Монстр за книжной полкой

Она стояла за книжкой полкой и наблюдала за стариком. Старик любил читать газеты и в этот раз он не изменил себе. Заварил крепкого чаю с тремя ложками сахара, расставил на маленьком кофейном столике блюдечки с печеньем и тостами и большую чашку чая. И степенно прихлебывал, почитывая газету.

Она открыла книгу. Шуршание страниц книги слилось с шуршанием газеты, и старик снова ничего не заметил. Или сделал вид, что не заметил, как не замечал почти всю жизнь. Он жил в этом доме с юности, в нем же женился на красивой девушке, они родили двоих чудесных сыновей. Потом что-то пошло не так, они часто ссорились с женой и, в конце концов, она забрала детей и куда-то уехала. Старик, а тогда еще просто мужчина лет тридцати пяти, остался в доме один.

Она не знала, стало ли причиной развода то, что она любила частенько менять местами вещи в ванной, по рассеянности оставляла отпечатки пальцев и ладоней с той стороны зеркала, порой случайно задевала какие-то вещи, лежащие на краю стола или комода. Но все другие женщины, которые появлялись в доме, быстро из него пропадали. Они предпочитали сбегать вечером, ночью или рано утром, когда перед ними в коридоре мелькал полупрозрачный человеческий силуэт, когда видели на полу мокрые следы босых ног или когда их помаду кто-то случайно откусывал.

Она помнила, что когда-то давно ее звали Мирандой и она жила в этом доме. В те годы не было еще никаких охотников за призраками, а все разговоры о том, что с домом что-то не так списывали на галлюцинации от наркотиков, шизофрению или еще какие-то психические расстройства. Тогда еще могли диагностировать истерию. Но бог ее миловал от сумасшедшего дома.

В те годы монстры были ближе к людям, чем сейчас. Сейчас монстры стали чем-то вроде нестрашной детской пугалочки. А рассказы о том, что кто-то живет под кроватью, вызывают у родителей закатывание глаз. Тогда в монстров верили. И тогда в их мелком городке случился прорыв.

Она не знала, что послужило тому причиной. Листая страницы очередной книги скользкими пальцами, она вспоминала о том, что первым пропал ее сосед. Тогда все списали на пьянку и его буйное поведение в последние дни. Решили, что он нарвался на плохую компанию и его убили где-то за городом. Полиция все обыскала, труп не нашли и развели руками. Человек вправе внезапно сорваться и куда-то уехать. Вот только его машина осталась в гараже…

Миранда стала следующей. Первое время она слышала непонятные стуки и голоса будто за стенкой. Живи она не в своем доме, а в квартире, то списала бы все на соседей, но так-то ей списать было не на что. Потом по ночам она стала видеть какой-то странный вытянутый человеческий силуэт в аккурат на кухне возле окна. На улице ярко светил фонарь, и силуэт она разглядела в тот раз хорошо. А потом, спустя еще пару недель, кто-то схватил ее ночью за ногу. От ужаса она не смогла даже закричать. Не закричала она и тогда, когда неведомая тварь выползла из-под кровати и накинулась на нее. Невыносимая боль и чужой аппетит оставили ей на память лишь дыру в животе.

Миранда умерла. Вместо нее вскоре образовалась она – человекоподобное существо с излишне длинными руками и ногами, вытянутой головой и затянувшейся толстой пленкой дырой в животе. Поначалу она плакала и не хотела так жить, но потом… Потом она сделала открытие. Быть монстром не так уж плохо.

Выйти на солнце она не смогла и осталась дома. Телефон разрывался – это наверняка звонили с работы. Но сколько она ни пыталась взять трубку, на том конце что-то невразумительно булькало.

В конце концов, в дом приехала полиция, нашли пятна крови на постели и оброненный домашний тапочек и больше ничего. Ее полицейские не нашли, да они и не знали, что стоит искать под кроватью или же за шкафом. И хоть кто-то умный откинул одеяло и заглянул под кровать, он светил фонариком. И ее не увидел. На солнечном свету она становилась совершенно невидимой, слабела и хирела. В темноте ей было легче.

После того, как полиция объявила ее пропавшей, а потом и погибшей, дом выставили на продажу. И его купил тот, кто сейчас, будучи глубоким стариком, сидел в кресле и пил чай. Она осталась в доме как бесплатное и невидимое дополнение. Его не смущало то, что иногда вещи лежали не на своих местах, книги шуршали сами собой, особенно по ночам, что незримая бывшая хозяйка дома частенько стоит на кухне и смотрит на ярко горящий фонарь, в который он вкрутил лампу дневного света. Это был единственный свет, который она любила.

А еще она любила книги. И, несмотря на то, что ее кожа постепенно покрылась слизью, она ни разу не запачкала книжки. Теперь, когда время для нее слилось в сплошное сегодня, она читала и читала. Новый хозяин дома любил книги и притащил целую гору новых книг. Он заменил старые рассохшиеся книжные полки новыми, и она с радостью за ними устроилась. Будто зная о том, что она любит, он поставил полки не впритык к стене, а с небольшим зазором. Теперь она могла там расположиться почти вольготно.

Ее мир разительно отличался от человеческого мира. Ночью она могла беспрепятственно бродить по дому, трогать вещи живых людей, открывать холодильник и нюхать еду, щупать тонкие мягкие ночнушки его жены в шкафу и перебирать между пальцами игрушки детей. Ей ни разу не захотелось их съесть и уж тем более перетянуть на свою сторону. Она отличалась от того, кто превратил ее в это чудовище.

Порой она смотрелась в зеркало в ванной и тогда неизменно на нем оставались отпечатки. Проблема в том, что смотреться нужно было с другой стороны зеркала, иначе она ничего не видела. Ее не существовало в реальности. С обратной стороны отражалась она вся – гротескная вытянутая фигура, искаженное предсмертным страданием лицо, горящие желтым глаза и уродливый кривой рот, словно рана на лице. На зубы она старалась не смотреть – частокол острых зубов проглядывал от малейшей попытки улыбнуться. Ее кости были обтянуты кожей и мясом, она походила теперь на мумию, но… она не ожесточилась от превращения. Наоборот, она нашла в нем несомненные плюсы. Ей не нужно было ходить на работу и получать деньги, она не ела человеческую еду и не нуждалась в мясе, одежда тоже осталась в прошлом. Все, что делало ее человеком хотя бы в малейшем смысле – это книги. Без книг она жить не могла.

Пожалуй, не будь у нее книг, она сорвалась бы и таки съела этого несчастного парня, не дав ему дожить до женитьбы. Но книги позволяли ей раз разом проживать новые жизни. Они утоляли голод, отправляли сущность монстра в забвение. Они дарили ей сознание и легкость. Без книг она не могла существовать, как старик не мог существовать без лекарств, чая и газеты. Книги стали той самой цепочкой, надежно привязавшей ее к дому.

Но все равно или поздно заканчивается. Однажды старик уснул и не проснулся. Его сердце остановилось во сне. Просто так, от старости. Она ничего ему не делала и не пугала его. И даже газетой не шуршала, хотя прочесть свежие новости было для нее такой же традицией, как и для старика.

Она хотела позвонить врачам, но первый утренний луч солнца осветил телефон. Она забилась в угол, а после мелкими перебежками добралась до другого телефона, стоящего на зарядке. Жаль, что старик не задернул шторы на ночь, тогда ей было бы легче, но что ж теперь. Он же не знал, что умрет.

В остатках утренних сумерек она набрала номер службы спасения и что-то прохрипела в трубку. Это могло сойти за хрип умирающего старика. Говорить она толком не могла – ее горло так усохло, что могло издавать лишь хрипы. Телефон она кое-как подпихнула к старику поближе, толкая его полу и уворачиваясь от солнечных лучей, как от пуль. Это выглядело глупо и нелепо, но она сделала все, что смогла.

Вскоре к дому подъехала скорая, а потом и полиция. Снова и снова история повторялась, только на этот раз они нашли целый и даже не покусанный труп старика, умершего естественной смертью за месяц до девяноста лет. Она все также пряталась за книжной полкой, шуршала открытым томиком Бальзака и никак не могла сосредоточиться. Она сейчас не могла читать, просто находила успокоение в тонких страницах, мелких буквах и знакомых рисунках.

Потом все стихло и дом замер. Какой-то доброхот из полиции прикрыл шторы. Она понимала, что это не для нее, а от любопытных зевак, которые снимали на телефон то, как работает полиция и как выносят труп деда на каталке. Зачем им это, она не знала, но считала, что люди странные. Люди всегда странные. В доме стало тихо и совершенно безжизненно. Она скользила по комнатам, как всамделишный призрак, выглядывала из окон по ночам и пыталась делать вид, что все в порядке. Но в порядке ничего не было. Монстр может жить без человека, но в нем умирают остатки человечности.

Она заглядывала в комоды и находила фотоальбомы - одни старые, с еще черно-белыми фотографиями, другие новые, с цветными. Подолгу листала их, пытаясь понять, что же это за люди и как они все связаны. Она тихонько читала Шекспира до утра, на память заучивая знакомые строчки. Она листала оставшиеся после старика журналы с красивыми автомобилями. Она старалась заглушить странное невероятное чувство тоски. Но оно никуда не девалось.

Время шло незаметно для нее. Однажды возле дома остановился автомобиль, из него вышли мужчина, женщина и их ребенок и вошли в дом. Она не стала шуметь и препятствовать, только осторожно выглянула из-за полки в тени.

– Ну и домина! – восхитился мужчина, рассматривая их гостиную. – Только вот тут целые горы старых книг, выбросить бы…

– Я тебе выброшу! – погрозила ему кулаком жена. – Ты посмотри, какая коллекция! Да тут читать не перечитать. Я куплю новые полки и стеллажи, и все наши книги поместятся с этими. Мы сделаем здесь домашнюю библиотеку.

– Если ты хочешь со всем этим возиться… – мужчина махнул рукой и поплелся на второй этаж смотреть спальни и детскую.

Она взяла на заметку, что женщину нужно беречь и не допустить то, что произошло в прошлый раз. Женщина берегла книги, а мужчина нет. Значит, присматривать придется за женщиной. Пусть годы ее будут долгими, а жизнь счастливой. Она хотела остаться в доме, а не отправиться на помойку со старыми книгами. Она хотела и дальше оставаться частично человеком. Она хотела сохранить ту каплю, то незримое, что отделяло ее от страшной кровожадной твари.

Постепенно новая семья переехала в дом полностью. Как женщина и обещала, она обустроила в бывшей гостиной библиотеку, и теперь там хранилось еще больше книг. Мужчина был к книгам равнодушен, он предпочитал новомодный телефон и телевизор. Их сынок тоже больше времени проводил с телефоном, но это не беда.

Она знала, что делать. Однажды, когда родители уехали в магазин, она выползла из своего укрытия и потихоньку перебралась по самым темным местам в детскую. Там царил странный бардак, присущий только детям, но она проскользила между игрушками как тень.

Тихий на грани слышимости шепот привлек внимание мальчика и тот бросил телефон с крутой игрой. Он сам, не понимая зачем, последовал за зовом без слов, спустился вниз и вошел в библиотеку. Раньше это место его никак не привлекало, но сейчас… сейчас библиотека стала таинственной, странной комнатой, которую надо исследовать.

На столе лежала книга и ее страницы перелистывались сами по себе. Мальчишка с трудом разглядел полупрозрачную фигуру, которая листала страницы. Он подошел ближе и фигура исчезла. Книга раскрылась на середине, показывая красочные картинки.

Она одним прыжком оказалась наверху одной из полок, там, где пыльно и немного темно. Оттуда она с горящими глазами наблюдала за тем, как мальчишка берет книгу и смотрит на ее название, выгравированное золочеными буквами. «Приключения Тома Сойера» гласила надпись. Мальчишка с любопытством взял книжку и уселся в кресло. В доме воцарилась тишина.

Она осталась наблюдать и жадно поглощать вместе с мальчонкой страницу за страницей. Они оба не услышали, как хлопнула входная дверь.

– Билл, ты дома? – удивленно спросила мать, не услышав привычного шума игры ребенка. – Билл?

Они обыскали дом, и нашли его в библиотеке. Билл тихонько читал. Мать заглянула туда, шепотом позвала мужа и показала ему это невероятное зрелище.

– Сэм, твой сын читает! – восторженно зашептала она и прикрыла дверь. Пусть читает. Пусть тоже полюбит книги.

Она проследила, чтобы ребенок вечером включил свет, и даже была не против яркой лампы. Просто забралась в самую глушь за книжными полками, в самый дальний угол своего дивного пространства как бы изнанки дома и открыла новый любовный роман, привезенный хозяйкой дома. Такого ей еще читать не доводилось, и она с удовольствием погрузилась в перипетии отношений двух совершенно разных людей.

Жизнь монстра за книжной полкой снова вошла в привычную колею…