Вэй Усянь откровенно скучал.

      Их пригласили на совет старейшин ордена, где обсуждали состав делегации, которая отправится на совет кланов через неделю.

      Совет собирался в большой зале. Все сидели кругом с пустым центром, как и тысячи лет назад. Вэй Усянь и Лань Ванцзы сидели за одним столом, поджав ноги под себя, на пятках. Положив голову на руку, Усянь нарочито громко зевал, прикрывая рот рукой. Все это он проделывал с закрытыми глазами. После зевка, пожамкав губами, делал вид, что возвращается к тому с чего начал. А именно - засыпать.

      Лань Чжань, не поворачивая головы, скосил глаза на мужа и мысленно закатил глаза. Достав из висевшего на поясе мешочка-цянькунь чистые листы бумаги и (о, боги) ручку, принялся что-то писать. Закончив, придвинул листочек мужу. Усянь приоткрыл глаз еще когда услышал шелест, прищурившись, наблюдая за Ванцзы. Когда тот придвинул бумагу, темный заклинатель, не меняя позы, пальчиком придвинул листок ближе, читая:

      “Ты на собрании старейшин, прояви хоть каплю уважения”.

      Усянь раскрыл глаза, выпрямился и вперился в застывший безэмоциональный профиль мужа. Глаза темного заклинателя горели возмущением. Он уже было собрался открыть рот, чтобы высказать его вслух, но Ванцзы, чуть повернувшись в его сторону, глазами показал на бумагу и ручку.

      “О каком уважении ты говоришь? Они попирают нас почем зря, а я должен спокойно это слушать? Скажи спасибо, что я молчу!”

      Лань Чжань прочитал ответ супруга, тяжело вздохнул, увидев его раскрасневшееся от возмущения лицо, и принялся писать ответ.

      “Спасибо большое. Ты преувеличиваешь. Они просто обсуждают как им поступить. Ты же не станешь отрицать, что идешь темным путем и он противен миру заклинателей?”

      Ответ Ванцзы заставил Усяня покраснеть еще больше и даже приподняться на пятках.

      - Я считаю, что не стоит раскрывать миру “это”, - говоривший старейшина указал рукой на супругов, - И уж тем более рассказывать, что орден Гусу Лань дал им кров. Мы дискредитируем себя, замарав имя ордена за связь с гнусным Старейшиной Илин. Хватит того, что он допустил замарать достойное имя Ханьгуан Цзюня. Простите, достопочтенный, - старейшина повернулся к Ванцзы, склонившись в малом поклоне, выражая свои извинения.

      Вэй Ин выпрямился стоя на коленях, показывая рукой - мол, смотри - и не отрывал возмущенного взгляда от лица мужа.

      “Ты преувеличиваешь”

      - Лань Чжань! - не выдержав, темный заклинатель вскочил на ноги.

      У него был такой вид, будто он готов ударить супруга, но тот продолжал сидеть как и раньше. С идеально прямой спиной, глядя вперед.

      - Господин Вэй, вам есть, что сказать? - глава ордена жестом пригласил Усяня говорить.

      Он дружелюбно улыбался и эта улыбка не была “для вида”. Лань Цзижень на самом деле искренне улыбался.

      - О, да! Мне есть, что сказать, - прорвало темного заклинателя, - Я не понимаю, зачем вы пригласили нас сюда? Хаять меня вы можете и без моего присутствия, даже всласть этим насладиться сможете…

      - Вы обиделись, господин Вэй?

      От вопроса главы Лань у Усяня потемнело в глазах. Он сжал губы, равно как и руки в кулаки. Темный заклинатель увидел себя на крыше дворца Вэнь Жоханя и толпу заклинателей, жаждущих его крови, перед ним. Правая рука разжалась и потянулась к поясу. Туда, где висела флейта, начавшая уже сочиться черным туманом. Ванцзы заметил сменившееся настроение супруга, как и его ставший почти безумным взгляд, как тогда… Гусулановец прихватил двумя пальцами брючину мужа внизу и пару раз дернул, привлекая его внимание. Когда это не подействовало, тихо позвал по имени.

      - Что?! - резко переключив внимание, Усянь увидел обычное ледяное лицо мужа и только янтарные глаза горели беспокойством.

      Гнев улегся мгновенно, уступив место стыду. Темный заклинатель опустил голову, а затем и руку, не успевшую взяться за Чэньцин.

      - Знаете, - наконец он снова подал голос, поднимая голову, - Можете решать, что вам угодно. Но я поеду на этот совет кланов. Сам по себе... Быть частью ордена Лань никогда не входило в мои планы.

      На этих словах он развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Лань Чжань обреченно закрыл глаза и опустил голову. А через несколько мгновений поднялся на ноги и развернулся, намереваясь отправиться вслед за мужем.

      - Ханьгуан Цзюнь, простите нас. Мне бы очень не хотелось, чтобы вы покидали Облачные Глубины. И я не про совет кланов, а вообще. Мы очень рады, что вы с нами, - глава Лань, в желании удержать гостей, даже выдвинулся вперед и поднял руку в удерживающем жесте.

      - У Вэй Ина просите прощения... сами, - Ванцзы остановился и повернулся вполоборота, а затем поспешно вышел.

      Пока Лань Чжань пытался нагнать супруга, используя его часть энергии в своих меридианах как компас, он думал, что зря пытался осадить Усяня. Его - вечно все портящая - приверженность к выполнению правил снова обидела любимого человека. Как он мог не встать на его защиту? Бесполезный и ничтожный. Простит ли его Вэй Ин? Сам он не простит себя еще долго.

      К своему удивлению, мужа он обнаружил дома, сидящего за его письменным столом и что-то рисующего с высунутым языком.

      - О, Лань Чжань, посмотри-ка! - Усянь широко улыбался и призывно помахал* Ванцзы.

      Гусулановец подошел и уселся по левую сторону стола от Вэй Ина. На бумаге был нарисован чертеж компаса зла и еще какого-то предмета круглой формы.

      - Ну, форму маячка можно сделать любую. Я нарисовал просто бусину, так проще всего. Смотри, - темный заклинатель показал в центр круга, где располагалась заштрихованная область, - Вот тут будет находиться темная ци из одного сгустка с той, что находится внутри компаса. А вот тут, - Усянь показал на область вокруг первой, - Будет ци того человека, которого надо найти.

      - И как компас поймет кого искать? - поинтересовался Лань Чжань.

      - Для этого достаточно дать хозяину компаса капельку своей ци, заключив ее в бусину, наподобие той, что есть у драконов.

      - У драконов*?

      - Да, - Усянь говорил не поднимая головы, и руки при этом продолжали что-то рисовать.

      Лань Чжань же не смотрел на бумагу. Все его внимание было сосредоточено на лице супруга. Серые глаза горели от нетерпения, губы что-то шептавшие расползлись в полуулыбке. Он был так захвачен своим изобретением, что напрочь забыл про совет старейшин и свою недавнюю вспышку гнева.

      - Зачем же тогда маячок? Не проще ли искать напрямую ци нужного человека, если будет такая бусина?

      - Не проще, - покачал головой Усянь, - Тогда компас будет искать просто ци. А она может остаться там, где заклинатель участвовал в охоте, тренировался или медитировал. Да даже просто спал. А вот компас будет искать свою собственную, смешанную с ци того, кого надо найти.

      - А ты никогда не задумывался о том, что у ци есть запах? - Ванзцы вспомнил свою мимолетную мысль, что промелькнула в их первый раз. Усянь поднял на него удивленный взгляд.

      - Нет. А с чего у тебя такой вопрос?

      - Мгм… Когда мы… мгм… консумировали брак, я заметил, что твое тело пахнет ликорисами. Но мне всегда казалось, что от тебя пахло лотосом... мгм.

      - Ха, Лань Чжань, - Усянь наклонился и заглянул снизу в лицо супруга, заметив, что его уши полыхают словно фонари в праздник весны, - И когда же ты успел меня обнюхать, позволь спросить? В пещере Муси? Пока я мучился в лихорадке? Ах, Лань Чжань, - темный заклинатель неодобрительно зацокал языком, - Чтобы сказал на это твой дражайший дядя? Его бы удар хватил, узнай он, что его гордость насильничает бессознательных людей, тц-тц-тц.

      Ванцзы прекрасно понимал, что это очередная провокация и шутка, но снова попался, начав бубнить извинения и оправдания. На что Усянь, громко засмеявшись, опрокинулся на спину, держась за живот.

      - Ой, Лань Чжань, ты такой смешной.

      - Мгм.

      - Лао Вэй! Ханьгуан Цзюнь! - в дом ворвался Син Юй и вихрем пронесся к кабинету, - Это правда?! Вы покидаете Облачные глубины?

      - Мое пребывание здесь не угодно большинству, - Усянь перестал смеяться, сел и уткнулся в свой чертеж.

      - Ханьгуан Цзюнь! - Юй повернулся к старшему соклановцу, ища поддержку.

      - Это глава Лань тебя прислал? - жестко спросил Усянь.

      - Нет, он только сказал, что вы не желаете жить здесь.

      - Тц. Ишь как перевернул все. Я сказал, что быть частью ордена Лань не входило в мои планы.

      - Разве это не одно и тоже?

      - Ваш глава очень хитрый человек. По какой-то причине он хочет удержать меня в ордене, а еще точнее - в Облачных глубинах. И мне очень любопытно, зачем?

      - Уверен, вам просто показалось, лао Вэй.

      - Ну-ну….

      - А что это такое? - только сейчас юноша заметил лежащий перед темным заклинателем лист бумаги.

      Глаза Усяня загорелись и он принялся рассказывать о своем изобретении. Син Юй с открытым ртом слушал объяснения и задавал почти те же вопросы, что и Ванзцы некоторое время назад. Ему было интересно, хоть он не до конца верил, что подобное будет работать. Лань Чжань, встревоженный было приходом ученика своего супруга, вновь поднявшего животрепещущую тему, успокоился, когда виновник беспокойства, перевел разговор в другое направление.

      Удостоверившись, что муж успокоился и полностью окунулся в свою стихию незлобного бахвальства, гусулановец отправился готовить ужин. Буквально утром он нашел интересный рецепт в паучьей сети и сейчас планировал его испробовать. Тем более блюдо обещалось быть острым, как любит его Вэй Ин.

***

      После ужина Усянь собрал стопку исписанных защитными заклинаниями талисманов и запихнул их в свой мешочек. Когда только успел? Весь день провозился с чертежом да пребыванием на совете старейшин.

      - Ты опять туда? - вопрос был риторический. Лань Чжань и без него знал, что да, именно туда супруг и направляется.

      - Я только проверю, как он там*. Добавлю еще талисманов.

      - Уже два с лишним месяца прошло, сколько Вэнь Нин пребывал в таком состоянии?

      - Ну с Вэнь Нином я не знал, что точно сработает, поэтому процесс затянулся. Сейчас же я отмел то, что не дало результат в первом случае. Так что, думаю, скоро должен очнуться. Проверю завтра.

      - Тебе не нужна моя помощь?

      - Завтра нужна будет. Предположу, что по силе он будет мощнее Вэнь Нина. Ненависть в нем огромна.

      Ванцзы доверял Усяню, но подлая змея по имени Ревность раз за разом пробиралась в его душу, взращивая там свои зеленые плоды, которые придавали всему кислый вкус. Даже сейчас, зная что супруг идет проверить состояние лютого мертвеца, которого выкопал несколько месяцев назад, светлый ревновал.

      Ревновал так, что еле сдерживался от желания схватить Вэй Ина за руку и никуда не отпускать. Все, что он позволил себе - спросить не нужна ли помощь. И жаждал услышать просьбу отправиться вместе. Впрочем, то, что ему позволят пойти завтра, немного ослабило беспокойство. Уже когда Усянь вышел за дверь, Ванцзы, сжав кулаки и стиснув зубы, заставил себя отправиться в кабинет, вместо того, чтобы отправиться следом и проследить.

      Почитать так и не удалось. Все мысли возвращались к тому, где любимый и с кем. Пытаясь хоть как-то убить время, гусулановец принялся копаться в паучьей сети, пытаясь найти какой-нибудь документальный фильм. После того как Син Юй показал прелести кинематографа, Лань Чжань подсел на канал, где транслировали передачи по истории Китая. А так же любил отдохнуть за просмотром китайской классической оперы.

      Вэй Ин вернулся через полтора часа. Взлохмаченный, с разодранной одеждой. На лбу была рассечена кожа. Кровь заливала левый глаз, и темный заклинатель не успевал ее промакивать рукавом мастерки*. Левый рукав был разодран, обнажая руку с зияющей на ней раной, которая также кровоточила.

      - Вэй Ин! - Ванцзы выронил из рук телефон и подбежал к супругу. Схватил его за плечо и принялся попеременно рассматривать раны на лбу и плече.

      - Потом, - отмахнулся Усянь, - Пошли со мной. Он очнулся. Ну и сильная тварь… мало места, не могу развернуться. Захвати гуцинь, - последнюю фразу он говорил уже направляясь к выходу.