Всё для девочек

Проблемы Сергея начались еще с детства. Олег этот факт говорит уверенно, а вот сам Серёжа обычно молчит.

Олег всегда любил погонять мяч, соревноваться в количестве подтягиваний или отжимай, играть в салки или залезать куда-то через забор. Находясь у пруда, он всегда кидал в него камни, стараясь закинуть как можно дальше, или же просто напугать птиц, пригрозить чем-то младшему, чтобы выпросить конфету, а если тот не согласится, то и вовсе отжать ее у него. Ему нравилось запугивать. Может, Олег не сильно любил драки, однако всегда лез в них, громко смеялся и никогда не имел свой личный блокнот. Олег никогда не понимал, зачем в него что-то записывать. Серёжа же никогда ни с кем не гонял мячи и не играл в догонялки. Он совсем не умел отжиматься или подтягиваться, считался очень слабым, с чем и сам не спорил. Когда Олег кидал камни в пруд, Серёжа сидел на берегу и просто смотрел на воду. В последствии приходилось смотреть и на небольшие волны из-за упавшего в воду камня. Иногда из-за неудачного броска камень летел совсем недалеко, брызги воды попадали на Серёжу, он прикрывал глаза и морщился, а потом недовольно смотрел на Олега. Олег тогда говорил, что Серёжа похож на кота. Серый злился еще больше. А вот Олег, как он сам говорит, на Серёжу никогда не злился. Наверное. Даже если он на него злился, то не говорил. Серёжа же может предположить, что злился Олег, при том без всяких «наверное», но вот зла никогда не держал.

На Сережу часто злиться можно было. Например, когда они решили сбежать со двора и пойти гулять к тому пруду. Олег тогда набрал с собой конфет, которые скорее были для Серёжи, ведь сам он сладкое не любит, а Серёжа взял тот самый, со слов Олега, не-пойми-для-чего-блокнот и карандаш. Олег ловко скрылся от глаз, наблюдавших за ними воспитательницы, а еще ловко увел Серёжу, крепко держа за руку, чтобы тот не боялся. Волков подпрыгнул, повис на руках и перекинул сначала первую ногу, а потом и вторую, удачно спускаясь на землю уже за забором, а Серёжа в это время лишь удивленно смотрел. Его глаза тогда так и показывали, что он так не умеет, а если и попробует, то вероятно упадет еще на первом шагу, а на втором свалится, не удержав себя. Их тогда из-за этого и поймали – Серёжа долго тянул даже с попыткой попробовать. Больше от воспитательницы досталось Олегу, ведь он уже был за забором. Зато его похвалили за то, что он тогда не убегал, но конфеты всё равно забрали. Олег тогда мирно сдался, чтобы не бросать Серёжу одного, а вот если бы не он, то точно бы дал дёру куда глаза глядят.

Серёжа думал, что Олег злится, да и вообще общаться с ним больше не захочет. Он ведь неловкий слишком, слабый, так и не уверенный. Он, чтобы извиниться, позвал Олега вечером к себе. Олег правда это не считает за позвал, а только за промямленное «Ну, если сможешь…я не настаиваю, не подумай!! Зайди вечером…ко мне, угу?». Сережа же несмотря на то, что промямлил очень неуверенно, очень уверенно его ждал, и когда Олег к нему пришел, то дал ему сесть на кровать около себя и извинился, а потом протянул свою руку с парой конфет. Конфет было и правда немного, но он очень старался, пока их искал, а еще его извинение вышло весьма уверенным, особенно если сравнивать с его приглашением. Олег его тогда обнял, а Серёжа неловко замер. Он тогда считал, что парень парня обнимать не может, и за это на него тоже можно было бы позлиться.

На него можно было злиться и за то, что при любом разногласии брал всю вину на себя, избегал Олега и начинал плакать. Так считал Серёжа, а вот Олег считал совсем обратное. Нет, конечно, он считал, что позлиться за избегание немного можно, ведь неприятно бегать за ним по всем коридорам и комнатам трехкорпусного детского дома и в итоге находить лишь на незакрытом вовремя чердаке, но вот за всё остальное вовсе нет.

Впервые что-то сильно выбивающееся из ряда случилось, когда Сереже было тринадцать. Это был обычный день, кажется, даже выходной. Все ребята играли во дворе, и он с Серёжей не был исключением. Олег снова гонял футбольный мяч, а Серёжа сидел в сторонке на хлипкой лавочке и наблюдал. Сначала он правда внимательно наблюдал за игрой, все же Олег капитан одной из команд, а потом отвлекся на что-то за забором. Ему тогда казалось, что там что-то есть, что-то за деревом. Он вглядывался, со временем разглядел черный силуэт, который сначала сидел на земле, а потом поднялся на ноги. Он был значительно выше средне статического человека точно. Серёжа смог разглядеть странные конечности – вместо обычных ладоней были длинные и толстые когти, лица никакого не было, только небольшие красные точечки вместо глаз.

Серёжу пронзил ужас, он почувствовал страх каждой своей клеточкой. И если спустя какое-то время гляделок с «чудовищем» казалось, что страшнее не будет, то он ошибался. Когда существо стало делать небольшие перевалочные шажки ближе к забору, а со временем и вовсе уперлось в него и протянуло свою длинную чисто черную «руку», от которой так и несло холодом. Ему тогда показалось, что это был могильный холод, который передавал ощущение пасмурности и запах мокрой земли, ему стало еще страшнее. Сердце билось то ли быстро, то ли медленно и очень громко, отдавая свой стук ударами в уши. А когда существо стало делать еще один шаг, просовывая такую же длинную ногу в промежуток между прутьями забора, около головы Разумовского пролетел мяч. Он ударился о стену, что была также за спиной парня, и отлетел от нее обратно. Олег же подбежал за мячом и, поднимая его, помахал Серёже, улыбаясь. Тот еще секунду неотрывно и напугано смотрел на мяч, а потом зарыдал, поднимаясь со скамейки и убегая в первую попавшуюся дверь – абы куда.

Олег сначала не понимал, что происходит, смотрел на место, где еще недавно сидел Серёжа, а один из игроков его окликивает, напоминая, что мяч у него в руках. Олег же, не секунды не думая, кидает мяч в сторону поля, а сам скрывается за углом, крикнув своей команде, что уходит попить.

Он находит Серёжу, забившегося в какое-то подсобное помещение. Наверное, он вбежал через черный выход во двор, который забыли закрыть. Он сидел на полу, забиваясь в угол, образованный стеллажами, и обнимал колени, в них же и пряча свое лицо. Правда, лицо пряталось скорее за его длинноватыми для парня волосами, а не коленями.

Олег испугался. Не уж Серёжа так напугался рядом пролетевшего мяча? Но стоять долго на месте он не мог, подошел к нему, сразу же садясь на колени, аккуратно касаясь его волос, убирая прядку за ухо.

Сережа плачет. Сильно плачет. Выглядит напугано. С опаской смотрит даже на Олега. Боится.

- Эй, Серёж, ты чего? – спрашивает он, но что может сказать еще не знает. В голове появляется мысль, что его мог кто-то обидеть, но разве бы успел? Он сидел там один совсем недолго. А может злой воспитатель?

Серёжа же в ответ молчит, поджимает губы и покусывает их, собираясь ответить, а потом слышит странный грохот и снова ощущает этот холод, словно с похорон холодной осенью. Он слышит звон колокола и снова с глазами полными ужаса смотрит на дверной проем. Там снова оно. Высокое существо, тело которого обмотано черными тряпками, а вместо рук когти. Вблизи Серёжа замечает еще что вместо ног, которые на улице точно были, у существа внизу просто черный дым. Оно проходит мимо, Серёжа дергается и случайно задевает стеллаж, отчего слышится удар каких-то вещей с коробки.

Он отчетливо слышит шаги существа обратно и кричит Олегу закрыть дверь, снова пытается спрятаться, обняв себя. Волков ничего не понимает, от слова совсем, но перед тем, как закрыть дверь, всё же оглядывает коридор – нигде никого нет.

К сожалению, закрытая дверь Серёжу не успокаивает, поэтому Олег возвращается к нему. Он спрашивает, что такое, но друг оказывается слишком напуган, чтобы нормально что-то рассказать, поэтому Олег просто садится рядом и приобнимает его, а потом и полноценно обнимает, давая поплакать в свое плечо.

Серёжа плачет долго или нет – он не понимает, но приходит в более осознанное состояние, когда нос заложен, глаза опухшие и смотреть по сторонам неприятно, а голова болит. Он рассказывает это Олегу невнятно, запинается и снова обнимает его крепко-крепко, боится.

Волков может быть тогда бы и не поверил, если б услышал такое от кого-то еще, но от Серёжи, кажется, самого честного тут, а еще и такого напуганного до ужаса, поверил сразу же. Он чудовищ, конечно, не видел, да и не верил, но за друга сильно боялся. Тот то видел.

Ближайшие дни вообще от него не отходил, хоть и мяч погонять хотелось. А потом они об этом почти забыли, словно и не было. Чудище не возвращалось, Серёже стало спокойнее – про это они никому так и не рассказали. Единственное напоминание о том, что он тогда сорвался с места, разрыдавшись, было редкое «девчонка» от сверстников. Не то чтобы его это сильно задевало, но всё-таки некая обида в груди оставалась.

В следующий раз «видение» вернулось, когда Серёже было почти пятнадцать лет. Оно было с ним совсем недолго, было не угрожающим и совсем не обращало на него внимание. Со слов Серёжи оно просто сидело в стороне, крутило яблоко в своих когтях, а напоследок лишь глянуло на него. Олег не испугался, был уверен, что «Видение» его снова оставит надолго. Но когда Серёжа сказал, что оно стало больше похожим на человека – у него появилось лицо, это его немного напугало.

Объятия и горячий чай, иногда шоколадка, краденная из ближайшего магазина, сразу успокаивала. Вообще Олег всегда успокаивал. Они росли, а Олег оставался таким же постоянным: такой же сильный, днём гоняет мяч во дворе, а по вечерам стучит и заглядывает к Серёже, что обычно сидит за столом и делает что-то полезное. Олег на это обычно вздыхает и просто ложиться вздремнуть на его кровать.

А вот Серёжа со временем менялся. Из совсем слабого стал он чуть сильнее. Это, конечно, благодаря Олегу и его настойчивого «да пошли со мной». Он так затягивал его даже иногда попинать мяч, пусть и вдвоем, пусть и вечером. А еще пару раз в месяц вытягивал его на утренние пробежки. Да даже через забор лазить научил! Они потратили на это много времени. У Серёжи все никак не получалось, он вроде бы делал то же самое, а вроде бы не то. Олег его и ловил, и придерживал, а когда получилось, то был ужасно горд Серёжей и своим наставничеством. Теперь они могли частенько убегать на пруд с конфетами и тем самым бесполезным блокнотом.

Олегу нравилось. Серёже тоже. Они часто обнимались, часто были только вдвоем, даже иногда почти держались за руки. Могли бы и полностью, но Серёжа только-только принял то, что парни могут обнимать друг друга, а Олег сильно и не настаивал. Всему свое время.

Девчонок они никогда не обсуждали. Сережа у них вообще спросом не пользовался, а Олег только так, совсем чуть-чуть. С первым всё было весьма понятно, а вот то, что Волков популярностью не пользовался, Разумовского очень удивляло. Олег высокий в меру, сильный, что какую-то ровесницу без проблем мог бы долго кружить на руках, красивый, так еще общительный, что друзей заведет везде, заботливый…с глаз Серёжи вообще загляденье. Не уж девчонок таки не интересуют? Да он бы сам! Сам девчонкой быть хотел, чтобы с Олегом быть, лишь бы он его всегда также крепко обнимал его, да касался волос, заправляя их за ухо.

Если Олег сделал вклад в физическое развитие Серёжи, то Серёжа старательно подтягивал его по предметам, помогая с заданиями и промежуточными аттестациями. С оценками Серёжи завалить какую-то важную контрольную было не страшно, а вот с оценками Олега даже очень.

Вообще Олег не уловил момента, когда Серёжа стал старательно учиться. У него на столе тогда появились учебники по математике, а часть свободного времени вечером уходила на задачки. Олега такой расклад не совсем устраивал, ведь они обычно проводили это время вместе, а тут тетрадка, учебник и «погоди немного, я еще не закончил». Еще тот все время сидел за ноутбуком, что-то печатал, злился, что не работает что-то. Как бы Серёжа не старался объяснить, что это «что-то», для Олега оно оставалось «умным информатичным что-то». Потом Серёжа записался на какие-то конкурсы со своими заданиями, уперто сидел и занимался, а Олег снова ждал…ждал Серёжу долго, но не дождался и ушел.

Серёжа и не понял, где оступился и обидел Олега. Он пару раз пытался с ним поговорить, подойти в столовке или написать сообщение, но каждый раз Олег был незаинтересованным – Серёжа сдавался. Возможно, это самый долгий период, который они не общались. Олег не злился, но ему было неприятно, а Серёжа не умел говорить, когда на него не обращают внимания, поэтому речь с извинениями никак не получалась.

Помирились они тогда удивительно просто. Тем поздним вечером «Видение» снова вернулось к нему. Серёжа никак не ожидал, собирался принести себе в комнату кружку с чаем и перечитать финальный текст выступления для главного конкурса. Он открывает дверь в комнату, немного улыбаясь из-за приятной музыки в наушниках, а на стуле сидит оно.

Серёжа замирает, ужас снова охватывает его тело из-за чего он не может пошевелиться. Оно медленно поворачивает голову на него и в этот раз даже улыбается. Улыбается оно зло, Серёжа слышит смешок, непонятный поток мыслей не его голосом обрушается на него. Он не понимает ни слова, смотрит на него и его ужасную улыбку и собирается всеми силами, ставит кружку на полку и убегает прочь, даже не закрыв дверь. Стараясь не фокусироваться на мыслях, он не замечает, как они и вовсе пропадают.

Всё стало нормально. Серёжа останавливается и со временем решается вернуться в свою комнату. Его уже нет. За столом никого. Стул стоит также, как и оставил его Серёжа раньше – впритык к столу. На нем не мог никто сидеть. Он еще пару раз смотрит по сторонам и берет ноутбук с собой на кровать. Работать за столом сейчас он точно не сможет.

Он вводит пароль и смотрит на стол, там никого нет.

Ищет свой файл, а как находит, снова смотрит на стол, там никого. Совсем никого.

Он встряхивает головой, чтобы убедить себя, что боится зря. Он открывает документ на экране, начинает пробегать глазами по тексту, а в голове снова появляется мысль, что за столом кто-то есть. Бред.

Он читает,

Смотрит на стол,

Оно уже там.

Оно ничего не делает, просто сидит и даже не смотрит в отличии от Серёжи, что смотрит и не знает что делать. Смотрит на него долго, а потом пытается вернуться к документу, потому что против него предпринять ему нечего. Он его просто придумал.

Когда читает, ему кажется, что его плеча кто-то касается. Он испуганно поднимает голову, думая, что это коснулось его оно, но нет. Оно все также сидит и ничего не делает, смотрит в окно. Серёжу очень напрягает, он начинает дышать быстрее, ему становится страшно. Паника снова охватывает и в этот раз он не удерживается, снова убегает, вот только в этот раз до двери в комнату Олега. К испугу и усталости от бега добавляется страх от их «конфликта» с Олегом. Он неуверенно стучит в его дверь, обнимает себя за плечи сам и смотрит в пол.

Открыв, Олег спрашивает: «Чего?», а Серёжа смотрит на него, на глаза выступают слезы от всего, что он испытывает за раз, и лишь еле как выдавливает «Оно снова там». Олег его запускает к себе и обнимает. Серёжа хватается за него ужасно крепко, но не плачет. Новые слёзы на глазах не появляются.

 Он расслабляется со времен от поглаживаний по спине и теплоты в комнате. С Олегом всегда тепло, как в комнате, так и на душе. Серёжа был готов много раз повторить «прости», лишь бы они снова общались как раньше, а Олег не выслушал этих повторений и больше пяти.

Тот вечер и часть ночи они просидели вместе. Олег помог ему подучить текст выступления и справляться с тревогой тем, что обнимал чуть что, и накрывал холодную руку Разумовского своей теплой.

Вот перед выступлением Серёжа переживал ужасно. Он боялся, что у него что-то неожиданное спросят, поэтому последние минуты выступления, после которого идет он, парень еле стоял на ногах, поправляя свой микрофон. Олег подошел ближе к нему, напомнил ему на ухо, что тот всё сможет, он в него верит, и напоследок взял его руку в свою и крепко сжал, отпуская, как его объявили.

 Серёжа выиграл своим проектом новое интернет-обеспечение для детского дома и новое устройство лично для себя. Там еще, конечно, пакетик красивый и грамотка с ручкой. В честь этой победы Олег позвал его в кино, отказы не принимая. Почти последний ряд, время вечернее, да и фильм, кажется, не самый интересный. Это немного напрягло. Да и не только это его напрягало. Он слышал про задние ряды в кинотеатре, а главное он ловил себя на мысли, что, может быть, он и не против чего-то такого… Серёжа списывает это на усталость и старается забыть.

Забыть у него получается ровно до того момента, как они оказываются в темном зале кинотеатра, проходит двадцатая минута фильма, и Олег его приобнимает. Серёжа немного смущается, старается не подавать вида, чувствует что-то странное в груди. Под конец фильма он все-таки сдается и опускает голову на его плечо, сдаваясь в его объятия, а сам даже кладет руку так, чтобы немного касаться его коленки. Он застыдит себя за это потом, да и вообще за многое. Так спустя полгода от их «длинной» ссоры Серёжа станет сам избегать Олега.

За прошедшее время он понял, что не зря девчонкой стать хотел, чтобы Олег его так обнимал. Это всё странное сжимающее грудь чувство прогрессировало! Сейчас стать какой-то милой рыжей старшеклассницей из параллели Олега он хотел больше всего.

А ведь сложись бы что-то по-другому он мог быть и правда ей. Девушка его ростом и весом явно будет привлекательнее, чем парень. Он бы мог накручивать длинные пряди распущенных волос на палец, подмигивать Олегу в коридорах и неловко ронять около него книги из стопки, чтобы он помог поднять. Он, конечно, и будучи собой ронял, вот только не специально, а просто потому что неловкий. Он мог бы надевать на встречи прохладным вечером тонкую блузку и получать его кофту на свои плечи.

Странное чувство внутри себя принять не удавалось. Никак.

Серёжа даже перелезал через забор один, гулял ночью и сидел у их пруда, выпивал слабое пиво с манго, которое ему когда-то давал Олег. Другое Серёже вообще не нравилось, но и пробовать разное не бюджета, не возможности у них не было. Серёжу даже забавило, что это пиво входит в статью « Топ вкусного пива для девочек».

Всё что ему нравится для девочек. И длинные волосы, и сладкое фруктовое пиво, и тонкие сигареты с кнопкой и бабочкой на упаковке, которые курить учил Олег, и, главное, Олег тоже для девочек. Для Серёжи же, как тогда ему казалось, остается только код, проекты и «чудовище», которое больше никто не видит.

Олег тогда, немного побегав за ним, сдался. Он решил, что Серёжа сам придет, когда это будет необходимо. Правда он так решил ровно до момента, пока снова не увидел Серёжу в коридоре, который, как всегда, нёс себе очередную кружку с чаем в комнату. Олег тогда подметил, что только им небось и питается, ведь в столовой они не пересекаются.

Серёжа совсем не ожидал встретить Олега. Как всегда, думал о чем-то своем и не заметил, как Олег схватил его за запястье и просто не дал пройти дальше. Он испугался, оказавшись зажатым между стеной и Олегом. На все вопросы, заданные другом, он молчал как партизан, правда, смелости смотреть на него не хватало. Он склонил голову вниз, чтобы не только он не смотрел на лицо Олега, но и Олег на его тоже. На последнее «Как у тебя вообще дела?» Серёжа отвечает сдавленным «нормально».

Олег отпускать его совсем не хотел, но пришлось. Он не знал, что там себе придумал Серёжа, но силой от него ответы явно не получишь. Вообще Волков перед сном прикладывал все свои силы, чтобы понять почему Серёжа его так избегает. Придумать правда не выходило.

 Обижался Серёжа совсем по-другому, расстраивался тоже не так, злился… в его памяти злился он только на набор символов в ноутбуке и себя. Вариант, что Серёжа злится на себя Олег рассмотрел подробнее. Кажется, он даже почувствовал нужду в каком-то листочке, чтобы записать все мысли и обдумать их по очереди, ничего не забыв. Не уж для этого и заводят все эти блокноты?

Олег ничего не придумал. Серёжа ощущение влюбленности так и не поборол.

Порознь у них что-то почти ничего не получается. Голы во дворе Олег почти не забивал, спал хуже, а фильмы не казались интересными. Любые мероприятия он пропускал, всё время надеясь на то, что в следующий раз он возьмет телефон и Серёжа на редкое «Как дела?» от Олега ответит больше, чем «Нормально», а на «Тебе что-то нужно?» ответит «Чтобы ты пришел». Такого, к сожалению, не происходит. Их переписка выглядит сухо:

«Как дела?»

«Нормально»

«Тебе что-то нужно?»

«Нет»

Новое сообщение в чате появляется раз в полторы недели, а если б Волков не спрашивал одно и то же у Серёжи, то их вообще бы не было. Олег всё еще не понимает, что произошло, но сообщения писать продолжает.

Серёжа же днем старается всё также заниматься экзаменами, нарешивать каки-то варианты из открытого доступа. Нарешивать это только на словах, на деле он садится за стол и открывает свой универсальный блокнот, достает ручку, случайно смотрит в окно, а там всё напоминает об Олеге. Подготовка заканчивается на максимум третьей задачке, на каждую из которых он тратит минут тридцать вместо обычных десяти. Сил быть сосредоточенным не остается.

Серёжа пытается читать, выходит неплохо, но весьма медленно, а еще почти везде есть любовь. Он еще сидит на всяких форумах, читает советы из всяких статей про первую влюбленность, ориентации, но всё же он чаще читает про то, с чем можно спутать влюбленность и можно ли ее придумать, просто случайно убедить себя в том, что она настоящая. Гуглил даже как это вылечить.

Он пил много чая, как при простуде, а как видел уведомление из мессенджера о сообщении от Олега, то начинал плакать, как только открывал их чат и видел аватарку Олега – его забавное селфи.

Ему хотелось видеть Олега не на картинке. Ему хотелось, чтобы Олег его утешил, обнял и сделал чай. Просто был рядом, хотя бы в этой комнате. Иногда, обнимая свою подушку и вытирая о нее слёзы, накатившие от очередного «Тебе что-то нужно?», он уже всё понимал.

У Серёжи не было идей как он это скажет, а еще не до конца понимал, что именно он хочет ему сказать. И даже если он прикидывал текст для себя, то продумывав ответы Олега, Серёжа изъедал себя еще больше. Почему-то в его голове не было ни одного хорошего исхода, а только то, что Олег его оттолкнет, обзовёт как-то, а потом еще и всем расскажет или скажет к нему больше не подходить, что был лучшего мнения, что _такое_ не по-мужски.

Серёжа уже понял, что произошло. Он себе даже почти сознался в этом.

Ему было бы намного проще, если бы ему было кому еще можно рассказать про все сомнения внутри, если бы было у кого попросить совета. Он даже пишет себе в блокнотике «Если я смогу поговорить про это с кем-то еще, то я пойду к Олегу сам» и обещает это исполнить, однако знает, что сам никуда не выходит, а к нему тем более никто не заходит.

Через несколько дней к нему поздним вечером кто-то стучит. В это врем он снова пытался читать очередную книгу и определённо никого не ждал, поэтому даже испугался, но сказал «входите». По стуку понял, что это точно не Олег, поэтому не переживал.

К нему зашла молодая воспитательница, держа в руках чашку чая и четыре вафельки. Серёжа их раньше очень любил, когда ходил на полдник, даже у Олега их выпрашивал, а тот и отдавал, улыбаясь. Всё равно сладкое не так сильно любит.

Он не знал, зачем могла зайти воспитательница, поэтому отложил книгу и сел ровно, немного напрягаясь. Крайне важных вопросов с собой Серёжа точно не знал – их просто не было.

- Держи, - она кладет на тумбочку около кровати четыре вафли на салфетке и кружку чая ставит около них. – Ты не переживай, ничего не случилось. Я зашла спросить, как ты тут и почему не ходишь в столовую почти? Или ты уже создал себе робота волшебника, который еду готовит? – Девушка чуть посмеялась, глянув на него, - то есть программу, наверное? Я слаба в этом, прости

Серёжа немного улыбнулся ей, потому что она всё же постаралась пошутить, да и в другом раскладе он бы точно немного посмеялся.

- В столовую-то чего не ходишь? – Она не давила, спрашивала весьма ласково, садясь около Серёжи на кровать, - Тебе вон Олег свои вафельки передает, а еще привет

Серёжа же промолчал, услышав про Олега. Он уверен, что то, что он поник было видно, и девушка это подметила.

- вы поругались что-ли? – Она переживала. Эта воспитательница действительно переживала за ребят и старательно выполняла свою работу, поэтому с ней говорил даже неразговорчивый Серёжа, а младшая группа просто обожала. Он ответил пару несвязных «ну…мы», «не то чтоб…но», «я не знаю»

Она предложила ему всё рассказать и пообещала, что никому ничего не расскажет. Серёжа не решался, сминал пальцами край футболки, боялся. Девушка дополнила, что даже если Серёжа расскажет сейчас что-то сверх плохое и неожиданное, то она постарается воспринять это нейтрально, ни за что не осудить и дать совет.

- Если не знаешь с чего начать, то начни с чего угодно. Я послушаю тебя абсолютно с любого момента. Расскажи всё. Времени у нас много, - Она снова улыбнулась, коснулась его плеча и окончательно убедила Серёжу начать.

«Я…Олег…Мы…Мы же давно с ним дружим…» - Серёжа начал совсем несвязно, а потом расслабился, слова стали складываться в предложения.

Он рассказал ей всё.

Серёжа начал с того, что они просто познакомились, проводили много времени вместе, как ему нравилось за ним наблюдать еще с самого детстсва, как Олег всегда его защищал и оказывался рядом, как прятал его за своей спиной в парке, когда очередной алкаш воспринимал его за девушку и клеился. Он рассказал, как Олег воровал для него шоколадки, всегда отдавал эти вафли, собирал конфеты и водил в кино. Он всегда поддерживал его глупые идеи и помогал справляться, как сказал Серёжа, когда ему казались всякие чудики после кошмаров. Он рассказал, как они обнимались и почти держались за руки, как Олег всегда бережно относился к чувствам и желаниям Серёжи, как всегда особенно на него смотрел. Рассказал, какой Олег заботливый, когда обрабатывает разбитую коленку спиртом, когда учит курить и укладывает спать. Рассказал, какой Олег красивый, пока ищет немятую футболку в шкафу, когда смотрит на облака, подтягивается на турнике и даже просто спит.

Он рассказал еще про то, как ему стыдно, как тревожно и страшно. Он сейчас впервые признает, что боится, что Олег от него откажется

Серёжа правда рассказал всё.

Девушка приобняла того за плечо, погладила по голове и позволила немного помолчать.

Помолчать вместе.

Со временем, найдя слова, она начала отвечать на длинный монолог Серёжи. Она сказала, что тот просто влюбился, что это нормально и что так остро реагировать на свои чувства впервые тоже нормально, что у каждого это происходит по-разному. Еще она добавила, что, конечно, не может утверждать, но исключительно по рассказу Серёжи Олегу он тоже нравится.

Она сказал много важных вещей и забрала часть тревоги. Ему и правда стало спокойнее.

Когда она ушла, Серёже еще долго не спалось. Он признал себе сам, что точно влюбился, ведь то, как перебирала его волосы воспитательница, чтобы его утешить, и то, как делает это Олег, ощущается совсем по-разному.

Весь следующий день Серёжа набирался сил и мужества, а еще всё-таки прописал пару моментов, которые хотел бы сказать Олегу. Он правда постарался над тем, чтоб быть готовым. Сегодня плохие исходы он не рассматривал.

Перед тем, как постучать в дверь заветной комнаты Серёжа повторил себе пару раз слова воспитательницы.

«В жизни хороши два состояния – быть счастливым и быть услышанным. Они возможны отдельно друг от друга. Ты можешь быть услышанным и счастливым, а можешь вполне услышанным быть и быть несчастливым, а вот над неуслышанным и счастливым я очень сомневаюсь. Но тем не менее я уверена, что Олег тебя услышит и, если он хороший друг, то точно тебя примет»

Серёжа стучит, и Олег почти сразу открывает. Снова вопросительно смотрит, пусть и рад, что Серёжа сам пришел к нему. Хоть и второе, что он думает, что снова вернулось «Видение».

Они неловко молчат, просто смотря друг на друга.

- прошу, выслушай меня, - просит Разумовский, и Олег пускает его в свою комнату, в которой абсолютно ничего не поменялось.

- Что же ты хочешь мне рассказать? – всё же с какой-то обидой спрашивает Олег и опирается поясницей о стол, скрещивая руки на груди, пока Разумовский садится на кровать.

- У тебя не появилось девушки? – перед своей «речью» всё-таки решает удостовериться он.

- Что? С чего бы? – Олег испытывает что-то странное. Вот вроде бы Серый смышлёный парень, а как всегда, в начале несёт какую-то нелепицу. А с другой стороны Волков успевает прокрутить в голове небольшой сценарий, где Серёжа дальше извиняется за то, что был всё время со своей появившейся девушкой. Нет, Олег, как друг, конечно, порадуется, но не до конца.

«Тогда слушай меня» начинает Серёжа и продолжает говорить какое-то время. Он говорит произвольно, начинает абы с чего, а Олег его внимательно слушает.

У Олега каждое новое предложение замирает сердце. Он не понимает к чему именно клонит его друг, говоря о том, какое же всё, что с ними было, милое. На одно предложение Олегу кажется, что Серёжа ведет к признанию в любви, а на другом уже к тому, что они могут быть лишь друзьями. Выслушав больше шести таких предложений, он всё-таки понимает, о чем говорит Серёжа, поэтому лишь дослушивает, и, когда Разумовский случайно запинается, смотрит на него и выглядит смущённым, сразу оправдывается «Мне сложно подобрать слова», Олег его обнимает, наконец-то спокойно выдыхая.

Серёжа рядом.

- Тогда потом скажешь, - говорит Волков, улыбаясь и лишь крепче сжимая его в объятиях. – я всё услышал уже что хотел. Ты хорошо всё сказал, не переживай, и вообще… Я тебя тоже, Серёж

Всю ночь они снова провели вдвоём.

Сейчас проблемы Серёжи не кончились и вряд ли когда-то кончатся, да и если кончатся, то это не будет чем-то хорошим. Если нет проблем, то это означает, что ничего не изменяется, а движение –жизнь. Так говорит Олег. А Серёжа его внимательно слушает и по будильнику откладывает ноутбук в сторону по субботам, чтобы не засиживаться. Они больше не ругается из-за того, что мало времени проводят вместе – теперь всё хорошо.

Теперь Серёжу никто девочкой не называет, разве сам Олег иногда, негромко хихикая, назовет его так из-за какой-то мелочи. Больше пиво со вкусом фруктов, милые сигареты с кнопкой, длинные волосы, которые даже не длинные, если рассуждать со стороны, и Олег не для девочек, а для него. Так-то его те сигареты больше не волнуют, а пиву он стал предпочитать всякие газировки. Он и раньше выпить не любил, только чтобы драматизировать, если сильно хочется.

А Олегу без разницы. Без разницы где жить, что пить и есть, если рядом есть Серёжа. Даже если он сидит за ноутбуком с утра до вечера, что-то там печатая и злясь, что не работает. Теперь Олег же понимает, что это такое он там печатает и благодаря парню-гению даже сам может что-то написать. Конечно, все что запомнил Олег это print, а в скобочках и кавычках можно писать, что хочется, в его случае это обычно I love you.

Серёже такие сюрпризы в компиляторе онлайн даже нравятся, а еще нравится завтрак, который обычно готовит Олег, а вот пробежка по утрам уже не очень, однако он не спорит, а иногда и сам будит Олега, когда тот переводит будильник.

Главное, что проблема с ноющим чувством в груди, которое называют Любовью, была решена.

Олег больше не для девочек, Серёжа, получается, тоже. Теперь, когда Серёжа злится, Олег наливает ему морс в стакан и ставит рядом, обнимая сзади и целуя в щеку, чтобы тот отвлекся. Серёже и правда недлинные перерывы с Олегом помогают. Подержаться за руки, смотря фильм, и положить руку на коленку Олега теперь обычный вечерний ритуал.

Олег для Серёжи, а Серёжа для Олега.

Они оба выросли.

Олег практически такой же, как был раньше, а Серёжа изменился, как и его «Видение». Оно не выросло с ними, однако нет от него больше холода или ощущений зла. Оно просто иногда появляется, просто сидит и смотрит, обычно даже где-то поодаль. Иногда, если такое происходит на работе, то «Видение» может быть ближе, чем хотелось. Оно тогда тоже смотрит в монитор компьютера и даже указывает когтем, если видит что-то не так. Больше никаких непонятных голосов от него он не слышит, да и вообще ничего.

 Серёжа говорит, что у него появились крылья. Олег надеется, что это означает, что оно скоро улетит. Желательно, насовсем. А если не улетит, то тоже неплохо. Оно и есть не просит, и прошло с ними многое. Оно появлялось чаще, когда Серёжа только перестал его бояться, теперь же снова реже. Они иногда даже задумываются над тем, что у «Видения» может быть своя жизнь где-то далеко. Серёжа шутит, что где-то в Венеции точно есть. Олег над этим тоже смеется.

Проблемы были, есть и будут. Также как Олег рядом, также как «Видение» время от времени.