АС-12. 19:34.

С громким лязгом на металлический пол опустился кран, на котором переносили самые тяжелые детали от самолётов. На этот раз это было крыло и его стоило переработать на запчасти. Очередной самолёт не поднялся в воздух из-за попадания песка в пропеллеры и во время испытательного взлёта, летательный аппарат взорвался. К счастью никто не пострадал, во время запуска в кресле пилота сидел манекен и самолёт управлялся дистанционно через диспетчерскую. Пострадала только уверенность начальника ангара, что они смогут преодолеть такую преграду как песок и жара.

Гансмоук или ничейная планета не была предназначена для таких летательных аппаратов как самолёты, но начальник ангара получил специальный заказ на разработку самолётов для перевоза грузов. Но не пассажиров, чтобы избежать большого количества потерь. Это казалось невозможной задачей, хоть это и был самый востребованный ангар, можно сказать, из семи городов. На нём работали почти все мужчины, из деревушки находящейся рядом, и все были настоящими молодцами.

Деревня называлась Фир. Здешние дома были построены из камня, обломков кораблей и зданий, и располагалась она недалеко от Июля. Недавно произошла большая катастрофа со взрывом, в которой погибло много людей и весь город превратился в руины. Фир находилась на западе от Июля, поэтому жители деревни, как падальщики начали собирать стройматериалы для расширения своих владений. Брат начальника ангара в этот день был в городе. От него ничего не осталось кроме как воспоминаний. Брата звали Оскар, а самого начальника - Саймон. Они вместе основали это место и довели его до высокого статуса, где можно было изготовить детали для различных машин, где можно было починить автомобиль – своего рода маленький завод. Правда на этот завод приходилось расходовать много электроэнергии, а деревня не была обеспечена Станциями, поэтому приходилось использовать природные ресурсы – ветер и солнце. Ветряки и солнечные панели приводили в работу подстанции на которых очищалась вода и подавалась электроэнергия. Ночью электричества не было, поэтому мужчинам, оставшимся в ночную смену в ангаре нужно было вырабатывать энергию в кательне, как с паровозом, подкладывать уголь в топку и следить за тем, чтобы механизмы работали. Под слоями песка находились целые шахты с каменным углём, шахтёры пропадали там на целые сутки, ведь обеспечение ангара и деревни было их главным приоритетом и источником дохода. Хоть деревня была и маленькая, но построена на очень удачном месте.

А теперь ещё этот ангар стал предназначен для разработки летательных аппаратов.

Наблюдая за работой в ангаре, Саймон облокотился на железные перила. Все рабочие трудились не покладая рук. Через большие окна, было видно, как солнце понемногу начинает садиться за горизонт. Скоро должна прийти ночная смена. Гул в главном корпусе стоял невыносимый. Поэтому чтобы все услышали команды, приходилось доставать рупор.

- Первая смена! Начинаем потихоньку сворачиваться! – сказал Саймон, и на его клич повернулось много голов рабочих. Часов в корпусе нигде не было, поэтому приходилось ориентироваться на солнце или на команды начальства. Рабочие начали вытирать руки, испачканные мазутой, тряпками, хотя бы так пока они не доберутся до душевых, они складывали инструменты в ящики, заканчивали перетаскивать большие детали из угла в угол.

После отданной им команды, он стал искать в толпе единственного рабочего, который тревожил его весь день. Наконец, заметив маленькую фигурку с седой макушкой, начальник ангара снова поднял рупор и поднёс его к губам.

- Дарла! – услышав имя, девушка повернулась и посмотрела наверх. Её лицо было перепачкано, и она снимала перчатки с рук. Саймон кивнул головой в сторону, говоря таким образом: «на пару слов».

Бросив перчатки на пол, девушка пошла в сторону складов. Она стянула с себя верхнюю часть комбинезона, так чтобы он свисал у неё на бёдрах. Это нужно было, чтобы немного проветриться, хотя легче от этого не стало, воздух всё равно был душный. В ангаре она была как на своей территории, потому что была старшим механиком и при том одной из трёх женщин, которые работали здесь. Мимо неё прошла толпа мужчин, которые пришли на ночную смену, они направлялись в сторону раздевалок. Все поздоровались с ней, пожимая руки и давая пять, потому что общались с ней на равных. Хоть она и была старше их по званию.

Саймон стоял, прислонившись спиной к стене и сложив руки к груди, заметив Дарлу он повернул голову в её сторону и заговорил:

- Ну, теперь, когда рабочий день окончен мне любопытно узнать, почему вместо ночной смены ты сегодня вышла в дневную? Обычно по понедельникам ты уже в это время дома, потому что уходишь утром.

- Ой, Сай, тут такое случилось, - она устало почесала затылок, а начальник достал из кармана сигарету, закурил.

- Я почему-то сразу так об этом и подумал. Обычно ты меняешь графики по уважительным причинам.

Сигаретный дым заклубился, как только он выдохнул его через нос. Девушка замахала рукой перед лицом, отгоняя от себя неприятный запах.

- И что же произошло? – спросил он.

***

Огромная страусовая птица остановилась недалеко от обломков, зарытых в песке. Отныне Июль стал огромным городом-могильником, где под завалами до сих пор ещё никто не смог вытащить оставшихся погибших людей. После взрыва руины стали обширными. Даже в деревне Фир в окнах домов трещали стёкла, а домашние кошки выбегали на улицу. К счастью толчки от взрыва не дошли до их маленькой деревушки.

Пара ботинок спрыгнула на тёплый песок, начиная шагать в сторону обгоревшей машины.

- Ого, до Июля ещё несколько километров. Взрыв так далеко её закинул. – Генри Даст спрыгнул с седла птицы, следуя за своей напарницей. – Думаешь найдём тут что-то стоящее?

- Не знаю, может двигатель ещё не весь разлетелся? – Дарла остановилась рядом с машиной и положила руки на капот. Он был приоткрыт, поэтому без труда подняла его. Внутри были какие-то детали, но по всей видимости весь мотор теперь по частям спрятан где-то в песке. – Мда, не густо.

- Мы потратим уйму времени, если сейчас будем копаться в этой песочнице! Может пойдём дальше? Нам скоро в ночную смену идти, нужно успеть добраться до ангара к семи часам, иначе Саймон с нас три шкуры снимет. Сама понимаешь…

- Да-да, большинство рабочих уехали хоронить своих родственников, поэтому работать некому, - она собрала несколько деталей в сумку. Затем обошла машину, начиная рыться в песке. – Почему же тогда Саймон не в трауре?

Генри приземлился на песке рядом с ней, начиная руками разгребать песок. Ему попался какой-то винтик и пожав плечами, положил его в сумку.

- Говорят, что Оскара ещё не нашли. Как думаешь, его могли уже найти и сожрать черви?

Девушка продвинулась вперёд, поднимая из песка небольшую деталь от мотора. Сумка становилась тяжелее, поэтому следовало пойти за другой, чтобы она не порвалась по дороге. На предположение своего друга Дарла покачала головой. Если здесь уже обитали гигантские черви, то скорее всего они успели тут поработать. Когда есть совсем нечего они могли и трупами поживиться.

Песок был горячий, температура в ботинках стала нагреваться, и девушка сняла их с ног. Песчинки приятно проскальзывали между пальцев левой ноги, так как правая ступня была металлическим чёрным протезом. Если бы вместо песка была прохладная вода, Дарла была готова стоять так всегда.

- Не снимай ботинки! В прошлый раз ты ногу себе проколола, - возмущённо говорил Генри, - и села на больничный на неделю…

- Не ссы, Генри, я буду осторожна, - сделав ещё пару шагов, под её ногами почувствовалось что-то мягкое.

Разрыв пальцами песок, она подняла маленького плюшевого зайца. Его ткань была серой, белые нитки выпирали на местах сшивания, а глаза были сделаны из синих пуговиц. Пока она смотрела на куклу в своих руках, её взгляд немного опечалился. Вероятно, игрушка принадлежала какому-то ребёнку. И теперь с ней уже никто не поиграет. Погладив зайца по ушам, на прижала его к себе. Генри заметил, что подруга застыла на месте и сел рядом с ней, а увидев, как она прижимает к рукам потрёпанную игрушку, он приобнял её за плечо.

- Жаль, что Бог в этом взрыве забрал всех. Включая самых невинных – детишек.

Генри задумался, что если бы в том взрыве оказалась его жена и маленькая дочка, то он бы не смог вынести такого горя. Он несколько раз думал о том, как же хорошо, что Дарла в тот день решила не ехать в Июль, хотя собиралась для того, чтобы поторговаться за детали и что-нибудь прикупить. Но планы изменились, приходилось контролировать процесс работы мотора и пропеллеров очередного испытательного самолёта.

Дарла положила игрушку и двинулась дальше.

Если кто-то и подымет в небо самолёт, то это будет она, - думал про себя Генри, следуя за девушкой, когда она стала разгребать очередную кучу песка.

- Генри…

Мужчина замер, услышав тревожные нотки в её голосе. Затем она резко отскочила в сторону.

- Что такое? – спросил он.

- Ты только посмотри!

Её фигура села рядом с чем-то обгоревшим и не похожим на детали от машины или какого-то аппарата. Смахнув ещё горсть песка на виду показалась человеческая рука.

- О господи…- прошептал мужчина, - это труп? И ты на нём стояла?!

- Он всё равно уже мёртв, наверное, ему всё равно, - сказала Дарла, продолжая убирать песок.

За запястьем показалось предплечье, потом плечо, на котором остались ошмётки от одежды.

- Да, но ты нарушаешь покой умершего!

Глубина зарытого трупа была не большой, скорее всего замело ветрами и песчаными бурями, но не сильно. Решив не стоять без дела в стороне, Генри сел рядом с подругой, начиная помогать. Вот показалась шея, а за ним лицо. Голова была повернута правой стороной, кожа была бледной, почти белой; платиновые золотые волосы все в песке; ресницы были такие же светлые, как и волосы.

- Да, жаль красавчика, - Генри почесал затылок, улыбнувшись одним уголком губ.

Затем Дарла осторожно взялась за его подбородок, его кожа была тёплой от песка, и перевернула голову на другую сторону. Вид заставил обоих ахнуть: огромный ожог распространился на всю левую часть лица, волосы были почти все сожжены, даже брови не было; через отверстие в щеке можно было увидеть зубы; ушной раковины почти не было. Девушка рассматривала его, думая, как же сильно он страдал перед своей смертью, кричал и бился в этой агонии.

У них ушло ещё пять минут на то, чтобы раскопать тело полностью. Из одежды более-менее уцелевшим оставались только штаны и то скорее всего это был какой-то облегающий костюм с замысловатыми светлыми узорами. Внимательно рассматривая труп мужчины, взгляд Дарлы постоянно возвращался к его лицу. Он был словно падшим ангелом, у которого вместе с крыльями обгорело и всё остальное. Ей хотелось провести пальцами по уцелевшей коже на лице, почувствовать её гладкость. Не удержавшись она протянула руку, касаясь его.

- Может мне вас оставить наедине? – из транса её вывел смешок Генри, который прикрывал свой рот ладошкой, чтобы не заржать в голосину.

Но она лишь закатила глаза и провела пальцами по его подбородку до самой шеи.

- Кто бы мог подумать, что моей подруге будут интереснее мёртвые красавчики, чем обычные парни-трудяги с нашего ангара. Интересно, сколько он тут пролежал? И черви его не сожрали. Да ему даже после смерти повезло. Тело почти целое, никем не сожран и…

- Генри он живой…- глаза Дарлы были готовы поползти на лоб от шока. Ей ведь не показалось? Она только что ощутила под пальцами пульс.

- Очень смешно, Дарла.

- Нет я серьёзно!

Девушка надавила на то место, где была сонная артерия и почувствовала очень слабый удар. Она не убирала руку, застыла и продолжала слушать пульс, чтобы убедиться не показалось ли ей. А Генри всё никак не мог в это поверить и хотел возразить, но Дарла шикнула, призывая его заткнуться хоть на секунду. Прошла, наверное, минута и под пальцами снова почувствовался слабый толчок. На следующей минуте такой же. Потом она приближалась ухом к грудной клетке. Глухой и слабый удар поверг её в ещё больший шок, потом поступил такой же с минутным промежутком и ещё, и ещё. И наконец, чтобы окончательно убедиться, что у неё не солнечный удар и она не бредит, она нашла в сумке моток ниток и оторвала кусочек. Его она подвесила прямо перед носом трупа и тот еле заметно зашевелился. Хотя это мог быть ветер.

- Генри, ты должен послушать, - она потянула его к себе, чтобы он наклонился.

- Не буду я!

- Я сказала давай!

С тяжелым вздохом он склонился над телом мужчины и прислонил ухо к его груди. По началу его выражение лица было серьёзным, ведь он тоже думал, что это какая-то глупость. За всё время со дня катастрофы в Июле этот человек пролежал, здесь и он никак не может быть живым. Но как только до него дошёл слабый звук сердечного удара, его выражение лица изменилось. Генри Даст в шоке отпрянул от тела, посмотрел на Дарлу, а затем прислонил два пальца к сонной артерии. Пульс этого человека был один удар в минуту.

- Это невероятно, - прошептал он. – Он точно не человек. Люди не могут так долго жить с такими травмами под песком.

- А это может быть клинической смертью? Зоя что-нибудь про это рассказывала? – спросила девушка, не отрывая взгляда от тела мужчины.

- Нет, это точно не клиническая смерть, Дарла. Это что-то ненормальное. Может мы оба подхватили солнечный удар?

Девушка задумалась. У них обоих на головах были белые банданы, но солнце так сильно не напекало, тем более они не забывали пить воду. Да, было жарко, но ощущения теплового удара не было.

 Если этот таинственный мужчина был необычным и сейчас был живым, для Дарлы это не означало бросать его здесь. Особенно с таким желанием узнать, кто этот человек. Она поднялась с песка и поспешила к птицам, хватая их за поводья. Они широкими шагами пошли за ней и остановились прямо рядом с Генри и телом мужчины.

- Что ты делаешь? – спросил Генри.

- Мы его здесь не оставим, - сняв с птицы тряпичный серый мешок, она положила его рядом с мужчиной. – Помоги мне.

Понимая, что хочет сделать подруга, он решительно кивнул и постарался как можно более аккуратно передвинуть тело на мешок. Хоть ситуация и была странной, но Генри не был бессердечным, он понял, что если этот необычный человек сейчас жив или даже борется за жизнь, то ему сейчас необходима помощь. Многих в Июле не удалось спасти, даже детей, но с ним они должны что-то сделать, пусть шансы на выживание этого человека и очень малы.

Они потянули за оба края мешка приподнимая импровизированную носилку и поднося ближе к птице, на которой приехал Генри.

- В горизонтальном положении мы его не увезём, если у него есть травмы позвоночника, то в вертикальном положении мы только сократим его жизнь окончательно, - Генри смотрел сверху вниз на мужчину и задумался. – И до Фир мы его на руках вдвоём не донесём, ты будешь прилагать ещё больше усилий. Видала какой он здоровый?

- И тащить мешок по песку тоже не вариант…- тихо проговорила девушка, оглядываясь по сторонам в поисках решения.

- Может соорудим гамак и прицепим его к птицам?

- То, но не то. Мешок может порваться или верёвки не выдержат веса во время движения.

Генри почесал затылок и посмотрел назад. И тут он зацепился взглядом за разрушенную машину.

***

Соорудить санки из железного капота машины было гениальной идеей, правда металл на песке мог нагреваться, и чтобы их найдёныш не поджарился окончательно им пришлось наложить на дно много мешков. Птиц пришлось вести как можно аккуратней, но так чтобы они успели до того момента пока загадочный мужчина совсем не покинет этот мир. Во время пути они часто останавливались, чтобы проверить жив ли он ещё и не слишком ли нагрелись санки.

Скоро начнёт заходить солнце, а на небе уже было видно очертания пяти лун. Им нужно было добраться до деревенского медпункта, где работала жена Генри – Зоя. Зоя была волшебницей – так её называла Дарла. Её руки могли буквально поднять на ноги любого больного и дело не в магии, а в широких знаниях в медицине. Сейчас она была в декрете, но так как она была единственным врачом на всю деревню иногда она выходила на работу, но ненадолго и не в ночную смену, потому что нужно было заботиться и присматривать за маленькой дочкой, пока Генри работал в ангаре.

На улицах деревни уже почти никого не было. Пыль вздымалась под лапами птиц и как на зло все клубы летели назад прямо в сторону незнакомца, поэтому Дарла сняла со своей голову бандану и прикрыла его лицо. Из-за этого девушка беспокоилась ещё больше – мужчина итак был еле живой, она боялась, что даже лёгкая ткань перекроет ему доступ к кислороду.

Добравшись до медпункта, они подняли носилки с мужчиной на крыльцо и положили у самой двери.

- Я пойду найду Зою, скорее всего она ещё тут. Проверь нашего жмурика, - запыхавшись, он открыл дверь и быстро прошёл внутрь, выкрикивая имя супруги.

А Дарла осталась сидеть рядом с мужчиной. Она склонила голову, чтобы проверить стучит ли сердце. Стучало, так же медленно и глухо. Это было совершенно невероятно.

Послышались поспешные шаги и на пороге сразу же появилась худенькая черноволосая женщина с синими глазами. Увидев представшую перед ней картину, она ахнула и прикрыла рот ладошкой. Пока Генри искал её, он почти не понятно проплёл ей о том, что они нашли в пустыне мужчину, который не живой, но его сердце бьётся и так далее. Зоя опустилась на коленки перед пострадавшим и взяла его за уцелевшую руку. Из кармана она достала часы, начиная отсчитывать пульс. И каково было её удивление, когда она тоже смогла ощутить это.

- Несите его в мой кабинет, бегом, - она быстро поднялась с корен, и Дарла с Генри следом за ней вошли в здание.

Стены были обшарпанные, половицы скрипели под ногами, а штукатурка на потолке могла скоро обсыпаться. Взять другой какой-нибудь медпункт или больницу на этой планете, то о санитарии и речи пойти не может. Но Зоя была таким человеком, которая следила за порядком на своём рабочем месте и относилась к нему как ко второму дому, она старалась чтобы её пациентам было комфортно, и никакая зараза не попала в их раны.

Они внесли тело в кабинет и положили на кушетку, на которой Зоя расстелила белые простыни. Женщина достала стетоскоп и села на стул, напротив кушетки, и из соседней комнаты раздался детский плач.

- Лайла проснулась, - она вставила оливы в уши и прислонила акустическую головку к груди мужчины, - Генри, успокой её пожалуйста.

Он кивнул и вышел, направляясь к дочери, а Дарла уселась рядом с Зоей.

Несколько секунд Зоя ни произносила ни звука, слушая сердцебиение.

- Будто сердце само по себе двигается, даже не слышно, как он дышит, - тихо проговорила Зоя. – Он реагировал на что-нибудь? Зрачки проверяли?

Дарла лишь покачала головой.

Закончив слушать, Зоя надела перчатки, достала фонарик и приоткрыла целое веко.

У него голубые глаза, - пронеслось в мыслях у Дарлы, пока она наблюдала за процессом.

Когда свет от фонарика включился и попал на его глаз, зрачок очень медленно начал сужаться. Затем она осторожно дотронулась пальцами до обгоревшего глаза, но разлеплять пострадавшее веко, она не стала. Дальше она осматривала его тело – кожу лица, обгоревшую руку, рёбра, торс, ноги. Пока Зоя работала – Дарла ждала, и ожидание было долгим и мучительным.

- Может он гуманоид? - Произнёс Генри, тихо закрывая за собой дверь.

- Не знаю, но это очень странно, - сказала Зоя, - он как живой, но он чёрт возьми не живой!

- Зоя…- Дарла удивлённо уставилась на неё. Тот человек, который постоянно сохранял рассудок, работая с пациентами теперь был растерян. Ей ещё не довелось видеть такую Зою.

Женщина тяжело вздохнула и сняла перчатки с рук.

- Я ничего не могу сказать, я не знаю, как ему помогать, потому что думаю, что при малейшем хирургическом вмешательстве его сердце может остановиться. Он буквально на волоске от самой смерти и тем более непонятно как его организм смог продержаться в таком состоянии, тем более как мне сказал Генри – под песком. Раны я ему обработаю, но руку уже не спасу. Придётся ампутировать…

- То есть…отрезать? – Дарла машинально потёрла левое плечо, представляя это. Хотя для неё это было не новинкой. Однажды она отправилась на поиски запчастей в те места, где гигантских червей водилось много. Один из них оттяпал девушке ступню. Тогда она как можно быстрее перевязала ногу, стараясь остановить кровотечение, бросила все детали и помчала к ближайшему городу. Там ей оказали помощь, но всё же она осталась без ступни. В ангаре, в литейном цехе и в мастерской она своими руками создала протез по физическим параметрам полностью похожий на человеческую женскую ступню тридцать шестого размера, даже с нейронными сетями, чтобы она могла шевелить пальцами, но это она смогла сделать только спустя несколько месяцев реабилитации, пока нога заживала после имплантации.

Но ей отгрыз ногу червь, а тут человек должен будет отпилить руку.

- Да, но я не знаю, как это будет влиять на него. Я возьму анализ крови и проверю, опасно ли будет вводить наркоз, - сказала Зоя, вставая со своего места.

- А стоит ли? – спросил Генри. – Он ведь итак в отключке.

- Может он проснётся…- Дарла посмотрела на Генри.

- Ничего нельзя предугадать. На моей практике это первый случай, - Зоя достала из медицинского шкафа новый шприц, колбу для крови, спирт, марлю и пластырь. Посмотрев на иглу, она перевела взгляд на лежащего изуродованного незнакомца. – Сейчас узнаем, что ты такое…

***

Дверь с хлопком закрылась и Дарла прислонилась к ней спиной, устало вздыхая. Очередной тяжелый рабочий день закончился. Даже после душа в ангаре от неё слабо несло машинным маслом и железом, в таких случаях она либо не заморачивалась, потому что не хватало сил мыться на второй круг, либо уже дома она принимала душ повторно.

Сняв комбинезон и бросив его на плетёную корзину для белья, она прошла в ванную и быстро сполоснулась, потому что тратить такой драгоценный ресурс как вода, она не собиралась. Затем она замочила комбинезон в ведре с мылом и кальцинированной содой. Позже его стоит постирать и повесить на верёвку. В такой духоте к утру оно быстро высохнет.

Ужин как обычно прошёл очень тихо с чашкой горячего чая и бутербродами. Что-то более сытное она есть не стала, не было аппетита, тем более она на работе знатно поела каши, которую им раздают повара в столовой. Рядом с ней на столе лежала пара чертежей и черновики, и пока она ужинала, она делала правки карандашом и думала, в каких местах они допускали просчёты при сборках самолётов. Деталей было более чем предостаточно, и они были готовы пусть каждую в расход. В пропеллеры попадала даже самая мелкая песчаная пыль и они должны были придумать как это предотвратить – сделать самолёт неприступным для жары и песка. Первые люди пришедшие сюда на эту планету были на космических кораблях, у которых была прочная термозащита от холодного пространства космоса и эти люди знали, как чинить свои корабли после метеоритных полей, но тут было совсем другое. Даже прошивка корабля не смогла бы простоять долго, будь она рядом с солнцем.

Карандаш пару раз постучал по нарисованному корпусу самолёта и Дарла встала из-за стола, кидая кружку из-под чая в таз с грязной посудой. Она помоет её позже, а пока она взяла бутылку чистой прохладной воды из холодильника и пошла в свою комнату.

Она жила в доме в два этажа с двумя комнатами, кухней, ванной и небольшой мастерской. Для жизни одной это было в самый раз, но в последнее время кое-что изменилось. Открыв дверь спальни в глаза сразу бросилась кровать на которой лежал тот незнакомец. Теперь комната Дарлы превратилась в больничную палату. Она подошла ближе и села на край кровати.

Незнакомец бездвижно лежал в постели, забинтованный с ног до головы.

Вчера был очень суматошный день и нельзя было терять и минуты, стараясь спасти жизнь этому человеку. Или же не человеку. Медпункт не был похож на хорошо оборудованную больницу, и никто не хотел обеспечивать его нужной аппаратурой для операции и реанимации, поэтому как-то раз Дарла и Генри сделали для Зои подарок – сделали в медпункте маленькую операционную, собрали аппарат ИВЛ, аппарат для подачи наркоза, хирургический аспиратор, подвесили лампу и поставили стол. Не так как в больницах в больших городах, но зато эти аппараты были рабочими. Не зря Зоя говорила, что из Генри и Дарлы вышла отличная команда, у них были золотые руки.

Впервые в жизни Дарла принимала участие в операции, помогая Зое ампутировать руку незнакомцу. Генри в это время приглядывал за своей дочерью. Пока шла операция, женщина иногда тихо проговаривала молитву. Генри говорил, что она всегда так делает, когда человек находиться на грани жизни и смерти, таким образом она успокаивала себя тем, что Бог услышит её и позволит человеку жить дальше. Вроде бы её мать была врачом при церкви, поэтому Зоя знала много молитв.

Дарла стирала пот с её лба, подавала инструменты и в конце даже держала в руках отрезанную конечность незнакомца. Она обгорела до кости, мяса почти не было. Зою поражал организм этого мужчины, за время операции он не проснулся и его сердце не остановилось. Ещё бы понять, был ли в лёгких мужчины песок, мог ли он мешать ему дышать? Зоя даже боялась подключать его к ИВЛ. Кости были целыми, но на счёт позвоночника женщина была не уверена, сколько бы она не тыкала его ступни иглой.

Ближе к утру, когда всё закончилось, они вздохнули с облегчением. Зоя говорила, что незнакомец словно был не живым, но почему-то его сердце продолжало биться и даже кровь вытекала при отрезании руки. Явление необычное, на её практике такого никогда не было.

Но присматривать, ухаживать и поддерживать жизнь этого человека она одна не сможет. Пусть это и её врачебный долг, но на её плечах был дом и грудной ребёнок. Генри итак запрещал ей перенапрягаться, и Зоя думала, что она не сможет должным образом смотреть за этим человеком. Поэтому Дарла проявила инициативу взять эту ответственность на себя и перевезти незнакомца к себе домой. Сейчас он лежал подключенным к ИВЛ. Дарла с маленьким чувством гордости сначала посмотрела на незнакомца, а потом на аппарат, она гордилась тем, что за свои двадцать девять лет она смогла так набить руку в механике, что они вместе с Генри собрали такую машину, а ведь она выглядела очень просто – мехи, трубки, механизм, приводящий мехи в действие, баллон с сжатым кислородом и прочие детали, которые они смогли найти с Генри в ангаре.

Сначала Саймон не поверил, когда Дарла начала рассказывать ему, что произошло накануне, но он знал, что такие байки девушка придумывать бы не стала, чтобы менять вместе с Генри смену в ангаре. В итоге он дал ей отгул на день, чтобы та смогла отдохнуть. Если бы не этот незнакомец, то зная себя, Дарла бы плевала на этот отгул и пошла работать, но сейчас ей хотелось оставаться дома, чтобы в любой момент оказать помощь этому мужчине или позвать Зою. Правда она живёт в центре деревни, а Дарла на её окраине…

Сейчас оставалось только ждать. Ждать и надеяться, что это человек очнётся.