На Олимпе тихо светит солнце. Гордей сладко поднимает руки к небу и тянет счастливую улыбку. Все в обители Богини любви и Бога войны спокойно занимаются своими делами, поскольку оба хозяева усердно работают. Арес вместе с остальными Богами уничтожает титанов, которые внезапно дали о себе знать, а Афродита занята заказом Аида.

      Нимфы разбрелись: одни — в лес, другие — на речку, остальные — дальше, в горы. Гордей же остался в обители Афродиты, чтобы дошить хитон до следующего праздника. Ему нравится танцевать каждый раз в новых нарядах, но для этого приходится много трудиться у станка.

      Он пару минут любуется небом, а затем возвращается в мастерскую и садится за станок, напевая песню себе под нос. Дверь резко хлопает, и парень едва удерживается на месте. Гордей хватается за сердце и выглядывает. Выдыхает.

      Это всего-лишь Юнги. Он встревоженно осматривает комнату и, не обнаружив никого больше, подходит другу и обнимает его.

— Ну ты напугал меня, — откладывает ткань лесная нимфа. — Ты где весь день вчера был?

      Между двумя нимфами сформировалось крепкое доверие, поэтому Юнги смело рассказывает другу о своих приключениях. После встречи с Аидом он так и не смог вернуться в Олимп. Он остался в лесу в человеческом мире, полночи вытирая слёзы. Он последовал порыву, как всегда, помог, а в ответ на его доброту с ним некрасиво обошлись. Ему до глубины души обидно, что в его добрую душу плюнули и вытерли об неё ноги.

— Не могу поверить, — обнимает себя за плечи Гордей, представив перед собой злого хозяина подземного царства. — Меня от одной мысли в холод бросает. Какое счастье, что он не успел ничего сделать.

— Может быть, он бы отпустил меня, если бы не этот монстр.

— Ты такой добрый, — тяжело вздыхает лесная нимфа. — Не знаю, завидовать тебе или посочувствовать. Нельзя делать добро каждому встречному. Особенно тому, кто носит при себе оружие. И ему особенно!

      Юнги пожимает плечами, оставляя своё мнение при себе. Всё равно Гордей не поймёт. Он тянется за яблочком и откусывает его, а Гордей тихо делится новостью:

— Нам сказали, что никого на Олимпе почти не осталось. Теллус снова мстит. Не представляю, сколько сейчас битв ведётся.

      Юнги вспоминает о том чудовище и вздрагивает. Наверное, Аид одержал победу над ним. Да, точно победил.

***

      Битва закончилась. Аид слизывает кровь последнего морского чудовища со своих губ и подходит к лежащему Форкесу. Песок под ним алого цвета, рядом с ним лежат его сородичи — морские чудовища, визуально напоминающие русалок. Только у этих существ длинные скользкие хвосты и когти, одна царапина которых могут стоить любому существу жизни. А глаза чёрные, безумные.

— Убьёшь меня? — криво улыбается Форкес. — А ведь я воскресну и отомщу.

— В этот раз ты погибнешь окончательно.

— Нет-нет, так не пойдёт.

      Видно, что Форкесу тяжело говорить от многочисленных ран. Аид скользит взглядом по его телу и замечает на руке браслет. Красивый. Наверное, возлюбленная когда-то подарила.

— Когда я вернусь к жизни, то отомщу, — шипит божество, когда Бог наступает на открытую рану. — Убью! Голову отрублю!

— Меня невозможно убить.

      Аид заносит над морским богом вилы, а тот в ярости кричит:

— Убью ту куклу, которую ты будешь…

      Голова Форкеса отлетает в сторону. Оставляя после себя след из крови, она исчезает в воде.

      Аид переводит дыхание и отбрасывает вилы в полной уверенности, что врагов не осталось. Небо над головой гремит. Тут же на пляж обрушился проливной дождь, смывая доказательства битвы между Форкесом и Аидом. Трупы морских существ съедят за ночь.

      Бог смывает кровь с рук в воде и снова подходит к мёртвому телу врага. Снимает браслет с руки и находит на нём женское имя. Значит, правда возлюбленная подарила. Форкес не отличался красотой, но даже у такого Бога была возлюбленная.

      Через несколько минут колесница оказывается перед Аидом, которая затем уносит его в Царство мёртвых. Тёмное небо встречает хозяина редкими звёздами, а внушительный размерами дом — одиночеством.

      Чонгук вспоминает браслет на руке морского божества. Затем прикасается к груди, к которой прикасалась маленькая нимфа. Значит, эта смелая нимфа не связана с Форкесом. Иначе бы не убежала.

      Боль возвращается, и Аид просит у слуг принести ему нектар.

— У вас снова боли, Господин, надо что-то с этим делать, — обеспокоенно произносит старик и подходит к колеснице — Я знаю, к кому можно обратиться, он у нас в долгу…

— Не стоит. Мне нужно отдохнуть, а затем мы вернёмся на Олимп. Тем временем пусть подготовят дом.

      Иерофей заметно оживает.

— Неужто можно увидеть вашего супруга? Какая замечательная новость!

— Нет, — Аид идёт вперёд, и дверь особняка раскрываются. — Я иду за своим лекарством.

***

      Юнги принимает душ и надевает лёгкое платье, вспоминая детскую считалочку. Он чешет живот уснувшей белке на столике и ложится спать, не забыв погасить свечу. Какое счастье, что о нём никто не вспомнил и за вчерашнее исчезновение не нужно отвечать. Стресс ушёл, осталось только восполнить утраченные силы.

      Однако он просыпается через несколько часов. Он раскрывает глаза и туманным взглядом осматривает комнату. Кажется, уже рассвет, только в обители все спят. Нет звуков повседневной рутины и шагов опаздывающих на занятия нимф. Ему бы ещё поспать, но Юнги садится на постель с твёрдым чувством, что то-то не так. Он трёт глаза и, когда снова раскрывает их, сдерживает крик. Его рот резко накрывают, а руки сцепляют за спиной. Нимфа всё равно отчаянно пытается вырваться, чувствуя, как паника вот-вот накроет его.

      В его комнате Аид. Тот, кого он не надеялся больше встретить, сейчас держит его руки и закрывает рот, желая, вероятнее всего, вырвать его сердце. Зачем ему тогда приходить за ним? Только чтобы закончить дело и забрать его душу.

      Места, где его касаются, отдают болью.

— Успокойся. Мне придётся убить всех, кто увидит нас, — шепчет Аид на ухо нимфе, и это заставляет его прекратить пытаться вырваться — Молодец.

      Аид убирает руки.

— Хотел забрать тебя, пока ты будешь спать.

      Юнги шмыгает носом и бросает короткий взгляд на кровать друга. Гордей обычно крепко спит. Даже звук разбитой вазы не разбудит его, но Юнги всё равно переживает за друга. А вдруг Аид и его убьёт?

— Не убивай меня, прошу тебя, — полушёпотом умоляет Юнги, а его глаза начинают сверкать от слёз; Бог хмурится. — Я не сделал тебе ничего плохого, почему ты хочешь тогда лишить меня жизни?

      Аид несколько секунд смотрит в глаза омеги, не понимая, что это за чувство внутри появилось. Хочется… извиниться? Бог закрывает глаза и делает глубокий вдох, прежде чем сказать:

— Я не собираюсь тебя убивать.

— Не верю, — качает головой. — Зачем ты тогда пришёл?

      Омега замирает, как статуя, когда Аид резко поддаётся вперёд и касается носом его шеи. Вздрагивает. «Он хочет выпить моей крови» — мелькнуло в голове нимфы.

— Ты мне нужен, — вдыхает запах океана. — Очень нужен.

      Юнги хочет задать сотню вопросов, но альфа прикасается большим пальцем к его лбу и он теряет сознание. Его тело поднимают, как пушинку, и Аид покидает Олимп вместе с омегой на руках.

      Да, эта омега способна убивать его физическую боль. Только не в этом главная причина, почему он хочет забрать его себе. Нужно держать рядом с собой того, кто не боится смотреть в его глаза и касаться его. Он будет держать его в подземном царстве столько, сколько потребуется. Как птичку в клетке, которая развлекает уставшего от одиночества ребёнка.

      Юнги раскрывает глаза, когда касается лопатками мягких простыней. Аид аккуратно укладывает его на кровать и удовлетворённо думает, что выполнил задачу. Нимфа теперь здесь, рядом с ним.

      Однако омега резко отползает и начинает осматривать комнату, обнаруживая незнакомую мебель. Тут тёмные стены и мебель соответственная, а атмосфера такая, будто здесь живёт главное зло мира. Юнги возвращает взгляд на притихшего Аида и понимает, что произошло.

— Ты не мог сделать этого, — шепчет, не веря в происходящее. Аид не убил его, а забрал с собой в своё царство. Отсюда не возвращаются. — Ты не мог, я ведь не сделал тебе ничего плохого…

      Несколько секунд альфа смотрит на него.

— Именно поэтому ты здесь.

      Омега облизывает пересохшие губы, и в голову врезается воспоминание. Аид одинок. И желание обрести кого-то, с кем можно будет разделять все оттенки чувств, вынудило его попросить создать Афродиту кого-то, кто сможет полюбить его. «Получается, — делает вывод омега, — я интересен ему только из-за своего отношения к нему. Его же все боятся, а я не то, что заговорил с ним, даже помощь по собственному желанию предложил».

— Верни меня назад, иначе Афродита не выполнит твою просьбу.

— Выполнит, — обрубает на корню надежду нимфы. — Награда слишком дорога для неё.

      Точно. Юнги плечи опускает, понимая, что даже без награды Афродиты вряд ли бы захотела вернуть его. Он плохо служит Богине, не развлекает её и только позорит.

— Сначала я думал, что ты — плод моего воображения, — Аид подходит ближе, а у нимфы нет сил, чтобы сопротивляться. Он обречён. — Но ты реален. Никого смелей среди омег не встречал, — касается щеки, поражается мягкости кожи и непонятному чувству. — И такой красивый.

— Нельзя так поступать, — продолжает стоять на своём, но позволяет касаться себя. — Ты думаешь, что я буду хорошо к тебе относиться, но это не так. Ты мне неприятен, я боюсь тебя. Дождись, когда Афродита закончит работу, а сейчас отпусти меня.

— Ты будешь со мной встречать и провожать луну, вместе со мной будешь садиться за обеденный стол и общаться со мной, — Аид задыхается от чувства, которое загорелось внутри него, стоит ему только представить эту картину. — Да, будешь.

— Не буду, — шепчет омега, когда альфа снова касается его лба и усыпляет.

      Бог, вечно собранный и мрачный, укладывает его в кровать и накрывает одеялом. Тени, подглядывающие за господином, удивлённо замечают его дрожащие руки. Вот так. Теперь всё будет по-другому.