чонина нельзя было назвать романтиком. безусловно он умел делать подарки и делал это довольно часто, однако они носили в себе больше практический, чем какой-нибудь возвышенный смысл. он любил выбирать места для прогулок, где у всех могут получиться более удачные фотографии. он также с радостью помогал друзьям с выбором одежды на различные мероприятия или просто для покупки.
хенджина же всегда считали «безнадежным романтиком». он видел любовь во всем — в опавших листьях, в бегущей по улице кошке или собаке, в небольшом пятне от краски на своих светлых домашних штанах. он буквально светился любовью.
в то время как чонин не любил излишнюю тактильность, хенджин постоянно хватал его за руки, обнимал в любой представившийся момент. больше всего удовольствия он получал от трепания младшего по волосам.
никто из их окружения не понимал, как они, такие разные, вообще решили пойти на свидание. это было самой обсуждаемой темой среди них еще недели две. а затем хенджин с чонином начали встречаться. потом (не сразу, конечно) съехались и стали делить домашние обязанности. со стороны они были идеальной парой — ни ссор, ни недопониманий.
первое время так и было, но совместный быт рано или поздно берет свое. нельзя сказать, что они постоянно были обозлены друг на друга и начинали бить посуду за любые мелочи. но через притирки пройти все-таки пришлось.
***
— хён, ну я же просил тебя убрать краски и протереть всё, когда закончишь рисовать. теперь либо менять запачканную мебель, либо вырезать куски и приделывать подходящие по цвету. — это был не первый их разговор на данную тему. чонин безумно любил творчество хенджина и старался всячески поддерживать его начинания, но размазанная повсюду краска его изрядно раздражала.
хенджин молча поджал губы, подошел к младшему и обнял его за плечи. уткнувшись носом в крепкое плечо, он пробубнил:
— я просто задумался, а потом забыл. и вообще нам нужны были какие-то цвета дома, я устал от этой однотонности.
чонин обреченно вздохнул, но улыбка не заставила себя ждать. в такие моменты его парень особенно походил на хорька, с которым его постоянно сравнивали, — такой же милый и крошечный (и неважно, что хенджин выше чонина). ян аккуратно провел кончиками пальцев по спине юноши, вызывая у того мурашки, и мягко поцеловал его в висок. хенджин, в свою очередь, потерся лбом о шею чонина, прижимаясь крепче.
— я постараюсь убирать все сразу, правда. я не хотел расстраивать тебя. прости.
— все в порядке, — и снова поцелуй в висок.
***
за окном большими хлопьями падал снег. чонин не особо любил зиму — холодно, все вокруг одноцветное, и приходится долго одеваться, чтобы не замерзнуть. а еще ноги промокают, если сугробы сырые.
но как же он любил смотреть на хенджина, в темных волосах которого застывали светлые снежинки, а ресницы покрывались легким инеем из-за уличного мороза, сталкивающегося с горячим дыханием юноши. чонин обожал завязывать на парне шарф, чтобы у него не продуло шею. в особенно холодные дни они вместе делали горячий шоколад (не тот ужасный порошковый, а настоящий, вкусный). потом, включив какую-нибудь романтическую комедию, они в обнимку сидели на диване, посмеиваясь с глупых ошибок героев и постоянно целуясь.
день святого валентина не был самым важным праздником, отмеченным в их календаре, но он всегда проходил в самой уютной атмосфере. сейчас же чонин стоял у небольшого столика в гостиной, пытаясь понять, куда лучше поставить букет, купленный для хенджина.
за пару дней до этого он задумался о том, что идея приготовить ужин самому довольно хороша, но на следующий же день им была сожжена лапша, которую он забыл на плите. затем он решил заказать что-то готовое в доставке, но из-за праздника цены безумно поднялись, а он все еще был не самым богатым студентом. тогда он просто попросил минхо помочь ему с готовкой (тот все равно ни чем бы не занимался, а так провел время с пользой).
поэтому теперь их с хенджином кухонный стол больше походил на «шведский» — по тарелкам разложена сливочная паста с креветками, рядом лежат нарезанные фрукты. в другой стороне расположились небольшие контейнеры с закусками, которые чонину дала мама во время одной из поездок домой, а также много другой мелочи, приготовлением которой руководил именно минхо. чонин выполнял роль «подай-принеси», не более, но и это его вполне устраивало.
время постепенно двигалось к пяти часам вечера. хенджин должен был скоро вернуться с очередной выставки. чонин хмыкнул от этой мысли. за неделю его парень посетил уже три подобных места, не меньше, но все равно продолжал ходить дальше, ведь «там совершенно другие художники, это более современные работы, и тема соответствующая». конечно же, темой являлась любовь. ян не особо вдавался в подробности, но и отговаривать уже настроившегося на поход хенджина не стал — сам он мог просто подождать дома, занимаясь подготовкой.
чонин аккуратно зажег свечи, поставив их в середину стола. затем он выключил основной свет, оставив включенным лишь торшер, и в ту же секунду раздался звук отпирающейся двери.
— милый, я дома, — слегка запыхавшись от поднятия на третий этаж, хенджин наклонился вперед, упираясь ладонями в бедра. — напомни мне воспользоваться лифтом в следующий раз, умоляю. я был близок к тому, чтобы выплюнуть легкие. — рассмеявшись со своих же слов, он практически подбежал к чонину, сгребая его в объятия. — я так соскучился, ты себе не представляешь.
— представляю. я чувствую, что ты бежал, — усмехнувшись, чонин провел кончиками пальцев по мокрым от снега волосам хенджина. — надеюсь, ты хорошо провел время.
— было бы лучше, если бы ты тоже там был. тебе бы понравилось, я уверен.
подобные разговоры происходили между ними не раз и не два. в то время как чонин понимал хенджина и его желание провести время вместе, он также понимал, что его партнеру явно не было бы приятно смотреть на скучающее лицо, а расстраивать хенджина хотелось меньше всего.
его хотелось радовать до улыбки с выступающими морщинками и зажмуренными глазами, заваливать подарками до покрасневших от смущения щек. его хотелось мягко целовать каждое утро сразу после пробуждения, несмотря на еще не сошедшую сонную помятость. его хотелось легонько щекотать, отвлекая от работы над очередной картиной. в общем, бесчисленное множество вещей, которые чонин старательно делал, чтобы хенджин просто был счастлив.
— ну, я здесь сейчас. надеюсь, этого будет достаточно, — чонин ласково прижался губами ко лбу хенджина, прикрыв глаза, руками обвив любимую талию. он начал мягко покачиваться из стороны в сторону, создавая подобие медленного танца.
спустя пару минут таких покачиваний, хенджин осторожно отстранился, вдруг выглядя крайне смущенно. он опустил взгляд в пол, взяв чонина за руки и погладив подушечками больших пальцев его ладони.
— сегодня праздник, — прошептал, а щеки залились краской. — я безумно благодарен всему, что ты делаешь для меня. я знаю, что многое из всего этого, — хенджин поднял их соединенные руки чуть выше, — ты не особо любишь, и я еще более благодарен за то, что ты все равно позволяешь мне это. ты всегда поддерживаешь меня, подбадриваешь. ты причина, по которой я все еще верю в себя. я хочу, чтобы ты знал это, и хочу, чтобы ты всегда помнил, что я тебя люблю. всем своим сердцем и всем своим существованием, да. если бы родственные души существовали, я уверен, ты был бы моей, потому что иначе просто не может быть. я не знаю, какой подвиг я совершил в прошлой жизни, если в этой мне подарили тебя.
чонин замер, смотря прямо на своего возлюбленного. казалось, что мир тоже остановился. его глаза чуть покраснели от подкрадывавшихся слез. последнее, что он ожидал прямо сейчас — услышать подобные слова. нет, хенджин часто говорил до безумия приятные слова, постоянно делал комплименты, из-за чего чонину не оставалось ничего, кроме как прятать лицо в ладонях от смущения.
— у меня есть для тебя небольшой подарок, — прошептал старший, прежде чем наклониться и оставить теплый поцелуй на губах у чонина. тот сумел лишь слабо выдохнуть, прижимаясь крепче, не оставляя между ними ни сантиметра пространства.
хенджин улыбнулся, погладив юношу по волосам. он медленно отстранился и достал из сумки небольшую коробочку. красную бархатную коробочку. глаза чонина расширились от возникшей в голове мысли о том, что хван собирается сделать ему предложение. ему казалось, что если это произойдет на самом деле, то он просто упадет в обморок от переизбытка чувств. он не выдержит. он не готов к такому.
— что ты…
— погоди, послушай, хорошо? я не собираюсь тебя пугать или что-то в этом роде, я этого не хочу. — он медленно раскрыл футляр, представляя взору чонина пару аккуратных серебряных колец. — буду честен, я сам пока не готов к предложению и замужеству, но мое сердце и весь я у тебя уже есть. это лишь… форма проявления моей любви, я думаю? они парные. с размером я точно угадал, потому что пришлось аккуратно позаимствовать одно из твоих.
— так вот куда оно делось! я всю квартиру обыскал! ты воришка! — рассмеялся чонин. параллельно с этим он достал одно из колец. — дай руку.
лицо хенджина в ту же секунду озарила ярчайшая улыбка. он протянул чонину свою ладонь, и тот надел кольцо на безымянный палец, оставив на том теплый поцелуй.
— просто предупреждаю — не вздумай его терять.
помещение заполнил искренний смех. спустя пару минут на безымянном пальце чонина так же красовалось кольцо. оно выглядело как самое обычное серебряное кольцо, однако с внутренней стороны были выгравированы слова: «from earth to mars».
в конце концов, праздничный, но уже остывший ужин был съеден (хенджин даже похвалил улучшившиеся кулинарные навыки чонина, а тот предпочел не раскрывать все карты). чонин также подарил свой подарок. ему было ужасно неловко, ведь его выбор не имел столь глубокого смысла, но хенджин в любом случае был рад. теперь ему не придется самому искать себе новый мольберт и покупать краски, о которых он мечтал и постоянно говорил последние полгода.
остаток вечера они, как и обычно, провели за просмотром очередной романтической комедии, смеясь над глупыми ошибками и действиями, совершенными героями фильма, и попивая их излюбленный горячий шоколад. этого им было достаточно, чтобы чувствовать себя самыми счастливыми людьми в мире. самыми влюбленными людьми в мире, если быть точнее.