Октябрь сводится к череде обстоятельств, которые мешают встречаться с Кэйей. Он занят учебой, друзьями, кучей активностей, приправленных подработкой, и даже спит в другой комнате. Когда с ним видеться, если остальную часть свободного времени доедает собственная работа — тот еще вопрос.

Дилюк и сам не ждал, так что когда поступил звонок, сообщающий о том, что его кандидатура на должность юрисконсульта одобрена, пришлось напрячься, чтобы вспомнить, куда именно берут. Оказалось, в него поверила та самая DLC, и было удивительно чувствовать от этого не только радость, но и печаль. Ведь несмотря на поновление стабильного дохода, теперь время на Кэйю остается только по вечерам и выходным, и даже их приходится отвоевывать. У кого? Сегодня — у Теории государства и права. И Дилюк нападает.

— Основные признаки государства? — нападает настолько, насколько можно напасть вопросами.

— Территория, население, суверенитет, э-э-э, — Кэйа поднимает глаза к потолку, вспоминая остальные, — власть, налоги и-и-и…законы. Дальше.

Дилюк перелистывает страницу.

— Две функции государства, — еще атака.

— Внутренние и внешние.

— Виды правовых норм, — и еще раз.

— Императивные, рекомендательные, поощрительные и-и-и… не помню.

— Диспо… — подсказывает Дилюк.

— Деспотические что ли?

— Сам ты деспотический, — смеется он, делая пометку в тетради. — Диспозитивные.

— Диспозитивные, — повторяет Кэйа. — Ок, дальше.

— Структура нормы права.

— Гипотезы, санкции… и деспот… — он запинается, — диспозиции?

— Угу. Что такое юридический факт?

— Юридический факт, — Кэйа на секунду зависает, подгружая информацию в голову. — Это какое-то жизненное обстоятельство, вследствие которого правоотношения возникают или прекращаются или… меняются.

— Например?

— Рождение, смерть, брак.

— Хорошо. Молодец. Все, — Дилюк скидывает тетрадь с колен и от души зевает в руку.

— Не все, — Кэйа подползает с другой части кровати и вкладывает ее обратно на его ноги. — Давай еще раз по санкциям пройдемся.

— Ну Кэй… ты уже все знаешь.

— Я забыл третью. Восстановительные, поощрительные и какие там? А ну, дай повторить, — он выдергивает тетрадку и листает конспекты в поиске нужного. — Восстановительные, поощрительные и-и-и…

— Карательные, — подсказывает Дилюк подбираясь к нему со стороны. И не выдерживает — карает кусем за шею.

— Ай! — шипит Кэйа, отталкивая его тычком в лоб. — Котяра, блин! Я занят!

— Ты круглые сутки занят, — супится Дилюк, уложив голову ему на плечо. — Я соскучился.

— И я, — невнимательно повторяет он.

Дилюк следит за его пальцем, скользящим по странице, и лениво читает-ворчит вслух:

— …абсолютные санкции предполагают точно определенное наказание… Относительные устанавливают рамки… Ты хочешь сказать, что не знаешь этого?

— Ну Дилюк, — Кэйа скидывает его голову. — Щекочешь… Знаю, но боюсь забыть.

— Сколько времени тебе надо?

— Пять минут, — отмахивается Кэйа.

Зато уставший от учебы Дилюк воспринимает все очень серьезно.

— Если через это время тетрадь не будет закрыта, — предупреждает он. — На ночь останешься у меня.

Кэйа зыркает на него, на прикроватные часы, и окунается в повторение с таким рвением, что это вгоняет в двойное уныние. Опять провал.

Идет второй месяц, как они начали встречаться, и за это время Кэйю получилось утянуть всего на три свиданки, а на четвертую у него все никак не найдется времени — близятся первые экзамены. И это грустно.

Пускай, свой опыт с превращением по желанию больше повторить не удалось — в облик кота он вернулся, как только пробила полночь, но у Дилюка прогресс с его шерстяным вопросом. Это день ото дня происходит все позже, и он был бы просто счастлив сходить сейчас на сеанс вечернего кино, а не готовить Кэйю к тестам. Но если хотя бы так можно проводить время с ним, то остается только помогать и хвалить.

Правда, он большой молодец — те смехотливые задачки, занимающие его вечера вначале, прошли вместе с его ребячеством и несерьезностью, и над сложными темами Кэйа трудится в поте лица, претендуя на высшие баллы. А недавно на вопрос «почему» он выдал бьющий в сердце ответ: «хочу проводить вместе круглые сутки, так что постараюсь попасть на твою работу».

Хлопок закрывающейся тетради бьет по ушам. Дилюк без надежды смотрит на часы. Прошло ровно пять минут. Эх, сегодня вновь спать одному. Зато Кэйа выдыхает с облегчением, отбросив тетрадку, выключает режим зубрилы и откидывается на подушки.

— Все, — с улыбкой сообщает он. — У тебя двадцать минут, чтобы меня помучить.

Это, конечно, не то же самое, что провести полночи в обнимку, но когда времени никогда не хватает, приходится довольствоваться малым. Тем более, несмотря на хотелки, выспаться надо им обоим. Так что Дилюк с готовностью вскакивает с кровати, чтобы упасть обратно с ноутбуком в руках.

— Так, смотри, — вкладки мерцают перед глазами, пальцы водят по сенсорной клавиатуре. — Сейчас…

Кэйа прижимается сбоку, заглядывая в экран.

— Вот. Выбирай, — ноутбук с сайтом кинотеатра кочует к нему на колени.

— Дилюк, ну я же не знаю, смогу ли… — хмурится он.

— Все равно выбирай, — зато Дилюк знает.

— Если плохо сдам экзамен, то все свободное время уйдет на подготовку к пересдаче…

— Когда результаты?

— В пятницу.

— Значит, возьмем на субботу.

— Но если…

— Если будет если — отменю. А я не верю, что ты не сдашь, так что не отмазывайся. Выбирай фильм, пока есть билеты.

И пока Кэйа листает страницы, сбоку прижимается уже Дилюк. Гладит его по свободной руке, трется о плечо головой, восполняет весь недостающий физический контакт.

А через пять минут рубится с ним в «Огонь и Вода 5», ведь Кэйа не Кэйа, если что-то не придумает на ровном месте. Вот и сейчас — ему стреляет в голову вспомнить детство. Жаль, но спустя полчаса его приходится самому выгонять спать, потому что «давай только этот уровень» у этого балбеса равен трем уровням, а экзамен к первой паре такой причины пропуска не простит.

◄►

Фильм все-таки отменяется, несмотря на успешно сданную Теорию Права. Но Дюлюк рад не меньше, потому что вместо этого у них свиданка другого формата.

— Привет, — маленькая кроха в желтом сарафане смотрит на него с невинным любопытством. — Знакомься со мной, — и совсем не невинно начинает командовать.

Кэйа рядом умирает от восторга, наблюдая за картиной того, как Дилюк приседает на корточки и протягивает ей руку.

— Я Дилюк, а ты?

— Кли, — кнопа тянет ладонь для рукопожатия и трясет ее со всей силы своего шестилетнего возраста. — Ты тоже мой дядя?

— Нет, — Дилюк оглядывается на Кэйю и после его кивка представляется подробнее: — Я его парень.

— Парень Кэйи? — Кли озадаченно тянет палец ко рту.

— Кли, не грызи ногти! — позади появляется Альбедо, метелкой летающий по дому туда-сюда. — Блин, опаздываем…

Кэйа спешит к нему на помощь, увидев, сколько всего ему еще надо затащить в машину.

— Стой-стой, давай возьмем вдвоем, — вместе они выносят через дверной проем декорированную цветами арку, и с улицы доносится голос Сахарозы:

— Осторожнее, к ней еще шарики крепить!

Дилюк, оставшись один на один с Кли, не знает куда себя деть. Зато у мелкой, кажется, уже есть план. Она тянет руку и то ли спрашивает, то ли утверждает:

— Ты пойдешь смотреть на мою комнату?

— Э-э-э…

В пороге вовремя появляется Альбедо, спасающий от принятия решения:

— Идите-идите, — и убегает в зал.

— Она не кусается, Дилюк, — смеется Кэйа, пробегая мимо следом. — Сейчас, помогу ребятам и приду!

Дилюк успевает увидеть лишь как они тащат с кухни очередные ящики с декорациями, и ступает на лестницу второго этажа вслед за донельзя решительной Кли.

Впервые встретив Альбедо в больнице, Дилюк решил, что они с Кэйей одногруппники, как и с остальными. Но как оказалось, Альбедо гораздо старше, чем выглядит: он уже получает докторскую степень, у него жена, ребенок, а еще они с Кэйей — братья по матери. Конечно, Кэйа не стал отказываться, когда Альбедо попросил присмотреть за Кли, пока их с Сахарозой ждала подготовка мероприятия в центре города. Более того, он давно ждал такой возможности — посмотреть на Дилюка в роли няньки. И вот, свершилось.

Кли ведет по коридору, по обстановке похожему на дом его отца, попутно щебеча возле каждой двери:

— Тут мама и папа спят, там папа работает, а тут работаю я…

— Такая маленькая, а уже работаешь? — Дилюк улыбается, помогая Кли открыть дверь ее «кабинета».

— Да, — уверенно кивает Кли.

— Кем, например?

— Учительницей, художницей, медсестрой, там… — перечисляет она, — гонщицей, полицейской… ну, только строить помогает папа.

Комната с порога встречает доказательствами ее профессий — большой кукольный дом соседствует с замком из лего, из-под тумбочки выглядывают машинки, а под кроватью валяется игрушечный градусник, стетоскоп и шприц.

Что-то у противоположной стены внезапно привлекает внимание.

— Эмбер! — Кли бросается к шевелящемуся пледу как к чему-то абсолютно нормальному. — Не лезь туда!

Дилюк, сомневаясь в каждом своем действии, все же приседает рядом с ней, готовясь ловить из-под одеяла котенка или щенка, но Кли вытаскивает оттуда потерянного в пространстве коричневого кролика.

— Это Эмбер, — щебечет она, подняв малыша на руки. — Хочешь погладить?

И не дожидаясь, сует его Дилюку. Мол, все хотят — гладь.

— Эмбер, будь послушной и знакомься, — в голосе Кли слышатся руководительные интонации Альбедо. — Это Дилюк. Он парень дяди Кэйи.

Эмбер принюхивается к его одежде, разрешая себя погладить, а Кли на пару секунд смолкает, уткнувшись взглядом в пол. А потом с полным надежды взглядом хлопает в ладони.

— А давай, вы женитесь! — это даже не вопрос — это уже действие.

И все. Дилюк еще даже не понял, на ком точно его собираются женить, а уже пленен трижды: кроликом, который и не думает слезать с колен, Кли начавшей готовить его к свадьбе, и ухохатывающимся Кэйей, который находит их вскоре после того, как родители Кли уезжают на фестиваль.

— Солнце, стой ты же ему все волосы повырываешь, — он спешит на помощь, вручив Кли настоящую расческу вместо кукольной. — А зачем ему шарфик?

— Это будто бабочка, — деловито объясняет Кли, дергая Дилюка за волосы с таким же успехом. — Он жених.

— Жених? — в голосе Кэйи слышится улыбка. — Давай, помогу с прической. Чей жених?

— Твой, конечно, — Кли без вопросов отдает ему расческу. — Мы играем в свадьбу, — а через пару секунд слышится шорох едущего по ковру стула, и когда она взбирается на него с ногами, пытаясь достать той же мини-расчесочкой уже до волос Кэйи, смеются они оба.

В результате, Кли получается убедить в том, что она тоже должна подготовиться к свадьбе, как ее регистратор, и кое-как усадить на стул. Кэйа берет на себя набор детской косметики, и Кли с зеркальцем следит за марафетом, пока Дилюк расчесывает заплетенные еще до него хвостики.

Потом они занимаются вырезанием конфетти из разноцветной бумаги, пока Эмбер носится под столом и пытается съесть упавшие, а Кэйа не позволяет ей этого сделать. Дальше свадьба переносится на первый этаж, где Кли потрошит остатки цветов от маминой арки, прикалывает по бутону к их футболкам и с общей помощью собирает букет невесты. Эту роль на себя берет Кэйа, когда Кли наотрез отказывается делать свадьбу без фаты, и ради этого Дилюка оставляют в зале у дивана а-ля алтаря.

Проходит почти десять минут, и он уже хочет пойти проверить, все ли хорошо, когда в доме включается классическая музыка, а топот маленьких ножек предупреждает о начале церемонии.

Дверь бьется о стену, и в воздух взметаются конфетти. Внутрь вбегает Кли в обруче с игрушечным нимбом и щедро посыпает пол нарезанными кружочками прямо с маленькой плетеной корзинки.

— Та-да-а-а! — вскрикивает она, пританцовывая под мелодию.

Кэйа семенит сзади, держа перед собой букет. Он красуется, поворачивая голову так, чтобы было видно, как крепится его фата, и Дилюк, увидев эту конструкцию держит лицо только потому, что и Кэйа старается подыгрывать Кли до последнего. К его высокому хвосту резинкой ровно посередине привязано нечто, похоже на синее полупрозрачное парео. Первая часть перекинута через голову, закрывая лицо, а вторая накрывает волосы, плечи и болтается сзади как не шибко длинный шлейф. Баловство с нотками гениальности — очень ему подходит.

Кли прыгает к Дилюку, щедро вытрусив оставшиеся конфетти ему на одежду, оббегает и занимает место регистратора, вместе с ним дожидаясь Кэйю.

— Ой, мы забыли Эмбер! — вспоминает она, ринувшись к выходу. — Не играйте без меня!

— Куда ж мы без тебя денемся, — смеется Кэйа, поправляя свой наряд.

Дилюк пользуется моментом спросить:

— Что вы делали так долго?

— Писали свадебную речь, — гордо объясняет он.

— А Кли хорошо читает?

— По слогам, — подмигивает Кэйа. — Так что она пыталась выучить наизусть.

Кролиный писк сигналит о ее возвращении.

— Все! — Кли забирается с ногами на диван, в последний раз осматривает обстановку, кивает сама себе и приступает: — Начнем.

И начинает женить.

— Сегодня мы собрались для сосиди-э-э-э… — немного сбивается и бросает полный надежды взгляд в сторону Кэйи.

— Соединения, — подсказывает он.

— Для соединения вас, — удовлетворенно кивает Кли, активно жестикулируя, — друг с другом на-все-гда!

Она молча поглядывает на Кэйю, ожидая еще одной подсказки, и тот жестом головы показывает на Дилюка.

Манерность в ее голосе тут же скачет вверх:

— Согласен ли ты, Дилюк Равинда, жить…

— Рагнвиндр, — подсказывает Кэйа, гмыкнув в кулак.

— …Рагвирдр, жить с Кэйей Альбеником всегда-всегда? — договаривает Кли.

— Альберихом, — Кэйа роняет лицо в ладонь, осознав, насколько необдуманным было решение вставлять в текст речи их фамилии.

— Согласен, — сделать ответ звучащим хоть вполовину серьезно стоит Дилюку многого.

— Хорошо, — сочетание детского голосочка, крайней серьезности и их перекрученных фамилий, как оказывается — то еще испытание. Более того, Кли делает еще одну попытку назвать его правильно: — Согласен ли ты, Дилюк Раг-ри-вин-дер…

— Рагнвиндр, — еще раз повторяет Кэйа, сдерживая смех ладонью.

— …Рагнавыдр, лечить Кэйю Альбериком, когда он заболеет? — Кли уже и сама понимает, что говорит что-то не то, неуверенно улыбаясь следом за взрослыми, мол, на свадьбах так и надо.

— Я согласен, — Дилюк только надеется, что его растущая лыба больше напоминает состояние безмерного счастья, чем плохо контролируемый ржач.

— А покупать ему все игрушки, какие он попросит? — градус вопросов спадает, потому что Кли переключается на их суть.

— Да-а-а, — и Дилюк еще в состоянии сдерживать эмоции.

А вот на Кэйю лучше не смотреть, ведь судя по звукам, которые он издает, под его фатой от вопроса к вопросу чих-пыхает поезд, который вот-вот грозится в гогочущую гиену.

— А сладкое? — единственная, кто остается при своем — Эмбер, которая начинает жевать застежку сарафана Кли.

— Да, и сладкое.

— А если заболят зубы? — сама же Кли, кажется, сворачивает не в ту степь.

— То поведу его к доктору, — обещает Дилюк, обуздав приступ смеха.

— А меня как-то папа отвел к доктору, — она опять тянет палец ко рту, окончательно забыв о том, что происходит вокруг, — и мальчик в очереди передо мной так ревел! А я совсем не плакала, даже когда чуть-чуть заболело.

— Ты большая молодец, Кли, — хвалит успокоившийся Кэйа, оттягивая ее руку ото рта, — но не надо грызть ногти.

Кли концентрирует на нем взгляд и судя по выражению лица, понимает, что немножко сорвала свадебную церемонию, но решает сделать вид, что ничего не было.

— Так, теперь ты, — маленький пальчик показывает на Кэйю. — Ты будешь кормить Дилюка? — благо о фамилиях она к этому моменту забывает.

— Да.

Сам Дилюк только с небольшим опозданием понимает, что речь продолжается — уж слишком необычные слова клятвы, над которыми старается Кли:

— И всегда читать ему сказки на ночь.

— Буду, — кивает Кэйа, хитро посматривая на Дилюка.

— И э-э-э… — у Кли, кажется, заканчиваются идеи.

В этот момент Кэйа делает широкий жест, привлекая к себе внимание, и театрально добавляет:

— И обещаю любить его даже если он превратится в кота.

— Или в кролика, — подсказывает Кли, покачивая Эмбер на руках. — А теперь обменяйтесь кольцами!

К удивлению, Кэйа откладывает свой букет на диван и в самом деле достает из кармана пару колец. Кли прямо сияет, наблюдая за процессом, и Дилюк почти чувствует, как сердце тает в груди от этих пластмассовых побрякушек, которые обычно попадаются в киндер-сюрпризах. Одно — с розовой звездочкой, второе — с фиолетовым цветочком.

— Ты позволишь? — Кэйа протягивает руку, и игра прекращает быть игрой окончательно — до того приятно чувствовать его касания и скользящую по мизинцу пластмаску.

Дилюк без слов берет у него оставшуюся пару, и когда детское колечко с трудом налезает на мизинец Кэйи, восторг его столь же велик, как у прыгающей по дивану Кли.

— Целуйтесь! Целуйтесь! Целуйтесь!

Дилюк даже не удивляется. Он откидывает фату Кэйи, ловит его взгляд — такой же счастливо-рассеянный, улыбается, и оборвав все надежды Кли на нечто особенное, быстро чмокает его в губы.

Кли моргает пару раз, прекратив прыгать, и вид у нее становится таким, что будь это комедия — музыка на фоне сейчас бы прекратила играть.

— Э-э-э, — полный негодования вскрик и так ее перекрывает. — По-взрослому целуйтесь!

Кэйа незаметно подмигивает и идет в наступление, решив, что игра подошла к концу:

— По-взрослому? — и деланно округляет глаза.

— Ну как в «Принцессе и лягушке»! — нервничает Кли. — Кэйа, не притворяйся!

— Притворяюсь? Я? — он еще больше удивляется. — В чем?

— Ты знаешь, как взрослые целуются! Мы вместе смотрели!

— А-а-а! Ну да. Так это Дилюк не знает! Ай! — Кэйа отступает на шаг, мгновенно поплатившись за подставу ущипнутым бедром, и быстро меняет стратегию: — Он просто не смотрел Принцессу и лягушку. Так что ты должна ему показать. Дилюк, ты сейчас превращаешься в краба, а не кота! Ай-ай-ай!

Сначала они убирают за собой после свадьбы (дольше всего собирают конфетти с пола), и только после идут включать мультик. В процессе Кэйа настаивает на том, что надо много пить, и пока он во время заставки делает всем чай, Кли успевает озадачить Дилюка в последний раз.

— А сколько тебе лет?

— Двадцать четыре.

Кли глядит на него так, словно подсчитывает, насколько это много, а потом выдает то, от чего гогот Кэйи слышно с кухни:

— А почему ты взрослый, но не умеешь целоваться по-взрослому?

Приходит черед Дилюка молчать. Не от тяжелых подсчетов, а от ступора, приправленного желанием дать Кэйе сдачи.

— Конечно, я умею, — признается он, отметив, что смех на кухне утих, — но как я могу целовать Кэйю по-взрослому, когда он сам еще маленький?

Все начало мультика сопровождают горячие доказательства того, что кое-кому скоро целых девятнадцать, да и борода у него растет, и «сам ты маленький», а Кли, сербает чаем, лишь подливая масло в огонь Кэйиного негодования:

— Ха-ха, Кэйа, ты маленький, — маленькая дразнилка точно знает, как задеть того, кто на это ведется.

— Неправда! Я уже в университете учусь! — обороняется Кэйа.

— И мультики со мной смотришь, — и возразить тут нечего.

Вот он и притворяется, что ничего не слышал, и смотрит этот самый мультик, уткнувшись в кружку лицом.

Через некоторое время Дилюк его жалеет и садится рядом, пользуясь свободным местом на диване. Кли, которая вразвалочку лежит в кресле, кажется, близка к тому, чтобы уснуть прямо в нем.

— Скучаешь, маленький? — шепчет Дилюк, закидывая руку ему на плечо.

— Отстань, — ворчит Кэйа. — Сам такой.

И в самом деле, как по-детски он иногда себя ведет — просто до улыбки доводит.

Дилюк трется о него плечом как большой провинившийся кот, бодается носом и делает большие виноватые глаза. Это, конечно, читерство, так что Кэйа пытается его игнорировать, но стоит ему сдаться и скосить глаза, как это срабатывает.

— Мультик смотри, — шепчет он, протянув руку, и Дилюк не может не сжать ее в своей.

Как оказывается, по мнению Кли, «взрослый» поцелуй — это просто когда губами касаются очень долго, так что Дилюк даже вдвойне рад, что не сделал ничего неприличного при ребенке. Он бы и без ее слов не стал, но когда она рассказывает, поддавшись расспросам Кэйи, становится вдвойне забавно. И хоть то, как целуется принцесса на экране, немного отличается от ее описания длинного чмока, но к этому моменту Кли уже спит. Кэйа накрывает ее одеялом, Дилюк выключает телевизор, и вместе проводив Эмбер к клетке, они уходят с гостинной на кухню.

— Фух, — пауза приносит небольшое облегчение.

Кэйа тут же меняется в лице.

— Тяжело? — брови поднимаются домиком, а глаза становятся такими виноватыми, будто он в самом деле где-то накосячил. — Я знаю, это не лучший способ провести выходные…

— Нет, Кэйа.

— И я бы не отказался от фильма, — он не слышит, продолжая оправдываться, — если бы кто-то еще мог присмотреть за Кли…

— Кэйа, — зовет Дилюк.

Безрезультатно.

— Она не золотой ребенок, и ты раньше не сидел с детьми…

— Кэйа, все в порядке, — приходится перебить резко и громко. — Это намного лучше, чем сходить кино. Мне нравится.

Кэйа часто моргает, будто пытается проснуться.

— Что, в самом деле? — и насыпает неудобных вопросов в награду: — А свадьба? С поцелуями это не перебор?

Дилюк слегка заминается, но признается:

— Это было так мило, что я бы повторил, — и опускает взгляд на свое колечко со звездочкой.

◄►

Кли просыпается к двум часам и на протяжении всего обеда жалуется на то, что не досмотрела свою «Лягушку». Учитывая то, что ест она так же активно, как жалуется, разобрать можно только половину из слов:

— Потему меня нифто не разпутил? Шами шмотрели, а я…

Отличающийся терпением Кэйа берет все на себя — кормить ее, успокаивать и втихомлять.

— Ты его три раза видела, и это только со мной. Наизусть уже реплики знаешь.

И хоть Кли требует еще один просмотр, но вместе с Дилюком они убеждают ее в том, что есть дело намного важнее — выгулять Эмбер. Цель, конечно, в том, чтобы выгулять саму Кли, но иначе как хитростью из дома ее не вытащить

Кли нехотя выходит, пустив кролика бегать по лугу у дома. Напрыгавшись с Эмбер по всем кустам во дворе, отводит ее назад, а дальше разводит взрослых на прогулку «по-взрослому», где они очень не по-дестки гуляют на площадке за два квартала от дома, а потом ведутся на ее уловку с магазином, из которого Кли не идет, а бежит — чтобы ее баночка мороженого не успела растаять… За то, чтобы она сначала поужинала нормально, а потом ела его приходится воевать.

Вечером Кли притаскивает к своей кровати две мини-табуретки, вручает им книжку, собирает все свои плюшевые игрушки, посылает Эмбер воздушный поцелуй в сторону ее домика и только после забирается в постель сама.

— Можете начинать, — командует она.

Дилюк переглядывается с Кэйей, а потом неуверенно смотрит на обложку. Читает название:

— Две отважные овечки.

Кэйа улыбается в рукав и открывает первую страницу.

— Чур, я Дымок.

— Кто? — не понимает Дилюк.

— Как-то раз,— начинает он, — на лугу паслась маленькая овечка по имени Дымок…

К моменту, как Кли начинает тихо сопеть, Дымок со своим другом Капелькой успевают перелезть хозяйский забор, сделать плот из веточек, переплыть реку и обхитрить старого лиса, а Дилюк зачитывается так, что если бы Кэйа не подтолкнул, то он бы и не услышал, как к дому подъехала машина.

— Идем, — шепчет Кэйа, накрывая страницу рукой.

А уже внизу Сахароза с Альбедо сердечно благодарят их за помощь и нагружают в дорогу домой тысячей и одним угощением, оставшихся с фестиваля. Отказаться, сославшись на нехватку места, не выходит, ведь Альбедо обещает отвезти их домой сам. Жалуются только на Кли:

— …маленькая хитрюга. Вы ей и так столько сладостей принесли утром!..

— Ничего страшного, — отмазывается Кэйа. — Поможете ей от них избавиться.

— Кэйа, ну может, хоть мороженое заберете? — предлагает Сахароза.

— Нет! Будете настаивать — я вам все оставлю! — но он протестует до последнего. — И Дилюка тоже — он мало ест… Ай! Краб! Ай! Ладно, этого краба забираю.

◄►

Несмотря на насыщенный день, самое лучшие событие происходит уже дома, когда Кэйа приходит пожелать сладких снов. И Дилюк впервые позволяет себе полениться и не подняться с постели для обнимашек.

— Я так устал сегодня… — его хватает только на то, чтобы протянуть руки навстречу. — Иди ко мне?

Кэйа, как оказывается, вымотался не меньше. Бам. Он откидывает с Дилюка одеяло и падает сверху, хорошенько впечатав его в постель всем телом.

— Я так после семи пар и работы не устаю, — жалуется он куда-то в плечо. — Но это было весело, скажи.

— Да, мы хорошо провели время, — Дилюк пытается совместить в голове фразу для ответа, радость от объятий и игнорировать придавленную ногу.

— Накрой нас, а то холодно, — а Кэйа, кажется, сегодня собрался побить все рекорды по его осчастливливанию.

Дилюк слушается, пытаясь усмирить несвоевременное участившееся сердцебиение. Ну уже ведь не маленький — из-за чего переживать?

— Спасибо, что поехал со мной, — мурлычет Кэйа.

— Это тебе спасибо, что пригласил меня, — зеркалит Дилюк.

— Куда ж я без тебя денусь, — и в этот раз фраза звучит совсем не как в обед для Кли. В этой нет ни капли шутливости. Только честность.

Дилюк не шевелится впредь до момента, когда Кэйа начинает глубоко дышать. Пусть, не ясно, специально ли он пришел, чтобы уснуть рядом, или отключился случайно, но от распирающей радости тяжело его случайно не разбудить. Он все же собирается с силами, осторожно скидывает Кэйю с себя и дотягивается до прикроватной лампы, напоследок глянув на время, прежде чем ее выключить. Часы показывают половину второго, когда Дилюк, все еще в человеческом теле, прижимает его обратно к себе.