Открытая пасть

Кожаные ремни плотно прилегали к коже. Проверив не проходит ли под ними палец, Юнхо  удовлетворенно поднес к замку магнитный ключ. Тихое короткое жужжание, не слышимое человеческим ухом уже давно привычно въелось в голову Юнхо, как и чуть более громкий щелчок, от которого по коже каждый раз словно впервые шли мурашки. Заученным движением Юнхо положил ключ в нишу, успевая убрать руку до того, как металлические дверцы автоматически закрылись с неприятным писком. Юнхо уже не морщился на него, хотя звук все еще отзывался где-то внутри легкой тошнотой. Было бы неуместно просить изменить его, в этом даже не было особого смысла спустя столько времени.

Пояс с инструментами держался крепко, Юнхо проверил его еще раз, удостоверившись в том, что все было на месте, а каждое отделение плотно запечатано. Он тоскливо бросил взгляд на пол, убеждаясь, что ничего не обронил. Глубокий вдох перед тем как подойти к двери и ввести код, не поднимая взгляда. У каждого символа свой звуковой тон, и от каждого вспышка в сознании. Может, все просто делали вид, что не слышали, на корабле часто делали вид, что ничего нет, когда оно было прямо перед носом. 

– 23-03-99, отправляюсь на обзорную палубу, – стационарный коммуникатор у двери замигал, подтверждая отправку сообщения.

До нее ровно триста двадцать шесть шагов, но если избегать спешащих с ночной смены офицеров, которые не перестают устало переговариваться, превращая слова в пчелиный рой, уже почти четыреста. Насколько разрушены их циркадные ритмы? Судя по офицеру по науке Ким, лицо которой почти сливалось с ее светло-серой форменкой, или они были уничтожены, или ей следовало прекратить ее серию экспериментов. Из-за долгого взгляда на себя она посмотрела прямо на Юнхо, но будто видя сквозь него, ее глаза медленно заскользили по стенке, пока не зацепились за турболифт, в который вот-вот должна была войти толпа.

– 23-03-99 на обзорной палубе, обесточьте, – зажимая кнопку связи с инженерным отсеком, отчеканил Юнхо, вновь дожидаясь подмигивающего огонька. Ещё до завтрака ему пришло срочное сообщение о том, что были замечены проблемы в этом секторе. Что-то про сгоревшие элементы, которые совсем недавно меняли. Юнхо не успел поесть, но знание о том, что он не имел отношение к тому монтажу, заполнило его достаточно, чтобы не заставлять никого ждать. Свет погас, оставляя Юнхо один на один с мерцанием космоса. Осторожно он зафиксировал на лбу фонарик и опустился на колени.

Под панелью все действительно выглядело ужасно. Запах сгоревшего пластика бил в нос тяжелым кулаком, и Юнхо поморщился, тряся головой и отползая подальше, пока воздушные фильтры громко шурша выполняли свою задачу, чтобы позже уже свою смог выполнить Юнхо. Перебирания поврежденных частей и сбор загрязнений не были интересной работой, как не было интересной работой пытаться восстановить внутреннее устройство, но голова отключалась так быстро, а огрубевшие пальцы сжимали опаленные провода так уверенно, что на это можно было закрыть глаза. Это просто очередной пазл, задачка на сопоставление и логику, раскладывая по косточкам которую можно игнорировать все, что происходит вокруг. Поэтому то, что Юнхо вздрогнул от прикосновения ладони к плечу, было чем-то совершенно закономерным. Офицер безопасности, правая рука которого была слишком навязчиво занесена над фазером, выругался, как только Юнхо обернулся, слепя того фонарем.

– Простите, – быстро щелкая кнопкой, чтобы погасить фонарь, Юнхо обеспокоенно посмотрел на офицера, красная форма которого в полумраке выглядела так, будто целиком пропиталась человеческой кровью.

– Капитан просил тебя спуститься на гауптвахту, – кивая головой в сторону турболифтов, кинул офицер.

– Я не закончил здесь, – указывая рукой на полный беспорядок и лежащую рядом панель, начал Юнхо, тут же получая встряску.

– Это срочно. Идешь сам или я веду тебя. Но ты снимаешь этот ремень.

– Хорошо, я понял, – расстегивая пряжку, Юнхо осторожно положил пояс с инструментами около панели.

– Понятливая псина, – офицер пробурчал это себе под нос почти так же тихо, как гудел магнитный замок. Уши Юнхо неосознанно навострились, он бы точно не хотел пытаться это расслышать.

Поднявшись, Юнхо лишь на секунду бросил взгляд на свое отражение в иллюминаторе, проверяя достаточно ли плотно на нем сидел намордник.

***

Было что-то неловкое в том, как офицер безопасности, который так и не соизволил представиться, держался позади. Юнхо видел его впервые, скорее всего тот был принят на последней станции, и еще не получил закрепление, и, вероятно, старался выслужиться на максимум. Новички всегда такие: ставят фазеры на сильное оглушение, не выпускают из вида, выполняют задания вплоть до соответствия каждой букве устава. На Алмазной Гидре состав обновлялся не настолько часто, чтобы такой режим жизни стал привычным, но Юнхо даже не думал сказать что-то против наконечника фазера, который завис в нескольких сантиметров от его спины. Меры предосторожности были понятны ему с малых лет, вероятно даже более понятны, чем беспечность, с которой его многие года оставляли без наблюдения даже во время перемещений.

В турболифте было хорошо слышно, как тяжело дышит офицер, и Юнхо даже представил, как раздуваются его ноздри, но все же не обернулся, чтобы проверить это, хотя от любопытства кожа ужасно зудела. Почему-то этот человек – Юнхо не мог утверждать наверняка, но у офицера не было явных признаков другой расы –, в чьих руках было оружие, и на чьей стороне было экстренное реагирование, испытывал настолько сильный страх, что Юнхо, погруженный в облако этого запаха, настороженно поднял уши, будто это помогло бы уловить намек на опасность от самого себя.

– На каком уровне у вас стоит оглушение? – Слегка повернув голову, чтобы его было достаточно хорошо слышно, но все еще не подняв ее спросил Юнхо. Мягкий голос заставил офицера испуганно дернуться и ткнуть фазером между лопаток Юнхо, будто он пытался выстрелить.

– Какое тебе дело? – Прежде, чем ответить офицер рвано выдохнул и снова выругался сквозь зубы, но Юнхо проигнорировал это.

– По протоколу задержания гибридов типа человек-животное класса A8 лучше использовать уровень пять или шесть, в зависимости от оценки опасности, – от попытки проследить движение рук у Юнхо заболели глаза, напряженно глядящие в самый угол, потому что поворот головы заставлял сопровождающий персонал нервничать. Но офицер будто специально держал руки вне поля зрения, отчего Юнхо так и не понял, как был отрегулирован фазер.

– Без тебя знаю, – тонкий наконечник уже сильнее кольнул спину, оставляя после себя тихую тающую боль. Больше устрашение, чем реальная угроза. Они провели в тяжело повисшем напряжении еще несколько секунд, каждая из которых отсчитывалась все более громким вдохом офицера, пока их не перебило шипение открывающихся створок лифта.

Было забавно наблюдать, как редкие офицеры, что шли навстречу, оценивающе смотрели на процессию из Юнхо, выставленного на вытянутой руке фазера и офицера безопасности, которому эта рука принадлежала. Юнхо вежливо улыбался и кивал, держа руки крепко сцепленными перед собой и извиняясь про себя за причиненные неудобства в перемещении. В конце концов, после ряда привычных поворотов, Юнхо совсем не задумавшись ввел код доступа инженерного персонала на двери к гауптвахте, чтобы встретится с полным ужасом во взгляде офицера безопасности, когда обернулся.

– Больше ничего не трогать, – грубо, но совершенно неуверенно выворачивая руку Юнхо пробормотал он. Теперь фазер упирался в плечо его свободной руки, пока они быстро шагали к пустым камерам.

– Энсин Дега, отпустите 22-03-99, – капитан Праксор появился откуда-то из-за спины, чеканя шаг и хитро поглядывая на энсина, который обмерев пялился на того широко раскрытыми глазами, – ну же, энсин Дега, не он здесь преступник, чтобы так держать его. 

Широкая, обдающая жаром ладонь капитана опустилась поверх крепко держащей Юнхо руки энсина

– Ай-ай, капитан, – моментально раскрывая ладонь и отскакивая от Юнхо, закивал Дега.

– Вы можете также убрать фазер, – улыбнулся Праксор, не отверачиваясь от энсина, пока тот, не вернул фазер в кобуру. С тем же медом добродушия на лице, капитан обратился к Юнхо, – как дела на обзорной палубе?

– Работа в процессе, повреждений, угрожающих или мешающих работе корабля нет, – Юнхо легко поклонился в конце короткого отчета, смотря на расшитую форму капитана, особенно звездные узоры по нижнему краю темно-синего кителя.

– Сдаешь позиции, – в ответ на веселый голос колючие мурашки пробежали по спине Юнхо, и его плечи напряглись, – я думал ты закончил.

– Простите, сэр, – на шею Юнхо точно повесили камень, отчего голова клонилась все ниже.

– Посмотри на меня, Юнхо, – опасливо поднимая голову, Юнхо заметил, как по лицу энсина расползается негодование от обращения по имени. Тыльная сторона ладони капитана легко шлепнула Юнхо по щеке, отчего жесткое ребро намордника короткой вспышкой защемило кожу, – ничего страшного. Просто постарайся лучше в следующий раз. Там не так много работы.

– Обязательно, сэр, – лицо Праксора было словно выточено из камня: жесткие черты и совершенно мертвые черные глаза. Юнхо чувствовал, как залитые темнотой склеры выжигают что-то внутри него. Во рту сразу стало сухо, а на языке появился горький привкус разочарования.

– Вот и славно, – взгляд капитана тут же сменился, и он бодро зашагал к одной из камер, – у тебя будет новое поручение. Запланирована масштабная смена экипажа, не хочу перепоручать задачи, поэтому предлагаю их тебе. Ничего сложного.

– Капитан вы уверены, что такой как он… – голос Деги сломался, и он глухо закашлял.

– Ты предлагаешь передать его тебе? – Кинул капитан из-за плеча, начиная что-то быстро набирать на сенсорной станции. Энсин закашлял еще сильнее.

– Никак нет, капитан, – еле разобрал в кашле и хрипе Юнхо. 

– Вот и славно. Юнхо отличный работник, к тому же для содержания нет смысла использовать обученную силу, – станция издала незнакомую для Юнхо трель, – Юнхо, ты знаешь, что произошло на ночной смене.

– Ничего помимо повреждений на обзорной палубе.

– Тогда ты можешь поздравить меня сейчас! – Голос капитана стал неестественно громким, – наконец-то мы перехватили шаттл пиратов с их капитаном на борту. Настолько самоуверенный, что смешно. Попался в наши руки как ребенок: задержали не более чем за двадцать минут.

– Поздравляю, сэр, – улыбнулся Юнхо, несмотря на то, что Праксор не мог его видеть, продолжая работать с панелью.

– Я открою тебе доступ к его камере. Будет приносить еду, следить за сохранностью. Вероятно просто попрошу передать тебе технические задачи всей гауптвахту и части нижней палубы, чтобы ты не уходил далеко. Остальное заберем, все равно ты не успеваешь выполнять на них поручения.

Юнхо показалось, что Праксор сделал удар на последних словах, но ничего ни в его голосе, ни в теле не изменилось, чтобы можно было сказать точно. Он тряхнул головой, в надежде выбить неуместные мысли из головы, и теперь ему уже казалось, что он слышит смех. Дега молчал, глядя на то, как опускается перегородка, открывая зеркало Гезелла, по ту сторону которого на полу камеры лежал кто-то точно гуманоидный. Он казался инородным в белизне окружающих его стен, созданный из темных лоскутков множества слоев его поношенной одежды и блеска пестрых украшений. Хотя в камере была койка, тот будто нарочно растянулся звездой на полу. 

– Как его зовут? – Юнхо не заметил, как медленно двинулся к камере.

– Никто не знает. Называет себя Королем пиратов, и все за ним повторяют, хотя он даже в делах не светится, – капитан шел к камере уверенно, оказавшись там намного раньше Юнхо, который  замер, в момент, как ему начал открываться вид на молодое лицо, – не бойся, он пока нас не видит и не слышит.

– Как человек с прозвищем “Король пиратов” мог так легко попасться? – Все же не решаясь сделать еще шаг, спросил Юнхо, продолжая вглядываться в умиротворенное лицо пирата. Тот спал или дремал, а может просто закрыл глаза, чтобы в них не бил яркий свет. Он был спокоен, как весь обозримый космос в дни медленного дрейфа вокруг планеты, и Юнхо ощутил подобие зависти, сжавшей грудь.

– Говорю же, слишком самонадеянный. Сгрузил где-то товар и летел пустой, зная, что у него мы ничего не найдем.

– А вы нашли?

– Нет. Абсолютно пустая консервная банка, даже на части не заберешь. Скинем на свалку на ближайшей станции.

– Тогда почему…

– Юнхо, – Праксор вновь смотрел ему прямо в глаза, – есть способы взять тех, кто чист как слеза. Ловкость рук и никакого мошенничества.

– Вы подбросили ему что-то? – Сознание Юнхо неприятно загудело, и весь его мозг будто сжался в агонии.

– Умница. На задержание для допроса потянет, а дальше придумаем, что с ним делать, – что-то в удовлетворенной улыбке Праксора было не так, или Юнхо додумывал это “не так” после того, что услышал. Галактическое Объединение издавало законы для мирного сосуществования рас разных планет и галактик и наказывало за их нарушение. Воровать незаконно, пираты воруют, и их наказывают. Убивать незаконно, пираты убивают, и их наказывают. Возить контрабанду незаконно, пираты возят, и их наказывают. Ложные обвинения, незаконный захват и угон судна незаконны. Правительственная команда должна быть наказана?

– Но ведь это незаконно, – сердце стучало где-то в ушах, когда Юнхо все же выпалил это.

– Думаю, он делал вещи и похуже, – капитан цокнул на усмешку Дега, который неожиданно оказался совсем рядом, практически задевая плечом Юнхо, подходя к камере вплотную.

– И есть доказательства?

– Слушай, ты серьезно защищаешь пирата? – Дега развернулся немного заваливаясь вбок, глядя на Юнхо с презрением, – может адвоката еще ему наймешь, тупая ты псина.

– Энсин Дега, – Юнхо не был уверен, но скорее всего, капитан все же мог жечь взглядом. Долгую минуту он смотрел на застывшего энсина, не смевшего даже вздохнуть, – мне стоит повторять этический кодекс Объединения?

– Никак нет, капитан, – судя по тому, как Дега со свистом выпустил воздух, он действительно не дышал.

– Юнхо задает правильные вопросы, – энсин открыл рот, но тут же закрыл его, – но это не тот гуманоид, относительно которого можно так размышлять. Команда Короля угнала три судна с лекарственными препаратами из порта СтаДиас, напали на делегацию планеты Проберти, когда те летели на одну из дипломатических станций, и в разное время уничтожили множество шаттлов Объединения, не оставив никого в живых. Это только те преступления, которые официально зарегистрированы и имеют хотя бы косвенные доказательства. К сожалению, ни одно из них не в сторону Короля. Всегда светится в другой точке галактики именно в это время. Цирк какой-то.

– То есть, это могут быть даже не они? – Юнхо продолжал всматриваться в расслабленное лицо. Все казалось каким-то неуместным.

– Те, кто с ними контактировал, уверены, что это они. Другие пиратские команды подтверждают это.

– Но насколько им можно доверять, они могут сказать что угодно, чтобы прикрыть свой зад, – влез Дега, который теперь также неотрывно смотрел на Короля.

– Когда тебе платят тем, что смотрят сквозь пальцы на твои проступки и отмазывают от суда, не стоит подводить доверие.

– Что только эти крысы не сделают, чтобы им дали кусок с помойки, – усмехнулся Дега усмехнулся, вытирая нос.

– И то верно, – капитан всем телом обратился к заметно напрягшемуся от их беседы Юнхо, – не забивай себе голову. Две недели, и мы остановимся на станции. И там или он расскажет нам все по-хорошему, или замолчит навсегда. Объединение умеет убеждать.

Пособничество пиратам незаконно. Пытки при допросе незаконны. Смертная казнь запрещена.

Юнхо кивнул, даже не реагируя на руку капитана на своей голове.

– Хороший мальчик.

 ***

Ужин для заключенного выглядел совершенно не аппетитно. Четыре блестящих упаковки с дегидрированным пайком нелепо лежали по четырем углам белого подноса. Юнхо видел в этом какое-то издевательство, но работник кухни улыбался ему самой широкой улыбкой, и всей натуре Юнхо хотелось улыбнуться ему в ответ. Бутылка с водой и тарелка нарушили порядок на подносе и послужили знаком того, что Юнхо следовало идти к камере. Без энсина Дега с фазером на изготовке между лопаток Юнхо, тот становился естественной частью корабля. Никто даже не поднял головы, чтобы проверить, кто именно идет по секциям.

Гауптвахта была привычно тиха. Научно-дипломатические корабли редко оказывались в ситуации, когда им становилось необходимо содержать заключенных, и Алмазная Гидра не была исключением. Вновь зависнув перед камерой Короля, Юнхо уже осмелился подойти ближе. Отчего-то ему было намного проще это сделать в одиночестве. На этот раз Король сидел, прислонившись спиной к стене и положив руки на согнутые колени. Его лицо было также спокойно, а глаза закрыты. Хотя уходя Праксон и обронил что-то о ребячестве Короля в этих попытках вывести капитана из себя своей абсолютной инертностью. Юнхо не мог разглядеть ничего подобного даже стоя так близко, но, быть может, он смог бы заметить, если бы подобрался совсем вплотную.

Уши непроизвольно прижались к голове от такой мысли. Это опасно и глупо. Почему-то рука, прожимающая кнопку, дрожала, когда Юнхо передавал о свое месторасположение. Ничего не изменилось и когда он вводил код на панели доступа открывающей окошко для подачи еды. Дегидрированная еда все еще резала глаз, а скудность ужина в целом казалась неправильной. Четыре серебристые упаковки без опознавательных признаков, точно громко шуршащие, если взять их в руки, попавшие на корабль точно из позапрошлого века. Пальцы со всей силы сжали поднос, и только сильный удар автоматических створок по запястьям заставил Юнхо разжать их, с грохотом роняя его в нишу. С позором убежав за станцию управления, Юнхо старался не скулить и не тереть покрасневшую кожу.

– Здравствуйте, – Юнхо был уверен, что даже его тихий голос был слышен в камере, но Король даже не вздрогнул, не шевельнули палецем руки, – добрый вечер, вам слышно меня?

Тишина по ту сторону и полное игнорирование со стороны Короля заставляли мелкий узел сдавить что-то в животе Юнхо. Он нервно почесал шею, проверяя правильность подключения и снятие блокировки с микрофона и динамиков. Глупо. Глупый. 

– В общем, если вы меня слышите, то через тридцать секунд после завершения обращения, слева от вас откроется окошко с вашим ужином. Приятного аппетита и будьте осторожны,  автоматические дверцы закрываются без сигнала, – длинные пальцы легко заскользили по экрану, хотя каждое движение вызывало теперь сомнения.

Окошко с подносом действительно открылось, и только в этот момент Король начал медленно отмирать. Первыми медленно затрепетали ресницы и приоткрылся рот. По телу пирата прошла волна его глубоко вдоха, и только после этого он вытянул ноги и начал медленно растирать руки.

– А на всех кораблях Объединения принято сначала подбрасывать дурь, а потом так сладко предлагать поесть? – В легких Юнхо закончился воздух. Голос хриплый от длительного молчания поразил его, заставил кожу гореть и зудеть так, что ногти агрессивно поцарапали затылок. Король усмехнулся на пустоту ответа и потянулся перед тем, чтобы встать. Его фигура излучала силу, которой Юнхо еще никогда не видел. Никто из руководства отделов, ни одни дипломат, даже капитан, бывший очевидно старше и крупнее Короля, не обладали этим. В последнюю секунду Король вытянул поднос к себе легким движением руки, несколько мгновений после глядя на захлопнувшиеся дверцы. Упаковка и правда ужасно шелестела в руках. – Еще и еду даете отвратительную. Неужели я так плох?

– Простите, это утвержденное меню.

– Не надо мне врать, – Юнхо не мог видеть лица полностью, но голос прекрасно интонировал возмущением, отчего узел в животе затянулся сильнее, – видимо, я знаю правила и кодексы Объединения лучше, чем вы. А в чем-то незаконном обвиняют здесь меня.

Разведенная водой масса выглядела и правда печально, и вызывала даже что-то около отвращения. Юнхо не решился ответить что-то еще, слишком смятенный фразой про правила. На самом деле, он не мог точно знать, что именно включено в утвержденное меню, эта часть никогда не обсуждалась на корабле в его присутствии, и его интереса не хватало, чтобы изучить что-либо написанное сухим бюрократическим языком. Юнхо много слышал о растениях и кристаллах, электрических цепочках и правилах безопасности, он слышал так много слов о преступлениях, он знал почти каждое, но почти ничего не знал о правилах содержания заключенного. Не применять насилие, не подвергать пыткам физическим или моральным, не устраивать самосуд. Это было что-то скорее общеприменимое, чем сконцентрированное на конкретной категории представителей Объединения. Юнхо опустился на стул возле станции, более не решаясь посмотреть в сторону камеры.

– Хей, там, – Король говорил набив рот кашеобразной массой, – прости. Не знаю кто ты, но пока ты был самым вежливым из тех, с кем я общался. Можно сказать, исключительно вежливым. Но честно, мне не нравится, что каждый здесь знает, что меня держат даже не потому, что я сделал что-то незаконное.

– Как вас зовут? – Почти проблеял Юнхо запоздало .

Король усмехнулся, размазывая нечто по тарелке.

– Неужели ты не знаешь? – он будто дал Юнхо шанс на оправдание, которым тот не воспользовался, – Король пиратов.

– Как человек, зовущий себя Королем пиратов, может говорить что-то о невиновности и так легко попасться в руки правительственных кораблей?

– Кажется, ты единственный здесь, кто задает действительно умные вопросы.

Юнхо уставился на продолжающего свою трапезу Короля, пытаясь понять, насколько серьезен он был в своих словах, и у него это совершенно не получалось. Король же продолжал есть как ни в чем ни бывало. Было абсолютно сюрреалистично наблюдать за его лицом во время трапезы. С каждой новой ложкой поднесенной ко рту масса выглядела все более отвратной, но на лицо Короля выражало полное смирение, будто он ел подобное далеко не в первый раз.

– Спасибо за ужин, – Король бросил это глубоко искренне, отчего Юнхо, забирая поднос, чувствовал, как его выворачивает наизнанку.

***

– О, ты здесь, – капитан зашел на гауптвахту быстрым шагом, резко останавливаясь перед Юнхо, – хочешь посмотреть на допрос?

– Допрос? – Юнхо третий день проводил на гауптвахте, внимательно наблюдая за Королем. Тот мало двигался, никогда не подходил к стеклу и что-то говорил одними лишь губами. Юнхо хотел получить какой-то ответ, подтверждение слов Праксора, но у единственной документацией, к которой у него был доступ, служили новостные вырезки, в общей своей массе размывающие четкое заявление капитана о том, что Король пиратов и его команда были монстрами, причастными к крупным скандалам. На третий день Юнхо был потерян, как никогда ранее.

– Ладно, громко сказано. Поговорю с ним без официальной записи, – вальяжно облокотившись на панель управления Праксор выглядел идолоподобно. Седина начала появляться у него в волосах всего пару лет назад, но сразу же благоприятно отразилась на всем его образе. Он и ранее получал восхищенные взгляды, когда говорил об успехах миссий и собственных достижениях, но серебристые виски будто придавали важности каждому его слову.

– Это неправильно, – вырвалось у Юнхо само собой.

– Юнхо, сынок, – тяжелая рука на макушке легко успокаивала, а короткие почесывания за ухом дергали за нити привязанности, – я тебя не понимаю. Ты так много работал с техническими службами, кому как не тебе знать о том, что отходит от правил бывает жизненно необходимо.

Технические работники не были так плохи, как могло показаться. Они могли привирать, экономить на материалах, когда те заканчивались и закрывать глаза на сроки эксплуатации, но лишь в те моменты, когда выхода что-то исправить действительно не было. Никому не нужен проржавевший корабль с умершими представителями десятка рас, который может взорваться даже от стыковки. Воспоминания о нарушениях на обзорной палубе вызвали волну мурашек по коже Юнхо.

– Ты никому не скажешь. Я запишу на сторонний носитель, а если вдруг будет что-то значимое по пиратским делам, то мы просто незаметно отредактируем запись. Я обращаюсь к тебе, потому что ты единственный, кому я могу доверять с этим. Ты ведь никому не скажешь? – Юнхо рассеянно глядел перед собой, бегая взглядом по узорам на груди капитанской формы. Звон в ушах не давал думать, а единственной различимой мыслью было: “Это неправильно”. Праксор резко дернул его за подбородок, вынуждая посмотреть себе в глаза, – Юнхо. Ты ведь мне поможешь?

– Конечно, – грубая строгость быстро сменилась сияющей удовлетворением улыбки. Праксор отпустил лицо Юнхо и кивнул. 

– Тогда выключи камеры, код: bruma-21-пси-12, – тяжело сглотнув Юнхо заставил свои пальцы неуклюже двигаться. После короткого звукового сигнала Праксор бесцеремонно снял крышку пульта, легко вынимая часть проводов из гнезд.

– У нас нет кода на отключение звукозаписи?

– Это был код на отключение всех записей, но я старомодный и не очень доверяю работающей технике, – с последним вытянутым шнуром окно камеры замигало помехами, становясь прозрачным для обеих сторон, – отлично.

Ободряюще улыбнувшись Юнхо, капитан проследовал к камере.

– Здравствуйте, с вами говорит капитан Праксор, – удар костяшек по стеклу отозвался громом в ушах Юнхо. Король не подал вида, что что-то слышит, но Юнхо заметил как дернулся носок его ботинка. Праксор постучал вновь – с большей силой и длинными паузами – будто намереваясь вывести Короля из себя, но на этот раз даже ботинок не смел двинуться, – мы можем поговорить сейчас по-хорошему, вы получите короткий срок, а ваша команда сладкие условия жизни.

– Чтобы Объединение говорило по-хорошему? Наркотики, чтобы подставлять случайных торговцев считается достаточно хорошим разговором? – Король говорил не повернув головы, он даже не открыл глаза.

– Уверен, что ты возил вещи и похуже, тут тебе скорее смягчают наказание, – устало вздохнув на эти слова, Король сел, чтобы нелепо подтащить себя ногами поближе к окну. От этого зрелища в груди Юнхо защемило, и он не смог сдержать улыбки. Разница их размеров с Праксором стала совсем очевидна, Король мог бы выглядеть совершенно игрушечным в своих размерах подле капитана. А еще он мог бы сгнивать изнутри от унижения, смотреть снизу вверх, но даже в этом положении, Король неведомым образом излучал энергию такой формы, что весь дисбаланс динамики рушился. Он не пытался сказать и слова, лишь задумчиво вглядывался в лицо Праксора, отвечал на его тяжелый взгляд, отвлекшись лишь после того, как капитан прекратил свое тихое испытание.

– Вы не одни. Добрый день, боюсь мы не знакомы, – на мгновение Юнхо подумалось, что Король выглядел растерянным. Больше не от того, что с капитаном кто-то был, а потому что это был кто-то вроде Юнхо. Он слышал пару раз, что на станциях и планетах Объединения редко встретишь гибридов его класса, и те обычно бездомными и агрессивными. Подобие гордости загорелось в груди, отчего Юнхо постарался выпрямиться, чтобы представить себя в лучшем свете и показать обученность, но следующие слова Короля могли бы разрезать плоть, – вы здесь, чтобы напугать и жестоко избить меня или просто заметать неофициальный допрос?

– Здравствуйте, – хриплое приветствие вылетело само собой. Короля оно явно позабавило, и он хихикнул. В Праксоре его приветствие не вызвали ни капли подобной радости, лишь колючий взгляд, отчего Юнхо опустил голову и прижал уши. Его нутро хотело скулить, выразить разочарование в самом себе, но скулить на публике было последним, что он бы себе позволил.

– О, мы все же знакомы. Мой надзиратель настоящий сторожевой пес при действующей системе безопасности, – Юнхо не был сторожевым, он знал это достаточно хорошо, чтобы возразить, но предлагать разговор заключенному очевидно было не то, что разрешил бы капитан.

– Ты будешь говорить с нами или нет? 

– Для начала, попробуйте задать конкретный вопрос.

– Просто дай чистосердечное признание, раскрой координаты базы, каналы сбыта, имена и расположение команды. Помни, что теперь тебе некуда бежать, – Король не выглядел загнанным в угол. Быть может, потому что он действительно не был таким, в отличие от Юнхо, разум которого замер после слов о сторожевом псе. Он видел, как те нападали на преступников, разрывая их плоть крепкими когтями, зачастую оставляя после себя лишь безжизненное тело. Может, с более чутким контролем кто-то вроде них мог бы служить оружием пытки.

– Вас избивали? – Праксор тяжело посмотрел на шагнувшего вперед Юнхо, уши которого оставались прижатыми к голове. Высвеченный лампами камеры, он стал полностью видим для Короля, лицо которого резко переменилось. Отчего-то под его взглядом особо остро ощущались давление намордника и вывернутый под одеждой хвост. Король цокнул языком и ухмыльнулся.

– Стандартная процедура безопасности, правильно, капитан? – Король склонил голову, произнося слова с очевидной издевкой.

– А как бы назвал это ты?

– Отсутствием гуманности, – можно было подумать, что этот диалог был совершенно не про физическую силу при задержании, но ни Праксор, ни Король так и не добавили ясности в свою перепалку.

– Не тебе говорить о таком. Мне напомнить, чья команда украла шаттлы с лекарствами? Знаешь сколькие скончались без него во время эпидемии?

– Сколькие? – Праксор не ответил, и Юнхо чувствовал, как нарастала его собственная паника, с тем, как менялся язык тела капитана. Движения становились резче и агрессивнее, подходили к краю дозволенного слишком легко для такого профессионала, как он, – ну же, сколькие? Кто на с той сверхбогатой станции погиб? Тот, кто планировал создать искусственный дефицит? Удивительно, что скорее всего, что украденные лекарства, это те самые, что были обнаружены на колонизированных планетах. Помогли гибридам, с которыми вы не хотите вступать в дипломатические отношения.

– Так вы подтверждаете, что транспортировали лекарства на отдаленные территории?

– Нет, я просто умею читать новости, – сердце Юнхо пропустило удар от понимания, что его разум сложил события точно так же.

– У вас есть сутки на размышления, – Праксор развернулся, ударив Юнхо плечом, и грубо схватив его за руку, потянул за собой, практически бросая в панель, – прости. Восстанови работу записи.

Запястье ныло, но Юнхо не оставалось ничего, кроме как возвращать все на свои места. Гауптвахта оказалась невероятно тихим местом для громких мыслей.

***

– Добрый день.

– Ты знал, что можешь не оповещать меня о времени суток? Это не имеет никакого смысла для заключенного на корабле, – утром Королю предложили на выбор набор игр для развлечения, и даже Юнхо почувствовал издевательство в этом наборе: три игры на двоих и пластиковый шарик. Когда Король выбрал именно его и толкнул к стене, чтобы шар отрекошетил, что-то внутри Юнхо сжалось. Вернее, оно сжалось, когда слишком легкий, совершенно бесполезный шар даже не вернулся в руки, и Король так и остался смотреть на это синее пятно. Так что любые попытки огрызнуться Юнхо простил намного раньше, чем вошел на гауптвахту.

Теперь Король ронял шар на пол, чтобы тот несколько раз низко подскочив, попытался откатиться подальше, но Король все равно ловил его раз за разом, погружаясь в монотонный стук.

– Хорошо, – Юнхо открыл рот еще пару раз, будто у него действительно было что сказать. Эти нелепые попытки осели пеплом на языке, и разочарованно вздохнув, он просто открыл окно подачи еды. Юнхо даже не мог посмотреть, что происходит в камере. Не в физическом смысле, ведь, конечно, стекло все еще оставалось для него прозрачным, но Юнхо было совершенно невыносимо поднять глаза, чтобы проверить все ли в порядке и заметил ли Король в принципе, что может забрать свой обед. Он кашлянул, и после этого микрофоны камеры передали тихий шорох. 

– Что это? – Юнхо все еще не смотрел, что происходит в камере, и очевидно помимо подноса с едой там не могло появиться ничего нового, поэтому он посчитал, что имеет право дать ответ.

– Ваш обед, я полагаю, – Юнхо подумалось, что все, что он устроил не имело никакого смысла. Это все еще был Король пиратов, он все еще мог игнорировать любые порывы совести и не желать говорить с Юнхо, тем более быть ему благодарным.

– Это рис?

– Да, и ферментированные овощи, – ни в рисе, ни в ферментированных овощах не было ничего особенного, но все время, что Юнхо провел на кухне казалось оставило раздражение по всей внутренней стороне его черепной коробки. Ничего на подносе не стоило всей той злости на упорство поваров, что почти превратилась в тихий рык, который Юнхо сдержал до боли сжав зубы,  – Это точно есть в утвержденном меню, я проверил.

– Как тебя зовут?

– 22-03…

– Нет, я спрашиваю имя, – было бы ожидаемо услышать в словах Короля колкую злость, но Юнхо ощущал лишь печаль, плохо прикрытую раздражением, слишком наигранным, чтобы быть реальным. Под конец фразы голос пирата стал заметно тише, –  номер это не имя. Оно ведь у тебя есть?

– Да. Ю… – Юнхо не мог продолжить дальше, голос итак был слаб, но теперь его горло точно сжалось в агонии, не давая и шанса закончить. Казалось, что очевидная незавершенность повисла в воздухе, что Король будет ждать до последнего.

– Спасибо, Ю, – в конце концов, подняв взгляд Юнхо увидел, как Король улыбнувшись посмотрел на стекло. Его глаза бегали не имея возможности реально увидеть Юнхо, но когда на секунду совершенно не видящий взгляд Короля столкнулся со взглядом Юнхо, тот ощутил, как по телу проходит волна иррационального счастья.

– Вы были правы тогда. В мое обучение не входило содержание заключенных, я не проверил…

– Эй, все в порядке. Я заключенный, ты надзиратель. Ты мог бы вообще ничего мне не приносить, – Юнхо хотелось возразить, но Король произнес эту фразу до смешного легко, как самую простую в мире истину, с которой никто бы не подумал спорить. Поэтому Юнхо и не стал. – Давно ты тут?

Все же Юнхо вскинул голову, навострив уши после вопроса Короля. Тот сидел не отрывая взгляда от тарелки, подхватывая рис совсем небольшими порциями и цепляя части капустных листов всего по паре кусочков. Он даже жевал медленно, хотя открытием наблюдения Юнхо стало, что Король в принципе умел делать это вместо того, чтобы напряженно глотать большие порции, как делал это с массой дегидрированной пищи. Он молчал в ожидании ответа, а Юнхо пытался понять, что именно можно сказать, чтобы оставаться в безопасности.

– Достаточно, – лицо Короля не отразило ни одной эмоции, и он лишь кивнул, как кивает подросток, совершенно не увлеченной беседой за семейным столом. Вряд ли и Король был заинтересован в разговоре, скорее просто пытался скрасить свое существование в камере. Попытка была совершенно неумелой и неловкой, и от нее почему-то потели ладони Юнхо, которые он начал рьяно вытирать о штаны. Хуже стала только тишина, в которой Юнхо оставалось наблюдать за движениями Короля. 

Он замер с только что подобранным подносом поднос, когда на гауптвахту зашел Праксор в сопровождении двух офицеров безопасности. Никто из них не посмотрел на Юнхо, один из них отодвинули его плечом, чтобы открыть камеру и вывести оттуда Короля. Он даже оглянулся по сторонам и помахал растерянному Юнхо, но его руку тут же перехватили, с силой прижимая к телу. Казалось, это совершенно не сказалось на его подозрительной игривости, и он одними губами произнес “спасибо”. 

Тяжело глядящий на все это Праксор, медленно шагающий за офицерами, замер у самого выхода.

– Прости за вчерашнее, – Юнхо успел подумать, что действительно слился со стенами, но Праксор вырвал его из этих мыслей. Юнхо склонил голову, удивленным щенком глядя на капитана, ожидая какого-то пояснения, – вчера я был груб.

– Вы вели себя как обычно, – недоумение заскребло в голове Юнхо. Праксор почти с самого начала показал эту свою сторону. “Прости, мне тяжело скрывать эмоции от близких” – Юнхо запомнил это с первого раза, когда ему вывернули руку во время выговора из-за испорченного по вине нового инженера оборудования. Юнхо был недостаточно обучен и просто следовал указаниям, которые вели только к ухудшению обстановки. – Я помню, вы эмоциональны с близкими.

Устало потерев глаза, Праксор все же развернулся подходя к Юнхо и кладя ему на плечо руку.

– Пожалуйста, удали наше появление с записей.

– Для чего?

– Просто удали, хорошо? – От тяжелой руки, треплющей волосы внутри Юнхо разлилось тепло признания.

– Хорошо.

Когда спустя час Короля вернули в камеру, Юнхо засомневался в собственных действиях, пусть и сам не мог понять отчего. Это было что-то почти неуловимое, ощущаемое лишь на кончиках пальцев. Юнхо пытался понять, что именно не так в фигуре Короля, его походке и напряженном молчании. Казалось, что все было совсем также, как когда его выводили: взгляд только вперед и растянувшиеся в улыбке губы. Улыбка стала только шире, а вот один из офицеров стискивал челюсть так сильно, что казалось вот-вот заскрипят его зубы.

– Спасибо за вечер, – только и кинул вслед Король, распластавшись на полу и хихикнув на тихо вырвавшегося офицера, – мне тоже понравилось.

Играл Король или нет, но казалось, что сознание покинуло его тело, стоило ему прикрыть глаза. И был это сон или нечто иное, Юнхо разобрать не мог.

Он не смог разобрать даже с третьей попытки. Это каждый раз были одни и те же офицеры и одна и та же улыбка. И Праксор, которого можно было понять без слов. Пальцы сами набирали комбинацию, а глаза бегали по экрану, пока Юнхо чрезмерно кропотливо выбирал нужные фрагменты, чтобы парой нажатий уничтожить их навсегда. И почему-то с каждым днем это выглядело все более и более неправильным.

Когда они пришли вновь, Король даже не успел закончить свой обед, и тем более он не подумал встать, когда офицеры вошли внутрь.

– Выходи, – этот голос никогда не был любезен, офицеры безопасности в принципе не славились подобным, пока в их организм не попадет алкоголь.

– Я бы хотел закончить свой обед.

– Ты закончишь после, – они давили, не только своей интонацией, но и положением тела и тем, как смотрели их глаза, которые вот-вот покраснеть.

– Боюсь, что предстоящая беседа перебьет любой аппетит.

– Забирайте его, – офицеры были быстрыми, а Праксор пугающе нечитаем. Король успел поставить тарелку рядом с собой, но грубый сапог офицера толкнул ее, из-за чего остаток тушеных овощей оказался на полу.

– Это слижешь, как вернемся, – Юнхо хотелось верить, что ему лишь послышался этот шепот, но он явно видел, как уродливо изгибается рот офицера, а глаза Короля закатываются в пренебрежении.

Это было словно плохое предзнаменование, после которого ничего не могло идти правильно. Все началось с овощей: они прилипали к полу и оставляли жирный след, хотя казалось, что в них нет ничего такого, чтобы оставлять его. Затем в системе пошли странные помехи, которые не видел инженерный отсек, и казалось, что никто даже не был заинтересован в них. Он провел слишком много бессмысленных минут в попытках отследить причину, чтобы получить полнейшее ничего и шорох автоматических дверей, который выбил его из транса.

Король более не шагал сам, повиснув на руках все тех же офицеров безопасности. Его ноги тащились по полу, а его шея обмякла, из-за чего он больше не походил на человека, чья сила могла бы согнуть даже капитана Праксора, теперь Король был лишь тряпичной куклой, к которой можно было испытывать только жалость. Праксор, что шел следом, сложив руки за спиной лишь отстраненно смотрел на процессию перед собой.

– Что с ним? – Они кинули его на пол. Вот так просто, отпустили руки, а тело Короля с шумом упало к их ногам. Ни один из офицеров не думал посмотреть на Юнхо, чтобы дать ему ответ, но он чувствовал, как отсутствие какой-либо информации разлагает его разум, – почему он в таком состоянии?

– Офицеры, можете быть свободны, – Праксор проводил их взглядом и лишь после этого обратил внимание на Юнхо, – не стоит так переживать, с ним ничего серьезного.

– Он без сознания, – Юнхо дернулся, чтобы пройти в камеру, но был пойман за рукав.

– Это случайность. Он представлял опасность, и мне пришлось оглушить его, – было тяжело распознать дышит ли Король, но Юнхо отчаянно вглядывался со своего места, пока ткань его комбинезона натягивалась, зажатая каменными пальцами Праксора. Собственное дыхание при этом оглушало до боли. Свободной рукой Праксор понизил видимость через стекло камеры, оставляя Юнхо смотреть на отражение. Было странно ощущать страх, морозящий пальцы, и видеть лишь глухую нечитаемую пустоту на лице, будто Юнхо было совершенно плевать. Он всегда был таким? 

– Потребуют записи для проверки, – Юнхо повернул к Праксору голову безо всякой лишней мысли о том, чтобы перебороть того. Но с другой стороны все было иначе. Рука потянула ткань еще сильнее, вынуждая Юнхо приблизиться так, что губы праксора почти касались его уха.

– Мне поступил сигнал, что на корабле произошел сбой. Как-то так сложилось, что ни осталось никаких записей за последние пару часов, даже из допросной комнаты. 

– Инженерный отсек сказал, что они не видят помех.

– Зато видел ты, я верно понимаю? И своевременно сообщил капитану? – Рука Праксора нежно провела от плеча Юнхо к его затылку.

– Но, капитан…

– Этот сукин сын, – за волосы начали медленно тянуть, – только и делает, что играется с нами. Строит из себя дурачка, а потом просит звать себя Королем. Я говорил с ним хорошо несколько дней, но сегодня была открытая провокация. Как бы ты поступил на моем месте?

– Что он сделал? – Боль росла с каждым мгновением, но Юнхо боялся сделать неверное движение, что говорить о попытке вырваться. Праксор вынуждал его запрокинуть голову и обнажить шею, иными словами, показать покорность, и впервые за многие годы Юнхо захотелось зарычать на него и напасть.

– Опять показал свой гонор.

– Он напал на вас?

– Юнхо, не будь как он, – Праксор почти отпустил Юнхо, но будто в извращенном удовольствии дернул еще раз на себе тут же отталкивая, – если через час он не очнется пни и вызови медперсонал.

Он ушел, попеременно сжимая кулаки и дергая головой. Юнхо не мог ждать час, он не мог толком ждать и все те минуты, что простоял, слушая капитана. Его реакции но экипаж становились все хуже, Юнхо проглотил страх, который обжигал внутренности, пока у него была другая задача. С агрессией к капитану он разберется позже.

Переворачивая Короля на спину, Юнхо не ожидал увидеть кровоподтеки и синяки. Если он представлял опасность его можно было оглушить фазером или электрической дубинкой, не оставив следов нападения. На Алмазной Гидре только у Юнхо было подобие карт бланша на физическую агрессию. Его посадили бы в камеру, к нему применили бы наказание, вероятно наконец-то повесив электрический ошейник, но он все равно остался бы на корабле. Быть может, Король сам напал, прыгнул в попытке задушить капитана или одного из офицеров, но даже в этом случае эти множественные удары не имели смысла. У них были другие средства, они буквально весели у каждого на поясе.

Сдвинув ткань, чтобы прощупать пульс Юнхо громко выдохнул. На коже горел ожог от опасного шокера, типичный след, который он часто видел на собственном теле. Когда Юнхо подрос, то узнал, что они запрещены для использования, но вопрос заданный без задней мысли одному из адмиралов, который нахмурил брови, глядя то на Юнхо, то на Праксора привели к тому, что в следующий удар обучения был самым болезненным, что Юнхо получал. Но он же стал и последним. Применения подобного оборудования даже при самообороне было запрещено. Запрещено, пока это не единственное средство защиты. Как глупо было вновь вспомнить полностью экипированные пояса офицеров.

Король завозился спустя сорок минут, каждую из которых Юнхо посвятил пристальному наблюдению. Он даже не двигался с места, лишь сидел обхватив колени и раскачиваясь. Король жив. Ему нужна медицинская помощь но ее не окажут. Ему нужно срочно оказаться где-то вне корабля, но это было невозможно. Заключенный без реальных преступлений. Избитый просто потому что капитан захотел.

Он вывел Праксора из себя. Это заслуженно. Ты получал то же самое.

Нет, о, нет. Совсем не то же. Юнхо был на обучении, он нападал и угрожал. Он рычал. Король обычный человек без оружия. Он не мог напасть. Но даже если так. Юнхо расстегнул его одежду, чтобы увидеть множество синяков, что уже меняли свой цвет. Это случалось каждый день, когда его уводили. Король вновь зашевелился, и я трудом разлепив глаза попытался поднять голову.

– Как вы себя чувствуете? – Взгляд Короля был расфокусирован, и Юнхо забеспокоился, что его даже не понимают.

– Нормально, – прохрипел Король падая обратно, вновь теряя сознание. Юнхо подумал, что не против провести здесь всю ночь.

Уже утром, забежав в свою каюту, Юнхо быстро полез в ящик стола. Он пристально посмотрел сначала на карандаш, затем на клочок листа бумаги. Юнхо просто предложит, он просто сделает так, как считает правильным, в этом ведь нет ничего страшного? Он потянулся к карандашу, но вмиг ослабевшие пальцы не могли достойно держать его. Рука ходила ходуном, и Юнхо пришлось придерживать ее левой, чтобы буквы имели хоть какую-то узнаваемую форму. Кончик ботинка проехался по боковой панели стола, и звук от этого показался таким неправильным, что Юнхо дернулся, оглядываясь, будто кто-то мог зайти в каюту. Он слышал, как кровь шумит в ушах, он мог бы поверить, что слышит каждый скрип на корабле. Это было нелепо, вероятно даже не имело необходимости, но Юнхо схватил незаконченную записку и юркнул под стол. Писать стало совсем неудобно, но сквозь внутренний крик о том, как все это неправильно, он закончил фразу и выронил карандаш.

Юнхо посмотрел на записку лишь раз, проверяя читаемо ли послание, и свернул ее в неприметный квадратик. Выбравшись из под стола, он спрятал листок в карман рабочего комбинезона.

“Я помогу вам сбежать сегодня, пожалуйста, не поднимайте шум

                                                                                                           – Ю.”

***

– Приятного аппетита, – все шло как обычно. Юнхо закусывал губу, чтобы не сказать ничего лишнего, Король ухмылялся непривычно вежливым словам и бросал взгляд на стекло камеры, будто мог увидеть Юнхо по ту сторону до разблокировки. В соединении ребер, прямо в том месте, над которым покоился листок, Юнхо ощущал жжение, которое никак не прекращалось. Он опустил ладонь на грудь, вдавливая пальцы до боли.

Король легко опустился на пол, с удивительно теплой улыбкой глядя на рис с ферментированными овощами. Это было несравнимо с первым разом, когда Юнхо принес этот набор вместо дегидрированного пайка, но оставалось также трогательно несмотря на то, что набор блюд почти не менялся. На кухне неохотно давали свежее мясо: “Если он хочет мясо, то может взять паек”. Король не просил, это все было на Юнхо и его скребущей по сердцу совети и желании сделать все правильно. Когда Король сбежит, точно поднимут отчеты и записи, капитан уже провел ряд допросов, компрометирующие его, и любые мелочи не могли быть допущены.

Время тянулось густой патокой, и скорее всего, виной тому было то, что взгляд Юнхо метался от камеры к часам и обратно. Король ел медленно и спокойно, так и не подняв тарелки, хотя делал это каждый раз.

– Уважаемый сторожевой пес, – Юнхо приложил все усилия, чтобы не вскочить, закружившись в глупой погоне за дергающемся в тревоге хвостом. Нарочитое стучание пальцем по подносу могло быть случайностью, но проницательный взгляд сквозь стекло прямо в глаза, хотя Король действительно не мог определить, где Юнхо, списать на это было уже сложнее.

– Что-то не так с едой? Беспокоят… травмы?

– Нет, она чудесна, спасибо. Просто хотел узнать, не бросишь ли ты меня как дурака, оставив общаться с пустотой, даже не предупредив об уходе.

– А вы бы хотели поговорить со мной? – Юнхо тяжело сглотнул. Мысль, что Король немыслимым образом прочел записку, оставшись незамеченным даже для того, кто ожидал этого. 

– Да. Обещаю не поднимать шум, – казалось, это согласие слишком легкое, что Юнхо не должен был его получить, но наконец-то внутри начинало появляться подобие порядка. В голове пронеслась шальная мысль, что все это время не только он наблюдал за Королем, делая свои выводы, но и тот следил за ним, делая собственные заметки. Король точно был умнее, чем показывал на допросах, и этого стоило опасаться.

– Я уйду отнести посуду, не говорите с пустотой, – Король лишь кивнул в ответ, вновь растягиваясь на полу.

Забирая поднос, Юнхо тяжело выдохнул через нос, и будто ни а чем не бывало вышел с гауптвахты. Он должен был действовать достаточно быстро, но без бесполезной суматохи. Судя по корабельным часам у него было еще около пятнадцати минут, чтобы отыграть свою роль для камер и свидетелей. Свет начал мигать еще на подходе к мойке, и Юнхо изобразил лучшее удивление, которое мог, останавливаясь под одной из ламп. Он окинул взглядом весь ряд, будто действительно следил нет ли новой волны перебоя, и якобы убедившись в том, что все хорошо, Юнхо пошел дальше.

Возвращаться было страшно. Пустой разговор с каким-то из техников о проблемах со светом был последней точкой, подтверждающей нахождение Юнхо, и проверив время, он легко юркнул в технический ход. Открывать двери вручную оказалось куда проще, чем мог представить Юнхо, пусть он и сам сломал систему блокировки, ожидания были несколько больше. Это все еще гауптвахта, там все еще мог сидеть опасный преступник.

– Он и сидит там, – напомнил внутренний голос, ставший невероятно тихим за последнее время.

Гауптвахта была погружена во мрак, и только тусклый свет, что еще оставался в коридоре, помогал Юнхо ориентироватся. Он остановился перед дверью камеры, пытаясь уловить, что происходит по другую сторону, но слышал лишь шум крови и собственное сердце, гремящее на весь корабль. Сознание будто потеряло любую попытку пробраться сквозь это, и Юнхо вело лишь тело, технично отжимающее дверь камеры. Он даже не открыл ее до конца, было бы даже точнее сказать, что он сделал лишь широкую щель, в которую тут же скользнули чужие ладони. Перед тем как удилить давление Юнхо заметил, как грязный ботинок упирается в дверной откос.

– Ты сумасшедший, – прокряхтел Король, со всей силы потянув дверь, помогая. Они расширили пространство не так сильно, дверь отодвинулась лишь на треть и намертво застряла, покосившись, – и ты мог бы хотя бы отвечать.

В темноте лицо Короля показалось Юнхо менее зловещим. Оно будто смягчилось от того, как тени залили его кожу полностью, и более не резали на части, каким бы острыми на самом деле не были черты лица. Юнхо не обманывался этим изменением, но видел в этом грань личности, которую не мог бы получить при официальном общении. Он не получил достаточно времени на раздумья: так и не получив ответа, Король хмыкнул, и боком протиснулся наружу, ругаясь сквозь зубы.

– Мне правда стоит верить подозрительно молчащему тюремщику? 

– Я не тюремщик, – Юнхо рефлекторно отошел на шаг назад, давая Королю пространство.

– Ну да, точно, сторожевой пес, – что в голосе Короля было не так. Он словно выплюнул их с едкой горечью яда, как змея готовая укусить. Король не дернулся вперед, как сделала бы рептилия, и его глаза были совсем не враждебны, скорее наполнены незнакомой Юнхо грустью. Она усилилась, когда Юнхо кивнул, – и зачем псу отпускать того, кого он сторожит?

– Вы не должны быть здесь, – это был лишь кусочек всей правды, что заполняла голову Юнхо до краев, которую Королю было знать не обязательно.

– Резонно, – Король склонил голову, щурясь в попытке разглядеть что-то в лице Юнхо, а тот ощущал, как каждая клетка его тела хочет взорваться от того, насколько все неправильно. Он бы хотел ударить себя в грудь со всей силы или вцепиться в волосы, но только быстро сжал кулаки, оставляя следы ногтей на ладонях. Короткой вспышки боли было достаточно, чтобы сохранить трезвость разума, и Юнхо жестом позвал Короля следовать за ним.

– Я отведу вас к вашему шаттлу и открою ворота ангара, – Юнхо шагал очень быстро, а его ноги были очевидно длиннее, чем у Короля, но тот не отставал ни на шаг, и даже не выглядел загнанным таким темпом. Юнхо не умел удовольствия в виде частых прогулок хоть с кем-то, тем более опыта побегов, отчего чувствовал в груди незнакомую смесь радости и нужности, – но сразу после этого я уйду и больше не смогу помочь, вам стоит действовать быстро.

– Ты не пойдешь со мной? – Король резко остановился посреди темного технического коридора, хватая Юнхо за руку и разворачиваясь. В узком пространстве почти не было места, и нахождение Короля рядом вынуждало Юнхо прижиматься к стене. От нее шел холод, проходящий даже сквозь рабочую одежду, но в этот момент Юнхо больше пугал жар тела Короля.

– Почему я должен идти с вами? – Кожа под чужими пальцами точно плавилась, но Юнхо даже не попытался вырвать запястье из крепких пальцев. Он как завороженный смотрел на тонкие линии почти выцветшего рисунка на тыльной стороне кисти Короля, пытаясь вспомнить замечал ли его раньше.

– Потому что ты тоже не должен быть здесь, – слова ощущались мерзким насекомым, проникшим в голову. От них мутило, а в глубине мозга началось неприятное свербение. Юнхо хотелось ударить себя по голове, чтобы избавиться от этих ощущений, но рука Короля все еще держала его, а Юнхо все еще не мог оторвать от нее взгляда.

– Это мой дом, мне больше негде быть, – всегда была лишь Алмазная Гидра, капитан Праксор в каждом детском воспоминании, не то чтобы у Юнхо их было много. В половине из них потолок медотсека и давно покинувшая службу медсестра Этель, фиксирующая его на койке, чтобы он не мог напасть. Юнхо было жаль, ему бы хотелось извиняться за все те трудности, что принес тогда. Он перестал сопротивляться и осознал, насколько опасен после того, как его когти разорвали щеку Этель словно бумагу, и всю ее белоснежную форму залила горячая кровь. Она даже не закричала в отличие от Юнхо.

– Ты можешь получить дом лучше, – а потом Этель все равно принесла ему сладости и включила аудиосказку. Ее щека была перевязана, а улыбка навсегда осталась немного неровной. Юнхо навсегда запомнил, что стоит контролировать себя. Ток электрической дубинки проходящий сквозь тела после того, как Праксор – пока еще не капитан – высказал сожалении о таком наказании остался в голове навсегда. 

– Но это лучшее, что мог получить любой на моем месте. Здесь я не для кого не представляю опасность, – “Это лучшее, что я мог предложить комиссии в качестве наказания” – говорил Праксор, баюкая подрагивающее тело Юнхо.

– Намордник на тебе тоже для безопасности, как я понимаю, – Юнхо кивнул болванчиком, удивляясь едкости слов. Король раздраженно цокнул, выпуская Юнхо из своей хватки, – тут есть шумоизоляция?

– Да, к чему… – Юнхо запнулся, остановленный серией быстрых сильных ударов. Король бил раскрытой ладонью со злостью, которую Юнхо не встречал. Он замер на мгновение, что-то бормоча под нос и ударил по стене уже кулаком, после чего прислонился к ней лбом. 

– Суки, – уже четко услышал Юнхо, – какие же суки.

Он обернулся к Юнхо, вероятно в просьбе продолжить путь, но все его тело выворачивало наизнанку от непередаваемой ярости, которую Юнхо, мог поклясться, чуял в тонком терпком запахе самого Короля. Носок тяжелого ботинка с грохотом врезался в стену.

– Идем. Мы не должны попасться.

Казалось, их вела сама удача. Ни одной живой души не попалось навстречу даже в тех местах, где невозможно было пройти без случайно встречи. Технические проходы и узлы труб всегда хорошо прятали и позволяли срезать путь, но перед каждым выходом в совершенно пустые открытые коридоры вызывали в Юнхо панику. Как бы резко он не замирал перед тем, как осмотреть территорию Король оставался ровно на шаг позади будто тень. В какой-то момент Юнхо показалось, что тот даже ступает след в след, словно какой-то древний охотник, но беспокойство было намного сильнее любопытства, чтобы проверить эту мысль. У самого ангара сердце Юнхо забилось настолько быстро, что он бы поверил, что оно пробьет грудь. Юнхо ввел первые цифры кода, чувствуя, что его ребра действительно почти разрываются с жутким треском. 

– Что-то не так?

– Нет, – Юнхо игнорировал все. Вкрадчивый голос Короля, всплывающий перед глазами образ Праксора, боль в теле, для которой не было причин.

Дверь тихо распахнулась, демонстрируя вид на чью-то нелепую шутку. Шаттл Короля стоял в самом центре напротив главных ворот, готовый взлететь в любую минуту. Праксор назвал его консервной банкой, но в глазах Юнхо он выглядел как настоящее искусство.

– Говорил же, суки, – Юнхо не сразу понял, на что ругался Король. Лишь следуя взглядом за его руками, он увидел покореженную кодовую панель, – не забрать хоть что-то, так сломать. Отличный подход.

– Думаете, это с концами? – проводя ладонью по темному шершавому металлу корпуса, Юнхо поразился, насколько тот был теплым по сравнению даже с коридорами Алмазной Гидры.

– Нет, конечно, но нужно снять панель, – Король повернулся к Юнхо, – тут есть инструмент?

– Есть это, – Король улыбнулся на протянутую Юнхо небольшую отвертку, которую тот всегда носил с собой, принимая ее бережно словно драгоценность.

– Будет достаточно, – всякий интерес к Юнхо угас, и Король оставил его неловко стоять рядом. Панель не подавалась, но тихо скрипела, то ли моля о пощаде, то ли ругаясь. Юнхо мялся на месте, думая, чем бы мог помочь он сам. В рубке управления должны были быть еще инструменты. Он быстро добежал до нее, удовлетворенно хмыкая на оставленный чемоданчик инструментов. Изначально, он думал оставаться здесь, чтобы вручную открыть и закрыть ворота, но посмотрев на Короля и взвесив риски быть пойманным прямо на месте, Юнхо все же настроил автоматическое открытие. В коробке инструментов был кривой лом и набор гаек.

– Единственные необходимые вещи для ангара, – пробормотал Юнхо, все же забирая лом. Король все также бился над панелью, которая помимо честного слова держалась на какой-то еще неизвестной силе. Может, ему и стоило спросить, но бесшумной обойдя Короля и резко просунув лом в щель, Юнхо с легкостью снял крышку, которая со звоном ударилась об пол.

– Спасибо, это было эффективнее, – Юнхо ощущал себя неловко под бегающим по его лицу взглядом Короля. Они зависли в личной невесомости на несколько секунд, и Юнхо старался как можно меньше дышать. Король кивнул самому себе, залезая голыми руками в начинку панели, начиная издавать трели странных тихих звуков, похожих то ли на пение, то ли на хихиканье, но точно переполненных тем, что Юнхо мог определить как счастье. 

– Ну наконец-то, – раздался треск, после чего дверь шаттла легко раскрылась. Не оглядываясь Король забежал внутрь, поглощенный темнотой. Было ли виной критическое повреждение или шаттл просто работал именно так, Юнхо не имел и малейшего понятия. Теперь он мог без стеснения осмотреть шаттл снаружи, коснуться его теплой обшивки еще раз и восхититься формой. Обходя его позади, Юнхо совершенно не ожидал увидеть энсина Дега.

– Что ты здесь здесь делаешь? – Дега тут же поднял фазер на Юнхо. Ангар не был настолько популярным местом, чтобы встретить там кого-то в дни, когда не запланирована ни одна высадка. Но даже тогда никто кроме команды десанта и техников не горел желания посетить его. Дега, как любой нормальный офицер безопасности не мог оказаться посреди ангара просто так. К сожалению, Юнхо тоже.

– Кто-то оставил инструменты отсюда около гауптвахты, – Юнхо неопределенно махнул рукой позади себя, – я решил, что лучше принести их сюда.

– Отлично, а эта рухлядь тебе зачем? – Юнхо надеялся, что его мысли будут достаточно громкий, чтобы Король не смел выйти из шаттла. Если удача на их стороне, то он вероятно даже слышал их разговор, но если нет, Юнхо нужно было как можно скорее увести энсина из ангара.

– Мне просто стало любопытно. Я работал с нашими шаттлами, они совсем другие, нам есть чему поучиться, – вероятно, весь его трепет был связан с тем, насколько в подростковые годы его заворожили книги о космических кораблях прошлого. Шаттл Короля не был настолько древним, но будто сама его эстетика была выстроена на лучших идеях предыдущих поколений. Для хорошего шаттла нужна аскетичная практичность, так он будет быстрее перемещаться и переживать экстремальные ситуации, ничего лишнего. Весь шаттл Короля выглядел, как одно большое лишнее.

– Сначала предлагаешь отпускать пиратов, потом говоришь, что нужно учиться на мусоре. Даже если бы я не знал, что ты тупая псина, то подумал, что ты кто-то вроде, – Дега подошел к нему совсем близко, цепляя пальцами прутья намордника, чтобы повернуть лицо Юнхо к себе, – и почему наш капитан так трясется о тебе? Обычная шавка.

Резко оттолкнув Юнхо, вжимая намордник в кожу до боли, Дега усмехнулся. Хотя  тело Юнхо легко воспротивилось такому обращению, и он смог удержать равновесие, сделав лишь шаг назад. Смотря, как Дега пинает бок шаттла, Юнхо впервые за всю свою жизнь  захотелось зарычать. Губы дрогнули, почти обнажив зубы, но со всей силы вцепившись в собственную руку, Юнхо отрезвил свой разум. Он должен просто выйти с Дега из ангара и увести его как можно дальше, не став навязчивым. Энсин неуклонно шел вокруг шаттла, правда ужасно медленно, будто проверяя смекалку Юнхо в сфере сокрытия улик. Не факт, что Дега решит, что открытая дверь является чем-то подозрительным, в конце концов, шаттл должен был подвергнуться осмотру, а вот Король на собственном шаттле вполне себе. 

Отчего-то Дега решил, что он достаточно экспертен в оценке шаттлостроения, останавливаясь каждые пять секунд, чтобы надменно вздохнуть и закатить глаза. 

– А это что? – Присев рядом с отломанной панелью, он взял ее в руки. Дега начал крутить лист металла в руках, после чего его взгляд пополз по шаттлу, пока не остановился на месте явной деформации. Скользкая улыбка заиграла на его губах, – кто-то хотел тайно подразобрать это корыто и перепродать их, правильно понимаю? Надеялся найти у пирата что-то ценное? Отвечай мне, блять!

Дега в момент прыгнул и схватил Юнхо за волосы. Он даже не успел дать отпор,оглушенный вспышкой боли. Юнхо выносил большее, но это всегда было за что-то, он знал чего ожидать, в действиях Дега не было никакого смысла. 

– Тебе бы еще поводок и ошейник, – он облизнул губы, становясь все более довольным с каждым тихим звуком, что издавал Юнхо, – я посмотрел недавно, есть такие интересные с шипами внутрь, чтобы не дергались.

– Отпустите, пожалуйста, – острый край металла ударил по запястью, когда Юнхо попытался убрать руку от своих волос.

– Хороший мальчик, – Дега легко рассмеялся, будто над какой-то дружеской шуткой, все же выпуская Юнхо, удовлетворенно глядя на то, как он упал. Ужасной была не сама боль, а все то давящее унижение, от которого Юнхо не мог сдержать слез, – о, ну чего ты. Я просто почесал за ушком, верно?

Внутри шаттла что-то загрохотало, и испуганный взгляд Юнхо метнулся к открытой двери.

– Мы тут не одни? – Дега навис над Юнхо, делая фальшивый замах, который никак не мог обмануть Юнхо. Даже получив удар, тот не проронил бы ни слова. Поняв это Дега раздраженно зашипел ему прямо в лицо – тупая псина. Эй, там кто-нибудь есть?

С каждым шагом Дега внутри Юнхо натягивалась струна напряжения. Если бы он схватил Дега со спины, то точно подставит себя, при этом проиграв в их столкновении, он мог быть отстранен от службы на корабле. Если бы он продолжил наблюдать, то только сам Король мог обезопасить себя. Как и Король Дега растворился в темноте кабины, держа фазер на изготовке. В ушах Юнхо тяжелыми ударами гремело сердце. Характерный звук фазера разрезал воздух. Дега вылетел из щаттла, диким зверем глядя на Юнхо.

– Ты! – Дега практически рычал тут же стреляя в Юнхо. К его счастью нечто прилетело Дега в голову, из-за чего луч попал в пол у самых ног Юнхо. Тот посмотрел на обуглившийся пол, а затем на толстую книгу, которая и была кинута в энсина. Рывок, и Дега прижался к боку шаттла шаря по поясу,  – ты помогаешь ему!

Это было начало конца. Юнхо было очевидно, что Дега ищет коммуникатор, чтобы объявить тревогу.

– Сбежавший заключенный в ангаре, с ним 22-03-99. Повторяю, сбежавший… – Король высунулся и точным броском второй книги выбил коммуникатор из рук Дега. От внезапной атаки энсин уронил и фазер, отлетевший в сторону Юнхо. Ему не нужно было много времени на раздумья, а его реакция явно была лучше реакции человека, пусть и обученного. Но что можно было сказать про офицера безопасности, которого легко обезвреживали книги.

– Я же говорил, что псина дурная, – сплюнул Дега, вынужденный поднять руки. Фазер лежал в дрожащих руках Юнхо неестественно, тот хотел выбросить его, забыв обо всем, что произошло.

– Заткнись, а? – Король взвесил в руке какой-то очевидно тяжелый шар, попадая в голову Дега. Тот коротко вскрикнул отлипая от шаттла и делая несколько шагов в сторону, прижимая ладонь ко лбу, – будь моя воля, я бы зашил твой рот без обработки, но думаю у нас нет времени. 

Ангар пронзил звук сигнала тревоги, и Дега ухмыляясь кивнул.

– Поднимайся, – Юнхо лихорадочно окинул взглядом Короля, смотревшего прямо на него, – они не оставят тебя в живых.

– Это уж точно.

– Я сказал тебе заткнуться, – даже Праксор не обладал таким голосом. От него кровь стыла в жилах, и Юнхо был уверен, что тело затряслось еще сильнее. Но тут же Король заговорил невероятно нежно, – Ю, иди сюда. И держи его на прицеле. Все будет хорошо. Давай.

Юнхо чувствовал, как слабеют его ноги с каждым шагом. Он не хотел, это было неправильно. Его дом не мог убить его. Сигнал тревоги тонул в вате, заполняющей уши Юнхо, а зрение все сильнее размывалось. Его буквально втащили внутрь, бросая прямо у закрывшейся двери. Последнее, что различил Юнхо перед вибрацией взлета был выпавший из рук фазер, откатившийся от него к другой стене. Шаттл несколько раз содрогнулся очевидно от выстрелов вслед, наперекор всем правилам безопасности выходя в варп не покинув до конца ворота ангара.

Судя по тому, что Юнхо еще чувствовал руки и ноги, скачок был успешен.