красочно, как в ярких историях Тая и Декстера, но тоже по-своему захватывало. В конце концов, это в порнокомиксах все всегда проходит гладко, а персонажи будто с рождения только и делали, что трахались направо и налево со всеми подряд. Серега позволил мне воплотить в жизнь мои фантазии, а еще преподал занятный урок, заставивший задуматься: а правда ли я хочу заниматься этим в реале или я просто глупый дрочила, привыкший к цветастым картинкам, будоражащим воображение? Интересный вопрос.
Я потрогал опавший член, вспоминая, как Серега лизнул головку, обхватил ее губами, а потом взял его в рот, жадно заглотнул, как хот-дог в школьной столовке. Я вспоминал согревающее тепло его рта, умелые движения пухлых губ, приятную влажность языка, беззастенчиво гуляющего по самым сокровенным струнам моей души. Смогу ли я когда-либо испытать такое удовольствие, сравнимое лишь с самой первой, неосознанной вспышкой из безвозвратно ушедших времен? И с кем мне его испытывать в дальнейшем? С Серегой? С моим лучшим другом, ставшим моим половым партнером?
Когда Серега вернулся из ванной, я уже ждал одетым у порога, и все, что нам оставалось сделать, — это пожать друг другу руки и разойтись, чтобы завтра снова встретиться на занятиях. Конечно, он предлагал остаться на чай, но чай давно остыл, а стыд вспыхнул с новой силой. Я с позором сбежал, не выдержав интимной близости с другом детства и не переставая удивляться: что это было и откуда оно взялось? За себя я более-менее мог ответить, но вот Серега и то, с каким искренним удовольствием он сосал мой член, — это другое дело. Неужели на него так подействовали фурри-комиксы?
Весь вечер и всю ночь я не переставал размышлять о том, что произошло между нами и как это повлияет на нашу дальнейшую жизнь. Одно я знал точно: Серега теперь ценит меня не только как друга, но и как любовника. А вот чего я не знал и не мог предвидеть, так это того, что уже тогда он встречался с девушкой и имел опыт в постели.