У Ёнхи кипят мозги от обвалившейся на неё, как снежная лавина, новости.

— В каком смысле тебе предложил «выходные» Чонгук, прости, вожак?..

Девушка держит в руках стакан с горячим шоколадом и взгляд не сводит с брата. Тот многозначно пожал плечами и зевнул, прикрыв рот рукой. Ночью никак не мог заснуть из-за нескончаемого потока мыслей.

— Два дня назад мы хотели поужинать вместе, но из-за дождя не получилось. Мы немного посидели, а потом он предложил мне съездить в горы на два дня. Я отказался. Вот и вся история.

Он оборачивается и сталкивается с ошарашенным взглядом сестры. Она так и замерла, удобно устроившись на диване со стаканом в руке.

— Я ничего не понимаю. Какой ещё ужин?..

Тут Ёнха понимает, в чём соль ситуации:

— За тобой ухаживают! — стакан оказывается на кофейном столике, а глаза девушки засияли от радости. — Не могу поверить, что это произошло. Когда это началось? Расскажи мне!

Волчонок приподнял бровь. Ёнха сейчас как ребёнок, который успокоиться из-за покупки новой игрушки не может. Она-то не знает, что ухаживать чёрный волк за Юнги начал ещё несколько лет назад. Юнги понятия не имеет, как рассказать ей об этом.

— Будь моя воля, я бы тебя добровольно в горы увезла. Сколько можно быть одиночкой!

— Прекрати, — волчонок поднимается на ноги и недовольно смотрит на сестру. — Мы были знакомы раньше и, не сильно удивляйся, мы состояли в отношениях. Давай закроем тему.

Ёнха замолкать не планировала, но печальный взгляд брата вынудил её отказаться от идеи завалить брата вопросами. В конце концов, у неё есть другой источник информации.

🍵🍵🍵

Юнги нанимает второго кассира. Оттого свободное время увеличилось, но вместе с этим пришло нежданное чувство одиночества. Оно повсюду: дома, на улице, на работе. Волчонок подумывает завести хорька или рыбок, чтобы сильно не скучать.

Однако вся его скука сходит на нет после сообщения «я заеду к тебе на пару минут» поздно вечером.

«Надо как-то прекратить это», — вторит себе Юнги, но со слабой улыбкой открывает дверь Чонгуку.

«Всё может плохо закончится», — вновь пролетали подобные мысли, но тогда волчонок заваривает чай и разогревает ужин Чонгуку, который щенячьими глазками попросил накормить его.

— Я так устал, хотя больше не работаю шесть дней в неделю. Как у тебя дела с работой?

Юнги хочет спать, но выпроводить волка он не может: сил и желания нет. Он только смотрит, подперев щёку рукой, на чёрного волка, моющего за собой посуду. Юнги даже не настаивал, тот сам принял решение помочь, хотя раньше никогда таких порывов не было.

— Стабильно, — Чонгук хозяйничает, решает нагло осмотреть все верхние шкафчики. — Тебе нужен отдых, поэтому я настаиваю, чтобы ты принял моё предложение. Когда ты последний раз обращался в волка?

— Кажется, три месяца назад, — щурится, пытается вспомнить хотя бы погоду в тот день.

Чонгук делает глубокий вдох.

— Для здоровья полезно превращаться хотя бы раз в месяц. Не издевайся над своим организмом. Я переживаю за тебя.

Волчонок прячет лицо в руках, будто пытается так спрятаться от роя мыслей и неловкости. Волк подходит ближе, хмурится, так как ему не нравится сопротивление Юнги, и берёт ладошки того в свои.

Щёчки зарделись, как роза, потому что Чон прикасается губами к каждому пальчику омеги, медленно, нежно, прямо как раньше.

— Помнишь, как ты мне говорил? «Нельзя ничего долго держать в себе. Оно рано или поздно вырвется». Не держи в себе ничего, прошу.

Они соприкасаются лбами. Один млеет от близости, о которой долго грезил, а второй почти не дышит из-за нахлынувших снова чувств.

🍵🍵🍵

Юнги скептически смотрит на джип, прикусив внутреннюю сторону щеки. Вот такого подарка он точно не ждал.

Водитель покидает салон, и волчонок узнаёт в нём Чонгука. Видимо, тот, как и Юнги, только приехал с работы. Только вот Юнги, как всегда, собирался дойти до дома пешком, аккуратно переступая огромные лужи, в отличие от Чона. Он всё-таки исполнил свою мечту и купил себе чёрный дорогой джип.

— Хорошая машина. Прямо как ты и хотел, — Юнги прячет зонтик в сумку, понимая, что сегодня не на своих ногах дойдёт, а после хихикает. — У меня теперь есть личный водитель?

— Садись в машину, смеётся он мне тут, — понарошку злится чёрный волк, но забирает пакеты с продуктами из рук омеги. — На улице прохладно. Простынешь ведь. Почему такси не вызвал?

Юнги лениво садится на переднее сидение и тянется к ремню безопасности, когда Чонгук заводит машину и выезжает со стоянки. Волчонок радуется, что смог заскочить в продуктовый магазин, прежде чем Чон приехал.

— У меня уже не такой слабый организм, нечему переживать.

Юнги хмурится, замечая, что они поехали в другую сторону, противоположную от его дома. На немой вопрос чёрный волк отвечает:

— Ты ведь не против, если мы заедем в одно местечко? Надеюсь, у тебя ничего скоропортящегося в пакете нет.

Юнги откидывается на спинку сидения и надувается, как воробушек. Ну, он ещё этому волчаре отомстит как-нибудь.

Местом назначения оказывается лес. Если быть точнее, то специально выделенная территория для оборотней. Некоторые участки можно арендовать и свободно бегать в волчьем обличии, соблюдая, конечно же, прописанные правила.

Юнги возмущённо смотрит на ухмыляющегося альфу.

— Я переживаю за тебя! — в оправдание говорит Чонгук и глушит машину. — Тебе понравится, не дуйся на меня.

— Ты потом за всё получишь, ты только подожди…

Довольный своим хитрым планом Чонгук следует за волчонком, который, пусть и выглядит для вида недовольным, в душе рад возможности обратиться в волка.

Через час вымотанные гонкой два волка лежали на поляне. Дождевые тучи скрылись, обнажив вечернее небо.

Чонгук, который в волчьем обличии превосходит в размерах омегу, вылизывает шёрстку последнего. Юнги, у которого лапы от бега гудят и болят, сдвинуться с места не может, потому позволяет чёрному огромному волку вытворять всё, что вздумается. Волчонок кладёт морду на огромную лапу чёрного волка и, кажется, проваливается в сон.

Только вот внезапно проникший в его голову голос не позволяет насладиться ему отдыхом сполна.

«Ты всё такой же маленький, каким я тебя помню», — Чонгук в шутку бодается.

«А ты всё ещё такой же противный и приставучий! Я тебе все лапы покусаю!», — в доказательство своих слов волчонок кусает волка за лапу: «Я когда тебя на свадьбе сестры увидел, то допустил мысль, что ты теперь строгий и жуткий вожак. Но оказалось, что ты всё такой же».

«Да, я могу быть жутким и строгим. Только зачем мне быть таким рядом с теми, кого я люблю?».

Юнги замирает. Чонгук же, однако, возвращает себе облик человека, и сажает крохотного волчонка себе на обнажённую грудь. Он пропускает пальцы сквозь шёрстку цвета дыма костра, смело смотря в волчьи глаза.

Понимает, что своими словами сбил омегу с толку.

Они молчат так минут пять, не прерывая зрительного контакта, как вдруг Чонгук встаёт на ноги, по-прежнему прижимая волчонка к своей груди. Тот возмущён до предела.

— Нам нужно возвращаться, время на подходе. Не против, если я тебя немного понесу на руках? — ухмыляется.

«Ну ты только мне завтра попадись, я тебя ядом напою», — проснулась в омеге юношеская бунтарская душа. Тому жутко неловко, он старается только на лес смотреть и взгляд вниз не опускать. Чонгук в душе, как ребёнок, радуется. Он так давно не держал Юнги в своих руках.

Чонгук послушно отворачивается, позволяя омеге спокойно надеть одежду в машине. Юнги бубнит, мол, он больше в машину к альфе не сядет. Чонгук улыбается, но не обещает, что такое больше не повторится.

До дома Юнги они доезжают в тишине. К тому времени солнце успевает окончательно скрыться. Уличные фонари освещали путь вместе с мимо проезжающими автомобилями. Чонгук контролирует себя, ведёт машину на средней скорости, что необычно для него, ведь боится за сохранность волчонка, сидящего рядом. Последний глаза прикрывает, борется с сонливостью. «Гонка» правда утомила его. Чонгук изредка поглядывает на него и умиляется.

Машина останавливается у дома омеги. Юнги поворачивает голову в сторону Чонгука и краснеет. Тот смотрит пристально, так, словно его единственная цель — смутить омегу.

— Не смотри так на меня.

Альфа молчит. Внутри много накопилось, только вот, решившись, ведает волчонку только немного:

— Я очень сильно скучал по тебе, — взгляд скользит к губам. — Кажется, волки и правда влюбляются один раз и на всю жизнь.

Что он должен тут сказать? Волчонок отводит взгляд, не зная, стоит ли. Этот момент идеальный, чтобы поставить точку, либо запятую в их отношениях.

Однако его сбивают окончательно с толку. Чонгук аккуратно берёт чужие ладошки, подносит к своим губам и, прикрыв глаза, целует. Так мягко и нежно, будто не было промежутка длиной в семь лет, на протяжении которого они не видели друг друга, а только думали, вспоминали. Юнги почувствовал себя снова тем подростком, который по ночам нежно сминал губы будущего вожака.

Чонгук тянется вперёд, волчонок не сопротивляется.

Альфа не сдерживается, сажает волчонка на свои бёдра. Юнги морщится из-за упирающегося в спину руля авто, но его вдруг прижимают ближе, не оставляя между телами ни сантиметра. Внутри — волнение. Руки альфы по-хозяйски устраиваются на талии, крепко сжимая. Он не сдерживает рык, когда Юнги нарочно ёрзает, дразнит, а в душе вместе с волнением возбуждение искрится.

Волчонок раскрывает губы, позволяет Чонгуку целовать себя мягко, медленно. Руки альфы пробираются под футболку, прикасаются к мягкой коже на талии, заставляет омегу покрыться мурашками. Усмешка появляется на губах, когда Юнги запускает пальчики в длинные локоны альфы, но крепко сжимает их из-за внезапных поглаживаний чуть ниже живота.

Чонгук отрывается от сочных губ и начинает покрывать сериями поцелуев шею волчонка, одновременно запуская руки в чужие штаны. Омега резко выгибается, и прерывистый вздох срывается с губ, потому что поглаживания по попке — это последнее, что он ожидал.

Внезапно поглаживания, как и ощущение рук на теле, исчезают. Альфа отстраняется и потерянным взглядом оглядывает Юнги на своих коленях. Волчонок догадывается, что у альфы сейчас в голове. Наверное, он жалеет, что поддался желаниям, иначе виноватый взгляд никак не объяснить.

Только вот Юнги не хочет упрекать его. К удивлению альфы он хватается за воротник рубашки мужчины и притягивает к себе, вновь вовлекая в серию поцелуев. Теперь он лидирует, посасывает сначала нижнюю, а потом — верхнюю губу альфы. Они по-прежнему мягкие, сладкие.

Чонгук обхватывает лицо омеги руками и отстраняется. Опухшие и покрасневшие губы волчонка быстро приковывают взгляд. Чонгук обводит языком удлинившиеся клыки, понимает, что хочет вновь сократить расстояние, только перед этим он должен сказать:

— Если мы не остановимся сейчас, я не смогу уйти. Ты не представляешь, насколько сильно я скучал по тебе, и сколько было порывов снова увидеть тебя. Я всё думал, что ты не хочешь ни видеть, ни слышать обо мне, сдерживал себя. Но ты сейчас здесь, со мной.

— Я не хотел рушить тебе жизнь. Сколько волков на тебя косо смотрели из-за меня? Я должен был разорвать отношения. У меня не было выхода.

Юнги играется с волосами Чонгука, медленно и спокойно.

— Я хочу попробовать снова, — серьёзно произносит альфа, прерывая тишину. — У меня никогда такой большой любви к кому-то не было. Думаю, к кому-то ещё никогда не будет.

Юнги глубоко задумывается, альфа терпеливо ждёт ответа. Он поглаживает щёчки волчонка, от чувств задыхается. Он до боли в груди скучал по таким моментам. Ему страшно думать, что это может быть последняя их близость.

— Мы можем попробовать, — и альфа крепко-крепко обнимает свой комок счастья.